Солнечная

* * *

Паспорт горел долго и безбожно вонял. Чтобы запах гари не разбудил пассажиров, Ким открыл дверь и держал разгоревшуюся книжицу снаружи. Сильно обжог пальцы и окончательно протрезвел. Ночь подходила к концу. Поезд сильно разогнался. С обеих сторон железную дорогу окружал лес. Справа был глубокий овраг, на дне которого в предрассветном сумраке мерещились камни. «Прыгну на «три», – Ким зажмурился и начал считать: «Раз… Два… Три!». Он открыл глаза, распахнул дверь, сильно оттолкнулся правой ногой и, нелепо вскинув руки, полетел вниз в сторону оврага. Бешено колотилось сердце, а в голове отчетливо высветились строчки только что родившегося стихотворения, которое должно было умереть вместе с ним:

…а когда к нему тянули лапы;
Урезонивали знакомые, и незнакомые
Убегал по крышам и плевал на шляпы
Сверху хохотал – ловите, насекомые!..

Шляпу, шляпу он в купе забыл… Ну и черт с ней, со шляпой…

В этот момент он был почти счастлив.

Удар. Темнота.

* * *

Шум в ушах. Тело ноет, а голова просто раскалывается. И холодно. Нужно сделать усилие и открыть глаза. Хотя бы один. Ну же, ну… соберись… В щели полуоткрытых век показался кусочек затянутого тяжелыми тучами неба. Хм, не так уж и страшно. «Интересно, я жив или все-таки… получилось?» – подумал Ким. Он поднялся с земли и огляделся по сторонам.

Тяжелые еловые ветки закрывали солнце. Лес. И больше ничего. Ким внимательно прислушался к собственному телу. Ощупал себя. Никаких серьезных повреждений. Разве что джинсы чуть разорваны на коленке и небольшая ссадина на руке. Потрогал голову – в районе виска появилась аккуратная ранка, на которой уже успела запечься кровь. Хоть что-то. «Это ж надо – спрыгнуть с поезда и даже ногу не сломать!» – подумал Ким с неудовольствием. Он жив – в этом не было никаких сомнений: сушняк, шишка и головная боль были вполне себе натуральными. Часы, которые тоже самым удивительным образом не пострадали, показывали 7 утра. Это значит, что он здесь уже часа два. «Но почему я все-таки в лесу?» – Ким еще раз внимательно огляделся вокруг. Слева высвечивалась еле заметная тропинка. Справа – сильно примятые кусты. Он зажмурился и попытался максимально сосредоточиться. Отчетливо вспомнил, как прыгнул. Свист ветра в ушах, стишок этот пафосный… потом удар и резкая боль в виске. И такое странное ощущение – его тело кубарем катится под откос, а он, словно, наблюдает за ним со стороны. Точно. Так оно и было. А потом? Что потом? С усилием удалось извлечь из подсознания несколько размытых картинок. Заплаканное лицо Лисички, мама, друзья (но это как раз бред, это пустое….) и да, вот. Он вспомнил, как брел куда-то напролом на трясущихся ногах, а потом упал и снова вырубился. Да точно. Скорее всего, сразу после падения его куда-то по инерции понесло… И поэтому он тут, а не рядом с железной дорогой. И кусты примятые, ага. Тут он свалился.

Обиднее всего было то, что он так и не умер. Мудак. Ким выругался. Что теперь прикажите делать?! Сесть на пень и сдохнуть от голода? Ну уж нет. Очень долго придется ждать. Да и вообще – тупо. Лес идеально подходил разве что для повешения, но рюкзак с веревкой он благополучно оставил в купе (кретин!). Если только… Ким задумчиво уставился на кожаный ремень, который верой и правдой служил ему уже лет пять. Потом окинул оценивающим взглядом крепкие ветвистые деревья… Что ж, пусть будет так. Не совсем то, что он планировал, но не останавливаться же на полпути?