Проклятие древних. Любовь некроманта

Когда прошли отведённые полчаса, Дар осторожно приблизился к деревянному люку и немного его приоткрыл. Сонья заметила то, что не замечала в самом начале из-за испуга. С их стороны на люке был большой засов. А значит, это место делали не только для хранения овощей. Но дальше развить свою мысль она не успела. Дар выбрался наружу, и потянулись тягостные минуты ожидания. Шаги мужчины были хорошо слышны, хоть он и пытался ступать очень тихо. А когда они и правда пропали, княжна заволновалась, но вида не подала. Раз криков слышно не было, значит, пока всё хорошо. Так она себя успокаивала до тех пор, пока вновь не послышались шаги, на этот раз спешные. Староста, стоявший у подножия лестницы, напрягся и потянулся за железным прутом, по какой-то непонятной для Соньи причине оказавшимся в подполе. Люк широко распахнулся и раздался голос Дара:

– Выходите, они ушли.

Милика даже всхлипнула от облегчения и заторопилась выбраться наверх. Сонья помогла подняться наре Ленике. Женщину заметно шатало, и травница сделала мысленную пометку намешать успокаивающий сбор. Ей он, кстати, тоже не помешает.

– Только не выходите из дома, – предупредил их Дар.

– Почему? – всполошилась Милика и нервно затеребила и так уже растрёпанную косу.

– Потому что… не стоит пока.

Судя по заминке, на улице было что-то страшное. Вспомнив, как тарк на её глазах разорвал женщину, Сонья тяжело сглотнула и согласно кивнула головой. Она видела раны, оставленные сабром, медведем, ножом, кинжалом, стрелой. Иногда местный целитель просил её ассистировать. Но она не находила в себе сил собственными глазами увидеть растерзанных людей. По крайней мере, не сейчас.

«Пусть их лучше полностью съедят», – подумала княжна и тут же устыдилась своих мыслей.

– Давайте пока в доме приберёмся, – предложила она и ухватилась за перевёрнутый стул.

Тарк, проникший в дом, перевернул вверх дном всё, до чего сумел добраться. На полу вместе с опрокинутой мебелью валялись черепки глиняных горшков и тарелок, а также осколки стаканов и рюмок. Занавески на окнах располосованы и сорваны, печная заслонка немного погнута, а на полу рассыпана зола. Что творилось в соседних комнатах, Сонье видно не было, но легко можно было представить.

– Что вы, мы сами всё приберём! – всполошилась нара Леника. – Вы бы присели, отдохнули.

– Наотдыхалась уже, – отмахнулась княжна, продолжая своё занятие. – Всё равно на улицу пока нельзя. С родными связаться не могу. А… – Встревоженно посмотрев на Дара, она спросила: – Вы не видели моего водителя?

– Нет, – ответил тот и отвёл взгляд. – Но я далеко не уходил. Сейчас схожу к кузнецу, и мы пройдёмся по деревне. Может, ещё кого найдём.

– Я с тобой пойду, – сказал староста и удобнее перехватил железный прут.

Сонья видела через окно, как мужчины подошли к дому кузнеца. Окна там тоже оказались разбиты. Долго на стук никто не отвечал, и травница уже решила, что вся семья погибла, когда дверь наконец приоткрылась. Коротко переговорив с пришедшими, кузнец что-то сказал, повернувшись вглубь дома, и вышел на улицу. А там уж, легко подняв свою кувалду с трупа тарка, пошёл вслед за старостой и его сыном. Их не было около двух часов. За это время Сонья и Милика успели не только немного прибраться в доме, но и наслушаться причитаний нары Леники, страдавшей над погибшим добром.

– Бабушка, хватит! – прикрикнула Милика и уперла руки в бока. – Главное, что живы остались, а добро можно и заново нажить. Лучше подумай, сколько людей погибло. Скольких мы…

Всхлипнув, девушка закрыла ладонями лицо и расплакалась. Её плечи мелко подрагивали, и княжна поспешила обнять девушку, чтобы хоть как-то успокоить. Сонья искренне жалела, что все её сборы находятся в домике. А до него пока не добраться.

