Поговори со мной

Пока я пыталась сформулировать, что, собственно, «но», уже оказалась в просторном светлом кабинете и, как и ожидала, врач тоже был мужчиной. Не то, что бы я плохо к ним относилась, даже наоборот, мой врач тоже мужчина, но вот так, когда с ним договаривался Марат…

– Марат Игнатьевич, рад видеть. – Расцвёл во время моего активного шевеления мозгами старичок с усами и рванул к Марату, протягивая руку.

– Добрый день. Вот, как и обещал… – Посмотрел на меня, на всякий случай брови сдвинул, запрещая даже думать об отступлении. – Марина, моя девушка.

Врач посмотрел на меня более пристально и от этого взгляда стало неприятно. Как лошадь породистая на выставке, честное слово.

– Только мы ограничены во времени, так что…

– Понял, понял, давайте притупим к осмотру.

А далее по накатанной. Менструальный цикл и всё о нём, жалобы, в каком возрасте лишилась девственности… Но когда опрос дошёл до личного, то есть и всё остальное для меня было личным и особенно волновал вопрос врачебной тайны и всего такого, но вопрос о количестве половых партнёров, как-то окончательно выбил из колеи.

– Послушайте, а ему обязательно присутствовать при нашей беседе? – Не выдержала я и возмущённо отвернулась от обоих мужчин.

– Извините? – Не понял врач.

– А что здесь не понятного? Есть вещи, которые я не хочу обсуждать ни с ним, ни с вами.

– В таком случае, вы можете просто не отвечать на мои вопросы.

– Отлично! Значит я не буду отвечать на ваши вопросы вообще. Они как-то односторонне направлены!

– С чего вдруг вы так разволновались? – Врач непонимающе переводил взгляд с меня на Марата и обратно.

Марат при этом жевал губами, не желая вмешиваться, он вообще как-то странно перенёс этот разговор. Замкнулся в себе, не улыбался, и на меня старался не смотреть.

– Я не разволновалась. Давайте, берите необходимые анализы. Ведь, как я понимаю, – косой взгляд в сторону Марата, – именно с этой целью мы здесь, не так ли?

– Но…

– Вот и прекрасно. Где можно раздеваться?

Я подскочила с места, нервно оглянулась, но гинекологического кресла в пределах видимости не было. Марат сидел недвижимо, а врач на секунду и вовсе растерялся.

– Проходите. – Проговорил недовольно и кивнул в сторону закрытой двери. – раздевайтесь, устраивайтесь, я сейчас буду.

В соседнем, как оказалось, тоже кабинете, только уже для непосредственно осмотра, сидела улыбчивая молоденькая акушерка, которая мне и помогла во всём. Выдала одноразовую больничную пижаму, не знаю как правильно назвать этот балахон, помогла взобраться на кресло, словно я дряхлая старушенция и сделать этого самостоятельно не могу. Врач не появлялся. Я так и поняла, что они с Маратом что-то обсуждают и если бы не злосчастная акушерка, я бы обязательно подслушала, что именно, но пришлось томиться в неведении. Отвечать на какие-либо другие вопросы, даже наедине, я настроена не была, всё равно ведь Марату доложит. Кто я… так, расходный материал для плотских утех. И как бы это не звучало со стороны, чувствовала я себя именно так и никак иначе.

А врач, собственно, когда вошёл, больше никаких вопросов и не задал, только спросил рожала ли я и все наводящие на эту тему вопросы. Вежливо обойдя стороной тему возрастного промежутка во время беременности. Странно, не так ли? И я ответила, потому что тут мне скрывать было нечего. Потом были анализы, осмотр груди, и «удачного пути» на дорожку. Про сроки результатов не спрашивала, понимала, что они не для меня, они для мужчин. Марат, по словам врача, уже ждал меня в машине, где я, собственно, его и нашла.

В этот раз, чтобы открыть мне дверь, не вышел никто. Дима, скорее всего, просто не заметил, Марат, даже заметив, не пошевелился бы. Я это поняла, когда его лицо увидела. Всю дорогу он напряжённо молчал, Дима, чувствуя, что пахнет жареным, в зеркало заднего вида на нас не смотрел. Высадили меня, Марат бросил фразу: «Когда будешь нужна, я тебя найду», отвернулся, и машина тихо сдвинулась с места. А я, оплёванная и униженная поплелась домой. Перед дверью собственной квартиры нацепила улыбку, исключительно для сына, не хотела, чтобы он вместе со мной переживал, потом был ранний ужин, совместный просмотр фильма и отбой как по расписанию. А в понедельник на работу.

