Зачем нам враги

Эльф безмятежно улыбнулся.

– А мне с этого проку немного. Конечно, я стану родоначальником новой княжеской династии в Калардине… но маловато чести для эльфа моего происхождения мешать свою кровь с человеческим отродьем. Не обижайся.

Натан не ответил. Разумеется, он не обижался – если воспринимать всерьез все, что говорит и делает этот щенок, одному из них не жить… хотя порой очень трудно было не воспринимать это всерьез.

– Но мы говорили о тебе, – как ни в чем не бывало продолжал Глориндель. – Ты не очень молод, не очень красив, не очень богат и не очень умен. У тебя всего-то и есть, что нищенское жалованье и сомнительные привилегии от твоего лорда. Из всего этого могу заключить, что с женщинами тебе никогда особо не везло.

Натан вздрогнул и обернулся. Эльф смотрел ему в глаза, мягко улыбаясь.

– Это не ваше дело, – немного нервно бросил Натан. – Вообще к чему вы это сказали?

– Пытаюсь понять твое вчерашнее поведение в трактире.

– Мое поведение?! Это вы себя вели, как… как…

– Как кто? – улыбаясь, спросил эльф. Натан сплюнул в сердцах. Эльф улыбнулся шире. – Ты просто завидуешь.

– Я?! Кому? Вам?!

– Ну-ну, что ты так разволновался? По-твоему, я недостоин зависти? У меня великолепное прошлое и блестящее будущее, а у тебя нет ни того, ни другого. Женщины за версту чуют таких неудачников, как ты, и обходят их десятой дорогой. Ну признайся, если бы та рыженькая запала на тебя, а не на меня, – ты бы устоял?

– При чем здесь… – У Натана перехватило дух от возмущения, и ему пришлось сделать паузу, чтобы вернуть голосу твердость. – Вы унизили ее мужа. Чудовищно унизили. Публично. Безо всяких на то оснований.

– А что ему мешало убить меня на месте, а благоверную за волосы оттаскать? Ты? – В голосе эльфа скользнуло презрение. – Ты старый вояка, Натан, я верю в силу твоей руки, но оскорбленная честь и не против такого пойдет. А там и чести-то не больше, чем жару в женском лоне…

– Замолчите. – Натан непроизвольно стиснул повод коня. – Не могу слушать, как вы… разглагольствуете о том, что сделали.

– С таким немыслимым цинизмом, да? – протянул эльф и засмеялся. – Ты слишком неуверен в себе, друг мой. Если бы тебе случалось попадать в подобные ситуации, ты смотрел бы на жизнь проще.

– Боги меня от этого миловали, – резко сказал Натан. – И я вас, кажется, предупреждал, что если вы еще раз назовете меня своим другом…

– Друзьями тебя судьба тоже не баловала, верно? Может, тот один только и был… Друзей заводят так же, как и женщин, – для этого надо обладать определенным обаянием. Расскажи мне про него, Нат. Про своего друга. Он был…

– Идите вы!.. – вырвалось у Натана. Эльф взметнул на него недоуменный, почти обиженный взгляд, и Натан быстро добавил – не жестко, как намеревался, а поспешно, стремясь загладить вырвавшуюся грубость: – Я не хочу говорить об этом. Тем более с вами.

– Что же ты так болезненно все воспринимаешь? – беззлобно сказал Глориндель, оставив без внимания вопиющую неучтивость своего сопровождающего. – О чем с тобой ни заговори – что о женщинах, что о друзьях… – Его синие глаза вдруг коротко блеснули, и он воскликнул: – Постой, тот твой друг… он был женщиной?!

Натан с досады ударил коня пятками в бока, мгновенно вырвавшись вперед. Немыслимое дело – он чувствовал, что краснеет. Проклятие, неужели он в самом деле так прост? Или этот сволочной эльф уж слишком проницателен…

Глориндель что-то крикнул ему, но Натан не сбавил скорости – меньше всего на свете ему хотелось выслушивать последующие догадки эльфа, которых у того, судя по всему, имелось предостаточно. Он весь пылал от стыда и возмущения, поэтому когда конь на полном скаку запнулся и небо рванулось вверх, а усыпанная прошлогодней листвой земля понеслась навстречу, почувствовал лишь изумление. Потом был удар, от которого у Натана помутилось в голове – окружающие деревья смазались и пошли пятнами. Натан попробовал пошевелиться и поднес руку к голове. На лбу была кровь – похоже, он расшиб бровь при падении.

