Маленький отель на Санторини

Нотариус звонит на следующее утро. Я только добираюсь до рабочего места и включаю ноутбук, как мой телефон оживает, а на экране высвечивается международный номер.

– Вероника Лебедева? – спрашивает мужской голос. Не тот, что звонил вчера, а более резкий и с явным акцентом. Мое имя он произносит на иностранный манер, с ударением на втором слоге.

– Да, это я.

– Могу я говорить по-английски?

– Йес, – ошарашенно отвечаю я.

Английский у меня свободный, и дальнейшая наша беседа происходит на языке Шекспира и Байрона. «Вроде бы, Байрон был фанатом Греции», – мелькает мысль, когда мужчина представляется нотариусом из Афин.

– Меня зовут Спирос Воскопулос. Вчера я просил своего русского знакомого связаться с вами, но он сказал, что вы не захотели с ним говорить.

Я настороженно молчу. Я по-прежнему до конца не верю, что говорю с настоящим афинским нотариусом, и не собираюсь оправдываться, что вчера бросила трубку.

– Вероника, вы являетесь наследницей моего клиента, Костаса Захариаса…

– Не знаю я никакого… – резко возражаю я, но осекаюсь, услышав окончание фразы нотариуса:

– Вашего отца.

Мой отец – грек? По фамилии Захариас? Я молчу, пытаясь осмыслить сказанное. Мама ничего не рассказывала мне об отце, как я ее ни пытала. Она и за границей-то никогда не бывала!

– Вероника, – окликает нотариус, все так же, с ударением на втором слоге. – Вы меня слышите?

– Да, я вас слышу, – я машинально киваю Полине, которая опускается за свой рабочий стол за перегородкой. – Слышу, но не верю.

– Имя отца вам ни о чем не говорит? – Нотариус сочувственно вздыхает. – Костас рассказал, что вы никогда с ним не общались, но он собирался связаться с вами. Видимо, не успел…

Мой греческий отец разыскал меня и хотел со мной поговорить? Мое сердце вот-вот выпрыгнет из груди!

– Что с ним случилось? – вырывается у меня.

– Несчастный случай, – мужчина снова вздыхает. – Примите мои соболезнования, Вероника.

– Я его даже не знала, – отвечаю я, а к горлу подступает ком при мысли о том, что теперь и никогда не узнаю. В тот момент мне отчаянно хочется поверить в это – что у меня был отец, настоящий, живой, и он искал меня, ему было до меня дело. Я живо представляю себе нотариуса – загорелого пузатого грека в льняном белом костюме, который сидит в своем кабинете с видом на античный Парфенон и беседует со мной по телефону. И вдруг остро пугаюсь того, что звонок прервется, и я никогда не узнаю – каким он был, мой отец из далекой Греции. – Алло, вы меня слышите? – восклицаю я в трубку.

– Вероника, вы должны приехать. – Вероятно, Спирос – хороший знаток человеческих душ, раз по одному моему тону понимает, что я ему наконец поверила, и сразу переходит к делу.

– Куда? – затаив дыхание, уточняю я.

– Ваше наследство – семейный отель, основанный вашими бабушкой и дедушкой, – находится на острове Санторини, – деловито сообщает Спирос, и одной фразой дарит мне еще и бабушку с дедушкой.

– А они живы? – Я с надеждой представляю, как у входа в отель меня встречают загорелая худощавая старушка в черном платье и седой статный старик. В моих мечтах они уже распахивают объятия, чтобы обнять свою внучку, как голос нотариуса в телефонной трубке развеивает мои надежды:

– К сожалению, нет. Костас унаследовал отель как их единственный сын, а после него отель переходит к вам.

Я молчу, чувствуя ком в горле. Вот ведь – никогда не знала о том, что у меня есть бабушка и дедушка где-то на греческом острове, но сейчас мне так горько, как будто я потеряла близких людей.

– Вероника, мой офис находится в Афинах, – продолжает нотариус. – Вы должны приехать сюда, чтобы оформить бумаги. А уже отсюда вы отправитесь на остров, в ваш отель.

Мой отель. Отель, основанный моими бабушкой и дедушкой, который завещал мне отец. Все происходящее по-прежнему кажется сном.

– Приехать в Афины? – переспрашиваю я, рассеянно скользя взглядом по офису.

Пространство постепенно заполняется людьми, и вот уже человеческий улей снова гудит вокруг меня, и мне приходится сильнее прижимать трубку к уху, чтобы расслышать слова греческого нотариуса в этом шуме.

– У вас есть виза? Или вам нужно оформить? – деловито интересуется Спирос.

Прошлым летом мы с подругой ездили в Испанию, и нам обеим дали Шенген на год.

– Виза есть, но…

Нотариус по-своему расценивает мои сомнения и говорит:

– Я куплю вам билет до Афин. Не волнуйтесь, Костас позаботился об этом. Когда вы сможете выехать, Вероника?

– Не знаю, – растерянно отвечаю я. – Все это так неожиданно, у меня тут работа…

– Возьмите отпуск. На неделю. Лучше – на две.

– Так надолго?

– Вам нужно решить, что делать с отелем. Впереди летний сезон, и, если вы хотите получить прибыль, отель нужно заранее подготовить к приему постояльцев.

У меня голова идет кругом.

– Подумайте до завтра, – прощается нотариус. – Я позвоню, и вы скажете, когда сможете приехать. Хорошего дня, Вероника!

Спирос отключается, а я пялюсь на экран телефона, где отображается продолжительность разговора. Восемь минут сорок восемь секунд – и эти минуты повернули мою жизнь на сто восемьдесят градусов!

Когда я брала трубку, была обычной девушкой, одной из пчелок в ведущем пиар-агентстве, и забот у меня было только о том, как справиться с текущими задачами, поставленными начальством. А сейчас я – новая хозяйка отеля на Санторини. Мне нужно ехать в Афины к нотариусу, а потом решать судьбу отеля.

Экран ноутбука мигает и гаснет. Я вожу по нему мышкой и открываю рабочие файлы. Но сосредоточиться никак не могу. Меня одолевает множество вопросов. Кем был мой отец? Как и где они с мамой познакомились? Знали ли бабушка и дедушка из Греции, что в России у них росла внучка? Какой он – их семейный отель? И что мне с ним прикажете делать?

Не в силах усидеть на месте, я бегу в фойе к лифтам, где стоит кофейный автомат, и беру стаканчик капучино. Посылаю сообщение Кириллу: «Ты занят? Можешь говорить? Есть новости про мой отель на Санторини». Кирилл не любит, когда я звоню ему в рабочее время и отвлекаю, но сейчас перезванивает сразу:

– Ты где?

– Пью кофе у лифта.

– Сейчас спущусь!

Через пять минут Кирилл выходит из лифта, и я пересказываю ему разговор с афинским нотариусом.

– Только не перечисляй ему никаких денег! – хмурясь, советует Кирилл.

– Да он и не просил… Наоборот, сказал, что оплатит билет до Афин. Как думаешь, ехать?