Ты… не моя…

– Кажется, перспектива разделить с кем-либо свою территорию не очень радужна. Или я неверно истолковала это твоё «пока один»?

Своим вопросом только усилила догадки и вызвала очередную порцию мужского раздражения. И это, кстати, тоже уловила. Кажется, Аду происходящее забавляло.

– Просто не люблю лишних людей вокруг себя. – Пояснил недовольно и оттого напряжённо, тихо. – И суету не люблю. Бесполезную суету. Она только раздражает.

Сделал пару шагов к ней навстречу и спрятал ладони в карманах брюк, пытаясь для себя понять роль этой женщины в своей жизни. А она будто специально красовалась под этим взглядом, представляя себя в более выгодном ракурсе. «Хочет сменить спонсора» – посетила резонная мысль и Слава оскалился, Ада в ответ на легко читаемую улыбку приподняла и изогнула одну бровь.

– Вот как? – Вызывающе прошептала.

Приблизилась к кофейному столику, на котором весьма некстати оказалась ваза с фруктами. Не вписывалась эта ваза в предложение выпить чаю, но это Слава только сейчас понял, после её понимающей улыбки. Из небогатого набора выбрала апельсин, обхватила его длинными пальчиками и собственным выводам улыбнулась.

– А вот я люблю, чтобы было шумно. – Губу закусила, не пытаясь из мыслей вырваться. – Чтобы громко, ярко. Чтобы толпа людей вокруг и улыбки… Море белоснежных улыбок, направленных в твою сторону. И шёпот за спиной. – На Славу короткий озорной взгляд бросила. – Чтобы боялись в глаза взглянуть, чтобы сплетни рождались одна за одной. – Широко улыбнулась его прищуру. – Ведь в толпе незнакомых, чуждых тебе людей так легко затеряться и в полной мере прочувствовать боль одиночества… О-о… Это сладостное чувство… – Мечтательно закатила глаза, выражая восторг эротичным стоном. – Вот так, сидя в собственном огромном доме вовсе не одиночество посещает тебя. Не оно. В гости наведывается жалость, сострадание к собственной никчемности, а в толпе… Всё так остро, будто тончайшее лезвие, разрезающее тонкую кожу, проникающее в ткани. Сразу азарт, а потом боль. Ноющая, пульсирующая. И утихает она лишь после того, как рану стянуть.

Закусила губу добела, а потом вернулась. Из мира своего вернулась и наваждение схлынуло, оставляя на лице лишь блуждающую улыбку.

– Значит, у тебя намечаются изменения в личной жизни. – Заключила в итоге и деловито кивнула.

– Как хорошо разговаривать с человеком, который понимает тебя с полуслова. – Добавил Слава, не пытаясь скрыть иронию, и отправился за обещанным чаем.

Чувствовал, что в спину упирается тот же взгляд, который открыл для себя ещё в ванной комнате – Ада его разглядывала. Каждое движение изучала, каждую неуловимую интонацию и то, что сказать бы и не хотел, но от неё скрыть отчего-то не получалось.

– Умеешь играть? – Подошёл вроде и не таясь, но Ада отчего-то вздрогнула, будто успела забыть о его присутствии.

Она стояла у рояля. Шикарный инструмент остался в качестве бесполезного подарка от прежних хозяев дома. В интерьер вписывался, да и заниматься его перепродажей, транспортировкой было как-то не с руки, оттого и оставил.

Когда только вошёл, Ада водила изящным пальчиком над его поверхностью, будто не решаясь притронуться. После оклика вздрогнула, взгляд на него перевела и не сразу сумела с эмоциями справиться – глаза горели. Азартом, страстью, каким-то сумасшедшим огнём. Прежде он не раз видел этот взгляд. Ну, не этот, конечно, такой же. «Ещё секунда и оргазм» – самая лестная характеристика этим глазам. Сейчас отчего-то был уверен, что не каждый мужик может довести Аду до такого состояния, а вот инструмент справлялся безупречно.

– Играешь? – Уточнил как извинения за то, что посмел отвлечь. Сам крышку над клавишами приподнял, устанавливая в правильное положение. Под вожделенным женским взглядом прикоснуться к ним отчего-то не решился, хотя иногда любил провести пальцами по всему ряду, не заботясь о сохранности настройки.

Сделал попытку улыбнуться, но в этот раз Ада не поддержала. Взгляд потух, заставляя усомниться в том, что видел, а вот напряжённость теперь читалась весьма и весьма явно.

– Что-то не так? – Склонил голову набок, а она отмахнулась, правда, бравировать и не пыталась. Устало поджала губы, чуть дольше чем должна была, держала глаза прикрытыми, а потом медленно выдохнула.

– К сожалению, я не играю. – Открестилась, но в голосе слышалось какое-то сочувствие к самой себе, сожаление. – К тому же у такого инструмента должен быть только один хозяин.

– Брось, ты просто не видела, у кого я купил этот дом и… что сказать, думаю, его использовали лишь для того, чтобы заниматься сексом. Высота подходящая. – Добавил в ответ на скептический взгляд.

Ада усмехнулась. Потом только опомнилась и на Славу уставилась.

– А ты? Владеешь?

– Я? Нет. Подобных пристрастий как-то не возникало. – Открестился. Даже руками подобный жест повторил.

На инструмент облокотился и тут же отметил, как Ада напряглась. Беззвучно рассмеялся.

– Что? Порядочным людям не престало так обращаться с музыкальным инструментом? – Не скрывая издёвки, нагло ухмыльнулся.

