Межкультурная коммуникация в информационном обществе

2) сепарация. Отказ от принятия норм «иной» культуры и сохранение идентификации со «своей» культурой. В этом случае представители культурного меньшинства стремятся (насколько это возможно) избегать контактов с представителями доминирующей культуры – они селятся отдельно от них, создают общины. Стратегия характерна для беженцев, которые вынуждены покинуть родину не по своей воле. Если на такой изоляции настаивают представители доминирующей культуры, это называется сегрегацией;

3) маргинализация. Потеря первичной культурной идентичности и отсутствие идентификации с новой культурой. Эта ситуация возникает из-за потери контакта со своей (изначальной) культурной группой, невозможности поддерживать собственную идентичность и нежелания влиться в новую культуру. Маргинализация часто является следствием дискриминации со стороны принимающей культуры;

4) интеграция. Предполагает вхождение в новую культуру без утраты первичной культурной идентичности, возможна только при взаимном стремлении обеих сторон (представителей культуры-донора и культуры-реципиента) к сотрудничеству, при их взаимоуважении и понимании необходимости сохранения уникальных черт каждой из них [Berry, 1997].

Результаты аккультурации для индивида при контакте этнических групп соотносятся с той или иной стратегией аккультурации (табл. 2.2):

1) алиенация (alienation), или отчуждение, – потеря своей культуры и нежелание/невозможность принять чужую. Соотносится с маргинализацией;

2) переориентация (reorientation) – переход в новую культуру и принятие ее. Переориентация является очевидным следствием ассимиляции;

3) нативизм (nativism) – возврат к родной культуре, отстаивание прежних устоев. К нативизму чаще всего приводит стратегия сепарации;

4) пристраивание (reconstitution) – обретение новых идеалов и создание новой культуры. Эта стратегия связана с интеграцией, однако интеграция не всегда приводит к пристраиванию. К тому же возникают трудности с определением того, что можно считать новой Таблица 2.2. Результаты и стратегии аккультурации культурой. Однако именно в результате пристраивания человечество обогащается новыми культурными группами [Berry, 1997].

Таблица 2.2. Результаты и стратегии аккультурации

Результатом и целью аккультурации являются долговременная адаптация к жизни в «чужой» культуре, включение индивида в новые для него системы социальных и профессиональных связей (в том числе усвоение новой системы социальных ролей), а также процесс, имеющий своей целью такое включение.

Выделяют несколько видов адаптации:

• психологическую – достижение психологического комфорта в новом обществе;

• социокультурную – свободная ориентация в новой культуре и обществе;

• экономическую – способность быть экономически успешным в новых социальных и культурных обстоятельствах [Ibid.].

Среди факторов, влияющих на характер аккультурации, выделяют следующие:

• степень дифференциации принимающей культуры. Общество, располагающее развитыми системами морали, права, художественной культуры, эстетики, философии, в состоянии адаптировать функционально приемлемые нововведения, не подрывая основную духовную структуру;

• длительность контакта. Растянутое во времени воздействие вызывает не шоковое состояние и отторжение, а привыкание и постепенное принятие;

• политико-экономические условия взаимодействия. Ситуация политического и экономического господства или зависимости во многом определяет содержание культурного общения. Зависимость приводит к росту культурного протеста, культурной интеграции угнетенных народов, когда мобилизуются духовные силы общества для утверждения его единства и противостояния угнетению. Наглядно эти процессы проявились в период колониализма.

Каждый из этих факторов модифицирует процесс аккультурации, придавая ему форму культурной экспансии, культурной диффузии или культурного конфликта.

Культурная диффузия. В качестве отдельного источника культурной динамики следует выделить культурную диффузию – взаимное проникновение отдельных явлений культуры или целых ее комплексов из одной культуры в другую при их взаимодействии. Культурное взаимодействие – это культурный контакт, который может пройти бесследно, а может закончиться сильным влиянием взаимодействующих культур друг на друга либо односторонним влиянием. По сути, диффузия означает заимствование каких-либо достижений одной культуры у другой.

