Тамерлан. Исторический роман

– Эге-е-е-е-гей, эге-е-е-е-гей… У-у-у-у… У-у-у-у…

То, что Эмир присоединился к нему, еще более воодушевило шамана. Он вытащил из мешка волчий череп, вытянул его в сторону костра, стал призывать проклятия.

– О род, мой род! Я дом своего рода, кровь серого волка, я второй конец посоха, вторая сторона меча! Я тот, кто у всех на устах. Идите, идите! Пусть на ваших врагов падет дурной глаз! Пусть враги пойдут измотанными! Я разрушу их шатры! Я проткну их носы, посажу их на цепь, сделаю их рабами! Как указал Господь, так и сделаю! Закопаю их в землю, сброшу в воду и пущу по течению! Загоню в чужие края! Я взял в руки зеленое знамя и обагрил свое оружие их кровью! Я заставлю их блеять, как паршивую овцу! Я заставлю их пастись, как слепых баранов! Исчезни, враг, как растоптанная травинка, растай, как снег! Идите, идите! Пусть на ваших врагов падет дурной глаз!

Главный шаман, произнеся эту тираду, закрыл глаза. В этом состоянии, обвешанный палками, костями, он был похож на высохшее дерево. Помощник зачерпнул чашей из большой бочки возле костра кумыс и подал шаману. Шаман открыл глаза, взял чашу и подошел к быку. Кончиком хвоста быка помешал кумыс в чаше и, подойдя к Тамерлану, подал ему. Тамерлан почтительно взял чашу, сделал глоток. В этот момент со всех сторон раздались возгласы.

– Эге-е-е-е-гей, эге-е-е-е-гей… У-у-у-у…

– Слава правителю!

– Слава Великому Эмиру!

Затем шаман, взяв у Тамерлана чашу, стал обходить полководцев. Каждый, в свою очередь, прикладывался к чаше, возвращал шаману. После завершения этого обряда вновь зазвучали карнаи и бубны.

Это означало окончание церемонии, которая указывала на успех. Но настоящий успех был впереди. Стоило идти в направлении этого успеха. Тамерлан поднял кольцо в круглой оправе, усыпанной жемчугами и звездами по окружности, в сторону луны, произнес молитву, проведя ладонью по лицу.

***

В холодный мартовский день 1398 года 92-тысячная армия Тамерлана взяла направление в сторону горы Гиндукуш, называемой каменным поясом арабского мира. Цифра 92 указывала на число имен пророка Мухаммеда. Великий Эмир с первых дней понимал, что путь будет трудным. Тропы в этих вечно заснеженных горах были покрыты ледяной коркой. Это был единственный караванный путь, соединяющий Самарканд с малой Индией. Именно по этому пути двадцать восемь лет назад пошел он в Балх и провел там курултай. На подъеме движение стало еще трудней. Чем выше, тем больше была толща снега, холод пронизывал до костей, мороз и ветер обжигали лица воинов, с бороды и усов свисали льдинки. Воины с трудом стояли на ногах, с трудом продвигались вперед. Если бы в этот момент на пути появился противник, он с легкостью разбил бы армию, потому что никто не был в состоянии сопротивляться. Было принято решение сообщить об этом Эмиру. Командир группы разведки подошел к Тамерлану, на коне величественно поднимавшемуся на подъем, преклонил одно колено.

– Правитель, до перевала дорога практически непроходима. Воины не могут идти, вязнут в снегу. Полпути мы прошли только за два дня. Если так пойдет, мы все замерзнем…

Правитель посмотрел на него краем глаза. И без этой информации он прекрасно понимал, что положение тяжелое. В такой мороз провести через перевал девяносто две тысячи воинов и в два раза больше лошадей было нелегко. Но и возвращаться было нельзя. Тем самым был бы нанесен непоправимый удар по его авторитету, он бы пал в глазах полководцев и воинов. Девяносто две тысячи людей верили ему одному. Не в его привычках было возвращаться. Его ждали походы, сражения и большие победы, в которые он, несомненно, верил. Обязательно должен быть выход, если нет, надо подумать и найти. Эмир задумался, еще раз все взвесил. На некоторое время впал в задумчивость. Молча стоял и глядел на него командир разведки, ждал, что скажет. Знал, что из такого тяжелого положения выход может найти только он. Великий Эмир уже начинал понимать и верить, что впереди есть выход из положения. Вдруг в мозгу что-то словно сверкнуло и ему все стало ясно. Улыбнувшись в бороду, спокойно посмотрел на командира разведки.

– Говоришь, воины не могут идти по снегу?

Командир подтвердил сказанное.

– А какова толщина снега?

Разведчик ничего не понял из этого вопроса.

– В два человеческих роста.

Молчание нарушил звонкий голос Тамерлана. Он уже принял конкретное решение.

– Не могут идти по снегу, пусть идут под ним!

Командир ничего не понял. С застывшим лицом, уставившись на Эмира, пытался что-либо понять. «Как это идти под снегом? Разве такое возможно?», – усиленно думал он.

Тамерлан, взглянув на побеленные инеем брови командира, бегающий взгляд, понял, что тому ничего не ясно.

– Кажется, ты не понял?

Командир разведки будто очнулся. Придя в себя, быстро ответил:

– Понял, мой правитель! – сказал, но свой же голос ему не понравился. Не хотелось обманывать Эмира. – Но, клянусь могилой отца, так ничего не понял, Великий Эмир. Разве можно ходить под снегом?

Тамерлан расхохотался. Пар изо рта, словно хохот, разошелся вокруг командира, обвеял его лицо и испарился. В то же время Тамерлан удивился тому, как при такой тупости этот мог оказаться на такой высокой должности. Потом сам себя успокоил. Если бы все могли думать как он, тогда он не был бы блестящей личностью. Лицо его посерьезнело.

