Мой нежный враг

– Только с красивыми женщинами.

Я закатила глаза, отворачиваясь к плите. Пенка как раз поднялась и теперь пыхтела, по краям скапливались первые пузырьки.

– Давайте обойдемся без ваших сексуальных побед, – все же сказала, выключая газ.

– Тогда, может, поговорим о ваших? – услышала вопрос в спину. – Вам кто больше понравился в постели: отец или сын?

Я замерла, глядя в стену перед собой. Так, ясно. Глупо было предполагать, что он не в курсе. Такой сначала узнает все, что можно. Хотелось ударить его туркой по голове или хотя бы выставить вон, но здравый смысл возобладал: если этот человек взялся расследовать смерть Матвеева, лучше рассказать ему все, как есть. Чтобы не надумал лишнего. Поверит он мне или нет, вопрос, но моя совесть будет чиста. Повернувшись, столкнулась с насмешливым взглядом.

– Если вам интересно, – улыбнулась мужчине, – с отцом я не спала, но уверена, он бы мне понравился больше.

Петренко, дернув бровью, посмеялся. Снова склонил голову набок.

– Интересная вы девушка, Катя.

– Не думаю.

Разлив кофе, села напротив мужчины и рассказала всю историю. Он слушал внимательно, периодически щурясь. Когда я замолчала, спросил:

– Вы что-нибудь знаете о его бизнесе?

Я почесала нос.

– У него сеть ресторанов по области. На этом все.

– Не густо, – усмехнулся Петренко, сделав глоток кофе. – Курить можно?

– Пожалуйста, – пожала плечами, встав, поставила перед ним блюдце и открыла дверь балкона.

Ярослав, вытащив сигареты, сунул одну в рот и, прикурив, откинулся назад, прислонившись спиной к стене. Выдохнул в потолок, разглядывая его и думая о своем.

– Ты недавно выиграла какой-то конкурс? – задал ни с того, ни с сего вопрос, переходя на ты. Да он подготовился к нашей встрече куда тщательней, чем можно представить.

– Не то чтобы конкурс, – заметила, нахмурившись.

– Расскажи подробней.

Поведя глазами, я пожала плечами.

– Бывало, кидала в сеть некоторые свои картины. На стоки тоже. Объявился мужик из Вены, сказал, что очень заинтересован, предложил хорошие деньги. Я быстренько оформила визу и сгоняла туда. Картину он купил, оформили, я вернулась. Вот и все.

Петренко покивал, продолжая курить. Затушив окурок, перевел на меня взгляд.

– А с чего вам стали интересны мои картины? – поинтересовалась я с подозрением. Он растянул губы в улыбке, поднимаясь.

– Подумываю вложиться в искусство, – заявил в ответ, я только скривилась, даже не пытаясь скрыть скептицизм по этому поводу.

Глава 8

Проводив мужчину, вышла на балкон, через минуту Ярослав появился во дворе, направился к серебристому "Мерседесу", стоящему неподалеку. Возле машины поднял голову, уставившись на меня, и сделал знак рукой, прощаясь. Я помахала в ответ, надо же было как-то ответить? Петренко, усмехнувшись, сел в машину и укатил, а я в задумчивости вернулась в комнату. И как это понимать?

Ясно одно: смерть Матвеева вызвала вопросы в определенных кругах общества нашего города. И тот факт, что я была на месте преступления и вообще мелькала в жизни Георгия, тоже не остался без интереса. Возможно, они и сами не знают, как меня приплести, но точно думают в этом направлении.

Если честно, стало немного боязно. Ну как они там себе надумают, а потом запрут меня в подвале и будут пытать паяльной лампой. Или чем там пытают в лучших традициях криминала 90-х? Ответа на этот вопрос не было, потому как сей мир для меня был загадкой. И вообще, этот Петренко вроде приличный мужик. Бизнесмен…

Я потянулась за телефоном, и через полчаса сидения в интернете стало ясно: бизнесмен бизнесмену рознь. И хотя о Ярославе большинство статей были сплошь положительными (он и благотворительностью занимается, и город наш развивает, рейтинги ему поднимает, да и вообще, мужчина хоть куда), но вскользь можно было прочитать, что это только настоящее у него столь безупречное, а вот прошлое вполне себе туманное.

