Женские сказки – 1

– А лет то тебе сколько?

– Пятнадцать.

– Эх, да ты совсем пацан.

– Почему это? Надулся парень.

– Так я тебя на десять лет старше, мне двадцать пять уже…

Голубые наивные глазки едва не выпали из орбит:

– Так ты старая уже…

Протянул парень разочарованно.

– Ага, старая, так что давай договоримся – ты завтра на венчание другую лягушку возьмешь? Поздно мне уже замуж.

– Неее, протянул парень, надувая губы, тятя сердиться будет, он тебя уже видел, да и судьба ты моя…

– Вань, а Вань, да я тебе в мамки гожусь!

– Не, в мамки – нет, в тетки разве что, да у меня и братовья такие же, старые.

Парень улегся на высоченную кровать прямо в сапогах.

– Ты чего это, а ну сапоги сними!

Привычно скомандовала Васька, братец вечно в обуви на кровать заваливался. Парень шустро смелся с кровати, видно интонацию Василиса выбрала правильную, и стянув сапоги лег снова.

Ой, делать то чего, делать то? Забегала лягушка по столу биясь головой о толстую книгу валяющуюся тут же. Недоросль этот женится и все, куда ж я от него денусь? И на уговоры не поддается… Эх, ладно, рискнем!

– Вань, а Вань, а чего к завтрашнему дню готовить то надо?

– Да мне все слуги приготовят, они знают, а тебе чего готовить? Ты ж не девка – косу не чесать, наряды не примерять?

Удивился царевич.

– Ага, ну хоть корону маленькую сообрази, да фату, все ж невеста! А то я и не прикрытая ничем! Возмутилась Васька.

Парень с интересом на нее посмотрел, встал, и приоткрыв двери крикнул какую-то Васильевну. Вошла строгая бабка в черном сарафане и глухом платке.

– Васильевна, батюшка меня завтра женить изволит, ты того, невесту собрать помоги!

И Иван махнул рукой в сторону лягушки. К чести ключницы в обморок она не упала, посмотрела на Ваську пристально и, поклонившись, слегка унесла ее с собой. В большой душно натопленной горнице старуха усадила лягушку на стол и, осмотрев, полезла в большую шкатулку, приговаривая:

– Негоже невесте без украшений то.

Покопавшись, достала несколько затейливых, но тяжеловатых украшений. Примерила, покачала головой, и слазив в небольшой сундучок достала маленькую серебряную корону – как раз крупной лягушке надеть. На изумленный Васькин взгляд пояснила:

– Для куколки делано, боярышня моя очень любила куклу свою, и наряжала как себя. Вот взял ее царь – батюшка в жены, так она и куколке корону заказала.

Васька онемела, во сколько ж боярышню замуж выдали, коли она еще в куклы играла?

Старуха, тем временем покопавшись в том же сундуке, вынула меленькое нарядное платье и фату. В платье лягушка все же не влезла, а вот фата и такой малиновый бархатный плащик, старуха его «летником» назвала, подошли. Довольная ключница сложила приготовленные вещи на стол, потом полезла опять в сундучок и вынула кукольную постель:

– Здесь ляжешь, с женихом то в одной горнице спать нельзя.

Ваське оставалось лишь кивать. Еще часа два ключница рассказывала Василисе о царе – батюшке, о братьях Ивана, беспутных, да о покойной царице – матушке, которая, оказывается, была у ключницы на воспитании. К концу рассказа утомленная духотой Васька уже спала.

Настя

Настя единственный и любимый ребенок в семье. Голубоглазая блондинка с умилительными кудряшками. В одиннадцатом классе она носила тяжелую пушистую косу, но едва получила диплом – тут же пошла в парикмахерскую и обкорналась «под мальчика». Родители стоически смолчали, а уже через неделю освобожденные от тяжести кудри завились так, что парни взгляд не могли оторвать от милого сдобного личика а-ля херувим со старинных открыток.

В университет Настя поступила благодаря связям своего папы – полковника милиции, естественно поступила на моднейшее юридическое направление, и честно тянула лямку пять лет.