Где-то, как ему показалось, очень далеко истерично заржали лошади. Натан моргнул, перевернулся, сел, попытался подняться и наткнулся ладонью на шершавую, туго натянутую веревку – ту самую, как он понял мгновением позже, о которую споткнулся его конь.

Проклятие, разбойники.

Натан вскинулся, хватаясь за меч. Они уже были здесь – он видел шестерых, стоявших полукругом чуть впереди. В центре этого полукруга брыкался и вставал на дыбы конь Глоринделя – один из разбойников тянул на себя его повод, еще один отводил в сторону лошадь Натана. Эльф крепко держался в седле, сжимая в руке кинжал. Натан выругался про себя. А приходилось ли этому молокососу участвовать в настоящей драке? Ох, вряд ли…

Но драка тут была в любом случае бессмысленна – Натан понял это, поднявшись и обернувшись. За его спиной стояли еще несколько человек – в общей сложности разбойников было не меньше десятка. Он убил бы, возможно, четверых или пятерых, прежде чем один из них добрался бы до его глотки, но эльфа прикончат гораздо раньше.

– Тише-тише, добрые господа, – проговорил самый рослый из бандитов, видимо, главарь. Он стоял в общем круге, заткнув большие пальцы рук за пояс и, видимо, чувствуя себя хозяином положения – увы, небезосновательно. – Не надо железом махать. Мы всего лишь хотим поинтересоваться содержимым ваших кошельков, ну и одолжить ваших чудных коней, а так ступайте с миром.

– Руки прочь, холоп! – в ярости бросил Глориндель бандиту, попытавшемуся стащить его с коня, и ударил наотмашь – умело, сильно. Бандит увернулся, юркнул под брюхо коня, в тот же миг двое подоспели с другой стороны. Эльф поднял коня на дыбы, снова вскинул кинжал.

– Прекратите! – крикнул Натан, перекрывая испуганное конское ржание. – Это бессмысленно! Лучше сдаться.

– Весьма здраво, – похвалил главарь, не трогаясь с места. Выговор у него был внятный, правильный, как у знатного горожанина, только в тоне звучала самоуверенная хамовитость. – А вы, благоразумный господин, сами-то железку бросьте.

Натан молча кинул меч на землю. Эльф, и без того бледный, стал белее мела.

– Мразь! – крикнул он и замахнулся снова, но его схватили за ноги и стащили на землю. Натан, скрестив руки на груди, хмуро наблюдал за происходящим. Один из разбойников, подкравшись, подхватил с земли его меч. Другой в это время быстро и ловко обыскал Натана, срезал его кошелек и отступил.

– Берите пример со своего спутника, сударь, – миролюбиво сказал главарь Глоринделю, вырывающемуся и сыплющему проклятиями – слава богам, не эльфийскими. – Он ведет себя разумно, потому останется невредим. Вас же мне отчаянно хочется убить.

«Как я тебя понимаю», – подумал Натан и вдруг улыбнулся. Это было ужасно нелепо – разбойники заметили его улыбку и заухмылялись в ответ. Выглядели они как обычные крестьяне, только за поясами торчали тесаки и мясницкие ножи, – но в их взглядах Натану чудилось едва ли не дружелюбие… впрочем, не по отношению к эльфу.

– Не дергайтесь, – предупредил один из бандитов и распахнул плащ Глоринделя, которого с некоторым трудом держали двое других разбойников. Он хотел всего лишь обыскать его, но эльф, похоже, потрясенный самим фактом того, что какой-то грязный человек смеет прикасаться к нему, снова рванулся. Капюшон плаща соскользнул с его головы, золотистые пряди блеснули в солнечном свете. Разбойник продолжал обыскивать его, но лицо главаря изменилось. У Натана упало сердце.

