Бутылка. Книга для тех, кто любит выпить

Карина

Я всегда считаю гудки, чтобы дать человеку возможность взять трубку и одновременно не быть слишком навязчивой. Поэтому меня приводит в замешательство, когда натыкаюсь на песни вместо гудков. Я закусила фалангу указательного пальца под Джо Кокера, но тут послышалось спасительное:

– Але!

– Это я. Мне грустно.

– Почему?

– Хочу выпить.

– Я тоже.

– А ты чего?

– Устала.

– Вот я жесть как устала. Почти пять лет ищу себя, а вместо новой работы или хотя бы задорной подработки у меня шиш с маслом. Подруга еще уволиться не успела, как заработала за раз столько, сколько я за полгода получаю, – я говорила и не понимала, откуда это все полезло.

– Пожалей себя. Я знаю, что хочется поругать, но ты пожалей.

Вот этого я не ожидала. Как это – пожалеть себя? Развлечение для жалких неудачников! Впрочем, зависть к подруге тоже не для самых гармоничных личностей. Привычка самобичевания есть почти у каждого из нас, любителей выпить лишку. Я даже не думала об этом, пока мы с Юлей не стали обсуждать желание ментально себя отхлестать. Мы вспоминали всех знакомых, кто тоже неравнодушен к алкоголю, и каждый из них любил себя гнобить, причем необоснованно. В современном обществе ругать себя, как, впрочем, и выпивать, кажется чем-то вроде хорошего тона или оригинальной причины получить комплимент:

– Я жирная свинья!

– Нет, ты что, ты очень стройная.

– Я опозорилась на презентации!

– Нет, ты выступила великолепно, все аплодировали стоя!

И все бы ничего, если бы мы не продолжали ругать себя в одиночестве, когда опровержения ждать неоткуда.

Позже в привычной позе на диване с плиткой шоколада я пыталась вспомнить, откуда эта привычка. Когда я была маленькой и приходилось разнимать родителей, чтобы сохранить в семье мир, я всегда себя ругала. Я была чем-то вроде буфера между отцом и мамой и в то же время находилась в ловушке. Я думала, что если исчезну, то мама перестанет уставать, пить и драться с папой, а папа перестанет быть ворчливым и вечно напряженным. В этом смысле я вообще никогда не чувствовала себя ребенком. Никогда не была маленькой или беззаботной – меня всегда тревожило, напьется ли мама и нужно ли будет снова мирить их с отцом.