Ночная охотница

– Что мы ей напишем? – изумилась Настя.

– От имени Вовки напишем. Мол, приходи на поляну, мне надо сказать тебе что-то важное.

– Я понимаю, Лен, ты злишься на нее. Но не детский сад ли это?

– А вторую записку мы от ее имени Ваське кинем. Ну, ты помнишь, на поляну приходит тихий такой невзрачный пацаненок с моей улицы.

– Ленка, ну ты даешь.

Настя рассмеялась.

Через пять минут девочки уже сидели на лавке в центральном сквере города и писали записку при свете фонаря. Лист для послания был вырван из Ленкиного блокнота со стихами про любовь, который она всюду таскала с собой. Ручки в ее сумке не нашлось, зато там лежал карандаш для подводки глаз. Пришлось писать им.

Записку для Васи Настя написала своим привычным каллиграфическим почерком. Она постаралась сочинить сдержанное, немного холодное письмо, несмотря на настойчивые попытки Ленки добавить в текст такие фразы, как «умираю без тебя» и «твой взгляд сводит меня с ума». Ну, в самом деле, неужели тихоня-Васька поверит, что ему могла такое написать эффектная Вероника. «Мне нужно тебя увидеть. Встречаемся в воскресенье на пеньках в 8 часов вечера». Настя была уверена, что этого вполне достаточно, чтобы пробудить надежды, но не вызвать недоверия.

С запиской Веронике было сложнее. Карандаш для глаз она могла узнать и догадаться, что над ней пошутили девчонки. Пришлось искать ларек «Союзпечать» и покупать все-таки ручку.

Настя размышляла. Слишком смелые фразы и цветастые выражения, несомненно, насторожат Веронику. Тихий и неприметный Васька – и вдруг «солнце моих дней, звезда моих ночей». С другой стороны, любовь творит чудеса.

– Мы не будем подписывать записку Веронике, – решительно произнесла Настя.

«Ты самая красивая девушка на свете. Когда я вижу тебя, то немею. Однако если ты придешь к пенькам в воскресенье в 8 часов вечера, я соберусь с духом и постараюсь описать все то многообразие волшебных чувств, которые вызывает твоя милая улыбка».

Ленка одобрила текст, и девчонки помчались к домам своих «жертв».

– Стоп.

Настя остановилась как вкопанная посреди улицы.

– А если записки в почтовых ящиках найдут их родители?

Пришлось возвращаться к ларькам. К радости школьниц, в продаже имелись отличные голубые подарочные конверты без марок. На одном из них вскоре красовалась крупная надпись «Василию», на другом Настя постаралась изобразить кривым мальчишеским почерком «Веронике». Девочки вложили послания внутрь и заклеили конверты.

Проделка все больше походила на приключение. Нужно было подкрасться к почтовому ящику так, чтобы не быть замеченными из окна дома, бесшумно опустить конверт в проем, скрыть свои следы на снегу. Вечер удался – девчонки отправились по домам с чувством выполненного долга.

Ночью Настя долго ворочалась с боку на бок, пытаясь уснуть. Она все гадала, прилетит ли за ней птица. Вероятно, эта мысль и заставляла бодрствовать. А может быть, виной всему было возбуждение от вечернего приключения или волнение по поводу того, что уже так поздно, а папа еще не вернулся с работы. Так или иначе, погрузиться в благословенный сон у Насти не получалось.

Когда утром прозвенел будильник, ей казалось, что она и не дремала ни минуты за ночь. Однако папа был дома – бодрый и веселый, как всегда. Настя не слышала, как он пришел домой, а значит, все же в ту ночь она спала.

7

Не прилетела птица и следующей ночью, и ночью с субботы на воскресенье. Зато в воскресенье позвонила Ленка.

– Ну что, во сколько встречаемся?

– Мы куда-то идем? – удивилась Настя.

– Как?! Ты что, не помнишь, сегодня же свидание у Вероники с Васькой. Мы должны это видеть.

Точно должны? – неуверенно пробормотала Настя.

