Крылья мести

– Ждал тебя, Аня, и от переживаний очень проголодался. Вспомнил о пельменях, которыми ты кормила меня в первый день, когда я оказался в этом мире. И пошел за ними. Около дома магазин же всю ночь работает и день. Забыл, как это называется… круглая утка?

– Круглосуточный! – я рассмеялась и взяла у него пакет.

Пока варились пельмени, рассказала Корстону о новостях из бара. Он долго хмурился, закусывал губу и о чем-то думал. Его черные крылья, освобожденные после посещения магазина от объемной кофты, нервно подрагивали.

– Тоже считаешь, что тот круст приходил в этот мир из-за нас? – спросила мужа, ставя тарелку с приготовленными пельменями на стол.

– Я так не считаю, Аня. Я в этом уверен!

Он резко встал из-за стола и подошел к окну. Выглянул в него, пытаясь что-то увидеть в темноте, а затем плотно задернул шторы.

Мы никогда раньше не закрывали шторы в этой квартире. Живя на десятом этаже и не имея перед окнами других домов, некого было стесняться или бояться.

– Что не так, Кори? Что там? – испуганно спросила его.

Мужчина сел обратно за стол и лениво ткнул вилкой в пельмень.

– В магазине я заметил того человека. Помнишь, в плаще и шляпе? У него еще на спине был … горб.

– Ну. Помню. И что?

– Он мне показался странным, ходил по магазину, но ничего не брал. Иногда пересекался со мной взглядом. Такой взгляд я знаю… цепкий, холодный, как у профессионального ищейки! А теперь после твоего рассказа я почти уверен, что это был вовсе не человек, а круст. Из моего мира.

Моё сердце заколотилось. Бросило в жар. Я прошла на цыпочках к входной двери и закрыла ее на дополнительный замок. Вернувшись к мужу, села рядом, прижавшись к его боку. Меня тут же накрыло его мягкое крыло и слегка прижало к телу круста.

– И… что теперь делать? А если это и правда по нашу душу? – спросила я, гладя его по черному бархату крыла.

– Не думаю, что они могут что-то нам сделать. Это не Ронмор. Здесь другие законы, Аня.

– Но преступность у нас велика, Корстон! А если тебя подкараулят где-нибудь за углом и стукнут по голове или, не дай Бог, убьют!

– Сомневаюсь, что повелитель пропустит мою казнь. Не в этот раз. Если они и правда узнали, что моя смерть была подставной, то повелитель, скорее всего, в гневе. И на этот раз захочет сам увидеть меня и казнить.

Я застыла. Страх накрыл меня липкой волной, как только я смогла представить, что у меня не будет Корстона. Что его вообще не будет!

– Но ведь это только наши предположения? – неуверенно шепнула, уткнувшись в теплое крыло. – Может тот мужчина просто живет рядом… и … вовсе не круст… А мы всё придумали просто из-за страха и переживаний…?

Корстон отодвинул пустую тарелку и погладил меня по голове.

– Может и так, Аня. Может и так…

Глава 4. Клиника боли

После этого дня мы больше не встречали того мужчину в бежевом плаще и шляпе. Возможно, мы и правда накрутили себе в мыслях эту проблему, так как вокруг все было по-прежнему спокойно.

Мы вернулись к нашему образу жизни. Корстон продолжал лечить пациентов, а я продолжала их ему искать. Но некоторые переживания и опасения остались. Мы теперь все чаще с недоверием вглядывались в лица случайных прохожих, пытаясь определить в них шпионов из Ронмора. Иногда мне казалось, что я чувствую какие-то взгляды, будто кто-то следит за нами, но при беглом осмотре окружающих людей, ничего и никого подозрительного обнаружить не удавалось. Я стала параноиком. Боялась каждого шороха и незнакомых голосов. Шторы в квартире были почти всегда задернуты, отчего в комнатах царил полумрак, который нагнетал и без того напряженную атмосферу.

Пытаясь уберечь меня от переживаний, Корстон сильно сократил количество пациентов и стал уделять почти все свое время мне. А учитывая, что со мной периодически случались приступы, теперь его главным пациентом была я.

Приступы боли и сильной слабости накрывали меня внезапно. Чем больше становился мой живот, тем чаще и острее они были.

Меня могло настигнуть это мучение в любой момент – во время уборки, принятия ванны и даже во сне! Боль выворачивала меня наизнанку: сильная тошнота вперемешку со спазмом мышц, головокружение, слабость, потливость. Складывалось ощущение, что магия нашего ребенка пытается меня убить. Если бы не Корстон, я не знаю, как пережила бы все это.

