Овечья Молитва

–Эй, мужик! Притормози на минуту, мы заблудились.

Каин вздрогнул и увидел четверых невзрачных мужчин, стоявших у дороги.

Ну не оставлять же их тут,– мелькнуло у него в голове. Он остановился рядом и спешился.

–Куда вам нужно? Город вон там, если что, – сказал Каин и, повернувшись, указал рукой в сторону города.

В тот же миг один из мужчин приставил к его горлу кинжал.

–Не дёргайся. Мы только лошадь заберём, – прорычал тот, что стоял сзади.

Второй бандит уже шагнул к лошади, собираясь обыскать подсумки. Оружие Каина всё ещё было приторочено к седлу. Ещё немного – и они до него доберутся. Медлить было нельзя.

Схватив волю в кулак, Каин молниеносно рванулся вперёд. Его левая рука впилась в запястье бандита словно стальной капкан, а правая накрыла сверху. Одно резкое движение – и рука грабителя с хрустом вывернулась под неестественным углом. Тот с криком выронил кинжал, а Каин тут же ударил его в солнечное сплетение. Бандит согнулся пополам и рухнул на землю, корчась от боли.

Но едва Каин успел это осознать, как в его плечо впился клинок второго нападавшего.

–А-аргх! – крикнул Каин и с разворота ударил обидчика кулаком в челюсть.

Удар был сокрушительным, словно от молота. Грабитель без сознания отлетел в сторону. Каин не хотел их убивать – было видно, что угрозы они из себя не представляли. Третий же, стоявший поодаль, замер, уставившись на эту схватку. Встретив взгляд Каина, он тут же выронил свой кинжал и взмолился:

–Всё, всё! Не надо! Мы уходим!

Он бросился поднимать своих подельников, а Каин, стиснув зубами, вновь вскочил в седло и двинулся дальше.

Тропинка вилась меж деревьев. По траве бежал ёж, на спине которого уместились пара грибов и яблоко. «Может, именно этого я хотел всю жизнь? Жить в лесу и каждый день слушать его звуки, смотреть на эту тишину…» Но ничего уже не изменить. Он так жить не хотел. Он лишь хотел покоя.

По дороге Каин достал из подсумка старую льняную повязку и принялся перевязывать рану. Ткань была грязной и потрёпанной, но другой под рукой не оказалось.

Свернув на развилке, он наконец увидел за деревьями избушку – старую, обугленную, полуразрушенную. Привязав лошадь и закинув за спину алебарду, он подошёл к двери. Та не поддавалась сразу. Лишь с третьей попытки, когда Каин уже собрался выбивать её плечом, скрипнула и отворилась.

Внутри он увидел лишь пепелище. От дома влиятельного картографа не осталось ничего. Не было ни намёка на зацепку, ни единой вещицы, что могла бы помочь. Каин уже начал думать, что его надурили, как вдруг…

– …?яинедлав иом в яслимолв отк ?ьседз отк… – донёсся голос.

Он был странным, искажённым, а эхо разносилось так, будто звучало не в доме, а в глубокой пещере.

–Кто здесь? Явись! – крикнул Каин, сжимая рукоять «Клыка Гиены».

Через несколько секунд началось нечто невообразимое. Воздух стал густым, как смола, температура стремительно упала. Каин почувствовал леденящий до костей могильный холод, а у входа проступил призрачный контур. Это был он – картограф Ричард. Не живой человек, а его призрак. Кожа его была обвисшей, покрытой ожогами; он словно состоял из дрожащего воздуха над огнём. Один глаз не держался в глазнице и болтался на остатках лицевых мышц.

Каин от неожиданности отшатнулся.

«?леширп адус ыт мечаз ?ыт отк», – прозвучало в его ушах. Каин не понимал. Призрак, видя это, приблизился и коснулся его плеча бесплотной рукой. Каин почувствовал странный холодный толчок – будто что-то в самой его сути переключилось.

– Теперь ты понимаешь меня? – спросил призрак. Голос звучал прямо внутри черепа.

– Я – картограф Ричард. Точнее… то, что от него осталось. А ты кто, малец?

– Наёмник. Каин, по прозвищу Филин. Охочусь на Адама, Хранителя Овечьей Молитвы и Кольца Могилы. Мне сказали, вы можете знать о нём.

Призрак задумчиво промычал.

– Да, пожалуй, кое-что знаю. Но просто так не расскажу. Понимаешь, какая ситуация… Я не могу попасть на небеса, пока моё последнее желание не исполнено. Хочешь услышать об Адаме – выполни его.

