Дружить или любить. Роман

– Давай ходи уже! – Света вытянула ноги: друг усадил её на свою кровать, а сам устроился на единственной табуретке. Сергей, засмотревшись на Светкины ступни, которыми та лениво пошевеливала, моментально забыл о позиции, в которую хотел перевести ферзя. Ступни Светланы, в отличие от кистей рук, были маленькими и нежными, упоительно розовыми, с опрятными, идеально подстриженными ноготками… Парень сглотнул слюну:

– Слушай, что-то мне жарко… Арбуз разрежем, передохнём, как думаешь?

– А ребята? Мы же вместе хотели.

– Так мы им оставим, – подскочил Сергей.

Пока юноша ходил мыть и резать арбуз, Света распахнула окно и забралась на подоконник. В их общежитии они были знатными – не меньше полуметра шириной.

– Неси сюда, – скомандовала она другу.

Сергей с тарелкой, полной сахарной красной мякоти, не дожидаясь повторного приглашения, примостился рядом. Они сидели на высоте пятнадцатого этажа; солнышко ласково обнимало свисающие ноги, а люди и деревья сверху казались игрушечными. Света с Серёжей надкусывали сочный плод, тот струился по рукам, по одежде, косточки они выплёвывали прямо на улицу. Парень боролся с искушением: то и дело косился на прелестные девичьи ножки…

– Вон вроде наши возвращаются, смотри, смотри! – засмеялась Света, показывая пальцем вниз.

«Блин, вот не вовремя…» – подумал Сергей.

Вскоре громкоголосые первокурсники заполнили комнату.

– А, вы здесь! На субботу отменили две пары, мы намереваемся в Коломенское съездить. Вы с нами? – Артём подскочил к окну и выхватил тарелку с арбузными кусочками из рук Сергея. – Сразу предупреждаю, не с нами – значит против нас.

– С вами, с вами… – добродушно пробурчал Серёга, помогая Свете спуститься.

Недаром говорят: приезжие в Москве знают больше мест, нежели коренные москвичи. Друзья ещё не окончили первый семестр, но уже обошли и объездили значительную часть местных достопримечательностей. Из крупных парков Коломенское превратился в их излюбленное место для прогулок.

В первое посещение они с неугасающим студенческим любопытством обошли все древние архитектурные памятники на территории заповедника, посмотрели белоснежную церковь Вознесения, сфотографировались у Половецкой бабы и Домика Петра Великого. А далее просто гуляли. Иногда они брали напрокат велосипеды и гоняли по парковым тропкам и дорожкам. Но чаще неспешно прохаживались, общаясь, смеясь и любуясь неповторимыми видами излучины Москвы-реки. До наступления осенних холодов ребята устраивались прямо на траве у Коломенских прудов под сенью раскидистых деревьев. Кто повторял лекции, кто грыз семечки, кто молча наслаждался природой. Артём любил с собой прихватить баночку пива, к нему, случалось, присоединялся и Олег, остальные обычно отказывались. Девушки предпочитали поглощать что-нибудь сладенькое, в изобилии продаваемое в парковых ларьках и павильонах.

Здесь рос их любимый вековой дуб – гордость парка. Соня где-то вычитала, что полезно обнимать деревья, особенно старые. От этого якобы происходит обмен энергией и обновление. Девушки вчетвером обхватывали огромный ствол и замирали на несколько минут. Парни, разумеется, посмеивались над такой близостью подруг с природой, но беззлобно, и девушки не обижались.

В середине первого семестра Сергей со Светой обнаружили на шестом этаже общежития два теннисных стола, и к их ежедневным развлечениям добавился теннис. Оба играли на равных: Света подавала столь же резко, как и Сергей, совсем не по-женски. Теперь по вечерам их всегда можно было обнаружить если не в комнатах, то за теннисными столами: они не переставали выяснять, кто же из них чемпион вечера, недели или месяца.

Порой вся компания присоединялась к соперникам – кроме Машуни. Девушка не очень приветствовала активные виды спорта, но с удовольствием наблюдала за поединками. Маша больше предпочитала держать в руках блокнотик с ручкой, чем теннисную ракетку.

