Оценить:
 Рейтинг: 4.5

Лесной житель

Жанр
Год написания книги
2012
1 2 3 >>
На страницу:
1 из 3
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Лесной житель
Юлия Валерьевна Шаманская

Монах, игроман, или бизнесмен? Жизнь предлагает Григорию все, что он пожелает. Но каждый выбор имеет свою цену. И ему придется заплатить слишком дорого.

ЛЕСНОЙ ЖИТЕЛЬ

повесть

Глава 1

Молодой мужчина с тонкими правильными чертами лица и  темной окладистой бородой, согнувшись под тяжестью туристского рюкзака, топал через бесснежное заброшенное колхозное поле. Его светлые глаза со слипшимися и покрытыми инеем ресницами вглядывались в темнеющую на горизонте полоску леса. Время от времени он останавливался и сверялся со спутниковым навигатором. «Да, все правильно, с пути не сбился, но почему вожделенный лес все не приближается, так, глядишь, и не  успею к темноте», – тревожился путешественник. И все больше  сжимая брови и краснея от натуги, возобновлял попытки прибавить ходу. Его целью был небольшой деревянный сруб, затерянный посреди белорусского леса, и принадлежавший Свято—Алексеевскому скиту, где он в данный момент числился послушником.

Отшельничать послушник Григорий не напрашивался, поэтому сейчас мог спокойно шагать по замершему полю к страшной неизбежности без «искушений». То есть, в отличие от других, желающих порвать с миром, он не рвался в подвижники, и обвинять себя было не за что. Спокойствие духу прибавляло то, что он отправился в опасный путь не по своей человеческой воле, а по благословению, а значит, если и помрет, то исключительно по воле Божьей.

Последний раз человеческое жилье Григорий видел 5 часов назад. Это была полуразрушенная деревушка, с покосившимися домишками, так что странным казалось, что в ней живут люди. Из сараев раздавалось мычание коров и квохтанье кур, но человека он не встретил на улице ни одного. Так и прошел в тишине. Вышел. Перекрестился. И направился через поля к лесу, который тогда казался гораздо ближе, чем сейчас.

В монастыре Святых Равноапостольных Константина и Елены, которому принадлежал Алексеевский скит, Григория, приняли с радостью. Он молод, приятной наружности, еще и голос достаточно приятный, как констатировал местный регент. Кроме того, у молодого послушника имелось высшее образование, нужная городскому монастырю специальность. По профессии Григорий программист, а настоятель монастыря отец Тимофей задумал организовать при монастыре паломническую службу, и тут пришлась бы кстати Интернет—страничка. Конечно, для этой цели отец Тимофей приглашал мирского системщика, ну а свой – какая экономия! «Мне тебя сам Господь послал», – повторял настоятель, а Григорий смущался, ведь он совсем недавно сам боролся с компьютером и этим демоном современности «всемирной паутиной». Уволился с работы, вынес компьютер в гараж, не смотря на плачь, сына, и причитания жены.

Жена. Ее карие глаза не покидали Григория не днем, не ночью. Ведь она повлияла на его решение покинуть мир и уйти в монастырь.

Она была не готова, не поняла, не поддержала. А он был готов ждать «обращения» любимой сколько угодно. А дождался того, что любимая бросила «ударившегося в религию» мужа, и сына забрала. Тогда Гриша стал перед выбором дальнейшего пути. Жениться на другой? Какой смысл, к тому же любит он только ее. Жить одному? Скучно и тоже бессмысленно. Лучше уж в монастыре с братией. Отдал тогда Гриша кота соседке, закрыл квартиру, забрал документы и пошел проситься в ближайшую обитель.

Вечерело. Холодное небо то здесь, то там покрылось яркими всполохами заката, встречный ветер усиливался,  под надежными армейскими ботинками похрустывали льдинки, в лицо задувало мелким снежком. Лямки рюкзака еще утром такие удобные, стали давить на плечи, как кандалы. «Вот теперь чувствую монашеское житье, как в книжках, а то пришел в монастырь, а там мне прямо санаторий!» – вспоминал Григорий, пытаясь разогнуть озябшие в теплых рукавицах пальцы.

В монастыре к молодому послушнику сразу проявили всяческое внимание и гостеприимство. Настоятель стал хлопотать об устройстве его в семинарию и пророчил скорый постриг и быструю карьеру: «Вот увидишь, к сорока годам архимандритом будешь! Нам талантливые насельники нужны!». Братья тоже отнеслись к новому послушнику ласково. Все как на подбор Бог наградил хорошим характером. Всех можно было назвать «не плохие ребята». Стариков в монастыре почти не было, по достижении пенсионного возраста монахов отправляли «на покой» в скит. В том скиту жил местный «старец» Герасим. Был он духовником монастыря и в частности духовным отцом настоятеля. Приходил в монастырь старец по Великим праздникам всегда пешком за несколько километров.

В один теплый осенний день, когда Григорий нес послушание на кухне, его срочно вызвали к настоятелю. Теряясь в догадках, послушник направился в «красную» келию, там он впервые и увидел отца Герасима. Внешность старца поразила необычностью, один в один сказочный гном. Очень маленький, сбитый, с длинной коричнево—седой бородой, он серьезно буравил послушника взглядом. Сходство с гномом оказалось настолько близким, что Григорий с порога,  подскочил и перекрестился, шепча слова молитвы. Подумал было, что нечистый над ним смеется, мерещится.