– Говори, что нужно.

– Знаешь старую церковь в глубине леса?– голос Ричарда прозвучал как глухое эхо из пещеры. – Там обосновались сектанты, что сожгли мой дом… вместе с моей женой. Ты должен их уничтожить. Убей всех сектантов. И убей пленника – не смей с ним разговаривать! Он запросто заморочит тебе голову. Просто убей на месте. Понял меня? УБЕЙ его.

Мстить Каину было не впервой.

– Ладно. Сделаю.

Путь до церкви занял не больше десяти минут. Уже на полпути его ударил в нос тяжёлый, сладковато-гнилостный запах. Чем ближе он подъезжал, тем чаще на ветвях деревьев стали попадаться трупы. Они висели на верёвках, подвешенные за руки. Их животы были вспороты, кишки свисали до земли, а во рту у каждого торчали свитки.

Каина чуть не вырвало от этого зрелища, но, движимый мрачным любопытством, он через силу вытащил один из свитков и прочёл:

«Да будет сей глас услышан Тобою, Адам, Червь, что точит Корень Мира. Я, недостойный слуга Твой, пришёл к Чёрному Древу с дарами. Я привёл агнца, мужчину в расцвете сил, дабы упокоить его в Твоих чревах. Я вскрыл ему брюхо, по обычаю, дабы тщета плоти его истекла на землю, а дух воспарил к Твоей немоте.

Но я согрешил, О, Неназываемый.

Когда я вкладывал в его рот свиток, палец мой коснулся его зубов. И я почувствовал… зависть. Зависть к его покою. Он ушёл, а я остался бродить в этой гнили, ожидая Твоего пришествия. Мысли мои осквернились малодушием, и в сердце возжелал я не служения, а конца.

Я принёс жертву, но в момент заклания сердце моё не пело от восторга, а замерло в ужасе. Не перед кровью – кровь есть вода жизни. Не перед смертью – смерть есть дверь. Перед бездной в Твоих очах, в которую я взираю каждый миг и что пожирает мою веру, словно червь.

Я убил мужчину, но не смог убить в себе тень сомнения. Прости мне эту слабость, Отец наш Прекрасный и Ужасный. Прими его плоть, ибо дух её уже тлен. А мою веру… укрепи. Или отними её вовсе и позволь мне занять место на этом Древе, дабы я более не мучился мыслью, что мы лишь черви, ползающие у ног спящего Бога.

Да станет сие раскаяние последней пищей для червей в его чреве. Аминь.»

– Господи… – только и смог выдавить из себя Каин.

Швырнув свиток, он вскочил на лошадь. Теперь он хотел лишь одного – уничтожить их всех.

Церковь предстала перед ним облезлой и потрёпанной, поросшей мхом и плесенью. Из-за дверей доносился нарастающий гул, а затем – отчётливый мужской крик. Кого-то приносили в жертву.

Каин с силой распахнул обе половинки дверей. Внутри, в тусклом свете факелов, копошилось сборище в чёрных балахонах. На балконе, возвышаясь над залом, стояли их предводители. Тот, что на своеобразном мостике, сжимал в руке отрезанный язык, с которого ещё капала кровь. Рядом, на четвереньках, держась за окровавленный рот, сидел жертва.

– Всё! С меня хватит! – рёв Каина оглушил гул толпы.

Одним движением он проткнул мечом ближайшего сектанта и, не вынимая клинка, с размаху воткнул его в голову второго. Обычные последователи в панике бросились к выходу. Те же, что были наверху, лишь ухмыльнулись и спокойно спустились вниз.

– Посмотрите на него… – прошипел первый, медленно обходя Каина слева.

– Один-одинёшенек пришёл сюда. Хе-хе…– подхватил второй, заходя справа.

– Мама не учила далеко от дома не ходить?– закончил третий.

Они синхронно достали из складок одеяний по два ритуальных кинжала.

– Больно не будет. Только немного… неприятно.

В тот же миг один из них возник за спиной Каина. Как он оказался там так быстро? Мысли наёмника пронеслись пулей: «Нельзя их слушать!»

