Вдребезги

– Вот еще! Я их ночью в Колину машину перетаскала.

– А ночью зачем? – отвожу ладони от лица. – Ты же этим только внимание привлекла, если за домом следили! Какой дурак таскает сумки ночью в машину и никуда потом не едет?!

– Ну, если бы я куда-то поехала ночью с сумками – тоже так себе вариант.

С этим не поспоришь. То, что сумки можно было вынести к машине утром, Кате почему-то в голову не приходит. Наверное, она пересмотрела бандитских сериалов. Растираю лицо руками и выглядываю из закутка примерочной.

– Дамир, не отходи далеко…

Дамир, который занимается тем, что отодвигает туда-сюда шторки в других примерочных, послушно кивает и вприпрыжку бежит ко мне. Красный шарик невротично подпрыгивает у него над головой.

– Так, где ты была?! Рассказывай!

– У отца Дамира, – вздыхаю. Глаза Катерины округляются. Челюсть плавно отъезжает вниз.

– Я так и знала, что Дамир не от Гурама! Вот сердцем чувствовала. А ты, еще подруга называется, лапшу мне на уши вешала!

– Да тише ты! Всему магазину об этом знать не обязательно.

– И как он отреагировал?

– На что? – начинаю жалеть о том, что все рассказала, буквально в ту же минуту, но слово – не воробей, чего уж.

– На то, что у него есть сын!

– Э-э-э… Ну, как бы до этого у нас речь не дошла.

– Зачем же ты к нему ходила?!

Вопрос на миллион. Подтягиваю к себе сумку, чтобы выиграть немного времени, бестолково дергаю молнию.

– Потому что у него такая профессия… В общем, думаю, он сможет нас защитить. Дамир! Сынок, иди сюда! – снова одергиваю сына, который отбежал в сторону на пару метров.

– Он что, мент?! – вскидывает брови Катерина.

– Кто? – туплю я.

– Да ведь отец Дамира! Кто ж еще?!

– А-а-а. Тимур?

– Ну, уж не знаю. Тимур или Вася Ветров!

Улыбаюсь, довольная тем, что Катерина, сама того не ведая, дала мне отличную подсказку. Все же она абсолютно не понимает серьезности ситуации, раз думает, что мне хоть чем-то сумеет помочь какой-то там мент. Киваю:

– Да… Да, он из… полиции.

– Тогда ты правильно сделала, что к нему пошла!

– Очень на это надеюсь, – застегиваю баул с вещами и делаю глубокий обжигающий легкие вдох. Я не говорила Катерине, какую сумку ей следует взять, она остановила свой выбор на огромной спортивной сумке Гурама, с которой он обычно ходил на тренировку. Сердце полосует боль. Не могу смотреть равнодушно на эту вещь. С ней связано столько воспоминаний… Медленно выдыхаю. Закидываю длинную ручку на плечо и подхватываю рюкзак поменьше. – Мы, пожалуй, пойдем. Спасибо тебе за все.

– Найди способ сообщить мне, как вы! Надеюсь, все скоро закончится!

Я тоже очень на это надеюсь. Мне тяжело и ужасно жарко от того, что я так и не сняла куртку, но я один черт медлю и обнимаю Катерину, перед тем как уйти. Тем более что Дамир в кои веки послушался и затаился мышкой в двух шагах от меня.

К выходу из магазина идем, не оглядываясь. Еще немного, и я снова почувствую себя в безопасности, хотя… Меня не покидает мысль, что гнев Тимура может оказаться более страшным, чем даже свадьба с чудовищем, от одного вида которого у меня все внутри стынет.

Ободряюще улыбаюсь сыну и тяну на себя дверь, ведущую на лестницу. Из динамиков торгового центра льется не надоедающий «Джингл беллз», в котором тонет крик Катерины.

– Олеся! Авдалова! Стой!

Оборачиваюсь. Катя несется ко мне через зал, вытянув перед собой мою дамскую сумку. Вот же черт. Дырявая моя голова – я чуть действительно ее не забыла! Хлопаю себя ладонью по лбу, отвлекаюсь на какую-то долю секунды, а когда вновь перевожу взгляд на сына, его уже тащат прочь от меня. Катя начинает орать и махать руками. Прохожие тормозят, но все произошло так быстро, что они не успели осознать то, что случилось. Вряд ли кто-то мне сможет помочь! Паника ударяет под колени. На секунду я теряю равновесие – меня парализует дикий первобытный ужас, но потом в мозгу будто что-то щелкает. И я, сорвавшись, со всех ног бегу… Я забываю все… Все на свете. И то, что скорость – не мой конек, а меткость, я забываю в первую очередь. Сейчас мне все равно. Это не долбаные соревнования! Я несусь вниз, перепрыгивая ступеньки, в отчаянном рывке хватаю за куртку нападающего. Но он бьет меня что есть сил по лицу. На какой-то миг я вновь теряю координацию, и как раз в этот момент, наверное, самый неудачный момент из возможных, появляются другие… Они говорят на языке, который я не понимаю. А может быть, просто в плаче моего мальчика теряется всякий смысл их слов. Рвусь к нему, как дикая кошка. Мне плевать на кровь, струящуюся по губам из разбитого носа, как плевать и на то, что только этими увечьями никто не планирует ограничиваться. Я кусаюсь, царапаюсь и бью ногами, пока меня не вырубают.