По сравнению с прочими видами культурных изменений диффузионные процессы являются исторически ранними. Это одна из наиболее естественных форм существования и развития культуры, отражающая неравномерность природных и исторических условий и возможностей отдельных народов. Благодаря этим процессам происходит проникновение и распространение необходимых культурных новаций среди тех народов и культур, где эти новации по объективным причинам сами появиться не могут. Даже в регионе обитания одного народа, как правило, полезные новации не создаются параллельно и одновременно, обычно они возникают в каком-то одном месте, а затем быстро распространяются по всей близлежащей территории и зачастую заимствуются всеми соседями. Это и есть диффузия культуры в ее реальном проявлении. Таким образом сложилось цивилизационное единообразие Западной Европы [Winthrop, 1991].

Горизонтальная диффузия происходит между культурами нескольких этносов, социокультурных групп или отдельными индивидами. Поэтому данное направление еще можно назвать межгрупповой диффузией [Brown, 1944]. Примером диффузии подобного рода может служить заимствование сотрудниками полиции жаргона, манер поведения и общения представителей криминального мира в результате их частых контактов с преступниками. Распространение культурных новшеств наблюдается между равными по статусу группами, поэтому его также можно назвать межгрупповой культурной диффузией (например, проникновение элементов городской культуры в сельскую местность).

Вертикальная диффузия культур развивается между культурами с неравным статусом, поэтому ее можно назвать стратификационной культурной диффузией. Тип стратификационной диффузии прослеживается на примере одежды, которая зачастую символизирует статусные различия людей. В современном обществе она превращается в канал диффузии культурных ценностей из одной социальной группы в другую. Финансовые возможности среднего класса сегодня позволяют ему покупать модную одежду, которую прежде носил только высший класс [Ibid.]. Современные высококвалифицированные рабочие на Западе являются на работу в костюмах, которые раньше служили отличительным признаком высшего класса. Результатом культурной диффузии становится культурная интеграция, когда различные части взаимодействующих культур объединяются в некую целостность, обеспечивающую их взаимосвязь.

Современная миссия культурной диффузии свидетельствует, что она не утратила своего значения в культурной жизни народов, поскольку, как правило, имеет положительные социальные последствия для любого общества. Передача культурных ценностей от одного народа к другому, а также из одного социокультурного слоя в другие ведет одновременно к демократизации общества и просвещению населения. При этом сама культура становится более демократичной.

Культурная диффузия как процесс стихийного и никем не контролируемого заимствования культурных ценностей имеет как позитивные, так и негативные аспекты. С одной стороны, она позволяет народам больше общаться между собой и узнавать друг о друге, общение и познание способствуют их сближению. С другой стороны, чрезмерно активное общение и заимствование опасны потерей культурной самобытности. Распространение одинаковых культурных образцов по всему миру, открытость границ для культурного влияния и расширяющееся культурное общение заставляют говорить о процессе глобализации современной культуры.

Культурная диффузия как форма межкультурной коммуникации представляет собой взаимное проникновение (заимствование) культурных черт и комплексов из одного общества в другое при их соприкосновении (культурном контакте). В отличие от культурной экспансии, носящей преимущественно однонаправленный характер, культурная диффузия – дву- или многонаправленный процесс, зависящий от количества взаимодействующих культур, распространяющих свои ценности на другие культуры. Его механизмами служат миграция, туризм, деятельность миссионеров, войны, торговля, торговые выставки и ярмарки, научные конференции, обмен студентами и специалистами и т. п.

В результате культурной диффузии народы заимствуют друг у друга не все подряд, а лишь то, что: во-первых, является близким их собственной культуре, т. е. что можно понять, оценить и соответствующим образом использовать; во-вторых, принесет им явную или скрытую выгоду, поднимет престиж, позволит продвинуться вверх по ступенькам социального прогресса; в-третьих, отвечает их внутренним потребностям, т. е. таким потребностям, которые не могут удовлетворить культурные артефакты и комплексы, имеющиеся в его распоряжении. Примером престижного заимствования служит мода: один народ или социальная группа заимствуют не то, что им необходимо с утилитарной точки зрения, а то, что считается престижным. Процесс заимствования в таких ситуациях может приобретать цепной характер.

Когда общество решает, стоит ли ему заимствовать те или иные ценности, научные достижения, культурные образцы, социальные институты, оно взвешивает плюсы и минусы. Если доходы (обретения), получаемые культурой-реципиентом от внедренного новшества, превысят затраты, то общество пойдет по пути культурных заимствований. Если новшество не облегчает, а затрудняет решение проблем, то от него следует отказаться. Иными словами, выгоды от принятия культурного новшества должны превышать выгоды от его отвержения. В данном случае речь идет о культурном заимствовании как целенаправленном и сознательно регулируемом процессе культурной диффузии. Но культурная диффузия может носить стихийный и неуправляемый характер, при котором отсутствует сознательный отбор культурных инноваций. Тогда предметом заимствования могут стать культурные образцы, негативные с точки зрения автохтонной культуры.

