Нянька для злодеев

В принципе, ответы на эти вопросы оставались ненайденными и по сей день. Антонин посвятил всю жизнь их поискам, исследованиям душевных заболеваний, открытиям новых способов лечения. Но, казалось, чем больших успехов он достигал в целительстве, тем дальше отдалялся от главной цели. Тайна так и остается тайной, сколько бы наград и народного признания он не получил.

Иллюзорная лихорадка стала его личным проклятием. Недуг столь же редкий, сколь неизлечимый.

– Верховный Целитель?

Антонин моргнул, прогоняя наваждение прошлого и обернулся. Сосредоточил взгляд на девушке в белом халате поверх простого синего платья в пол. Чересчур бледное лицо, каштановые кудри, собранные в низкий пучок, майский мёд в глазах. Лучи солнца превращают их в расплавленное золото, танцуя в радужке яркими искорками. Марика. Фамилии он не помнил. Да и важна ли она?

– Ты устала. Нельзя тратить весь резерв сил, как бы дороги пациенты тебе ни были.

– Я не… – она запнулась, понимая, видимо, что лгать декану бесполезно. Отвела взгляд, как обычно, не выдержав и минуты. – Да, простите.

Он почувствовал досаду. Едва заметно шевельнувшуюся в груди, напомнившую, что люди не любят находиться с ним наедине.

– Ты что-то хотела? – вернулся в исходное положение, сосредотачивая внимание на идеально ровной, зеркальной глади Тёмного озера.

Башня госпиталя буквально нависала над ним, создавая иллюзию подвешенности в воздухе. Никаких гигантских валунов или деревьев – выглянешь в окно и словно стоишь на трамплине. Если найдется хоть капля смелости (или глупости), отсюда можно нырять, не опасаясь, что ударишься о скалы. Поначалу, Антонин посчитал название озера странным. Но когда прогулялся по берегу, прошел к самой кромке – понял всю его суть. Вода казалась почти черной. А если зачерпнуть в ладони, она начинала тонкими струйками ползти вверх по запястьям, локтевым сгибам, плечам… пока не достигала лица и не заливалась в нос, рот, уши. Этакий молчаливый убийца. Стоит уснуть на берегу – и шансы проснуться ничтожны. Почему озеро до сих пор не высушили, оставалось загадкой. Но со времен основания академии, оно убило больше человек, нежели восставшие аномальники за последние годы. А ведь эта цифра была трехзначной.

– Мне удалось кое-что увидеть, – спустя некоторое молчание проговорила Марика.

Антонин нахмурился.

– И что же?

– Мне сложно об этом рассказать вам. Но могу показать.

Он обернулся, удивленный подобным заявлением. Девушка и в глаза-то ему не может смотреть, а тут решилась на длительный контакт разумом?

– Что-то серьезное?

– Да.

Голос дрогнул, по щекам полоснул румянец. А это уже интереснее. Неужели подобранные к дипломной практике пациенты оказались не пустышками? Ведь он так старался найти самый безобидный вариант для этой девушки. Слишком ужасны могут быть кошмары таких коматозников. Начинать с них лекарский путь слишком рискованно и малоэффективно. Сгоришь, не успев хоть чему-то научиться.

– Хорошо, пройдем со мной.

Целитель вышел из палаты и двинулся в сторону своего кабинета. Двадцать метров пустынного узкого коридора, тяжелая дубовая дверь, никогда не запирающаяся на ключ. К нему вряд ли кто-то мог войти без спроса. Да и по приглашению не каждый отваживался.

Кроме нее.

Выпускница его факультета, единственная из всего потока выбравшая направление, которое он курировал. Признаться, уже сам выбор, без каких-либо учебных достижений, многое говорил о человеке. Конкретно в этом случае на первое место выплывала смелость и склонность к самопожертвованию. Не лучшее сочетание для счастливой безоблачной жизни.

– Проходи, присаживайся на пол, у камина.

В небольшой комнатке царил полумрак. Тяжелые шторы не пропускали дневной свет, а слабые язычки пламени от почти догоревшего полена отбрасывали на стены ломанные тени.

Антонин не любил яркие краски. Он находил нечто особенное в оттенках ночи и старался окружить ими себя.

