Просто вспомни обо мне…

– Да там ничего особенного! Из одежды только плавки, а сверху мы водоросли искусственные повяжем.

– А плавок у него нет! – обрадовалась Даша, но Данил с недоумением возразил:

– Есть.

Она толкнула его в бок:

– Не такие надо. Купальные.

Однако нянечка мгновенно разрушила эту надежду, проявив неожиданную находчивость:

– А мы полотенца скрепим… Ну, вроде подгузника сделаем! А сверху – водоросли. Будет еще смешнее.

Даша недовольно поморщилась:

– И кто этим будет заниматься? Вы, что ли? Давайте уж я сама.

По розовым пухлым губам скользнула блудливая ухмылка, но ответила девушка, скромно потупившись:

– Пожалуйста. Пойдемте, я провожу.

Но прежде чем повернуть за ней в более светлый коридорчик, откуда доносился слабый запах хлорированной воды, Даша сильно сжала его уже совсем горячую руку:

– Ты – мой. Помнишь это?

И огорчилась тому, что позволила этим словам вырваться. Но Данила они ничуть не удивили. Серьезно кивнув, он с тревогой спросил:

– Что-то может случиться?

– Нет, что ты! – поспешила она успокоить. – Тебе даже не придется лезть в воду.

Он разочарованно протянул:

– Нет? А я думал…

– Вообще-то я не знаю, что у них за сценарий. Может, и придется. Там мелко.

Это она добавила больше для себя, чтобы дрожью разбегающееся по телу беспокойство наконец улеглось в дальний уголок и затихло бы там до следующего повода.

Наконец они оказались в большой комнате, светлой и пестрой от рисунков на стенах. Длинный ряд кабинок для переодевания делил ее надвое. Здесь было так тепло и солнечно, что в зеленоватой голубизне за окном обманчиво прочитывалось обещание скорой весны, а прозрачные облака походили на последние тающие льдинки. Ей вдруг представился Данил, каким он был вечером – на морозе, рядом с брошенной елкой, и тревога опять недобро заворочалась у сердца.

«Деды Морозы не тают весной, – напомнила она себе. – Только Снегурочки. Но уж на Снегурочку-то он никак не похож…»

Не успел Данил и рубашку расстегнуть, как в комнату вбежали несколько одинаково длинноволосых девушек в купальниках, поверх которых уныло свешивались нити зеленой пакли. Одна из них, самая улыбчивая, с большим родимым пятном на плече (Даша вся так и напряглась, заметив, как Данил потянулся его рассмотреть), звонко воскликнула:

– Ну, слава богу! А мы уж боялись, что все пропало. Столько трудов, и все насмарку, представляете? Вас как зовут?

Он застенчиво представился и вопросительно поглядел на Дашу. Ей снова пришлось вмешаться:

– Объясните толком, что он должен делать.

Но оказалось, что делать и впрямь ничего не придется. Только важно пройтись вдоль бортика, пощекотать пару ребятишек и усесться на трон.

– Ну и прекрасно, – с облегчением сказала Даша. – Хоть не испортим вам праздник. Во что ему пере- одеться?

Свалив в кучу бороду, полотенца, плащ и некое подобие юбки из водорослей, девушки водрузили сверху зеленую корону и, похихикав, выскочили в коридор. Тщательно заперев дверь («Еще подсмотрят, паршивки!»), Даша, не поворачиваясь, сказала:

– Раздевайся, мой хороший. Сейчас мы будем делать из тебя Морского Царя.

– Должны быть кони с медными копытами и золотой гривой, – пробормотал Данил, что-то стаскивая с себя.

– Откуда ты знаешь? – удивилась Даша.

– Ну… Знаю.

– Ладно. Придется тебе обойтись без коней. Доберешься до трона пешим ходом.

Громко фыркнув, он довольно сообщил:

– Я готов.

Повернувшись, Даша так и ахнула:

– Я думала, ты уже оделся!

Данил обескураженно заморгал:

– Ты же сказала: мы будем…

– Ладно, ладно, ты все правильно сделал, – торопливо заговорила она, отводя взгляд. – Сейчас мы соорудим тебе подгузник. Еще знать бы, как это делается… Сережка у меня на горшок просился уже в полмесяца!

Достав из швейной шкатулки несколько булавок, Даша скрепила приготовленные махровые полотенца, на которых были нарисованы зеленые утята с удивленно раскрытыми клювиками. Ей сразу вспомнилось, как губы Данила вчера ненадолго стали такими же, и она жадно поцеловала их, но тут же отстранилась. Стараясь не прикасаться к голому теплому животу, она обернула его в подобие набедренной повязки и скрепила полотенца на спине.

– Ты – «да», и я – «да», – неожиданно сказал он и радостно засмеялся.

– Что – да? – Она с любопытством заглянула в его светящиеся глаза.

Теперь, когда он был хоть немного одет, Даша чувствовала себя уверенней.

Он охотно пояснил:

– «Даша» начинается на «да», и «Данил» тоже. Да?

– Да.

– Да-да, – продолжал радоваться он.

– Знаешь, мне хотелось бы всегда говорить тебе только «да».