– Что так?
– Не поверите. Хотел нарушительницу изловить.
– Без оружия? Уж не нашу ли хозяйку, командир?
– Ну, да. Её. А оружия-то мне еще не выдали.
– Ты смотри, какой ретивый! Нам такие люди здесь во как нужны! – Акай смеется и проходится ребром ладони по горлу. – Правда, девочка?
Который раз он зовет ее девочкой. И я не знаю, почему меня это так цепляет. В конце концов, Акаю… Сколько? Если мне не изменяет память, шестьдесят два. А Сане… вряд ли есть тридцать. Для него она девочка и есть. Наверное. Красивая девочка. Которую он по своему усмотрению пользует. А за это содержит и всячески балует. Вон, какие хоромы отстроил. Тут одних коммуникаций на миллионы. Да и сам проект явно индивидуальный. Созданный, чтобы максимально вписать дом в окружающее пространство. Современный образчик безупречного вкуса и разумного подхода к потреблению.
Короче, Темекай на Сане явно не экономит. Его интерес понятен. Я не видел женщины красивей. У старого хрена отличный вкус.
Её же интерес… наверное, понятен тоже. В этом мире все продается. Всё! Я как никто другой это знаю. Но что-то в происходящем не дает мне покоя. Может быть, какие-то странные чувства, которые я безошибочно считываю на дне ее глаз, но пока не могу идентифицировать.
Нужно разобраться. Засунуть подальше непонятно откуда взявшиеся эмоции и… Разобраться. Да. Благо времени у меня сколько хочешь. Да и встреча с Темекаем произошла намного быстрей, чем я мог на это рассчитывать. Теперь, по-хорошему, мне следовало бы попытаться наладить с ним более тесный контакт.
– Правда. Еще бы этот ретивый научился отличать браконьеров от порядочных граждан – цены бы ему не было. – Она улыбается сначала Темекаю, потом мне. Но я готов поспорить, что её улыбка – притворство.
– Порядочным гражданам не нужно шляться по Черной речке. Тем более одним. – Темекай хмурится, сгребает своей лапищей ее маленькую ладошку и разворачивает к себе лицом. Они как будто забывают обо мне. Напрочь. У них происходит беззвучный диалог, о смысле которого я могу лишь догадываться. Руки под столом сжимаются в кулаки.
– Я собирала бадан на чай. Жалко, если пропадет. У меня совсем не осталось запасов.
– Поручи сбор подчиненным. Я что, им зря плачу?
– Не зря. Но ты же знаешь, я люблю это делать сама.
Темекай неожиданно поворачивается ко мне.
– Покойный дед девочки был шаманом. Местные верят, будто ей сами духи нашептывают, какую травку следует брать, а какую лучше оставить.
– Да-да. А я этот слушок самым активным образом подогреваю. Их россказни отлично продвигают бизнес.
– Бизнес? – кошу я под дурачка.
– У меня здесь неподалеку санаторий. Девочка там – главврач, – охотно поясняет Темекай, глядя на Сану с неприкрытой гордостью. Так родитель мог бы говорить о своем чаде. Вот только огромная лапища, которой он будто невзначай гладит её по заднице, напрочь выбивается из этой парадигмы. – А еще она делает какие-то чудодейственные кремы.
– Натуральную косметику. – Сана сводит брови.
– Нам, мужикам, один черт, как это называется, – отмахивается тот и поворачивается ко мне: – Я как рассудил, хочется девочке этим заниматься – пускай.
Он даже мил в своей дремучести. Так почему же мне хочется пустить ему кровь? Нет-нет. С меня на сегодня достаточно. И так ведь предел. Как только держусь?
– Рад был познакомиться. Мне, наверное, пора.
– Но я ведь так и не дозвонилась до Кутепова! Куда же вы пойдете? Акай, – Сана касается медвежьего плеча Темекая, – может быть, ты посодействуешь? Иса говорит, что еще не был в конторе.
– Не был в конторе, а в рейде успел побывать? – зрит в корень Темекай, и в его взгляде не остается никакого веселья. Врать сейчас нельзя. Я пожимаю плечами и тут же морщусь. Боль прошивает руку и стекает по пальцам вниз.
– Хотел осмотреться без лишних глаз. Понять, куда лезу.
Темный взгляд давит. Высматривает что-то, одному ему ведомое. Да уж. Непростой человек. Очень непростой.
– Что ж… Это похвально. Ну, и как? Есть какие-то выводы по результатам осмотра?
– Акай! Человека медведь чуть не задрал… Неужели это не подождет? Ему действительно не мешало бы отлежаться.
Мне не нравится, что она говорит обо мне в третьем лице. И не нравится то, что она меня… как будто бы защищает.
– И правда. Чего это я? Пойдем. Доставлю в поселок в лучшем виде.
– Но я на машине.
– Заберешь, когда станет лучше.
У Темекая и мысли нет, что я могу возразить. Ну, что ж… Я и не возражаю. Вертолетная прогулка с местным царьком. Да я о таком и мечтать не мог! Это же такой шанс подобраться поближе.
– Таблетки не забудьте. И да… Руку не мочить. Если поднимется температура – звоните. Если связи не будет – вызывайте по рации. Завтра приезжайте на перевязку. Или я сама к вам заскочу, после работы.
– Да ты не переживай, девочка. В деревне любая баба с радостью такого красавца перевяжет! – Акай покровительственно бьет меня горячей ладонью между лопаток, и только теперь я понимаю, что все это время сидел с голой грудью.
Тянусь к свитеру, тайком глядя на Сану. Та, никак не комментируя слов Акая, принимается убирать со стола. Сметает пропитанные моей кровью тампоны в мусор.
– Я провожу.
– Куртку накинь, – велит Темекай. – Девочка у меня хорошая, но беспечная. За ней глаз да глаз нужен.
– Здесь мой номер. Звоните, если станет хуже.
Не глядя на картонный прямоугольник, сую визитку в карман.
– Спасибо.
Что тут еще добавить? Особенно когда этот смотрит? И, кажется, только и ждет, когда я совершу какую-нибудь ошибку.
Молча выходим во двор.
– Ух ты! Какой красавец, – я снова включаю простачка. – Неужто ваш? – дергаю головой в сторону Робинсона.
– Мой-мой, – сыто улыбается Темекай.
– Неужели сами управляете?
– А то кто? Давай, запрыгивай…
Он протягивает мне наушники и начинает стандартные переговоры с диспетчером. Его толстые, как сосиски, пальцы ловко управляются с миниатюрными датчиками и кнопками. А у меня перед глазами, как он этими самыми пальцами ее… Нет. Трясу головой, отгоняя прочь эти мысли. Дышу носом. Выдыхаю ртом. Темекай занят и, к счастью, не видит, что со мной происходит. Винты приходят в движение.
– Ты ж не первый раз?