Сознание уплывает. Меня качает. Как-то чудом я понимаю, что нас затолкали в машину, но, сколько ни пытаюсь открыть глаза – не могу. И самое страшное, что чем больше я прикладываю к этому усилий, тем слабей становится моя воля. В конечном счете, я будто проваливаюсь в невесомость. Настоящее теряется в окутавшем тумане. Меня затягивает прошлое, но эти воспоминания настолько хаотичны, что я не могу надолго остановиться ни на одном из них.

– Подожди! Я не могу… Ублюдок…

– Лгунья!

Он бьет точно в цель. Я действительно лгу… Лучше бы мне прекратить все, пока я окончательно не пропала! Но испорченный презерватив жжет через плотную ткань одежды, а мечта, ставшая вдруг такой реальной – слепит глаза. Должно быть, я выгляжу заинтересованной! Но все, чего я хочу в этот момент – это, наконец, забеременеть. Окончательно сдаюсь в плен охватившего меня сумасшествия. Поворачиваюсь задом и прогибаю спину. Он ужасно большой, и я не пойму, почему он все никак не заканчивает, потому что дискомфорт, с которого все началось, постепенно перерастает в настоящую боль.

– Кончай! – хрипит он, – ну же! Давай! Сейчас…

Ах, вот оно в чем дело! Господин – джентльмен. Мягко стискиваю его внутренними мышцами и даже что-то пищу на выдохе, имитируя оргазм. Но с облегчением выдыхаю, когда он сам заканчивает глубоко-глубоко во мне.

Глава 7

Тимур

Не нахожу себе места. Брожу из комнаты в комнату, но не могу избавиться от странного сосущего ощущения внутри. Почему-то мою тревогу совсем не гасит тот факт, что я подстраховался и послал за Олесей парней, которые непременно за ней приглянут. Мой внутренний голос вопит. А я всегда прислушиваюсь к своему предчувствию. Эта отточенная годами тренировок коммуникация спасала мою задницу столько раз! Останавливаюсь посреди холла. Закрываю глаза и, погружаясь в глубины собственной психики как можно глубже, усилием воли вгоняю себя в легкий транс. Отсеиваю все суетное. А секундой спустя хватаю с вешалки первую попавшуюся куртку и в чем есть выбегаю из дома.

Пока машина греется, прокручиваю в голове наш ночной разговор с Олесей. Воскрешаю перед глазами ее образ и, будто сорвав этим засовы с тайников своей памяти, в который раз за эти проклятые сутки возвращаюсь назад. Не хочу вспоминать… Но, гори оно все в аду, не могу ничего с этим сделать, как ни пытаюсь.

Оргазм взрывается в моей голове ослепляющей белой вспышкой сверхновой. Окружающая действительность меркнет. Её нет. Перед глазами – круги. В ушах – ее тихие всхлипы, в носу – её аромат, а на языке – вкус. Сейчас она – моя единственная реальность. Веду широко открытым ртом по её покрытой испариной шее и, не в силах остановиться, подкидываю бедра снова и снова. Олеська извивается. Понятно, что после оргазма ей это все может быть не слишком приятно, ведь все чувства обострены, но я не могу себе отказать и вновь осторожно начинаю ласкать ее соски пальцами. Какое-то сумасшествие…

– Что ты делаешь?

– Продолжаю.

Толкаюсь сильней и понимаю, что и впрямь уже вполне могу продолжить.

– Подожди… Мне нужно… нужно привести себя в порядок.

Раздумываю каких-то пару секунд и, понимая, что она права, нехотя отстраняюсь. Член и не думает падать! Растягиваю губы в улыбке, рывком снимаю резинку и натягиваю штаны. В полуметре от меня одевается и Олеся.

– В тире душа нет, но на пару этажей выше у нас заказан премиленький номер с отличным джакузи…

Олеся отводит взгляд и кусает и без того воспаленные губы.