«Вот же глупая! – подумала она, гладя девушку по спине. – Нужно было старосту попросить принести кое-какие мешочки. Заодно бы узнала, жив ли Недрик»

Вернувшиеся вскоре мужчины привели выживших и принесли плохие новости. Из восьмидесяти семи человек, проживавших в Крушановке, в живых остались девять взрослых, не считая Соньи, и шестеро детей.

– Может, и ещё кто-то цел остался, – предположил Дар. – Но те, кто работал на огородах, был на улице и не успел спрятаться…

– И что же нам теперь делать? – всхлипнула Милика.

Княжна осмотрела собравшихся в доме старосты. Нар Викор, нара Леника, Дар, Милика, кузнец Нарат со своей женой Илией и дочерью Сарной, молодая вдова Арика, охотник Варет. Хмуро на всех смотрящий тринадцатилетний Алек и прижимающаяся к нему семилетняя Рада, девятилетний Мирах, одиннадцатилетний Ватэм, восьмилетняя Фиара, держащая на руках своего полугодовалого брата Ворига. Сердце защемило от жалости, но на слёзы и переживания времени не было.

– Мой отец не оставит вас без помощи, – заверила она и подошла к Фиаре. – Вы сможете переехать…

– Нет уж, слишком я стар, чтобы переезжать, – перебил её нар Викор. – Детей заберите и пристройте в хорошие семьи.

– Не поеду, – зло сказал Алек и упрямо выпятил подбородок. – Никуда не поеду из своего дома!

Малышка Рада мгновенно разревелась, вцепившись в Алека, словно клещ. Другие дети тоже зашмыгали носами, а Вориг и вовсе приготовился присоединить свой голос к Раде. Сонья быстро взяла его на руки и принялась укачивать, нашептывая что-то успокаивающее. Малыш успокоился на удивление быстро и, широко раскрыв глаза, принялся рассматривать красивую незнакомку.

– Никто никуда не поедет, – подал голос кузнец и погладил широкой, словно лопата, рукой ближайшего к себе мальчишку по голове. – Детей я пока к себе заберу. Для начала нужно их родню найти, а потом уж думать, что дальше делать. А пока нужно до темноты похоронить… то, что осталось. Нельзя зверьё хищное привлекать. Хорошо, что ветер так и не поднялся, а то уже давно набежали бы.

– Нужно… – Сонья захлебнулась воздухом от волнения, но, справившись с собой, продолжила: – Нужно их не хоронить, а спалить.

– Но как же так?! – возмутилась нара Леника и посмотрела на своего мужа в поисках поддержки.

– Мама, леста Сонья права. – Дар ступил вперёд, прикрыв собой травницу. – Зверьё всё равно почует кровь. Думаю, тебе не понравится слушать, как они грызутся за куски мяса.

– Дядя! – воскликнула Милика и, побледнев, прикрыла рот руками, сдерживая тошноту.

– Прости, но лучше сразу сказать так, чтобы вы поняли всю серьёзность ситуации. У нас нет времени для споров, уже вечереет.

На этот раз никто из женщин перечить не стал. Дети тем более не лезли во взрослые разговоры. Хорошо хоть плакать перестали. Но Сонья уже морально готовилась к их вопросам о родителях. Поэтому, пока мужчины ушли убирать улицы, женщины готовили еду и решали, как будут располагаться на ночь. Расходиться по своим домам очень не хотелось. Страшно.

– Думаю, вполне можно разделиться на два дома, – сказала княжна, когда они все присели за стол. – А завтра… Завтра и решим. Я очень надеюсь, что к тому времени стая будет уничтожена.

Эта была тревожная, наполненная сумрачными мыслями ночь. Казалось, в доме старосты вообще никто не спал, а лишь притворялись, чтобы не мешать другим отдохнуть. Но как тут уснёшь, если где-то совсем рядом бродят волки, привлечённые запахом крови, но не находящие желанную добычу. Им повезло не стать закуской тарков. Теперь они и сами вышли на охоту. Но, так ничего и не найдя, вскоре ушли. А как только за окнами забрезжил рассвет, дом ожил. Нужно было накормить детей, сходить к ним домой и взять чистую одежду. Сонья же устремилась к своему домику. Ей срочно нужны были травы. Люди в такой напряжённой обстановке могут сорваться.

