8 историй

История 7. Бачо и Вита

Вита сидела в своей машине и рыдала. Все… Баста. Пора домой. И так заработала больше, чем планировала. А в таких растрепанных чувствах крутить баранку – себе дороже. Ей еще сына поднимать нужно. И пусть Вите не повезло так, как ее пассажирам, это ведь не повод подвергать себя опасности? Да и не зря говорят, что нужно быть благодарным Богу за все, что есть в твоей жизни. У Виты было немало – сын, дом, в котором уже даже краны не текли, потому, что Сашка давным-давно научился их чинить самостоятельно. Бодрые, несмотря на возраст, родители, и подружки-хохотушки, позитивные, как и она сама, барышни. Вита в последний раз шмыгнула носом, звучно высморкалась (а что, она одна, может себе позволить), глянула на себя в зеркало. Да уж… Видок! Красные глаза, распухший нос и поплывшая помада. А главное, ревела чего? От счастья за своих пассажиров! Ну и еще, конечно, немного от жалости, что с ней самой такого счастья не случилось. Вдохнула поглубже, вытерла губы салфеткой, промокнула глаза. И ведь не страшная, неглупая, да и не старая, в общем-то! Так почему у нее не ладится личная жизнь? Так хочется иной раз прийти с работы, а тебя дома ждут… Пусть не какой-нибудь секс-символ, или мачо-мэн. Обычный мужчина, к которому можно прислониться, и с которым бы не было так одиноко…

Неожиданно открылась дверь. Вита вздрогнула. Моргнула, растерянно уставившись на забирающегося в машину здоровяка:

– Эй… Что происходит? – вознегодовала она. Мужчина невозмутимо пристегнул ремень и повернулся к ней лицом.

– Вы меня сюда привезли, вы меня отсюда и увезёте.

Вита не сразу узнала в наглеце своего первого сегодняшнего пассажира, а когда узнала, осмотрелась по сторонам. И правда, она его сюда привезла. Только разве этот факт дает право вот так к ней врываться?!

– Сожалею, но я уже не работаю.

– Шашечки висят, – сухо прокомментировал Бачо, тыкая пальцем куда-то в крышу машины.

– И что?

– Значит, работаете. Послушайте, мне совершенно некогда с вами пререкаться. Поехали уже скорее… – Бачо и правда торопился. Отец приболел, ему пришлось проторчать возле него целый день, в то время как в ресторане случился полнейший завал по случаю Восьмого марта. Было такое чувство, что все мужики города решили привести свои вторые половины к нему в заведение. Можно подумать, что для этого существует только один день в году. Дурацкий праздник. Лицемерный…

– Я никуда не поеду! – запротестовала Вита.

– Послушайте, у меня тяжелый день. Больной отец, завал на работе, такси хрен дождешься, ну, не выделывайтесь еще и вы!

– Это я выделываюсь?! Да вы обнаглели. Ну-ка, марш из моей машины.

Бачо выдохнул. Его южный темперамент рвался наружу, но он уже практически научился с ним справляться. И сегодня, вместо того, чтобы взорваться эмоциями, посчитал про себя до пяти, сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем что-либо сказать вновь.

– Извините, я был не прав. Но мне очень-очень нужно попасть в ресторан. Не будете ли вы так любезны доставить меня туда, скажем, по двойному тарифу?

Вита колебалась. Она ведь решила, что никуда не поедет, тем более – с таким хамом, но… Что-то в его поведении или словах заставило ее усомниться в собственном решении. Возможно, то, что несмотря ни на что, Бачо бросил все и поехал к больному отцу, или эта его попытка взять себя в руки… У него не очень получилось, но ведь он старался! Да и не изменится ничего за то время, что она потратит на шеф-повара. Дома ее никто не ждал. Сашка, и тот ночевал у родителей.

– Ладно… – тяжело вздохнула Вита. – Куда вас денешь…

– Никуда! – оживился мужчина, убедившись, что он все-таки нашел способ уехать с этих чертовых Позняков. Его радость длилась недолго. Они едва успели съехать с моста, проехали метров пятьсот, и уперлись в хвост огромной пробки.

