Идолы

– Я тебя терпеть не могу! – процедила она сквозь зубы. – Ты вообще дурак, что ли, раз веришь в отношения на расстоянии? Сопливые сказочки для малолетних идиоток.

– Маш, – он улучил момент, когда она поставила в холодильник очередную вазу, и поймал её за руки. С силой сжал в своих, заставляя взглянуть себе в лицо.

– Мне никто не нужен. Ты для меня одна, понимаешь? Любимая. И всё останется по-прежнему, даже когда я буду в Москве, – внятно произнёс он.

– По-прежнему? – Маша яростно вырвалась и затравленно уставилась на него. – Да что ты, в самом деле, за тупую меня держишь? Ничего уже не будет по-прежнему. Ты вообще эгоист, в одиночку принял решение, которое вообще-то касается нас обоих!

– А ты не эгоистка? – возмутился он. – Это же уникальный шанс для меня – пробиться в шоубизе, стать популярным… Ты же знаешь, как я об этом всегда мечтал. Или реально хочешь, чтобы я всю жизнь в местном ресторане на свадьбах пел?!

– А чем плохо-то? – строптиво возразила она. – Работа как работа, не хуже других.

– Да я со скуки сдохну в этом болоте, – выдохнул Иван. – Мне тут тесно, понимаешь? Вот увидишь, если у меня всё удачно сложится, то я тебя быстренько в Москву перевезу. Будем вместе, как всегда!

– Вань, а ты меня спросил – надо мне это или нет? – Маша устало взглянула на него. – Я, как бы, о Москве никогда не мечтала. Мне и дома хорошо. У меня тут родители, бабушка, друзья, всё знакомое с детства, родное… С чего ты вообще решил, что я с радостью за тобой поскачу? Да кому я там нужна буду?!

– Мне нужна, – тихо сказал Иван. – Очень-очень нужна, Маш…

Она с болью взглянула на него и медленно покачала головой.

– Этого мало.

– Что ж ты меня с самого начала не остановила, если тебе это поперёк шерсти? – спросил он непонимающе. – Когда я на прослушивание в первый раз поехал, что-то ты ни слова мне против не сказала. Ещё и удачи пожелала!

Маша отвела глаза и некоторое время молчала.

– Я думала… то есть, надеялась… что ты не пройдёшь, – призналась она наконец.

– Офигеть, – выдохнул Иван. – Ну спасибо, конечно, что так в меня веришь!

– Верить в тебя – значит, не верить в нас. Извини, но наша пара мне дороже, чем твой личный успех! А вот тебе, видимо, наоборот…

Иван вздохнул и покосился на часы: времени на дальнейшие препирательства уже не оставалось.

– Мне пора, Маш. Надо ещё вещи собрать.

Она смотрела в сторону, самолюбиво поджав губы.

– Вытащи меня из чёрного списка, пожалуйста, – попросил он, нерешительно тронув её за руку. – Мне будет тяжело без общения с тобой. Очень.

Глаза Маши тут же налились слезами и стали огромными, как у мультяшки.

– А мне, думаешь, будет легко? – беспомощно выдохнула она. – Думаешь, я от счастья тут одна буду прыгать, когда ты уедешь? Ещё и перед самым Новым годом… Я же планировала, что мы вместе его встречать будем!

– Машка… – он притянул её к себе, уткнулся в тёмно-русую макушку, вдыхая знакомый нежный аромат. Маша тут же освобождённо заплакала, обхватив Ивана руками и неловко тыкаясь носом ему в грудь, точно слепой котёнок.

– Ну что ты, балдося, – шептал он ей, гладя по волосам и целуя в мокрые и солёные от слёз щёки. – Всё хорошо будет. Честно. Мы с этим как-нибудь справимся. Вот увидишь, я обязательно что-нибудь придумаю! А пока… пока буду приезжать так часто, как только смогу. Ну хочешь, на каждые выходные?

– Хочу, – Маша шмыгнула распухшим покрасневшим носом и с надеждой взглянула ему в глаза. – Приезжай, пожалуйста! Я не смогу без тебя… я правда не знаю, как справлюсь.

– Мы справимся, – твёрдо заявил он. – Обещаю.

Костя

Москва

Настойчивый писк телефона выдернул Костю из вязкого мутного сна. Будильник, мать его… Башка, казалось, сейчас разорвётся от пронзительных мерзких звуков.

Лежащее рядом тело, завёрнутое в простыню как в кокон, пошевелилось и недовольно захныкало.

– Ко-о-ость… выключи, наконец, этот сраный будильник! Спать охота…

Спать? Э, нет, дорогуша.

– Подъём! – скомандовал он по возможности бодрым голосом – куда более бодрым, чем был сейчас сам. – У тебя ровно тридцать минут на то, чтобы привести себя в порядок и свалить, а потом я должен ехать.

– Тридцать минут?! – страдальчески застонали из кокона. – Садист…

– Между прочим, я не шучу, – предупредил Костя. – Если через полчаса ты не будешь готова, мне придётся выставить тебя как есть – неумытую и неодетую.

– Козёл, – кокон начал распутываться, и вскоре оттуда появилась взлохмаченная блондинистая голова. Несмотря на лёгкую утреннюю припухлость и недовольное выражение лица, девушка всё равно оставалась хорошенькой.

Костя развёл руками:

– Вообще-то я сразу предупредил, что утром мне надо будет уехать по делам. Даже предлагал вчера вызвать тебе такси, но ты не захотела…

– Козёл, – беспомощно и капризно повторила девушка.

– Ну уж какой есть. Я, собственно, и не скрываю, – Костя поднялся с кровати. – Короче, я в душ. Вернусь через десять минут.

Её лицо тут же стало заинтересованным. Она мазнула взглядом по заметной выпуклости на его боксерах и состроила соблазнительную гримасу:

– Хочешь, потру тебе спинку?

Костя мысленно закатил глаза. Ну как можно быть такой упёртой дурой?

– Слушай, я серьёзно, – сказал он. – Мне действительно нужно ехать, горячие игрища в душе сейчас совсем не в тему и не ко времени. Врубаешься, Олесь?

– Ну ты и гад! – прошипела девушка, моментально ощетинившись. – Я так-то Алёна.

– Упс… сорян, – он невинно улыбнулся и вышел из комнаты.

Костя, разумеется, помнил, что девушку звали Алёной, не настолько он был кретином. «Ошибся» он намеренно, чтобы разозлить её по-настоящему – и это сработало.

Контрастный душ взбодрил тело и освежил голову, заодно справившись с утренним стояком. Смыв с себя пену, Костя выключил воду, растёрся докрасна большим махровым полотенцем и, обмотав его вокруг бедёр, вышел из ванной.

В квартире было подозрительно тихо. Заглянув в спальню, Костя выматерился сквозь зубы: Алёна безмятежно спала. Дрыхла как ни в чём не бывало!

Это было уже наглостью. Пришлось применить грубую физическую силу: бесцеремонно дёрнув девушку за пятку, Костя одним рывком стащил её с кровати. Оказавшись на полу, Алёна заверещала как раненый заяц: