До Луны и обратно

За окном смеркалось. На Лелеанделя (а именно так нуомы называли великанскую улицу Косыгина на Воробьевых горах) зажигались фонари.

Грайон, оставаясь незамеченным, следил за мальчиком из-за шторы своего фонарного дома. Мальчик ему нравился. Интересно, сколько ему лет: сто или, может, двести?

Тело Грайона уже начинало становиться прозрачным, а это было опасно – теперь его легко могли заметить. Грайон как мог сдерживал свет. Такое с ним было впервые. Он чувствовал боль – будто грудь разрывалась, переполненная энергией и силой.

В комнате великанского мальчика кто-то выключил свет и зажег ночник над диваном. Грайону пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы сдержать накопившийся свет: нуом не должен был себя выдать.

– Пора спать, Сережа.

Великанский мальчик, который уже был в кровати, спросил:

– Пап, а откуда в лампочке свет?

– Ну… По проводам движется электрический ток, он и дает свет.

– А что такое электрический ток?

– Это множество искорок, которые объединились и все вместе следуют в одном направлении. Вместе они большая сила. На тебе, кстати, тоже есть электричество.

– То есть я тоже мог бы быть лампочкой?

– Нет, – улыбнулся папа. – Не все так просто. Ток движется только по замкнутой электрической цепи. Ну вот как если сок через трубочку никуда не течет, пока ты не начнешь его пить. Живое существо не может стать лампочкой: ни человек, ни кот, ни попугай. Ни даже папа. Это невозможно.

– Но ведь про маму часто говорят, что она светится!

– Да… Люди тоже могут светиться, но от переполняющей их радости, счастья, любви… Это тоже дает свет, только по-другому.

Обдумывая это, Сережа лег спать и вскоре крепко уснул, а Грайон наконец выпустил свет наружу. Последний на Земле нуом всю ночь светил, озаряя комнату мальчика и его сны. Он смотрел, как в небе сияет полная луна. Ему никогда не приходило в голову, что там может быть кто-то, кроме отблеска солнечного света.

Глава 4. Новые зззззнакомые

Утром Грайон вышел из фонаря, чтобы осмотреться. В комнате никого не было. Откуда-то тянулся манящий аромат сырников и какао. Но ни голосов, ни шагов Грайон не услышал – должно быть, великаны ушли.

Тогда нуом достал из рюкзака моток золотой нити, на конце которой был крюк. Грайон забросил нить в сторону противоположной стены. Крюк прочно зацепился за полку. Тогда нуом взялся за прицепленную к нити рукоятку. Она заскользила по золотой нити, и он, ускоряясь, полетел вперед, будто над пропастью, но не чувствуя никакой опасности, а только кипучую радость от полета. Оказавшись на полке, он снова закинул нить с крюком – теперь уже на стеллаж в коридоре. Преодолев еще одно расстояние в два счета, он оказался возле кухни. Раз – и золотая нить уже унесла нуома на обеденный стол.

Не успел Грайон осмотреться, как огромная птица, сидевшая в клетке на подоконнике, закричала во все горло:

– Нуоооом! Дерррржиии!

Это был огромный зеленый попугай. Он щелкал своим железным клювом, шумно хлопал разноцветными крыльями, но не взлетал.

«Он не может выйти из клетки, – догадался нуом. – Значит, я в безопасности».

– Ты знаешь, кто я такой? – удивленно спросил у попугая Грайон, стоя перед клеткой.

– Нуооом! Нуооом!

– Куриная ты голова! – сказал Грайон и рассмеялся.

– И вовсе не курррррриная!!! – совершенно по-человечески прокричал попугай. – Я попугай! Попугай! Самый умный попугай! Я живу тррррриста лет! Нуомы ушли! Нуомы ушли!

– Нуомы погибли, – грустно сказал Грайон.

– Нуомы ушли! Выссссоко-выссссоко! Я видел ссссам, как они ходят по ннебу!

– По небу? Ты что-то путаешь, попугай.

– Господин Филлллимон! Тррриста лет меня зовут «господин Филлллимон»!

– Ладно, старина. Буду звать тебя господином Филимоном. Так ты видел нуомов?

– Они вошли в луч света и исчезззли за облаками!!!

– Так они не погибли!!! – воскликнул Грайон. От радости его сердце стучало так, словно собиралось улететь к облакам.

– Они ушли в небооо!

– Как же мне их найти?!

– Тебе надо нннайти тот яркий луч выссского-высссоко в горах! Выпусти меня из клллллетки! И мы полетим туда!!!

– Ну нет! – помотал головой нуом. – Как только я выпущу тебя, ты меня съешь!

– Я ссссамый умный попугай! Я живу тррррриста лет! Я не съеллл ни одного ннуоммма! Кллллянусь своими прекрасными перьями на хвввосте!

Поразмыслив еще несколько мгновений, Грайон решился: клятва на перьях выглядела весьма убедительно. Он открыл клетку, и зеленый попугай выпорхнул на свободу. Чтобы размяться, он сделал несколько кругов по кухне и сел на стол рядом с Грайоном.

– Я жжживу в этом доме ужжже семь лет! Мальчику подарили меня на первый День рождения. Я рррожден на воле на Канаррррах, где рррастут пальмы и кокосы.

– А что такое Канары?

– Канааррры!!! Это вечное лллето! Это оккеааан, эттто песок! Это крррасивые попугаи, глупппые обезьяны, это бана-на-ны и оррррехи. Это жжжжара!!!

– Так ты видел нуомов там?

– Нет. Я вввидел их выссссоко в горрррах. Они решили жить на острове, где высится выше облаков гора и где нет великанов. На таких островах есть только звери и птицы. Люди почему-то называют их необитаемыми. Они такие самовлюбленные, эти великаны, что называют необитаемыми все места, где их нет!

Нуом рассмеялся. Это свойство великанов и правда показалось ему смешным.

– Как я хотел бы оказаться там! – воскликнул Грайон.

– Так давай же поскорррей полетим! Но сначала-ла поедим!

– Что ты хотел бы? – улыбнулся нуом.

– Ссссамые вкусные лакомства зззздесь, в шкафу. Сушеная папайя, мар-р-мелад и ссссушки с маком.

– Мяяяу, – внезапно раздалось где-то рядом.