– Черт… – выругалась женщина. – И здесь то же самое…

Бачо был более несдержанным в своих оценках ситуации. Вита давно не слышала такого забористого мата.

– Все через жопу сегодня. Недаром ведь женский день!

Вита подозрительно покосилась на пассажира, который в отчаянии треснул здоровым кулачищем по подлокотнику.

– Вы часом не шовинист?

– На чем основаны подобные выводы?

– Исключительно на ваших словах о том, что через одно место у вас все исключительно из-за женщин.

– А что, разве это не так? Где женщина – там вечные проблемы. – Бачо насупился и отвернулся к окну, в попытке понять, что там впереди происходит. Если авария крупная – встанут намертво. Он в этих краях каждую трещинку на дороге знает. До собственного дома рукой подать.

– Вы это серьезно? – подозрительно уставилась на мужчину Вита.

– Феминизм, эмансипация, все дела… И не сиделось ведь за мужиком! А что в том плохого, я вас спрашиваю?

– Плохого? Да ничего. Многие бы женщины с радостью вернули бы все на круги своя. Да только не за кем им сидеть. Знаете ли, мужик нынче измельчал.

– Сами их к такому приучили – теперь жалуетесь.

– Да не жалуюсь я! Просто и вы мыслите стереотипами какими-то. Из крайности в крайность… – Вита выпалила свою тираду и резко отвернулась к окну. От этого движения ее немаленькая грудь всколыхнулась, привлекая внимание Бачо. Он скосил глаза, застыл так на некоторое время, и уже более заинтересованно поднял взгляд вверх. Хороша. Не иссушеная, как нынешние идеалы красоты, но и не расплылась, подобно многим женщинам, махнувшие на себя рукой. Подтянутая, с тонкой талией, шикарной грудью, размера – не меньше четвертого, ну а попку он еще утром заценил. Губы пухлые и свои, что немаловажно, нос ровный, немного курносый. Впрочем, это бросается в глаза, только когда она находится в профиль. Глаза большие зеленые, ну а волосы… Огонь.

– Это ваш естественный цвет волос?

– А? – Вита не сразу сообразила, о чем ее спрашивают.

– У вас красивый цвет волос. Он от природы?

Бачо показалось, что женщина несколько смутилась. По ее лицу разлился розовый румянец, что только подтверждало натуральное происхождение огненной гривы. Рыжие краснели моментально.

– Я не крашу волосы, если вопрос об этом.

– Очень красиво, – зачем-то повторил мужчина и снова отвернулся к окну. Скорее всего, для Виты его откровенность была непонятна. Но Бачо, как и большинство грузин, был достаточно прямолинейным. В отношениях с женщинами – так точно. И сейчас он не видел причины, по которой не мог бы сказать то, что думает, прямо. Впереди возмущенно засигналили. Беда в том, что, скорее всего, это ничего не даст. Пробки в этом районе случались нечасто, но уж если случались… Почему-то подумалось о том, что сегодня Восьмое марта, а его симпатичная водитель сидит с ним в машине, по его вине лишенная праздника. Если бы он не настоял его подвезти, возможно, она была бы уже дома, с любимым мужчиной, или семьей. Хотя… что-то он не видит у нее на пальце кольца. Да и не звонит никто, обеспокоенный.

За полчаса они продвинулись ровно на пару метров.

– Похоже это надолго, – с сожалением вздохнула Вита.

– Надолго… Попытайтесь свернуть к этому супермаркету…

– Там нет другого выезда. Это ничего не даст.

– Делай, как я говорю. Там, по крайней мере, можно бросить машину.

– Я не буду ее бросать!

– Значит, будешь сидеть в ней до ночи.

– Когда мы перешли на «ты»? – возмутилась женщина.

– Вот прямо сейчас и перешли. Попытайся вывернуть колеса.

– Я не понимаю, какая разница, где сидеть?! В пробке или на стоянке магазина?

– Я не предлагаю тебе там сидеть. На стоянке будет стоять твоя машина. А тебя я приглашаю в гости. К себе. Я живу через четыре дома отсюда.

– Я не пойду в гости к незнакомому мужчине.

– Тогда давай знакомиться. Я Бачо Киплиани, а ты?