Моль

Остаток дня прошел в штатном режиме, что не могло не радовать. Пациенты, озабоченные родные, кишки и кровища… М-да. Ближе к вечеру немного освободилась.

– Тань, а нашего безымянного спустили из реанимации?

– Еще в обед, Светлана Юриевна. Вячеслав Георгиевич под вашу ответственность сбагрил.

Света кивнула и неторопливо вошла в палату. Эта была трехместной, для тяжелых. К ней же примыкал небольшой туалет. Койка безымянного находилась возле окна, Света тихонько подошла поближе. Будто бы почувствовав ее приближение, пациент открыл глаза.

– Ну, как вы?

– Жить буду.

– Да уж постарайтесь, пожалуйста, – прошептала Моль, прикасаясь ладонью ко лбу.

– Когда меня выпишут?

– Выпишут? – изумилась Света. – Не скоро. У вас очень тяжелая травма печени. Еле собрала…

– Меня оперировали вы?

– Угу… – протянула Моль и деловито продолжила: – Сегодня попробуем перевести тебя на энтеральное питание.

– Это как? – явно концентрируясь из последних сил, просипел мужчина.

– Питание через зонд. При таких повреждениях, как у тебя, нарушается нормальное функционирование тонкой кишки, реабилитация которой занимает в среднем семь – десять дней. А питание через зонд способствует адаптации органов желудочно-кишечного тракта к пищевым нагрузкам.

– Я хочу, чтобы меня выписали.

– Обязательно, когда вы поправитесь.

– Я хочу, чтобы меня выписали немедленно.

Света разозлилась:

– Ваше право. Но если это случится, вы, сударь, сдохнете через пару часов. Ну, как перспективка? Выписку оформлять?

– А ты милашка, – уже засыпая, прошептал красавчик.

– Да уж, какая есть.

Света вышла из палаты, дала указания подчиненным и побрела к себе в кабинет. Может быть, удастся немного поспать…

Глава 5

– Светлана Юриевна…

– А? Что? – Света подхватилась с дивана, на котором недавно задремала.

– Там этот наш, безымянный, от зонда отказывается. Не в себе он, всех девочек разогнал.

Девочками, по всей видимости, были пятидесятилетняя Татьяна Леонтьевна и семидесятилетняя Спиридоновна – дежурящие на этаже медсестра и санитарка. Света села на диване, потирая устало глаза. Вот же… Гад.

– Что здесь происходит? – сердито поинтересовалась Моль, заходя в палату.

– Вот… Светланочка Юриевночка, ничего этот ирод не хочет! Отказывается… И никаких объяснений не слушает! – пожаловалась медсестра.

Света кивнула:

– Подогрейте заново. Я сама все сделаю.

Дождавшись, пока посторонние выйдут, Света резко повернулась к мужчине:

– Послушай, мальчик… Потому что я не стану повторять. Ты едва не умер у меня на столе. Твое сердце остановилось. И если ты хочешь выжить, ты будешь выполнять все мои назначения, я достаточно доступно объясняю?

Пациент устало прикрыл глаза.

– Вот и хорошо. Потерпишь несколько дней.

Света установила зонд и вышла из палаты. Вот что с ним делать? Она не могла не думать о том, что даже после выписки безымянному понадобятся уход, диета… Смогут ли ему обеспечить все это? Станет ли он сам придерживаться предписаний? Будет ли у него такая возможность?

До окончания дежурства оставалось два часа. Потом обход и консилиум… Света не стала снова ложиться, прочитала пару статей, до которых никак не доходили руки, заварила чай. И снова достала злосчастный блокнот.

1 сентября 2000

Я добился своего. Он перевез меня в город и разрешил учиться. Я – первокурсник!

20 ноября 2000

Справедливость восторжествовала. Первый виновный понес наказание. Пока моих сил хватило только на Горыныча. Как же занятно было наблюдать за судилищем над этим червяком… Это было легко. Несовершеннолетняя девка, на которых директор приюта всегда был падок, вовремя появившаяся полиция, ну и скандальный суд… Его закрыли всего на шесть лет. Не очень много, но вполне достаточно – там такие долго не живут. Месть сладка.

Света закрыла записную книжку, подошла к окну… Кто он? Кто этот мальчик-мужчина, которого она спасла? Жертва… Или палач? Возможно ли, что она спасла чудовище? И чудовище ли он, учитывая все, что с ним произошло?

Включила планшет. Найти в интернете сведения шестнадцатилетней давности не составило труда. Уж больно большой скандал тогда поднялся. Директора детского дома взяли на месте совершения преступления. Широкий общественный резонанс, обсуждение в новостях и новомодных ток-шоу. Горынин Николай Петрович. Вполне себе подходящая фамилия под кличку «Горыныч». Все сходится. Неизвестно, зачем, Света переписала адрес того самого детского дома. Кстати, он находился совсем недалеко…

– Светлана Юриевна, ну что, глянете моего?! – заглянул в кабинет Прилепин. Один из немногих хирургов, которые никак не прокомментировали назначение Моли на должность. Еще вчера он попросил посмотреть кого-то из своих родственников.

– Ой, Толь, привет. Совсем забегалась. Пойдем, пока обход не начался.

Работа закрутила, как всегда. Уйти вовремя тоже не получилось. Только после трех, уставшая, но довольная, Света села в машину. Завела мотор, выехала на дорогу, а минут через десять поняла, что едет в противоположном от дома направлении. Обреченно закусила костяшки пальцев и, уже не сопротивляясь, покатила к старому детскому дому.

Остановилась у серого унылого здания, поднялась по скользким ступеням, пошатнулась на последней, и была подхвачена дородной теткой.

– Здравствуйте, Светлана Юриевночка. А вы здесь какими судьбами?

– Здравствуйте, – несколько растерянно ответила Света. Она понятия не имела, откуда этой женщине известно ее имя.

– Не помните меня, да? Римма Романовна меня зовут. Вы мне сынка собрали после аварии два года назад. Мишенька Князев. Не припоминаете? Да вы заходите, заходите, милая… Что ж стоять на таком морозе?

Мороз, и правда, крепчал. Февраль, как ни как. Да и Мишеньку Князева Света с трудом, но припомнила. Мишенька был двухметровым упитанным двадцатипятилетним парнем. Борцом и весельчаком. Такого забыть даже ей не под силу.