Жестокие уроки жизни

– Все, а я на заслуженный отдых. Всем успехов и будем готовы!

– Всегда готовы! – в разнобой ответили все.

Принц Дарский поморщился. Понятно, пионерские зорьки ему чужды.

– Петрович, в который раз на отдых-то? – спросил Женя Лазаревич.

Все опять засмеялись. Петрович только махнул рукой.

– Ты сильно не расслабляйся, навыки не забывай, – напутствовал Женя, поглядывая на Юрия.

– На этот раз, думаю, забудете о моем существовании. Оставляю вас в надежных руках.

Лазаревич криво усмехнулся, но промолчал, с новым начальником портить отношения не хотелось.

Юрий Алексеевич посмотрел на всех и сообщил:

– С завтрашнего дня со всеми буду знакомиться персонально. А пока, за работу.

Кто-то по привычке начал кричать «Всегда готовы!», но было не в тему, да и начальник пошел на выход, потеряв к нам всякий интерес.

Заносчивый, еще раз отметила я, и людей не любит, особенно девушек. Интересно, почему?

Конечно, к нему сразу прицепилось прозвище «принц Дарский», и позже себя оправдало, потому что впоследствии Юрий Алексеевич оказался настоящим воителем и бунтарем.

***

В наушниках зазвучала тихая романтичная мелодия, через пару секунд я услышала голос:

– Привет, как ты? – голос был знакомый.

– Здравствуй, Андрей, пожалуйста, не занимай линию. Вдруг, как раз в этот момент кто-то не может дозвониться до службы спасения.

Мы поссорились и на этот раз очень серьезно.

– Брось, Маринка ответит, – усмехнулся он, – и на звонки по мобильному ты не отвечаешь.

– Мы с Мариной теперь в разные смены работаем, – сурово ответила я, пропустив мимо ушей упрек.

– Ну а кто там? Катерина Сергеевна, что ли?

– Да, – я посмотрела на соседнюю кабинку – как обычно, пусто. Где она на этот раз? Кофе пьет или в столовой? А может у ребят в дежурке болтает?

Андрей согласился:

– Ну да, от этой толку нет. Ну и что? Я уверен, что никто не позвонит. У всех все хорошо, только у нас с тобой не очень, – грустно добавил он.

Андрей работал у нас оператором вместе с Сергеем, потом ушел в оперативный штаб МЧС, видимо тоже погорячее захотелось. Да и правильно, с его характером сидеть в конторе полный абсурд.

– Андрей, я тебя прошу, не надо больше звонить и цветы присылать не надо. Пожалуйста. – Я говорила очень мягким голосом, его можно было только уговорить, нежно и ласково, по-другому он не понимал.

– Ну ладно, – тут же сдался он. – Я в ночь сегодня дежурю. А завтра, может, встретимся, поговорим?

– А завтра я в ночь, – соврала я, – так что, как-нибудь в другой раз, – и бросила трубку.

В итоге смена прошла спокойно, если не считать разбитого окна в фитнес-клубе и сбитого на набережной знака «Купаться запрещено».

В первом случае разъяренный уволенный тренер кинул кирпич в окно зала, где занимались люди. А во втором требовали срочного восстановления знака, потому что чей-то ребенок лез купаться.

Я радовалась таким происшествиям. Пусть лучше такие. Вот что теперь будет со вчерашним мальчишкой? Жаль пацана…

В конце смены попробовала подъехать к новому начальству.

Дарский все еще был в конторе.

Стукнув в дверь, я вошла, не дожидаясь разрешения.

– Юрий Алексеевич, я бы хотела поговорить насчет Антона Егорова.

– Кто такой? – недружелюбно бросил Дарский, не поднимая головы от документов. – Оператор или дежурный оперативник?

– Да нет, это со вчерашнего происшествия. Мальчик, что в опеку попал.

– И что с ним? – он наконец поднял глаза, по выражению лица было понятно – начальник крайне недоволен вторжением.

Но я не отступала:

– Мать у него нормальная, не могла его бросить.

– И что? – снова спросил он.

– Так зачем сразу в опеку? – начала кипятиться я. – Можно ведь было родственников найти. А потом представьте, какая волокита будет, чтобы забрать его оттуда.

– М-м-м, вас как звать? – Дарский хмуро свел брови и смотрел не мигая.

От сурового взгляда я немного смутилась.

– Алла. Зарубина Алла, – представилась я неуверенно.

– Должность у вас какая? – снова уточнил начальник.

– Диспетчер, а что? – с вызовом спросила я, мне не нравился его тон и взгляд тоже.

– Вот идите и занимайтесь своими прямыми обязанностями. – Дарский снова уткнулся в бумаги.

Я резко развернулась и пошла к дверям.

– Я домой. Моя смена кончилась, – и вместо прощания со всей силы шарахнула дверью.