Каин чудом увернулся от удара в спину. Всё его тело было струной. Сектант в центре сделал резкий выпад вперёд – Каин отскочил, контратаковал, но, повернувшись спиной к другим, получил подножку. Он рухнул навзничь, и на него тут же впился один из главарей, пытаясь вогнать клинок в грудь. Лезвие скользнуло по кольчуге. Каин, не помня себя, ударил его коленом в пах, сбросил с себя и попытался встать – но получил хлёсткий удар лезвием по лицу. По стене брызнула алая кровь. Шрам останется навсегда.

Сектант, оглушённый ударом в пах, ещё не оправился. Каин, стиснув зубами боль, рванулся к нему и всадил меч в живот так, что клинок насквозь прошёл через тело и вошёл в деревянную стену. Выдернуть его сразу не получилось.

В это время второй сектант уже бежал на Каина с занесённым кинжалом. Наёмник успел выхватить из-за пояса убитого его же клинок и парировать удар. Сталь звякнула, но третий кинжал тут же вонзился Каину в ногу.

– Неплохо дерешься. Бабка научила? – бросил сектант, пытаясь вывести его из себя.

Ответом стал сокрушительный хук в челюсть. В следующее мгновение из горла сектанта хлестнул фонтан крови. Последний из троицы швырнул в Каина оба своих кинжала. Один воткнулся тому в левое плечо. Не задумываясь, Каин метнул в ответ свой окровавленный клинок – и попал противнику прямо в колено. Тот с криком рухнул. Каин, не слушая мольб, наступил на его голову и резким движением скрутил шею.

В зале оставался лишь тот, что был пригвождён к стене. Он был ещё жив.

– Милосердия! Второй шанс! Я всё… я всё расскажу!– захрипел он.

Каин не стал слушать. Он взял его за голову и с размаху, раз за разом, ударил о стену, пока череп не превратился в кровавую кашу. Только тогда он с усилием выдернул свой меч.

– Ох… ох… чёртовы сектанты… Всё тело болит… – он тяжело дышал, опираясь на клинок.

И тут он вспомнил о пленнике. Тот лежал на балконе, бессильно пытаясь ползти. Приказ призрака был ясен: «Убей». Но Каину нужно было увидеть его лицо. Он поднялся на балкон, перевернул обессиленное тело и замер.

Ричард.

Это было лицо картографа. Живое. Но без языка. Выходит, его держали здесь все эти три года, а сейчас решили принести в жертву.

– Господи… Ричард! Все думали, вы мертвы. Держитесь, я вас выведу.

Каин помог ему подняться и, почти неся на себе, вывел из церкви. К счастью, вокруг никого не было. Он усадил Ричарда на лошадь и повёл её под уздцы к сгоревшему дому. По дороге кое-как перевязал свои раны.

– Ричард, оставайтесь здесь. Хорошо? Я скоро, – Каин слез с лошади и направился к избе.

Внутри было пусто. Но едва он переступил порог, невидимая сила подхватила его и швырнула о стену. Не дав опомниться, её снова подняла и с силой бросила на пол. В третий раз он завис в воздухе и наконец увидел своего мучителя. Это был дух – чёрный, без глаз и лица, но Каин чувствовал его пристальный взгляд, прожигающий душу.

– Я же сказал: УБЕЙ ПЛЕННИКА. Все вы, люди, всего лишь мешки с костями!

Дух отпустил его. Каин рухнул на пол и провалился в темноту.

5 часов спустя

Каин пришёл в себя. Он лежал на кровати в одной рубашке и штанах. Рядом, на стуле, сидел Ричард и что-то сосредоточенно писал.

– Р-Ричард? Что… где мы?

Естесвенно, картограф не мог ответить. Вместо этого он протянул Каину небольшую, истрёпанную записную книжку – свой новый голос. На странице был выведен аккуратный текст:

«Спасибо тебе, малец. Если бы не ты, я бы умер там. Когда я вошёл в свой старый дом и увидел тебя, всего в крови, лежащим на полу… испугался, уж думал, умер. Еле-еле затащил твоё тело на лошадь и поехал. Сейчас мы у одной хорошей женщины, с которой я был когда-то знаком. Она приютит нас на время. Мне нужно лишь одно знать: зачем ты туда полез? Ты хотел что-то узнать?»

Каин, с трудом приподнявшись на кровати, кивнул.

–Да… Я ищу Адама. Мне нужно его убить, иначе убьют меня. Вы знаете какую-нибудь информацию?

Ричард дёрнулся, будто его ударило током. Почесав затылок, он опустил взгляд и быстро начертал в книжке новый ответ:

«Ох, вляпался ты, конечно! Ладно, раз уж так… Да, я знаю кое-что. Тебе нужно идти в Город Сирот. В доме Мэра ты сможешь попробовать разговорить их предводителя. Он-то уж точно что-то знает.»