Любимый круст помогал своей лечебной магией. Он забирал боль, расслаблял напряженные мышцы, вливал в меня силу и бодрость. Корстон очень сильно переживал за меня и малыша. От того, что он часто хмурил брови, на его лбу появились морщинки, а в черных как смоль волосах возникла едва заметная прядь серебристых волос.

А на себя я и взглянуть боялась. После приступов мое лицо было желтовато-серого цвета. Темные круги под глазами, покрасневшие слезящиеся глаза, спутанные, влажные от пота волосы, трясущиеся руки. Страх, да и только!

Корстон, конечно, приводил меня в порядок с помощью своей теплой и заботливой магии, но этот порядок держался ровно до следующего приступа. Я даже стала переживать, что он разлюбит меня. Некогда милая и цветущая девушка превратилась в больную и измученную женщину. Иногда я лежала в кровати и плакала, уткнувшись в подушку. Казалось, что это мучение никогда не кончится.

Но время неумолимо летело вперед, хотя по моим ощущениям оно ползло со скоростью улитки, и ребенок внутри меня подрастал и готовился появиться на свет.

Хоть я и доверяла Корстону и уважала его как врача и целителя, все равно интересовалась современными родильными домами. Особенно мне были интересны частные клиники. Сопровождение родов в таких клиниках было очень дорогим, но зато все конфиденциально и на высоком уровне. Благодаря новым связям, приобретенным после лечения особых пациентов, я узнала об одной клинике, которая находилась за городом. Элитный закрытый роддом для высокопоставленных лиц. Одна только консультация стоит бешеных денег, а про сами роды я вообще молчу. Но проблем с деньгами у нас не было, поэтому я очень захотела родить ребенка именно в этой клинике. Новейшее оборудование, современная техника, чистота и стерильность, а главное – лучшие врачи-акушеры – все это давало мне надежду, что в случае, если что-то во время родов пойдет не так, малыша и меня спасут.

Корстон сначала был против, но затем, с грустью вспомнив, что не смог спасти ребенка повелителя мира крустов, согласился на мое предложение, и сейчас нам предстояло поехать в клинику на знакомство с врачом.

Наверное, это нужно было сделать намного раньше, а не на восьмом месяце беременности, но… как вышло, так вышло, уже поздно сожалеть.

Сидя в светлом и уютном кабинете нашего врача, я сильно волновалась. Как он воспримет вид нашего ребенка? А как отнесется к тому, что я ни разу не была у врача с момента, как узнала о беременности?

Акушер-гинеколог, молодой мужчина с серьезным непроницаемым лицом, даже бровью не повел, когда рассматривал ребенка на узи. Он только на миг застыл, вглядываясь в экран, после чего спокойно спросил:

– Вы говорили, что у вашего ребенка есть особенность, не подскажете, о чем конкретно идет речь?

Я глянула на Корстона, который с восторгом в глазах смотрел в монитор аппарата узи, и осторожно потрогала его за руку. Круст нехотя оторвал свой взгляд от экрана и “вернулся в реальность”.

– У нашего малыша, – сказал он, – должны быть крылья. Это ведь они? – он ткнул пальцем в монитор и счастливо улыбнулся.

Врач пристально посмотрел Корстону в лицо, затем перевел вопросительный взгляд на меня, и я утвердительно кивнула.

Молодой мужчина взял со стола салфетку и промокнул ею свой лоб. Затем, нахмурившись, зачем-то поднял глаза к потолку, что-то прошептал и спросил:

– Вы хотите знать пол вашего ребенка?

Мы с Кори переглянулись и, улыбнувшись, оба утвердительно кивнули.

– У вас девочка. Все показатели хорошие, развивается нормально. К-к-крылья…  похожи на … крылья. Наверное. Простите, раньше я никогда с таким не сталкивался.

Он стал делать какие-то записи, а я не могла оторвать свой взгляд от монитора. Счастье заполнило меня безгранично. Глядя на маленькие ручки и ножки, крохотную головку, и слыша равномерный стук детского сердечка, я, обливаясь слезами, не могла поверить, что это чудо – мой ребенок. Наш ребенок. Ребенок любви.

Корстон крепко сжимал мою руку и широко улыбался.

– Она прекрасна, – услышала я его тихий шепот.

Перевела взгляд на серьезного доктора, намереваясь задать кое-какой вопрос, и услышала тихий щелчок, тут же почувствовала, как между ног у меня стало тепло и мокро. Слишком мокро.

– Ой, – прошептала я, а затем уже громче добавила, обращаясь к врачу. – Простите, Никита Максимович, но… кажется… у меня случилось … какой конфуз, господи, … мне нужно в туалет. Простите, пожалуйста, что так вышло. Я не специально… честное слово.

Доктор обернулся и внимательно посмотрел в сторону моих бедер. Не спрашивая разрешения, он приподнял мою юбку и сказал: