Последняя муза для Шопена

Последняя муза для Шопена
Ульяна Соболева

Сердце моё разрывается от утраты. Шопен ушёл из моей жизни, и теперь впереди только неизвестность и тоска. И я без крыши над головой ступаю в мир скитаний, где каждый шаг сопровождается голодом, являющимся символом не только физической нужды, но и отражением моего эмоционального и душевного истощения. Впереди только черная бездна и маленький луч света, за который я цепляюсь скрюченными от боли пальцами.

Последняя муза для Шопена

Ульяна Соболева

Глава 1

Я сижу в темной комнате, окруженная тяжестью горя, которое словно струится сквозь каждую клеточку моего тела. Взгляд тускло блуждает по пустоте передо мной, словно пытается найти смысл в этом безнадежном лабиринте утраты. Я в грязном, вонючем, дешевом отеле…Продала все то, что было на мне. Сережки, кольцо, цепочку с крестиком, дорогую одежду. Все что на мне сейчас куплено в секонд хенде. Денег хватит на несколько дней. А дальше? Дальше меня ждет улица. Я понятия не имею за что мне жить, куда идти. Телка прогнала меня…едва я появилась на пороге дома. Меня даже не впустили.

* * *

Татьяна встретила с холодным взглядом, полным презрения. Весь дом казался насыщенным ее недовольством, стал серым, безликим, словно омертвел без своей души. Без Шопена. Телка нагло осмотрела меня с ног до головы. Ее короткие темные волосы были аккуратно уложены, а в глазах мелькали металлические блики высокомерия.

– Лиза, этот дом больше не твой. Тебе здесь нечего делать. Ничего твоего в этом доме нет. Так что убирайся. Тебя никто не впустит даже за порог.

– Виктор всегда давал мне понять, что этот дом является и моим домом. Он…он хотел, чтоб я оставалась рядом с ним.

– Ты всегда была лишней. Даже после смерти Виктора ты продолжаешь существовать как чужак. Ты никто! И сама прекрасно об этом знаешь! Пошла вон, рвань! Шопен был моим мужем! А тебе он был НИКЕМ!

С насмешкой ответила Телка и мне захотелось вцепиться ей в волосы, но на это просто не было сил.

– Виктор не принадлежит ни тебе, ни мне. Он был свободным человеком, и его решения не зависят от твоего желания. Он хотел, чтобы я была здесь…

Татьяна с ненавистью посмотрела на меня:

– Ты думаешь, что сможешь остаться здесь? Ты ошибаешься. Этот дом зпомнит все твои выкрутасы, все твои выбрыки. Он никогда не станет твоим.

– Какая же ты подлая тварь…я все же не ошибалась насчет тебя. Так вот знай. Я не была никем для Виктора. Я была его любовницей и мы трахались у тебя перед носом как сумасшедшие!

– Пошла вон! Сука! – заорала она и ее лицо покрылось красными пятнами.

– Я ухожу, но помни, что ты не избавишься от меня так просто. Когда-нибудь я вернусь сюда.

– Черта с два! Шавка ободранная. Ты сдохнешь в подворотне!

– Да пошла ты!

С этими словами я повернулась и покинула дом, чувствуя на себе последний презрительный взгляд Татьяны и пустых глазниц-окон этого места, к которому так привыкла и которое было пропитано его душой.

Уходя, я ощущала, как последние светлые лучи сменяются адской тьмой. Шаги звучали глухо в пустоте улицы, но в моей груди кипела неугомонная смесь чувств – горечи, потери, и отчаяния.

Татьяна выгнала меня, словно отрывая часть от уже и так разорванной души. Ее крик, наполненный яростью и злобой, звучал в моих ушах, когда я шла прочь.

– Никогда не возвращайся, тварь! Для тебя нет здесь места и никогда не было! Может быть он и трахал тебя! Но я ЕГО жена!

Эти слова отзывались в пустоте ночи, словно эхо моего прошлого. Смерть Виктора, вражда с Татьяной – но это больше не имело смысла…его смерть перечеркнула все что когда-то могло быть значимым для меня.

Я продолжала идти, чувствуя на себе взгляды прохожих, они, должно быть, чувствовали мою боль. Темные улицы города стали моим временным приютом, и я понимала, что теперь, когда я оставила тот дом, он останется в моей памяти как место потерь и дикой любви. Моей первой и единственной любви.

Глаза полные слез приковывались к углам зданий, словно ища опору.

"Никогда не возвращайся…тварь" – звучало в моей голове, как приговор. Но чувство, что в этой фразе звучит больше страха, чем уверенности, заставляло меня смотреть сквозь слезы вперед…Но я понимала, что у меня нет будущего. Без НЕГО.

На грани отчаяния я взвешиваю свою боль и желание завершить этот мучительный путь. С каждым вздохом ощущаю, как кусочек души уносится подальше, словно птица, несущая на себе бремя невыносимой тяжести. Жизнь моя превращается в пустую бездну, лишенную смысла.

Слёзы текут по моему лицу, как и дождь на стекле в грязном номере, и отражают горькую правду моего мира. Не хочется больше бросать кому-то вызов и бороться, не хочется пытаться снова наладить свою жизнь, потому что краски ушли из этого мира. Они испарились в тот самый момент, когда врач вышел из операционной и отрицательно покачал головой.

Когда я думаю о жизни без Виктора, я ощущаю, что любовь исчезла, словно вдруг была выдрана из моего сердца. Каждый шаг кажется напрасным, и не представляется возможным найти силы идти вперед. Я действительно умерла.

Поднимаясь с кровати, я подхожу к окну, взгляд мой устремляется вниз, словно ища ответ в глубинах пустоты. В голове раздается эхо последних слов Виктора, его советов, но все это звучит отдаленно, как будто недосягаемо.

Глубокий вздох, и я решаю, что наступил момент завершения этого трагического пути. В моей груди гремит буря чувств, и кажется, что я не смогу пережить этот мрак. Наверное, это и мой конец.

* * *

Медленно поднимаясь на мост, я ощущаю, как ветер нежно ласкает мою кожу, неся запах дождя. Это словно приглашение пройти сквозь мрак, стереться из этого мира, но я стою на краю, взирая вниз на мчащуюся воду, где, кажется, спрятан ответ на мою боль.

Мое сердце кричит от тоски, расколотое на кусочки, словно грозит разорваться. Мысли о моем Безумном Чудовище, о моем Хромом Дьяволе наполняют меня, о том, как его объятий больше не будет, как его руки, ласкавшие страстно мое тело, стали недосягаемыми. Каждая дрожь в моем теле становится отголоском боли, которая словно чёрная дыра, поглощает все вокруг.

Воспоминания о моментах, когда он был со мной… уроки по стрельбе, поцелуи, его пошлые и грязные обещания, наш неудержимый секс. Теперь все это обращается в тени прошлого, словно моменты, созданные из ткани, которая разлагается в моих руках, тлеет, превращается в пепел.

Ветер развевает волосы, и горькая слеза катится по моей щеке, по губам, я слизываю ее языком она отчаянно соленая и горькая.

Боль в моей груди настолько сильна, что кажется, будто я сгораю изнутри. Закрыв глаза, я пытаюсь отпустить всю эту боль, и мое дыхание замирает на секунду. Воспоминание о Викторе вспыхивает внутри, напоминая о том, как он хотел, чтобы я была сильной.

Глава 2

"Держись, слышишь, дурочка!" – слышу я голос среди шума дождя и сирен скорой помощи. Меня окутывает теплое одеяло, и я осознаю, что в руках у спасателей.

Окруженная запахом антисептика и белоснежными стенами, я нахожусь в салоне скорой помощи. Врачи спрашивают меня о моем состоянии, и я чувствую, как беспокойство растекается внутри меня, словно вода, разбившаяся о берег.

"Почему?" – шепчу я себе. "Почему они меня не оставили?"

Врачи работают быстро, оценивая состояние моего тела. Я слышу их голоса, но слова как будто пронзают меня насквозь. Меня окутывают теплом, стараясь вернуть к жизни, но в моей душе все еще гремит гроза.

"Почему?" – повторяю я внутренне, словно надеясь, что где-то найдется ответ. Но мой мир все еще разлагается под влиянием боли от утраты.

Сирены машины проникают сквозь стены, и я закрываю глаза, пытаясь скрыться от этой реальности. Возможно, она подала мне еще один шанс, но внутри меня остается лишь пустота, напоминание о чем-то, что ушло навсегда.

* * *

Я чувствую, как меня что-то обнимает, и внезапно оказываюсь в другом мире – мире больничной палаты. Свет сочился сквозь окно, а запах все того же антисептика насыщал воздух.

Врачи и медсестры в белых халатах торопливо кружат вокруг меня, а самый высокий пожилой доктор, подходя к кровати, с улыбкой на лице, излучая профессиональную уверенность, говорит:

– Вы в безопасности, Лиза. Вы находитесь в больнице.