Нет, дурой она не была, лишь умело прикидывалась, и экзамены да зачеты худо- бедно сдавала. Но ее истинной страстью было рисование. Стоило в ее руки угодить простому карандашу или гелевой ручке, все доступные поверхности оказывались, исчирканы гибкими эльфиечками, брутальными мачо и любимым Настькиным киношным героем Кери Хироюки Тогавой.

Поэтому промучившись, пять лет «в тисках юриспруденции» Настасья объявила родителям бойкот – или она поступает на отделение дизайна, или уезжает работать по специальности в самую страшную колонию области – туберкулезную. Родители дрогнули и позволили любимому чаду делать все, что той заблагорассудиться.

К тому времени, расторопная бабушка, оставила Настеньке неплохую, чистенькую «хрущевку» «на присмотр», а сама переехала в деревню – на парное молочко и свежий воздух. У нас появилось абсолютно роскошное место для наших «девичников», и возможность издеваться над ушами соседей сколь угодно долго.

Аленка

Итак, мы собирались у Настьки, как всегда, в субботу в пять часов. Издалека подбегая к подъезду, я увидела Машку с толстой папкой подмышкой, и замахав ей рукой услышала сзади холодное:

– Девушка, дайте пройти!

Мимо меня протопала сурового вида бабка, таща на прицепе симпатичного мальчишку неопределенного возраста. Кто их знает, три ему или пять? Мелкий, розовощекий, с обслюнявленным чупа-чупсом в кулаке. Пока я «сторонилась» подъехала вишневая «нива» и из ее недр пиликнув брелоком, появилась Лилька. Кого еще нет? С другого угла дома бежала, Васька с огромной спортивной сумкой, снова деточки напросились на дополнительные тренировки, забыв, что их милой тренерше противопоказаны длительные двигательные нагрузки и сырость.

У Лильки в руках была коробка – опять нас чем – ни будь вкусным, решила побаловать? Я волокла в своей сумке обычную пачку печенья и любимый красный чай с шиповником. Остановившись, дождалась Машку и Ваську, и вместе с Лилией стали названивать в домофон:

– Але…

Пропел томный голос Настасьи.

– Але-у.

Пропели в ответ мы хором.

Хихикнув, Настька положила трубку, и приборчик запиликал, открывая замок. Ввалившись в узенькую прихожую с металлической вешалкой и вытертым резиновым ковриком – все наследство бабушки, которое Насте было лень менять, мы дружно затопали в ванную комнату, «освежиться».

Умывшись, потолкавшись и поправив скудные намеки на прически, потянулись в большую комнату. Вообще мы чаще почему-то сидели в спальне – там стояла огромная старинная кровать с металлическими позеленевшими шишками и ворохом тюлевых покрывал. Тут же висела на стене гитара – ее по очереди терзали Васька и я, иногда Настя тоже брала аккорд – другой, но больше из желания не отставать.

Рассевшись где кому было привычно и удобно, мы стали смотреть, как Настя накрывает на стол. Вот тут она мастерица – красиво расставит вазочки и розетки для варенья, из простой газеты навертит легкокрылых бабочек или мини – копии Эйфелевой башни, а мы потом куска проглотить не можем, боясь потревожить эту красоту.

Ну так и знала! Лилия опять привезла торт! Ну сколько раз ее просила! У меня лимит на костюмы, а после субботнего угощения ни в один талия не помещается! Вздохнув любуюсь красивым оттенком чая в моей чашке, Машка задумчиво отрезает себе огромный кусок и так же задумчиво начинает поглощать – ей плевать на талию, единственный аксессуар, за которым она следит – это духи. Легкие цветочные ароматы окутывают ее облачком даже на даче.

Васька тоже тянется к угощению, бледная она сегодня что-то, опять нога разболелась? Да и просто усталость. Стремясь доказать родителям, что она полезный член семьи Васька набирает часов и индивидуальных тренировок столько, что почти ни где не бывает кроме бассейна. Сама Лилия на торт даже не смотрит – она любит шоколадное печенье, и вместе с Настей они быстренько растаскивают пачку по блюдцам.