Интересным примером культурной диффузии можно считать привнесение западноевропейского знания и культуры в Россию в начале XVIII в. Среди факторов, которые способствовали этому, можно назвать фактор обратного влияния, который выступал в двух формах. Первая – это влияние, которое оказывало на приезжающего специалиста все, что было достигнуто, и все, что существует в данной области (например, архитектура). И архитектор начинал творить под новым впечатлением. Однако более реальна была другая форма. Она проявлялась в том, что вновь создаваемое произведение имело некоторые общие черты с сооружениями, которые уже существовали в культуре принимающей стороны, и тем самым становилось «своим» и близким, как в целом, так и его элементы – декор, планировка, технические новшества. Фактор привыкания также сыграл значимую роль, т. е. то, что не удовлетворяло вкусы старшего поколения, становилось привычным для следующего. Фактор подмастерьев был связан с личным опытом, профессиональными стереотипами и приемами местного, низового звена работников. Надо также отметить, что в первую очередь воспринималась та часть перенесенного знания, которая отвечала вкусам принимающей стороны. Законодательный фактор (использование новшества определялось законодательным путем) в начале XVIII в. сыграл большую роль, и адаптация нового знания становилась неизбежной. Безусловно, в процессе привыкания и освоения новшеств европейской архитектуры не мог не сыграть своей роли личностный фактор, который связан с каналами передачи знания. По возвращении из-за границы ученик привозил некий объем знания, умений, привычек, отличный от того, которое он получил бы у себя на родине. Но лично он принадлежал принимающей культуре, и в этом его отличие от приглашенного иностранца, а его приверженность новому знанию – уже акт освоения другой культуры. Также при изучении диалога культур нельзя не учитывать природный фактор, связанный с климатическими, ландшафтными или гидрогеологическими условиями, а также фактор свободного пространства: знание, переносимое на пространство, территориально принадлежащее государству, но свободное от традиций, стереотипов, национальных святынь и т. д., осваивается гораздо проще, чем если говорить о традиционных территориях [Цыганова, 2013].

Культурная экспансия. В истории человеческого общества можно найти множество примеров позитивного и негативного взаимодействия культур. Например, культура Испании, находящейся на стыке христианского и мусульманского миров, органически сочетает европейские и мавританские элементы, проявившиеся в музыке и архитектуре. Обогащение культуры Европы было особенно ощутимым в эпоху Великих географических открытий, когда из заморских стран ввозились культурные растения и навыки их использования (картофель, кукуруза, табак, чай, какао, соя и т. п.). Усложнение культурной жизни Востока (Индии, Китая, арабских стран) происходило в период экспансии европейской культуры в XIX в., обогатившей местные культуры элементами научных знаний и техническими новшествами. Эрозии обычно подвергаются этнические культуры, которые испытывают массированное воздействие извне и не имеют достаточно развитой и устойчивой культурной системы, способной противостоять культурной экспансии и адекватно отвечать новым жизненным требованиям.

Культурная экспансия – расширение сферы влияния доминирующей (национальной) культуры за первоначальные пределы или государственные границы. По сути, это процесс преимущественно однонаправленной межкультурной коммуникации. Культурная экспансия отчетливо проявилась в период колониального раздела Азии и Африки [Bernd, Smandych, 2005]. Политико-экономический колониализм имел следствием культурный колониализм – доминирование одних наций и их культур над другими. Политика колониального управления накладывала ограничения на автохтонные культуры (запрещая применение местных языков в высших сферах колониальной власти), вела к сужению диапазона их функционирования и замедляла их развитие. В результате после освобождения многие культуры не смогли обеспечить совместное общение из-за недостаточной развитости. Несмотря на активное сопротивление культурной экспансии, язык метрополии достаточно быстро был заменен на всех уровнях автохтонным языком (Корея, Вьетнам и немногим дольше Кампучия).