Первой на это обратила внимание Катя Лесная.

– Что ты пишешь? На завтра письменного ничего не задавали, – спросила она у подруги. Студенты отдыхали после очередной напряжённой недели, и лишь Маша была тиха и задумчива. Её лицо приняло такое отрешённое выражение, что, казалось, девушка отсутствовала в этом мире.

Услышав вопрос Кати, Маша вздрогнула и тут же захлопнула блокнот.

– Ни-ничего, – прошептала она, покраснев.

– Ты что, Машунь? Мы же тут свои все, – подключилась Соня.

– Ну, я записываю кое-что… – пробормотала смущённая подруга.

– Ты пишешь заметки? – уточнила Катя. – Но это же классно! Мне вот сочинения в школе с трудом давались, так что ты молодец. И не стыдись. Дашь почитать?

– И мне тоже! – поддержала Соня.

– Девочки, извините, но читать я не даю никому. Это моё, личное. Просто выплеск эмоций. Позже, возможно. Ладно? – Маша убрала записи в карман мешковатых брюк.

Первые месяцы студенты привыкали к новому, вольному укладу жизни. Девушки договорились, что будут готовить, убираться и покупать продукты по очереди. Тем не менее постепенно сложился совсем иной распорядок. Деловитая Катя оказывала предпочтение уборке комнаты: руки, привыкшие к изнурительной деревенской работе, ловко выполняли привычное дело. А вот готовить на всех она тушевалась, опасаясь не угодить. Процесс приготовления пищи пришёлся по нраву Машуне, и подруги поменялись обязанностями. Соне не нравилось ни готовить, ни убираться, и она с охотой ходила за продуктами. «Полезно для фигуры!» – поясняла девушка свой выбор. Свете, не любившей никакой бытовой работы, досталась роль палочки-выручалочки в учёбе.

Таким образом, роли распределились сами собой, и никаких конфликтов не возникало.

Частенько продукты приносили парни – Машуня готовила ужин на всю компанию. Правда, стулья выпрашивали по соседям и тарелки держали на коленях. Неудобно, зато дружно и весело! Машу просто подмывало раскормить Ленчика. Такой маленький и худенький! Она преисполнилась ответственности перед мамой земляка. И вообще, Тёму, Олега и Сергея девушка воспринимала взрослыми мужчинами, а к Ленчику у неё развилось что-то вроде материнского инстинкта. Юноша скучал по матери: как и любой ребёнок из неполной семьи, он был к ней сильно привязан. Машуня питала слабость ко всем, кто нуждался в усиленном питании. В своей чисто женской семье девушка выполняла функции повара лет с восьми, поэтому процесс создания затейливых блюд притягивал и завораживал её, как и наблюдение за последующим их поглощением.

Катя задалась целью задержаться в Москве: для этого надо было не вылететь с курса. Она зубрила задания везде, где улучала свободную минутку. По вечерам друзья болтали и веселились, а она сидела в уголке, разложив перед собой конспекты. К сожалению – и девушка это прекрасно знала – природа одарила её весьма скромными интеллектуальными способностями. Стало быть, следовало трудиться.

Она делала ставку на чтение. В родной деревне Катя перечитала все имеющиеся в доме и у соседей издания; новые покупать было не на что.

В университетской библиотеке царила уютная атмосфера; выбор книг поражал своим размахом и универсальностью. Столы были индивидуальными и освещались элегантными лампами; стеллажи размещались в свободном доступе на втором уровне вокруг зала, и с возвышения полутёмное помещение с отдельными точками света на рабочих столах производило загадочное и таинственное впечатление. Любителей почитать в вузе было немного – преимущественно сюда заглядывали в поисках материала для очередных докладов, а не для души. Катя старалась проводить в библиотеке как можно больше времени – заполняла пробелы в знаниях. И если троечница Машуня на учёбе не зацикливалась и низкую успеваемость объясняла банальной ленью, то Кате ради стабильных оценок приходилось основательно попотеть.