– Эй, Чарл, – негромко сказал один из разбойников, – а это, часом, не тот ли эльф со своим дружком, о котором болтали давеча купчишка с рыжей бабой?

– Да вот и я о том же думаю, – проговорил главарь и шагнул вперед. Если бы меч все еще оставался при Натане, сейчас он, пожалуй, рискнул бы – всеобщее внимание было приковано к Глоринделю, к тому же положение заметно ухудшилось. Бандиты, видимо, почувствовав его напряжение, подступили ближе, а один достал нож и приставил его к ребрам Натана.

– Стой смирно, – велел он, и Натан стоял, глядя, как главарь подходит к Глоринделю и пристально всматривается в его лицо.

– Так, так, – спокойно проговорил он. – Ну-ка, сударь… извольте не дергаться минутку…

Он схватил эльфа за волосы, рванул его голову назад. Белокурые пряди скользнули, обнажая ушную раковину – тонкую, правильной формы, вытянутую и заостренную в верхней части.

– Вот так дела! И правда эльф! – воскликнул главарь, расплываясь в довольной улыбке.

– Не смей ко мне прикасаться, – прошипел Глориндель. В его глазах плясало безумие, и Натан невольно порадовался, что его держат так крепко – а то парень неровен час устроил бы тут настоящую бойню.

– Я уже посмел, – сказал главарь разбойников и ударил эльфа по лицу.

Удар был от души, и Натан подскочил от неожиданности. Голова Глоринделя тяжело мотнулась в сторону, в точности как голова мальчишки-конюха прошлым утром. Натан успел заметить изумление, мелькнувшее в широко распахнутых синих глазах. А ведь никто никогда не поднимал на него руку. Сколько раз самому Натану хотелось это сделать… и теперь он чувствовал бесконечную признательность к главарю разбойников, который дал по зубам этому чванливому подонку, раз уж на то не сподобился сам Натан.

По подбородку Глоринделя текла кровь. Он был так шокирован, что не сопротивлялся, пока его подтаскивали к дереву. Натан понимал, что должен плюнуть на риск и немедленно бросаться на помощь своему господину – потому что лорд Картер сказал, что этот эльф на время путешествия его господин… Но он стоял неподвижно, и вовсе не потому, что ощущал прикосновение лезвия сквозь одежду. Точнее, не только поэтому.

У него было несколько причин, и по меньшей мере об одной из них никто, кроме него, не знал.

Эльфу скрутили руки позади ствола. Главарь пошел к нему, на ходу доставая нож и проводя лезвием по ладони. Кольцо разбойников сузилось, потеснив Натана ближе к центру событий, за которыми тот наблюдал с почти зрительским любопытством. Эльф тяжело дышал, сверкая глазами сквозь упавшие на лицо волосы, но убивать взглядом он, к сожалению или к счастью, не умел. Его взгляд упал на Натана, и тот увидел в нем странную смесь ненависти с мольбой.

– Как же вы очутились в наших краях, господин эльф, а? – проговорил главарь. – Знаете, у нас теперь так неспокойно… Война идет…

– Не смей, – хрипло сказал эльф, не уточняя, что именно разбойник должен не сметь, но тот даже не улыбнулся в ответ.

– Война, знаете ли, дело такое… Разруха, голод… Всем деньги нужны. Мы люди простые, убивать – никого не убиваем без надобности, но надобность, она ведь не спрашивает, когда ей приходить. Вижу, вы… человек небедный. – Слово «человек» прозвучало с немереным сарказмом. – И в нашу-то глушь вас наверняка привело важное дело. Не хотелось бы вас задерживать, но придется.

Он снова ударил эльфа, на этот раз в живот, а когда тот согнулся на подкосившихся ногах, опять схватил его за волосы, прижал затылком к стволу – и вдруг повернулся к Натану. Его глаза влажно поблескивали – и Натан слишком хорошо понимал, что значит этот блеск.