Вместе с тем эволюция колониальных режимов допускала возможность для образованных представителей других наций и конфессий примкнуть к достижениям европейской цивилизации, поскольку именно она считалась носителем прогресса. Культуртрегерская политика состояла в утверждении универсализма европейской культуры, европейских норм и ценностей, необходимости их распространения в качестве законов на весь мир, на все «неразвитые» расы и народы (европоцентризм). «Нецивилизованные» должны были постепенно приобщаться к новому образу жизни и его принципам. Такая политика имела вполне «гуманное» обоснование: критерием цивилизованности является не цвет кожи или разрез глаз, поэтому любые народы могут стать цивилизованными, если в процессе своего культурного развития откажутся от своих национальных традиций. В результате данной политики формировалась прозападная элита – проводник экономических, политических и культурных интересов Запада [Samir, 1989]. Вплоть до крушения колониальных режимов по-европейски понимаемая цивилизованность служила целям экспансии западных держав в «нецивилизованные» страны для обоснования получаемых преимуществ в торговой, политической и культурной сферах.

Во второй половине XX в. человечество стало свидетелем беспрецедентной культурной экспансии США. После Второй мировой войны она коснулась стран Западной Европы, в 1960-е годы – Японии, в 1970-е – стран Латинской Америки, в 1990-е – России. Распространение культурной экспансии с Запада на Восток (вестернизация) представляет собой интенсивное проникновение как западноевропейского и американского образа жизни, так и сопутствующих ему ценностей, обычаев, символов и культурных артефактов (фильмов, компьютерных программ, видеоигр, книг и проч.) в восточноевропейские, латиноамериканские, исламские, африканские и азиатские страны. Сегодня культурная экспансия осуществляется прежде всего через современные аудиовизуальные средства – телевидение, радио, кино. Продукция США вытесняет отечественную культурную продукцию в сфере потребления и массовых художественных предпочтений. Национальное киноискусство и телевидение стран, подвергшихся вестернизации, не выдерживают конкуренции с заграничными фильмами, прежде всего американскими. Особенно явно следы вестернизации заметны в сфере рекламы. Во многих странах предпринимаются протекционистские меры, направленные на защиту национальной культуры от культурной экспансии, в частности, вводятся ограничения на показ зарубежной, в первую очередь американской, кинопродукции в кинопрокате и телеэфире и т. д.

Принято считать одной из основных причин межкультурных конфликтов культурные различия – ценностные, нормативные, поведенческие, религиозные и т. д. В основе могут лежать исторические взгляды или выросшие отсюда территориальные споры. Необходимо понимать, что если соответствующие конфликтогенные факторы длительное время не снимаются, их наличие начинает участвовать в формировании групповой идентичности соответствующих народов, становится фактором уже собственно аксиологическим, культурным. Так, в польском национальном сознании историческая память о трех разделах Польши играет важную структурирующую роль в формировании культурной идентичности молодого поколения. Точно так же взаимные претензии израильтян и палестинцев уже стали частью их культурной идентичности: эти два народа давно мыслят себя как нации, находящиеся в состоянии постоянной войны с соседом, что самым непосредственным образом сказывается на всей системе социального и культурного устройства общества.

Поскольку человек всегда является носителем некоторых культурных норм, а эти нормы проявляются в его поведении автоматически, неосознанно, обычно он может стать субъектом межкультурного конфликта в результате случайного инцидента, при этом объектом в таком конфликте, как правило, становятся лицо или вещь, обладающие разным статусом в данных культурах, из-за чего у представителей этих культур формируется разное отношение к данному объекту. Однако такая модель конфликта была бы сильным упрощением. В действительности и виды, и причины межкультурных конфликтов гораздо разнообразнее.

В культурной антропологии выделяют несколько видов межкультурных конфликтов – между:

• различными этническими группами и их культурами (армяне и азербайджанцы, грузины и осетины, израильтяне и палестинцы и т. д.);

• религиозными группами, представителями различных религий (католики и протестанты в Северной Ирландии, православные и униаты в Западной Украине, сунниты и шииты в исламе);

• поколениями и носителями разных субкультур;

• традициями и новациями в культуре;

• различными лингвокультурными сообществами и их отдельными представителями, возникающие вследствие языковых барьеров и интерпретативных ошибок.

Таким образом, диапазон причин возникновения межкультурных конфликтов очень широк: в основе межкультурного конфликта могут лежать не только и не столько недостаточное знание языка и связанное с этим простое непонимание партнера по коммуникации, но и более глубокие причины, которые сами участники нередко даже не осознают. В то же время нужно понимать, что конфликты не стоит рассматривать только как негативную, деструктивную сторону межкультурной коммуникации.