ГОРОД СИРОТ

Каин оставил лошадь в чаще, за деревьями, и пересёк невидимую границу. Он сразу почувствовал на себе десятки скрытых взглядов. Воздух звенел тишиной.

Первый из них появился на четверть пути – мальчик лет тринадцати. Увидев Каина, он не сбежал, а вытащил из-за пояса заточку.

– Эй! Ты кто такой? Чего тут потерял? – его голос был резким, но в глазах читалась настороженность, а не страх.

Каин, понимая шаткость своего положения, медленно опустился на одно колено, чтобы быть с ним на одном уровне.

–Мне нужен ваш лидер. ЧревоУгодец, так ведь?

Парень несколько секунд молча смотрел ему в глаза, а затем резко махнул головой.

–Пошли. Зря ты сюда сунулся. Посмотрим, что Король с тобой сделает.

Их путь к зданию старой школы лежал через улицы, ставшие ареной немого ужаса. Из-за разбитых окон и полуразрушенных дверей на Каина смотрели десятки глаз – юных, старых, но одинаково пустых. В одном из переулков трое подростков молча и методично пинали ногами тело четвертого. Никто не обращал на это внимания.

Часовой у входа в школу пропустил их молча, лишь кивнув проводнику.

В кабинете директора, за массивным столом, покрытым рисунками, сидел юноша лет шестнадцати. Его лицо озарила ухмылка, когда он увидел гостя.

– Ооо! Новый большой! – он весело подпрыгнул на стуле. – Оставь нас.

Когда дверь закрылась, улыбка с его лица исчезла, сменясь холодной, изучающей скукой.

–Чего пришёл? Здесь таких, как ты, на куски рвут. Ладно, меня зовут Лютер. Говори.

Каин коротко изложил суть: охота на Адама.

Лютер сначала смотрел с удивлением, а потом расхохотался – коротким, сухим, безрадостным смехом.

–Адам? Серьёзно? Сидел бы дома… Но мне тебя не переубедить. – Он потянулся к ящику стола и вытащил смятый лист. – Да, я кое-что о нём слышал. Но просто так не скажу. Выполнишь поручение – поговорим.

Каин пробежался глазами по тексту. В нём шла речь о поимке беглеца.

–Серьезно? Ты просишь меня поймать ученика?

–Один малец решил, что ни в чём не нуждается, и сбежал. А мы не очень любим выходить за стены. Поймаешь его, приведёшь ко мне – и я тебе что-нибудь расскажу.

Несколько часов спустя Каин уже подъезжал к убогому городишке неподалёку от Владений Сирот. Именно здесь, по слухам, отиралась шайка юных отбросов, среди которых был и его новый «знакомый» – четырнадцатилетний Генрих.

Бродя по пыльным улицам, Каин сворачивал в переулки и расспрашивал местных. Один из мужчин, мрачно усмехнувшись, ткнул пальцем в сторону конюшни:

– Хулиганы? Иди прямо, потом поворачивай в переулок. Они обычно там шляются.

Каин последовал указанию и вскоре упёрся взглядом в стайку из пятнадцати юнцов. Один из них, самый дерзкий, тут же направился к нему, играя заточкой.

Каин не стал церемониться. Одним движением он выбил нож из руки парнишки и оттолкнул его в сторону. Его взгляд уже выхватил в толпе нужную цель – Генриха, в потрёпанной одежде и с короткими, взъерошенными волосами.

– Бежим! – кто-то крикнул, и стая мгновенно разбежалась, как тараканы.

Генрих метнулся в сторону, как испуганный заяц, и Каин ринулся за ним. Первые несколько десятков шагов по грязной улице дались наёмнику легко, но тут юноша, не замедляя хода, вскочил на сложенную у стены поленницу, оттолкнулся от ставня и, ухватившись за карниз, взмыл на низкую крышу сарая.

– Стой, чертёнок! – крикнул Каин, но ветер унёс его слова.

Он последовал за ним, но там, где Генрих использовал лёгкий прыжок, Каину пришлось делать мощный рывок, цепляясь за скользкую черепицу. Ржавые латы и стёганый гамбесон внезапно показались неподъёмными. Каин бежал по скату, гремя и сбивая подошвами дранку, а Генрих впереди был бесшумен и лёгок, как тень.

