Судебные прецеденты для практикующих юристов

Вопрос о том, кем будет признан подзащитный – соисполнителем или пособником, – существенный, поскольку его решение может повлиять на размер наказания. Даже среди юристов со стажем, не говоря уже о рядовых гражданах, существует заблуждение о том, что если лицо не играет ключевой роли при совершении преступления, то в данном случае он не соисполнитель, а значит – нет оснований утверждать о совершении преступления группой лиц: например, когда А. наблюдает у подъезда за окружающей обстановкой, а Б. проникает в квартиру и изымает оттуда чужое имущество. В таких случаях можно услышать рассуждения: «Но А. же не похищал имущество! Он лишь „оказывал содействие Б., устранял ему препятствия и создавал условия для безопасного проникновения в квартиру“». Однако п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 29 от 27.12.2002 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» указывает на то, что пособником может быть признано лишь лицо, заранее обещавшее устранить препятствия, не связанные с оказанием помощи непосредственным исполнителям преступления.

Правовая позиция Верховного Суда РФ

В кассационной жалобе защитник осужденного Ш. просил приговор изменить, ссылаясь на то, что Ш. полового акта не совершал и его действия должны быть квалифицированы как пособничество. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор оставила без изменения, указав следующее.

Из показаний осужденного В. усматривается, что, когда А. пытался совершить половой акт, Ш. держал потерпевшую за руки, а К. зажимала ей рот рукой. Также Ш. дважды прижигал потерпевшей кожу сигаретой на спине и на лбу, угрожал сбросить ее в воду.

Обоснованно суд сослался также и на показания потерпевшей о том, что первой об изнасиловании стала говорить К., осужденные Ш. и В. также угрожали изнасилованием, затем силой повели ее в сторону леса. К. тащила потерпевшую за волосы, била ее по лицу, была рядом, когда парни обсуждали способы ее изнасилования, давала указания, наносила ей удары, угрожала убийством, если она сообщит о преступлении. Ш. также применял к потерпевшей насилие, бил ее, угрожал убийством, когда ее уже насиловал Я., прижег сигаретой лицо, держал ее за руки во время изнасилования.

Выводы суда о том, что Ш. участвовал в изнасиловании группой лиц по предварительному сговору, основаны на совокупности исследованных доказательств, свидетельствующих о том, что, согласившись с предложением К., он применил к потерпевшей насилие, в том числе прижигая ей кожу горящей сигаретой, и угрожал насилием именно с целью совершения с ней насильственных половых актов другими участниками преступления, держал ее за руки во время изнасилования.

Источник судебной практики: Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 25.122012 № 56-О12-84.

Место публикации: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2013. № 7.

Лицо не подлежит уголовной ответственности в случае эксцесса исполнителя

Согласно ст. 36 УК РФ эксцессом исполнителя признается совершение одним или несколькими исполнителями преступления, не охватывающегося умыслом других соучастников. За эксцесс исполнителя другие соучастники преступления уголовной ответственности не подлежат. Несмотря на то, что данная норма сформулирована достаточно четко и недвусмысленно, в следственной практике обычно стараются ее игнорировать: на показания одного из обвиняемых «мы не договаривались об этом» обычно следователь не обращает внимание. Поэтому особое значение приобретает следующий редкий пример из опубликованной практики Верховного Суда РФ.

Правовая позиция Верховного Суда РФ

По приговору X. признана виновной в том числе в разбойном нападении на М., совершенном группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшей. В январе 2012 года Щ., К. и X. по предложению последней договорились совершить хищение у гражданки М., которая в силу возраста и состояния здоровья не выходила из дома. Осуществляя свое намерение, в ночь на 23 января 2012 года они подошли к дому М. После чего X., согласно распределению ролей, осталась на улице с целью предупреждения Щ. и К. о возможном обнаружении, а Щ., разбив топором окно, проник в дом, подбежал к проснувшейся от шума М. и нанес ей удар обухом топора по голове, от которого потерпевшая потеряла сознание и упала на пол. После этого Щ. впустил в дом К., который, зайдя в спальную комнату для поиска денег и увидев хрипевшую на полу М., нанес ей обухом топора три удара по голове и один удар по руке. Обследовав содержимое дома, К. похитил принадлежащие М. деньги в сумме 3300 руб. В ту же ночь потерпевшая скончалась от причиненных совместными действиями К. и Щ. телесных повреждений.