Пройдя в лабораторию, подобрал травы из множества подвешенных у стены мешочков. Налил в широкую банку немного воды и вернулся, без удивления обнаруживая Марику неуверенно топтавшейся на пороге. Присел у огня берясь за спички.

– Ты не сталкивалась с этим раньше?

– Нет.

– В твоем состоянии подобная процедура может быть опасной. Слишком долго пробыла в чужом сознании. Поэтому, необходимо соблюсти некоторые условия, включая обстановку, – он зажег лучину и наблюдал, как пламя постепенно занимается, облизывая тонкие веточки, охватывая кривые коренья и засушенные листья. – Доверься мне и делай, что говорю.

Девушка послушно приблизилась и опустилась рядом, заинтересованно наблюдая за движениями его рук, подкладывающих на полено различные части растений.

Комнату наполнил ни с чем несравнимый запах, проникающий глубоко в легкие, расслабляя и даря лёгкость. Даже у целителя мысли заволокло тягучей пустотой, а Марику и вовсе сморило. Откинув голову, она прикрыла глаза.

Задержав взгляд на расслабленных чертах лица своей ученицы, Антонин смочил пальцы в банке с водой и осторожно провел по ее лбу и щекам. Она не шевельнулась. Значит, можно начинать.

Сжав девичью ладонь, целитель сосредоточился на танцевавшем пламени, отражающем кадры, что увидела Марика в голове одного из пациентов.

Конец интерлюдии.

3.3

– То, что у тебя особый магический дар, я уже поняла. Но зачем нужно было практиковаться на мне? Знаешь ли, не каждый встречный на твоем пути подопытная крыса!

В столовой практически не было народа. Без какого-либо промедления взяв с раздачи порции, они уселись за самый дальний столик. Никто из большой компании по соседству не обратил на них внимания. А вот две девушки, буквально присосались взглядами к их парочке.

Лора, пытаясь не обращать ни на кого внимания, отстраненно ковыряла вилкой недоеденное пюре с остатками котлеты. На ее подносе стояла уже опустевшая тарелка из-под супа и чашка остывшего какао. Рассказанное Геральдом девушку не сильно успокоило. Она все еще недоумевала, зачем согласилась на этот странный обед и продолжает слушать бредни старшекурсника. Несмотря на то, что выглядел он очень серьезным, разговор казался жутко фальшивым. Словно сидящий напротив человек жестоко глумился над ней и старался разыграть.

Ну разве можно так с ходу поверить, что сказочный мир, куда прибыла только вчера, вот-вот охватит настоящая война? Что существуют какие-то аномальники, калечащие людей направо и налево, а ее папочка не просто затащил дочку в это вот всё, но и сам является не последней фигурой на шахматной доске. Какой бред! Ее папа – губернатор сорвавшейся с катушек страны Оз?

– Признаюсь… Тебя я хотел использовать в корыстных целях.

Лорелия вскинула возмущенный взгляд.

– Но ведь не подействовало! – быстро продолжил он. – Так что, скорее всего, ты одна из нас. Бракованная.

– Ты бы поосторожней, у меня в руке холодное оружие.

– Это ты о вилке, что ли? – он иронично вздернул бровью.

– Один удар – четыре отверстия. Особого вреда не причинит, но вот в глаз войдет, аки в масло.

– Да ладно тебе, – Гера нервно поелозил, откладывая ложку в недоеденный борщ, – мне просто нужно закончить академию без особых проблем. Но вот засада: я в черном списке у ректора. Одна провинность и всё. Прости-прощай диплом о высшем магическом.

– А я-то тут при чем? – Лора взялась наконец за какао, отхлебнула и раздосадовано поморщилась, – остыло…

– При том, что кое кто, как бы любименькая кровиночка злобного дяди Фельна. Связь не улавливаешь?

Он потянулся к ней и щелкнул по кружке. Лора тут же ощутила приятное тепло. Даже ладони согрелись.

– Вообще-то, любименькая без несерьезной приставки «как бы». И еще раз назовешь моего папеньку злобным, я откушу тебе ухо, – девушка отпила повторно, – м-м-м, спасибо. То есть, ты хотел внушить мне…

– Безгранично-чистую любовь и привязанность к одному красавцу третьекурснику, которому никак нельзя вылетать из академии, но и жить без приключений чертовски скучно. Ага.