Крылья мести

– У вас отошли воды, Анна Валерьевна. Необходимо пройти в родзал. Кажется, ваша дочь решила порадовать родителей своим появлением немного раньше. Не переживайте, – добавил он, увидев мои округлившиеся глаза, – мы о вас позаботимся.

– Доктор, – сказал Корстон. – Вы обещали, что все, что увидите, останется в тайне. Мы же подписали договор о неразглашении.

– Конечно, – ответил Никита Максимович, глядя в свой мобильник. – Но мне нужна будет помощь. Вера Андреевна – замечательный специалист в своем деле, а в вашем случае… ее помощь будет очень важна. Пожалуйста, не переживайте, все увиденное и озвученное в стенах этой клиники останется только между нами. Нам дорога наша репутация.

“Любой каприз за ваши деньги”, – промелькнуло в моих мыслях.

Я находилась в какой-то прострации. Совершенно не верилось, что роды уже начались, и вскоре мы увидимся с нашей малышкой. Все происходило словно в замедленном кадре кинофильма.

Р-раз, и я переодеваюсь в какую-то нежно-розового цвета сорочку. Два – и мы уже переместились в красивую персикового цвета комнату с современной кроватью-трансформером. Три – и мне уже устанавливают капельницу с окситоцином – гормональным средством, вызывающим схватки.

Пожилая женщина приятной внешности вошла в нашу комнату и начала какие-то приготовления. Она расспрашивала меня о самочувствии и говорила, как нужно правильно дышать, когда начнутся схватки.

Какие схватки?! Я пришла в клинику, чтобы договориться о родах, а уже очутилась в родзале! Да у меня даже нет всего необходимого! Ни памперсов, ни пеленок, ни какой-либо одежды для нашей крохи!

Но доктор меня успокоил, сказав, что все необходимо нам предоставят, а от меня требуется на данный момент только слушать акушерку и его, а также спокойно дышать и сохранять спокойствие. Как хорошо, что мы успели уже все оплатить. Весьма огромную сумму, надо сказать!

Корстон, глядя в мои беспокойные глаза, так и порывался вмешаться, но я лишь сделала знак рукой, и он остановился. Лишь с волнением смотрел на все происходящее и периодически хватался за волосы руками. В какие-то моменты он, все же, подходил ко мне и дарил своей магией спокойствие и расслабление, за что я была очень благодарна, так как сильно переживала и волновалась.

Когда начались схватки, я стойко их терпела. Но затем меня вновь накрыло то состояние, когда грудь пронзило сильнейшей болью, а все мышцы стали словно деревянными. Меня выворачивало наизнанку от сильнейшей тошноты и скручивало от боли в спине и пояснице. Схватки вместе с приступом словно желали меня убить, растоптать и уничтожить. Рыча и воя от боли, покрываясь холодным потом, я мечтала о прекращении этих мучений. Не знаю, сколько прошло времени, но с каждой минутой боль усиливалась. Я уже молилась, чтобы боль отступила, и тихо выла в подушку, кусая свои губы.

Корстон, бледный и осунувшийся, держал меня за руку, не переставая вливать теплую магию. На какой-то момент мне становилось легче, и я радостно улыбалась, но затем все возвращалось, и магия мужа уже не могла мне помочь. Помимо боли добавился нестерпимый зуд. Я раздирала руки, царапая их своими ногтями и просила Корстона почесать мне спину и размять поясницу. Казалось, что я попала в ад. Лишь теплые руки любимого и ласковые слова акушерки с доктором возвращали меня в реальность и давали надежду, что все будет хорошо.

– Анечка, солнышко, раскрытие уже хорошее, сейчас надо немного потужиться. Давай, моя хорошая, – словно сквозь сон услышала я голос Веры Андреевны.

С трудом поняв, что от меня хотят, я все же сделала усилие.

– Анна Валерьевна, головка вашей дочери уже показалась, – раздался голос нашего доктора. – Вы большая молодец, осталось совсем немного!