Военная коллегия Верховного Суда РФ 16 апреля 2013 года приговор в части осуждения X. за разбойное нападение на М. изменила по следующим основаниям. Судом установлено, что предварительной договоренности у осужденных на причинение потерпевшей вреда здоровью или на ее убийство не было. Никаких действий, направленных на причинение потерпевшей тяжкого вреда здоровью, X. не совершала, не оказывала она содействия и при совершении таких действий К. и Щ.

Более того, судом установлено, что перед проникновением в дом с целью хищения чужого имущества К. и Щ. не оговаривали с X. возможность применения к М. какого-либо насилия, в связи с чем она полагала, что с помощью топора К. и Щ. только проникнут в дом потерпевшей.

При таких обстоятельствах Военная коллегия Верховного Суда РФ переквалифицировала действия X. с п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ на пп. «а», «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ как грабеж, совершенный по предварительному сговору группой лиц, с незаконным проникновением в жилище и смягчила наказание.

Источник судебной практики: Определение Военной коллегии Верховного Суда РФ от 16 апреля 2013 года № 208-О13-1.

Место публикации: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2013. № 11.

Правовая позиция Верховного Суда РФ

Установлено, что И. и Р. находились в помещении животноводческой фермы, где распивали спиртные напитки. Пришедший М. сделал И. замечание по поводу распития спиртного и предложил Р. покинуть помещение. В результате между М. с одной стороны и Р. и И. – с другой произошла ссора. Через некоторое время М. уснул на топчане, находившемся в той же комнате, а Р. и И. договорились о его убийстве.

Во исполнение задуманного Р. фонариком мобильного телефона осветил спавшего на топчане потерпевшего М., а И. из хранившегося в комнате гладкоствольного охотничьего ружья произвел с близкого расстояния выстрел в затылочную часть головы М. В результате огнестрельного ранения головы М. скончался на месте происшествия.

Указанные действия И. и Р. квалифицированы по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору.

Президиум Верховного Суда РФ изменил приговор и кассационное определение по следующим основаниям. По смыслу уголовного закона убийство признается совершенным группой лиц, когда два или более лица, действуя совместно, с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего.

Непосредственное участие в совершении преступления совместно с другими лицами означает, что исполнитель выполняет объективную сторону состава преступления совместно с другими лицами (соисполнителями).

Между тем из приговора усматривается, что Р. не принимал непосредственного участия в убийстве М. Освещая фонариком мобильного телефона спавшего на топчане потерпевшего, он лишь содействовал И. в совершении этого преступления, создавая ему необходимые условия для производства прицельного выстрела из ружья в затылочную часть головы М. При описании преступного деяния, признанного судом доказанным, в приговоре указано, что Р., осветив фонариком телефона спавшего на топчане М., «… облегчил тем самым выполнение И. отведенной ему роли». Таким образом, из приговора следует, что убийство М. было совершено одним И., который из гладкоствольного охотничьего ружья с близкого расстояния произвел выстрел в голову потерпевшего, а Р., создавая ему условия для производства прицельного выстрела, являлся пособником убийства.

Источник судебной практики: Постановление Президиума Верховного Суда РФ № 235-П13.

Место публикации: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2014. № 9.

Явка с повинной может быть признана смягчающим вину обстоятельствам, если была сделана до того, как сотрудникам полиции стало известно об обстоятельствах совершенного преступления

Совокупность смягчающих вину обстоятельств может существенно повлиять на судьбу подсудимого. Однако существуют ситуации, когда смягчающие обстоятельства имеют место быть только формально, а юридически – их нет.