Вылез Петренко как раз из пресловутых девяностых, и вылез так удачно, что сейчас занимает одно из ведущих мест среди бизнесменов нашего города. Еще попалась статья о том, что он завидный жених, однако пока никому не удалось украсть его сердце (фу, ну что за сленг).

Среди множества ничего не значащих женщин автор выделил только одну, ниже было несколько фотографий, на которых Петренко был запечатлен с красивой блондинкой примерно моего возраста. Некоторые фото были даже провокационными, но подробностей не приводилось. В общем, с ним все понятно. Меняет баб, как перчатки. Независимый, наглый, опасный. Однозначно, опасный.

Поломав голову и так и эдак, я пришла к странному решению: пока меня не замели в тюрьму за убийство, которого я не совершала, или не впутали в бандитские игры (еще вопрос, что хуже), нужно заняться самой расследованием смерти Георгия. Конечно, я не питала иллюзий, да и выдающихся способностей в сыске за собой не замечала, но попробовать-то стоило? Не сидеть же без дела, когда, возможно, кто-то уже решает мою судьбу?

Тут объявился Данька, сообщить о проведенном осмотре отцовских вещей.

– И что? – поинтересовалась я.

– Ничего интересного. Ноутбук запаролен, код я не подобрал, а в остальном полный голяк.

Кто бы сомневался.

– Ладно, – вздохнула я, – будем на связи.

– Кать, – позвал Данька, и я сразу напряглась, не ожидая ничего хорошего. Немного помолчав, он продолжил: – Это… Можно я у тебя переночую?

– Чего? – открыла я рот в изумлении.

– Ты представляешь, каково мне одному в этой квартире? Мне и сейчас-то неуютно, она такая большая, а я совсем один.

Один, совсем один, – представила я дрожащего на диване Даньку, обнимающего подушку. Вдохнула.

– Дань, ты же понимаешь…

– Кать, пожалуйста. Это только на первое время. Мне так нужна поддержка. У меня никого нет ближе тебя. Теперь.

Даже всхлипнул, кажется. Я закатила глаза к потолку. Сосчитала до пяти.

– Ладно, – сдалась в итоге, – только сейчас не надо приезжать. Жду не раньше десяти вечера, понятно?

– Хорошо. Спасибо, Кать, ты лучшая.

Настроение неуловимо испортилось. Я четко осознавала, что избавиться от Даньки будет не просто. И это его "только на первое время"… Что за время такое? За ним непременно последует и второе, и третье, а мне бы хотелось, чтобы все осталось в прошедшем. Я поплелась в кухню и вспомнила: я ведь прихватила с собой записную книжку Матвеева!

Вялость как ветром сдуло. Через минуту я уже сидела на диване, изучая ее. Надо сказать, Матвеев немало писал в книжке, видимо, работал из дома так же активно, как в офисе. Правда, никаких четких данных или зацепок я не видела. Дат было много, дел, с ними связанных, тоже. Обозначались они коротко, понятными Матвееву знаками.

И даже мое упоминание было. Правда, вряд ли это как-то поможет. В одном углу было написано Авдеева и подчеркнуто несколько раз, а ниже: Катя, Катя, что мне с тобой делать? На лирику его потянуло, что ли? Написано сие было после нашего неудавшегося союза, но до новогоднего знакомства. Других упоминаний не нашлось.

Короче, для меня записная книжка оказалась абсолютно бесполезной. Зато пришла в голову другая мысль: раз Данька у нас наследник, мы можем на вполне законных основаниях наведаться в офис и порыться там. Вдруг что найдем?