Согласно мнению Л. Козера, получившему широкое распространение в конфликтологии, конфликты – это неизбежная часть повседневной жизни, и они не обязательно должны носить деструктивный характер. Часто именно через конфликт устанавливается нормативное согласие между представителями разных культур. С этой точки зрения конфликт является первой и неизбежной фазой осознания культурных различий, без которой невозможна гармонизация отношений между представителями разных культур [Козер, 2000].

Конфликтологи считают, что в реальной жизни чисто межкультурные конфликты не встречаются: реальные конфликтные отношения всегда предполагают наличие целого множества взаимопроникающих конфликтов, которые часто маскируют друг друга. Если эта точка зрения справедлива, верен и тезис о том, что осознание различий культурного порядка не является панацеей при разрешении межкультурных конфликтов. В то же время, имея дело с любым конфликтом, следует помнить, что одной из его причин или составляющих может быть именно конфликт культур.

В современной теории межкультурной коммуникации при решении межкультурных конфликтов используют так называемую модель стилей межкультурных конфликтов (Intercultural Con ict Style model, ICS-model) [Hammer, 2005]. Данная модель опирается на противопоставление культур по стилям разрешения конфликтов, для характеристики которых используются два признака – прямота и эмоциональность.

По признаку прямоты различают две стратегии разрешения конфликтов – прямую и непрямую. Прямая стратегия отдает предпочтение прямым переговорам, эксплицитному вербальному обмену точками зрения, для такой стратегии существенно, чтобы каждая из сторон сформулировала свои озабоченности и видение путей выхода из конфликта. Культуры, отдающие предпочтение прямой стратегии, предпочитают разрешать конфликты путем открытых переговоров. В культурах, где предпочтение отдается непрямой стратегии, большее внимание уделяется не тому, что говорят оппоненты, а тому, как они себя ведут, поскольку присутствует общее недоверие вербальному каналу коммуникации. Это связано с тем, что содержание вербального сообщения всегда подчинено в таких культурах поддержанию собственного «лица» и не всегда отражает реальные настроения оппонентов и их готовность к возможным компромиссам. Для непрямых культур разрешение конфликта часто сопровождается вмешательством посредника, что в этом случае, как правило, эффективнее прямых переговоров между оппонентами [Hammer, 2005].

По признаку эмоциональности различают эмоциональную и неэмоциональную стратегии. Эмоциональная предполагает экстернализацию возникающих во время конфликтных ситуаций эмоций и акцентирование эмоционального дискомфорта, связанного с объектом конфликта. Для оппонентов, придерживающихся этой стратегии, неэффективны призывы сделать паузу и успокоиться – такой призыв воспринимается как слова, напрямую угрожающие чувству собственного достоинства субъекта, поскольку для такого оппонента право переживать эмоции и манифестировать их в конфликтной ситуации тесно связано с чувством собственной полноценности. Для такой стратегии разрешение конфликта возможно только путем признания правомочности соответствующего эмоционального состояния оппонента, эмпатического сопереживания ему, что часто требует от оппонента или медиатора внешнего проявления соответствующих эмоций, или эмпатии. Неэмоциональная стратегия строится на контроле эмоций и недопустимости их проявления в конфликте. Для культур такого стиля необходимый уровень доверия может быть достигнут путем подчеркнуто сдержанного проявления эмоций, поскольку открытое их проявление воспринимается такими культурами как чрезмерное, а потому неискреннее, подозрительное.

Выделяют четыре стратегии разрешения конфликта [Avruch, 1998]:

1) дискуссия. Открытое вербальное обсуждение взаимных озабоченностей, предполагающее вербальную искренность коммуникантов, ценящее ясную, логичную форму изложения. Эта стратегия особенно продуктивна в культурах прямого неэмоционального стиля. Такой стиль характерен для американской, австралийской, некоторых скандинавских культур;

2) вовлечение. Как и дискуссия, предполагает обсуждение взаимных озабоченностей, однако допускает эмоциональную реакцию, которая воспринимается как наиболее достоверное выражение реального состояния коммуниканта и служит подтверждением его искренности. Считается, что такой стиль характерен для культур с преобладанием прямой эмоциональной стратегии – афроамериканцев, представителей южноевропейских культур, а также россиян;