Азарт охоты, или Трофеи моей любви

– В больнице меня найдут и добьют.

– Тим, ты прекрасно знаешь: если хотят убить, убивают сразу. Тебя оставили в живых. Значит, просто предупредили. Что ты натворил? За что тебя избили, затолкали в джип и выкинули на стройке?

– Не знаю…

– Но такого не может быть.

– Мне нужно хорошенько подумать.

– Подумай. Только, если можно, не в моей квартире.

– Как тебя зовут?

– Рада, – сухо ответила я.

– Рада, неужели ты в таком состоянии выкинешь меня на улицу?

– Тим, что значит выкинешь? Я и так для тебя много сделала. Ещё неизвестно, сколько бы ты провалялся на стройке, пока тебя кто-нибудь нашёл. Пойми, у меня своя жизнь, а у тебя твоя. Благотворительность мне чужда. У меня нет возможности тебя выхаживать и варить тебе куриные бульончики.

– Дай зеркало, – неожиданно велел Тим и даже попробовал чуть-чуть приподняться.

– Учти, ничего хорошего ты там не увидишь, – пробурчала я и поднесла ему зеркало.

Молодой человек посмотрел на своё отражение и прошептал:

– Ну и рожа у тебя, Шарапов. – Он помолчал и добавил: – Не рожа, а сплошной синяк. – Убрав зеркало, он как-то особенно, тяжело вздохнул и как ни в чём не бывало произнес:

– Радость моя, ты что-то говорила про куриный бульон. Он даёт силы. Я когда в детстве болел, мне мама постоянно бульончики варила. Вот от бульончика я бы сейчас не отказался. Только когда будешь класть в кастрюлю курицу, ты её на куски не разрезай, а клади целиком. Так навара больше получится. И пожалуйста, никаких приправ. Только курица и рис. Как в детстве…

Я задохнулась от возмущения и, захлопав длинными ресницами, пробулькала сквозь зубы:

– Тим, ну ты и хам!

Глава 3

Выбрав в магазине самую большую курицу, я вернулась домой, вымыла её и положила в кастрюлю. Затем открыла дверь спальни и крикнула:

– Послушай, я разрешаю тебе отлежаться пару дней, но потом требую освободить мою квартиру!

– Рада, а ты добрая.

– Я злая, – перебила я нахала. – Просто мне жалко выгонять тебя на улицу в таком состоянии.

– У тебя есть совесть. Это такое редкое качество. Ты не из мира сего. Ты особенная.

– Тим, только избавь меня от пошлых комплиментов. Я в них не нуждаюсь и уж тем более не покупаюсь на лесть.

Я запихала грязную одежду парня в стиральную машину, принесла бульон и стала кормить его с ложечки, как маленького ребёнка. Тим не мог широко открывать рот, так как его губы были разбиты и каждая ложка бульона давалась ему с огромным трудом. Я разобрала курицу на малюсенькие кусочки, отделила мясо от костей, чтобы покормить Тима.

– Не могу больше, – наконец выдохнул он и отвернулся.

– На первый раз хватит.

– Послушай, а где ты меня нашла? – поинтересовался Тим, пытаясь приподняться.

– На заброшенной стройке. Тебя выкинули из джипа.

– А ты что там делала?

Я изменилась в лице и отчеканила:

– А вот это тебя не касается. Я не лезу в твои дела и не советую тебе лезть в мои.

– Я просто спросил. Интересно же, что такая красивая девушка может делать ночью на заброшенной стройке. Ладно. Не хочешь – не отвечай.

– Ты зачем встаёшь?

– Да мне не мешало бы сходить в туалет. Или ты предложишь мне судно?

– Нет уж, дорогой. Никакого судна. Горшки за тобой выносить я точно не нанималась. В туалет будешь ходить самостоятельно.

Я помогла Тиму встать с кровати и довела до туалета. Затем помогла вернуться и постояла с ним несколько секунд у окна.

– Послушай, давай ложись. Думаешь, ты лёгкий? У меня уже плечо ноет.

– Красивый вид из твоего окна. Кутузовский проспект, Триумфальная арка, площадь Победы. Недалеко Поклонная гора.

– Ещё недалеко музей-панорама «Бородинская битва». Всё? Полюбовался? А теперь шагом марш в кровать.

Перед тем как выйти из спальни, я посмотрела на Тима многозначительно и решительно выдала:

– Тим, у меня не больница и не реабилитационный центр. Даю ровно два дня, чтобы тебя здесь не было. Отлежаться можешь и у себя дома.

– Рада, но ведь это опасно. Мне нельзя домой. Куда пойду в таком состоянии?

– Послушай, это твои проблемы. Почему не хочешь понять: у меня своя жизнь, а у тебя своя? В мою жизнь ты никак не вписываешься. Кто ты мне, чтобы у меня отлёживаться?!

– Никто.

– Ты правильно ответил.

– Но тем не менее ты на своих плечах притащила меня в свою квартиру. Ведь я тебе никто, а ты это сделала.

– Сделала из жалости, из самых чистых побуждений. Но это совсем не означает, что теперь ты будешь в этой квартире жить. Кстати, а ты не думал, что я могу быть замужем? И сейчас сюда ворвётся ревнивый муж, примет тебя за любовника, возьмёт за грудки и выбросит из окна прямо на Кутузовский проспект…

– Ты не замужем, – тихо произнёс Тим и прикрыл глаза.

– Почему ты так считаешь?