– Для людей и лошадей надо сделать ходы под снегом!

До командира разведки только сейчас дошла суть идеи. Все на самом деле было очень просто. Выпрямился, стал по стойке смирно.

– Все ясно, мой правитель!

– Если ясно, поторопись, позови ко мне командира инженерного полка.

Командир разведки быстро вернулся назад. Через несколько минут командир инженерного полка подбежал к Тамерлану, склонил колено.

Тамерлан звонким, полным ярости голосом, приказал:

– Срочно прокладывайте ходы под снегом! Пусть каждый тысячник выделит для инженерного полка по тридцать самых сильных воинов! Поторопитесь!

Когда около трех тысяч воинов приступили к работе, никому из них в голову не могло прийти, что через несколько часов будет готов проход под снегом шириной в пять человек, высотой в четыре зира и длиной в две тысячи зира. Тамерлан спешился и первым вошел в проход, верх которого был из снега, а пол и стены изо льда. Однако в сознании отчасти теснились другие мысли. «Надо будет научить всему этому внуков. Они должны понять, что в жизни нет тупиковых ситуаций. А если и попадает в тупик, то только в мыслях. Но если хорошо подумать, можно найти выход из любого тупика».

Ледяной проход завершился у перевала. Здесь хотя и было снега по колено, но можно было двигаться. К тому же после высоты почти в полфарсаха начался спуск. Когда Великий Эмир на перевале сел на коня, он поднял голову и взглянул на вершину, называемой Крышей мира.

Дели пока был такой крышей.

Правитель шел, чтобы покорить столицу Индии…

Когда армия достигла области Катур, солнце уже пряталось за горами, длинные тени от которых принесли с собой морозный воздух. Армия, наконец, прошла тяжелый перевал. Потерь не было. Девяносто две тысячи воинов ждали приказа одного – Великого Эмира. Правитель приказал остановиться на ночь в Эндарабе.

За короткий срок были воздвигнуты шатры, перед каждым разожжен костер. Теперь воины работали с еще большим рвением, беспрекословно выполняли приказы. Любая угроза или уклонение могли бы завершиться гибелью. Огромный лагерь, заложенный за короткий срок, напоминал оседлое поселение. Шатры походили на сельские дома, а костры – на тысячи ночных бабочек. Очень скоро дым костра смешался с запахами еды, приготовленной из баранины и конины.

Воины, полководцы, расслабив пояса, собрались вокруг костров. Вспоминая, как днем боролись с морозом, льдом, прокладывали проход, посмеивались, от тепла костров морщины на лицах разглаживались, языки развязывались. Наряду с опытными воинами, сотниками и тысячниками в армии были и молодые, неопытные. Было немало и тех, кто, сбежав от нудной суеты жизни в степи, городах, бросился на поиски приключений. А некоторых в армию забрали силой. В ходе подготовки к походу все это учитывалось. Целью же было постоянное обновление армии, прием в ряды воинов молодых вместо погибших и раненых. А для будущих походов это одновременно считалось практикой.

Бывалые воины знали, что в этом походе они заимеют несметные богатства. У Тамерлана был одни неуклонный принцип: половину добычи отдавать армии. Все знали это, как знали и то, что Тамерлану покровительствует Аллах, и поэтому с удовольствием шли за ним хоть на край света.

Вокруг костров, разожженных около шатров, воздвигнутых вкруговую, сидели воины, которые, отогревшись, уже начали переговариваться, шутить друг с другом. Потом пошли интересные разговоры. Они, кстати, тоже имели характер обучения. Молодые воины внимательно слушали опытных, не желая упускать даже самые мелкие детали. Ведь это могло пригодиться и не раз спасти им жизни. Некоторые молодые воины жаловались на погоду. Но командиры отрядов их за это не упрекали. Молодому воину, всю жизнь от рождения скакавшему на лошади в степи, очень трудно было в скором времени привыкнуть к горным условиям. Один молодой воин плотно укутал тулупом спину, но от жара костра расстегнув ворот, протянул руки к огню. Потерев разгоряченные от огня ладони, приложил их к лицу, затем повернулся к пожилому воину, сидевшему рядом.

– Десятник, ты в такой холод когда-нибудь в поход отправлялся? Я никогда в жизни не видел такого снега и холода. Зараза достает до мозга костей. Я никогда не думал, что горный воздух может быть таким холодным.

Вместо десятника, улыбнувшись, ответил сидящий напротив сотник.

– Твой десятник тоже не попадал в такую ситуацию. В тех походах, в которых он участвовал, таких холодов не было. А мы, когда с Эмиром Тамерланом пошли на Тохтамыша, видели и похуже. С одной стороны холод собачий, с другой – закончившиеся запасы еды, мяса и фуража для лошадей. Если бы не острый ум правителя, мы, став жертвой холода, погибли бы.

Как и молодые воины, десятник с интересом посмотрел на сотника. До сего времени он много чего слышал от сотника, но такого не припоминал.

– Говори, сотник, говори ради Аллаха. И нам будет интересно, и время скоротаем.

Сотник обрадовался тому, что смог привлечь внимание сидящих, взял палку, поворошил угли в костре.

– Эта история случилась очень давно. Прежде чем прийти в Азербайджан, мы побывали в Исфагане, потом в Ширазе. Тогда мы взяли очень много богатств, у каждого воина было как минимум по одному рабу и пленнице. Мы думали о том, что скоро вернемся домой. Вернемся к семьям и будем проживать нажитое, кататься как сыр в масле. – Он глубоко вздохнул. – Э-э-х, правду говорят, никогда не загадывай наперед…

Один из молодых воинов проявил нетерпение.