Из парней девушке нравился Олег Горонов. Он казался ей, не знавшей красивых вещей, путешествий и карманных денег, принцем на белом коне из другой, сказочной жизни. Она благоговела и робела перед ним, восхищалась его щедростью и незлобивостью. Но не допускала даже мысли о собственной для него привлекательности (как и для других тоже). Катерина была убеждена, что такая заурядная провинциальная троечница никого не может заинтересовать по-настоящему. Спасибо, что с ней вообще общаются и приняли в компанию.

– Соня, ты представляешь, я похвасталась четвёркой по экономической теории, а Олег меня приобнял за плечи! – взахлёб рассказывала Катя подруге. Стеснительной девушке казалось, что именно Соня, натерпевшаяся в своё время насмешек, поймёт её и не станет высмеивать.

– Отлично, – ласково улыбнулась Соня. Ей Олежка тоже запал в душу, но, поскольку Катя им заинтересовалась, то, что ж… Девушке порой было нестерпимо выслушивать восторженные восклицания подруги! Тем более что Катя, не утруждающая себя наблюдениями за реакциями собеседницы, рассказывала о каждом незначительном жесте Олега в её сторону…

– Ребята, сегодня Машуня нас балует куриными отбивными с грибами и сыром, а также беляшами! Попросила вам передать, – заглянула к парням после лекций Света. – Придёте?

– О-о-о! – раздалось хором из 115-й.

– Светуль, раз Маша приглашает – грех отказаться. Мы что ж, сами себе враги, что ли? – развёл руками Артём Рисов. – Нам как, пивко прихватить?

– Сами определяйтесь, кто что пить будет. Мы с девочками вино купили, решили расслабиться перед экзаменами. – Света украдкой взглянула на Сергея, сидевшего на кровати с наушниками в ушах.

Семестр подходил к концу. Зима набирала силу, окутывая Москву заморозками, и московские улицы не располагали к прогулкам. Серая слякоть покрывала тротуары.

Чуть только аппетитные запахи распространились по коридору – парни нарисовались в комнате у подруг. Лёнчик пришёл со своей неизменной гитарой, подарком друзей на день рождения, случившийся на прошлой неделе. Он с двенадцати лет занимался в музыкальной школе, но собственный инструмент в Москву мама забрать не разрешила. «Нечего отвлекаться от учёбы», – пояснила она. Узнав об этом, друзья исправили положение, о чём ни разу не пожалели – Лёня виртуозно владел инструментом.

– Ммм, вкуснятина, с пальцами бы съел! – закатил глаза Олег, закидывая в себя пятый по счёту беляш. У Машуни они получались не такие разлапистые, какие продают на рынках, а маленькие и аккуратные, ровные как на подбор.

– Я вам сейчас про беляш расскажу, – вставил Артём. – «Беляши горячие, беляши горячие!» – «Бабуль, а с чем беляши?» – «Зато горячие, сынок, горячие!»

– Артём, не смешно, – обиделась за подругу Соня. – Невероятно вкусно, Машунь!

– Да я так, просто анекдот вспомнился, – ни капли не смутился парень.

– Ладно, ребят, давайте я вам поиграю, – предложил Лёня, расчехляя гитару.

Юноша устроился на кровати, обнял инструмент, и комната наполнилась грустными переборами песни группы «Scorpions» «Still loving you». Чувственная и искренняя, мелодия звучала, проникая в сердца и души каждого из присутствующих. Один за другим парни отставили тарелки и прекратили шутки и говор. Девушки обнялись и сбились в кучу на кровати Сони. Вот мелодия отзвучала, но пару минут в комнате стояла тишина. Нарушать волшебство, подаренное Лёней, никто не осмеливался.

– Лёня, это просто супер, нет слов! А ещё что-нибудь? – наконец робко произнесла Катя.

Лёня молча кивнул головой и вновь коснулся струн. Теперь из-под его тонких пальцев полились нежные ноты романтического испанского романса. Они то взмывали на недостижимую высоту, то, задрожав, спускались вниз и замирали.

Друзья, онемев от восторга, внимали чуду музыки, создаваемому для них гитаристом. Сам музыкант преобразился, занятый любимым делом. Лицо его лучилось каким-то внутренним светом, разгладилась намечающаяся морщинка между бровями, он расслабился и мечтательно улыбался.