– Привет, Марина, выглядишь уставшей. – Порадовала меня подружка-мегера, Влада Анатольевна.

– И тебе привет, выглядишь как всегда супер.

Влада присела напротив, поиграла бровями, растянула губы в искусственной улыбке и поторапливала.

– Ну, давай, рассказывай, кто он.

– Кто?

– Ну-у, – закатила она глаза мечтательно, – тот, с которым ты развлекалась все выходные и не только.

Бахнув громким хлопком больничный лист на стол, я посмотрела без доли шутки.

– ОРВИ. Быстротекущий.

– Что, правда болела? Ты не подумай ничего, просто в среду такая задумчивая была, я и решила. Ой, а ты не заразная?

Я опустила взгляд в больничный лист, нашла строку «дата выхода на работу».

– Написано, что здорова.

– У тебя ничего не случилось? Чего на людей бросаешься?

– Прости, прости, – поторопилась извиниться перед единственным нормальным человеком в моей ненормальной жизни. – Просто устала, не хочу сейчас ни с кем разговаривать. Давай на обеде. Ты как?

– Я за. Только обещай, что примешь до обеда противоядие от «Азверина».

– Я постараюсь. – Вяло улыбнулась я, привела в порядок рабочий стол, подготовила папку для занятия и из учительской вышла.

Работа не задалась, разговор с Владой в обед, тоже, Марат не звонил, что прилично напрягало, не нравилось мне это затишье. Вторник примерно в таком же режиме, к среде я ожила и забыла недавние горести, а в пятницу получила известие от медицинского центра, в котором меня приглашали на личную беседу к акушеру-гинекологу.

Америку они мне, конечно, не открыли, рассказав о нарушенном МЦ, но старичок очень беспокоился за моральное состояние и его последствия. В итоге были выписаны витамины, какой-то гормональный препарат для урегулирования проблем и назначена повторная консультация через три месяца.

Марат объявился в воскресенье. Почему-то в этот раз идти к нему не хотелось совершенно, даже ноги отказывались двигаться в нужном направлении. Чтобы загнать своё тело и своё сердце, отправилась по лестнице пешком, а чтобы загрузить мозг и не бояться, считала ступеньки. Помогло. Правда, когда вошла в квартиру к ТРЕЗВОМУ Марату, думала только о гудящих ногах, отсутствующем дыхании и неприятной усталости.

– Не знал, что лифт не работает. – Ухмыльнулся он, явно догадываясь о моих намерениях.

– Здоровый образ жизни. Говорят, помогает.

– Да. Особенно тем, кто бегает по лестницам раз в несколько лет. Проходи.

Как всегда предельно невежливо, он отвернулся, демонстрируя свою напряжённую спину. Вот, правда, лучше бы он был выпивший. Спросила, на свою голову. А что делать? Пошла следом.

Не останавливаясь в гостиной, Марат поднялся по лестнице в спальню, я, увидев ещё ступеньки. Подумала, что лучше бы тряслась от страха, чем умирала от изнеможения, и деревянными, негнущимися, теперь уж точно негнущимися ногами, потопала по узким ступеням. Пока добралась, Марат и заскучать успел.

– Можешь сходить в душ, думаю, остынешь, придёшь в себя.

– Ага, ты ещё добавь «успокоишься». – Буркнула себе под нос.

– Могу потереть спинку, если ты так настаиваешь. – Услышала вслед и ускорилась под сдавленный смех.

Горячая вода сделала своё дело и меня разморило не на шутку. Я так и подумала, что ещё минут десять и бояться будет нечего – вырублюсь прямо под душем, поэтому воду выключила, полотенцем обернулась и вышла. А чего, собственно говоря, стараться? Всё равно я перед ним раздеваюсь, в этот раз появлюсь подготовленная. И, конечно же, выглядела очень глупо, в полотенце на мокрое тело, перед столиком со свечками, ужином и вином.

– Надеюсь, этими свечами ты не пытать меня собрался. – Ляпнула я и испортила настроение ещё и Марату.