Рядом с «гномом» стоял настоятель, с явно расстроенным выражением на строгом лице.

– Подойди, Григорий, возьми благословение у отца Герасима,– сказал он сурово.

Григорий подошел к старцу, подставил под благословение скрещенные руки и голову, хотя наклониться до его уровня рослому парню стоило труда. Затем так же подошел к настоятелю.

Благословив, отец Тимофей со вздохом объявил:

– Григорий, ты пойдешь с отцом Герасимом в скит, и будешь там подвизаться.

– Но батюшка…

– Не перечь! Такова воля Божья.

Григорий взглянул на смущенного отца Тимофея, и на грозного старца и понял, чья это воля. Да, но зачем он понадобился отцу Герасиму?

В скит «к пенсионерам» Григория отправляли  всем монастырем. Некоторые плакали. Говорили, зачем ты им там, что образованному парню там делать, коров доить? По очереди бегали к настоятелю просить за брата, но тот всем отвечал неизменно:

«На то воля Божья!». В связи с последними обстоятельствами и учеба нового послушника откладывалась на неопределенное время. Все были смущены и расстроены, кроме самого Григория, который, кажется, о своем переезде скорбел меньше всех. Даже временами всплывала радость, предчувствие возможности избавится от чересчур душной любви и опеки, которую он ощущал, в оставляемом  месте.

Глава 2

В скиту работы оказалось много, настолько, что и размышлять было некогда. Но тише, уютней стало в душе. Никто его не превозносил, и не заставлял развивать свои «таланты», до которых послушнику по большому счету не было никакого дела. В скиту Григорий ощутил себя по—настоящему свободным. Он чувствовал безыскусность и настоящий смысл того, что делает. Особенно нравилось ухаживать за старичками, которые уже не могли о себе позаботиться. Даже ворчуны не раздражали послушника, он чувствовал, что делает, действительно, Божье дело. Любил он, и поговорить со старыми людьми, поспрашивать о прошлом, о войне. Так, бывало, заслушается Григорий старичка, и забудет про следующее послушание. Братья даже жаловались на него старцу, но тот ничего, не ругал.

Григорий скоро привык к экзотическому виду отца Герасима, и он начал казаться ему большим человеком. Витязем русским. Таким, какою была его душа. Необычным человеком оказался их старец, удивительно храбрым и твердым духом. Видя это, Григорий с каждым днем проникался все большим к нему уважением и доверием.

Именно к старцу и приходил Григорий плакать. Он каялся, что не может забыть свою жену, свою Анну. Эта неразумная женщина все стоит у него перед глазами и зовет за собой.

–Что делать, батюшка?– рыдал Григорий у старца в ногах,– как мне избавиться от этого греха.

Отец Герасим гладил его высохшей рукой по голове, и приговаривал:

– Ничего не делай, Гриша, не бери в голову, Бог управит!

Как-то брат Пантелеймон, с которым они пилили и складывали дрова, спросил:

–Гриша, а почему тебя до сих пор не постригли?

–Не знаю,– ответил он, отвлекшись от работы.

–Так чего же ты молчишь? Заслужил уже, заработал!

–А что мне говорить, разве мне это решать?

–Ну, а кому ж? Что о тебе все помнить должны? Подай прошение в канцелярию монастыря.

Так он и сделал. Оформил прошение на адрес монастыря и отдал его старцу.

Отец Герасим посмотрел на поданную бумажку, и сказал:

–Ты считаешь, что готов стать монахом?

– Как благословите…

– Хорошо, я пошлю эту бумагу в монастырь, после того, как ты вернешься.

– Вернусь куда? Вы меня отправляете обратно в монастырь?

–Нет, ты пойдешь, обустроишь мою «дачку» в лесу. Переживешь там зиму, весну, лето,  а осенью вернешься и поговорим.

Про дачку эту Григорий был уже наслышан. Братья говорили, что так отец Герасим называет место в дремучем лесу, которое никто, кроме него не видел и не посещал. На этой «дачке», если верить монастырским преданиям, отец Герасим и просветлился Духом так, что теперь все знает, и насквозь всех видит. Как услышал Григорий, что он его на «дачку» посылает, так и усомнился в  прозорливости старца. Туда же только крепкого монаха можно посылать, почти святого, а от послушника Гриши еще «миром пахнет». Думает ли отец, что делает?

Испугался за свои мысли, и понял, что как бы там не было, хочешь быть монахом – нужно слушаться.

– Отец, как же я найду в лесу дом?

–Я дам тебе карту и навигатор, не заблудишься и в темноте.

–Ну, уж по темноте то я не пойду, выйду засветло.

Ох, эта человеческая самонадеянность! Григорий подошел к месту, где начинался лес, когда сумерки уже объяли все небо, и оно утратило яркие краски. Светящиеся табло навигатора указывало направление. Послушник потянулся к боковому карману рюкзака и с трудом вытащил мощный фонарик. Луч осветил чащу: заросли тонких изогнутых  деревьев, кустов, и пожухлую листву, устилающую землю под ними. Он еще раз протянул руку к рюкзаку и достал топорик.
1 2 3 >>
На страницу:
1 из 3