Юноша не оглядывался. Он знал каждый выступ, каждую щель в этом заброшенном районе. Он перепрыгнул через узкий переулок, кувыркнулся на соседней крыше и скользнул в открытый чердачный люк. Каин прыгнул следом. Его сапог с грохотом приземлился на краю, и кусок обшивки с треском отломился и полетел вниз. Пришлось тратить долю секунды на то, чтобы удержать равновесие, – Генрих эти доли не тратил.

Внизу, в пыльном полумраке чердака, мелькнула его спина. Каин, согнувшись, рванулся за ним, снося паутину и забытый хлам. Генрих юркнул в отверстие в полу – видимо, в чулан этажом ниже. Каин не стал рисковать и нырять вслепую. Он выбежал обратно на крышу, окинул взглядом фасад и заметил, как на втором этаже распахивается окно. Через мгновение Генрих уже бежал по узкому балкону, перепрыгнул через перила и, ухватившись за водосточную трубу, съехал вниз, в вонючий переулок.

Каин спустился иначе: он спрыгнул с балкона, тяжело рухнув на землю и отбив пятки. Боль пронзила ноги, но он даже не крякнул, поднялся и снова побежал.

Дистанция не сокращалась. Мальчишка был как ртуть. Он пролезал под заборами, где Каину приходилось их перелазить, проскальзывал в полуразрушенные подвалы, выныривая с другой стороны. Дыхание Каина стало глухим и хриплым, в горле запершило, а пот заливал единственный глаз. Но он видел, что и Генрих выдыхается – его прыжки стали менее точными, а плечи напряжённо вздымались.

И тогда Каин сменил тактику. Он перестал повторять путь юноши. Вместо того чтобы лезть на очередную крышу, он побежал параллельно ей, по улице, срезая угол. Он не видел Генриха несколько секунд, но рассчитал, где тот должен появиться. Его расчёт оправдался: юноша спрыгнул с навеса прямо перед ним, в трёх шагах.

Генрих оглянулся и на мгновение замер, увидев, что преследователь оказался впереди. В его глазах вспыхнула паника. Он рванул в сторону, в арочный проход, ведущий на маленькую, заваленную хламом площадь. Но эта секунда замешательства стоила ему всего запаса. Каин сделал последнее, отчаянное ускорение. Он не прыгнул, а рухнул вперёд, вытянув руку.

Пальцы в железной перчатке сомкнулись на щиколотке мальчишки. Тот с криком полетел вперёд, грузно шлёпнувшись о землю.

Каин, тяжело дыша, встал на колено, не отпуская его ногу.

– Нагулялся?– его голос прозвучал хрипло и устало. – Теперь поговорим.

Не обращая внимания на отчаянные попытки вырваться и поток брани, Каин взвалил Генриха на плечо и поволок к лошади. Горожане, знавшие воришку в лицо, лишь косо поглядывали, не решаясь вступиться. Каин привязал ногу юнца к стремени, усадил его в седло и двинулся в обратный путь.

Еще через несколько часов они были в Городе Сирот. На этот раз на Каина не бросались с ножами, но и радости в глазах обитателей трущоб не было. Все их внимание было приковано к Генриху. Едва Каин спешился, из здания школы вышел Лютер.

– А вот и наш охотник! – он радостно хлопнул Каина по плечу, пока двое его подручных стаскивали Генриха с лошади и принимались избивать его.

– Тихо, тихо! – крикнул Лютер, и юнцы послушно отступили, двое продолжая держать Генриха в захвате. – Этот чертёнок нам ещё пригодится.

Лидер Сирот развернулся к Каину, и его лицо снова стало безразличным.

– Итак, насчёт Адама… Я ничего не могу сказать. Иначе мне конец. Но ты должен пойти к клану «Охотники на кровавых рук». К Царице. Она… влиятельная. И ей плевать, что сделает с ней Адам.

Лютер усмехнулся.

– Сразу предупреждаю: женщина она требовательная. Потребует сделать что-то очень сложное. Так что будь готов. Ну, а впрочем… мне плевать. Уходи.

С этими словами он повернулся к Генриху, начав свой неспешный допрос. Каин понял: парнишку считают предателем, и его ждёт скорая и жестокая казнь. Но у наёмника уже не оставалось сил вмешиваться. На сегодня с него было достаточно. Он развернулся, вскочил в седло и покинул Город Сирот, оставив за спиной очередную порцию чужой боли.