– Мне всё равно. В конце концов, это твой рояль. – Пробубнила Ада и отвернулась, явно не зная, чем себя занять, чтобы нервозность скрыть. – Ты предлагал чай? – Добавила в голос уверенности. – Кажется, он уже остыл…

И двинулась в сторону дивана, правда, к предложенному напитку так и не притронулась. Всё смотрела на Славу, стоящего у рояля в непринуждённой позе. Едва нахмурила лоб, когда клавиш он всё же коснулся. Небрежно, будто с инструментом прощаясь, и дёрнулась всем телом в момент, как Слава её на подглядывании поймал.

– Почему ты на меня так смотришь? – Спросил и нагло ухмыльнулся оттого, что Ада замешкалась. Губы приоткрыла, а что сказать не знала.

Что-то прикидывая в уме, он всё же отвернулся, не желая заводить гостью за пределы смущения. Но ответа ждал. И он сам, и она это знали наверняка, потому всем телом напрягся, как только Ада шумно выдохнула, придя к какому-то мысленному результату после недолгой борьбы с собой.

– А ты когда-нибудь любил?.. – Тихо проронила она и этот вопрос заставил пакостно оскалиться. Подобные игры Слава давно не признавал и, надо признаться, в гостье разочаровался. Правда, вида не подал, так и стоял, опираясь на рояль, уставившись в густую темноту за окном гостиной комнаты.

– Даже не знаю, что и сказать… – Напряжённо пробормотал, ожидая продолжения. Выдохнул, руками развёл и на Аду через плечо покосился. Она улыбалась.

– А я любила! – Громогласно заявила и вальяжно на диване устроилась. Руки раскинула в стороны, подбородок задрала, уютно уместив затылок на подголовнике дивана, смотрела будто свысока, будто с негласной претензией. В ответ на постную мину физиономии Славы расхохоталась, опасно скаля зубы. – И, знаешь, наверно это было лучшее время моей жизни. Что чувствует человек, когда он влюблён? – Чуть вперёд наклонилась, к более эмоциональному ответу призывая. Слава отозвался. Корпусом к ней развернулся и глянул с прищуром, будто подвох найти пытался.

– Не знаю. Может, ты мне расскажешь? – Проговорил вкрадчиво, на что Ада глазами гневно сверкнула.

– И я не расскажу. – С досадой выдохнула, неопределённо рукой махнула и снова к спинке дивана откинулась. – Это не передать словами, только почувствовать можно. Закрыть глаза и вдохнуть эти чувства полной грудью, позволяя им себя захватить. Нельзя передать словами, потому что в тот момент тебя больше не существует – рождается новый человек. Счастливый, беззаботный. Как бабочка… – Грустно улыбнулась. – Жаль, что у всех бабочек один печальный исход… И приходится вновь волочить бренное тело, проживать бессмысленную жизнь. Ты согласен с тем, что без любви нет смысла? – Тут же подобралась. Смотрела так, будто от ответа её следующий вдох зависит. Слава, пусть и нехотя, но согласно кивнул.

– Скорее всего, что так…

– Ну вот… ты тоже несчастен. Я это сразу поняла, как только тебя увидела. – Сделала она мгновенное заключение. – Счастливый человек ничего вокруг себя не замечает, движется к намеченной цели, а ты…

– Что я? – Раздражённо слово перехватил. Ада мягко улыбнулась.

– А ты пьёшь чай с абсолютно не знакомой женщиной вместо того, чтобы спокойно спать в собственной постели. Ведь ты устал. Ты хотел отдохнуть. Ты забыться хотел и в этом сне на какое-то время потеряться. Как думаешь, почему остался здесь со мной? Тебе ведь всё равно…

– Ты не ответила на мой вопрос. – Не желая путаться в витиеватых рассуждениях гостьи, Слава холодно усмехнулся и позицию сменил, перебравшись в кресло гостиного гарнитура. Чашку чая к себе придвинул и сделал один глоток.

– Разве не ответила? – Удивилась Ада и пожала плечами. Выглядела совершенно растерянной. Провела руками по светлым волосам, оглянулась по сторонам, будто не понимая, где находится, и снова пожала плечами. – Ты похож на мою первую любовь. Незабываемые впечатления. К сожалению, нам не суждено было остаться вместе…

– Это удел первой любви. Она всегда остаётся в прошлом в виде приятного воспоминания. – Всё же согласился Слава, поддерживая женскую уязвимость. – Он тебя бросил?

– Я бы не назвала это так… Просто он не взял меня с собой. – Плавающий взгляд заострился, размытая улыбка приобрела чёткие очертания. Ада снова стала собой: роковой обольстительницей, которой хотела быть сегодня.

– Ты знаешь, где он сейчас? У него семья, дети?

– Ни семьи, ни детей. А сам он сейчас в Европе. Навсегда останется там.

– И, дай угадаю, к себе не зовёт?

Ада рассмеялась.

– Не зовёт. Никогда не позовёт. А сама я не поеду. Боюсь.

– Чего?

– Того, что прошлое вернётся… – То ли спросила, то ли всё же на вопрос ответила. – То самое чувство, что ты кому-то должен, а долг этот отдать не можешь по простой причине: не знаешь, чего от тебя хотят.

– Кажется, мы договорились до того, что он оставил тебя.

– Можешь ли ты себе представить, что с человеком способны сделать обстоятельства? – Лукаво улыбнулась Ада, ничего не желая объяснять. – Иногда они бывают сильнее нас.