Ещё издалека она заприметила магмобиль. Покорёженный, словно кто-то специально старался его уничтожить. Вспомнив своего водителя, верой и правдой служившего ей последние четыре года, княжна всхлипнула и зажала себе рот руками. Не время горевать, она ещё успеет оплакать погибших. Потом как-нибудь… Решительно стерев покатившуюся по щеке слезу, Сонья подошла к своему домику и внимательно его осмотрела. Окно было разбито, но этого и стоило ожидать. Главное, чтобы травы не сильно пострадали.

Достав ключ из кармана заметно помятых брюк, Сонья отперла дверь и пошире её распахнула, чтобы впустить солнечный свет. Ужас, завладевший сердцем, перехватил дыхание и колким ознобом прошёл по позвоночнику. На полу, среди разбросанной утвари и трав, лежал огромный тарк. А под ним виднелась мужская рука. Пошатнувшись, Сонья сделала шаг назад, а потом ещё один и ещё. Но неожиданно тварь зашевелилась и немного заторможенно повела головой, будто прислушиваясь. Страх перед тарком лишил её способности мыслить, но она продолжила пятиться, не в силах отвести взгляда от наступающего на неё монстра.

Тарка шатало, словно он был пьян, и только это удерживало его от стремительного прыжка. Тихо взвизгнув, он покрутил головой, будто пытаясь избавиться от мешавшей ему медлительности. Сонья всхлипнула, понимая, что погибнет здесь. Как и почти все жители деревни. Ей бы обернуться и бежать, но ужас лишал последних остатков сил. Ей бы закричать, но из горла вырвался только полупридушенный хрип.

«Помогите! – мысленно взмолилась травница. – Помогите же мне кто-нибудь!»

Позади раздалось какое-то еле уловимое шипение. Что-то знакомое было в этом звуке, но окутанное страхом сознание отказывалось выдавать соответствующую ассоциацию. Ноги окончательно ослабли и, наверное, именно поэтому, когда раздалось громкое «Ложись!», Сонья, не раздумывая, упала на землю. Потом ей ещё долго снилось, как тарка перерубает на мелкие части чем-то невидимым, похожим на яростные порывы ветра.

– Леста Сонья, вы в порядке? – позвали её.

Оглянувшись, она увидела начальника охраны своего отца, леста Ворена фор Рескофф, и нескольких магов. Сонья даже не поняла, как оказалась рядом с лестом Вореном и, вцепившись в его мундир, громко разрыдалась. На задний план отошли мысли о том, что она княжна и должна держать лицо. Было совершенно не важно, что о ней подумают эти люди. Главное, что сейчас она не одна и её обнимают сильные руки, дарующие защиту и уверенность. Маги мудро молчали, давая ей время выплакать свой страх.

– Как… вы здесь оказались? – прерывающимся от рыданий голосом спросила Сонья и с благодарностью приняла белоснежный платок.

– Князь отправил нас, как только с угрозой было покончено, – ответил лест Ворен и отступил от княжны. – Почему вы бродили здесь одна? Неужели все погибли?

– Почти. – Сонья смущённо уставилась на синий мундир капитана, на котором хорошо виднелись мокрые пятна. Своими слезам она знатно намочила мужчине одежду. – Осталось девять взрослых и шестеро детей. А сюда я пришла, потому что мне нужны были травы. – Схватившись рукой за горло, она переждала приступ тошноты, вспомнив руку на полу. – Кажется, этот тарк схватил…

– Вашего водителя? – догадался один из магов и посмотрел в сторону распахнутой двери.

– Я видела только руку, – ответила княжна и содрогнулась.

– Схожу, проверю, – решил маг и сразу же отправился к домику.

Сонья отвернулась, не желая смотреть, как он обследует помещение. Наоборот, чтобы отвлечься, она вновь обратилась к капитану.

– Скажите, как мои родные? И люди в поместье? И… другие деревни?