– Конечно. Давай встретимся у входа в парк в половину восьмого?

Насте не хотелось никуда идти. Уж лучше бы завернуться в плед, улечься в постель и думать, думать, думать. Она не желала себе признаться, но где-то глубоко внутри что-то сжималось в ней от мысли, что ночные полеты больше не повторятся и, что, возможно, все ей только приснилось. Девочка вспоминала, как необычно, по-новому, выглядит город с высоты птичьего полета, как захватывает дух, когда птица снижается, заметив фурхов, а еще…, какой искристый и теплый взгляд у Леши.

Последняя мысль Насте совершенно не понравилась. Обозвав себя дурочкой, она вставила в уши розовые наушники, легла на диван и погрузилась в мир музыки в формате Европы +. Каждая лиричная песня рождала образы – образ мелькающих где-то далеко внизу дворов, улиц, домов, образ огромной белой птицы, парящей рядом с темной птицей. В конце концов, Настя поймала себя на том, что в воображении наслаждается поцелуем с Лешей. Она решила, что это уже слишком. Школьница отбросила наушники в сторону и села за уроки.

В 19:15 она вышла из квартиры, чтобы встретиться с Ленкой, пообещав перед этим маме вернуться не позже 21:00.

Насте показалось, что Ленка начала фонтанировать впечатлениями от вечера субботы – этого великого вечера, ознаменованного ее первым свиданием с Вовкой, еще до того как Настя оказалась в пределах слышимости.

– Ой, он принес мне розу, мы танцевали все медленные танцы, он представил меня другу как свою девушку, – Ленка захлебывалась от восторга.

– И во сколько ты вернулась домой? – поинтересовалась Настя.

– В 2 часа, утром был настоящий скандал. Я теперь наказана на целый месяц – никаких вечерних прогулок.

Лена помрачнела.

– Как же ты сегодня вырвалась?

– Сказала, что иду к тебе за книжкой для реферата. Так что мы только посмотрим одним глазком, как там наши голубки, а потом зайдем к тебе, ты мне дашь книгу какую-нибудь.

С минуту подруги молчали. Вдруг Настя стукнула себя ладонью по лбу.

– Ленка, мы ж забыли, что к пенькам не подобраться – там же сугробы.

– Точно. Но давай все-таки сходим туда, посмотрим.

Девчонки остановились там, где заканчивался переулок, именуемый в народе Темным за то, что ни один фонарь в нем никогда не работал. Далее шла Краснофлотская улица, за которой начинался лес. Возле дома, расположенного прямо напротив полянки, имелся работающий фонарь. Благодаря ему школьницы могли видеть, что происходит у пеньков, не приближаясь к ним, оставаясь надежно укрытыми в темноте переулка.

На самом высоком пеньке сидел парень – очевидно, Васька все-таки пробрался по сугробам к полянке. Он был похож на сиротливого воробья на шесте, и Настя в который раз усомнилась в нужности и правильности всей этой затеи.

– Вероника не придет.

– Кто знает, кто знает, – с недоброй усмешкой возразила Ленка.

Минуты шли, но Насте казалось, что время застыло, как и все вокруг. Не шевелился сидевший на корточках Васька, замерли сосны у края леса, ни единого человека не было на улице, даже холодный воздух вокруг оставался абсолютно неподвижным.

– Лен, ну что она ненормальная в сугроб лезть. Сидит себе дома.

В этот момент на улице показалась Вероника. Она решительным шагом направлялась к полянке, будто ее совершенно не смущали сугробы и то, что она не знала, кто такой этот таинственный автор записки.

Вероника остановилась в нескольких метрах от пеньков и замерла, отлично вписавшись во всеобщую абсурдную картину безмолвия и неподвижности. Настя не могла слышать, произнесли ли эти двое хотя бы слово. Зато из Темного переулка было отлично видно, что Вероника резко развернулась на 180 градусов и так же решительно, как приближалась к поляне, отправилась прочь.

– Ну-у-у, так не интересно, – протянула Лена.

– А что ты ожидала увидеть? Страстный поцелуй?