Так, по закону явка с повинной не может быть признана смягчающим наказание обстоятельством, если сообщение о преступлении было сделано лицом после его задержания, а органы следствия располагали сведениями о совершенном преступлении. Тем не менее на практике судьи довольно часто учитывают явку с повинной в качестве смягчающего обстоятельства даже в случае последующего отказа от нее подсудимым. Аналогичная ситуация происходит зачастую при признании судом смягчающим обстоятельством наличие у виновника несовершеннолетних детей, которые, однако, не находятся у него на иждивении. Это судам выгодно делать для обоснования обвинительного приговора в условиях недостаточной доказанности обвинения. Приведем практику обратного порядка.

Правовая позиция Верховного Суда РФ

Из материалов уголовного дела следует, что после совершенного нападения потерпевшая выскочила из автомашины и остановила проезжавших мимо мужчин, вызвавших сотрудников полиции. После этого осужденный, управлявший похищенной автомашиной, был задержан сотрудниками дорожно-патрульной службы.

В протоколе явки с повинной, составленном после задержания, З. признал, что нанес ножевые ранения потерпевшей, а затем похитил ее автомобиль. При таких данных суд первой инстанции обоснованно не нашел оснований для признания явки с повинной смягчающим наказание обстоятельством, предусмотренным п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ.

Источник судебной практики: Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23.07.2013 № 50-АПУ13-13.

Место публикации: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2014. № 5.

Правовая позиция Верховного Суда РФ

Доводы кассационной жалобы адвоката осужденного о том, что суд не признал в качестве смягчающего наказание обстоятельства наличие у осужденного малолетнего ребенка, несостоятельны, поскольку закон (п. «г» ч. 1 ст. 61 УК РФ) указанное смягчающее обстоятельство связывает с выполнением виновным обязанностей родителя по воспитанию и материальному содержанию ребенка. Таких обстоятельств в ходе судебного разбирательства не установлено.

Допрошенная в ходе предварительного следствия свидетель В. в категорической форме заявила, что С. никакого участия в воспитании ее сына не принимал, с ребенком не встречался, материально никакой помощи не оказывал. При таких данных суд обоснованно не признал наличие у осужденного малолетнего ребенка в качестве смягчающего наказание обстоятельства.

Источник судебной практики: Определение Верховного Суда РФ № 93-О13-1.

Место публикации: СПС КонсультантПлюс.

Правовая позиция Верховного Суда РФ

Установлено, что правоохранительным органам было известно о мотиве, обстоятельствах и участниках (в том числе и X.) совершения преступления. Сама она в органы милиции не являлась, о совершенном преступлении не заявляла. X. созналась в своей причастности к совершению преступления лишь после ее задержания. При таких обстоятельствах вывод суда о непризнании явки с повинной в качестве смягчающего наказание обстоятельства следует признать правильным.

Источник судебной практики: Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 09.03.2010 № 59-О10-4.

Место публикации: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2010. № 10.

В случае, если обвиняемому не было известно о предъявленном ему обвинении, его нельзя считать уклоняющимся от следствия или суда

Крайне любопытный прецедент был принят Верховным Судом РФ применительно к порядку исчисления сроков давности привлечения лица к уголовной ответственности. В нем указано, что юридическое значение при решении вопроса о том, приостанавливаются ли сроки давности привлечения к ответственности или нет, имеет не сам факт уклонения лица от следствия или суда, а то, знало ли оно о предъявленном ему обвинении.

Правовая позиция Верховного Суда РФ

Отказывая К. в освобождении от назначенного по ч. 2 ст. 159 УК РФ наказания, суд исходил из того, что производство по уголовному делу было приостановлено в связи с отсутствием К. в месте проведения предварительного следствия и в предполагаемом месте его жительства и объявлением его в розыск. Он был задержан 29 января 2009 года.

В соответствии с ч. 3 ст. 78 УК РФ течение сроков давности приостанавливается, если лицо, совершившее преступление, уклоняется от следствия или суда. В этом случае течение сроков давности возобновляется с момента задержания указанного лица или явки его с повинной.

Однако в материалах уголовного дела отсутствуют доказательства, свидетельствующие, что К. было известно о предъявленном ему обвинении по ч. 2 ст. 159 УК РФ, в связи с чем он мог бы уклоняться от следствия, не приведены они и в приговоре.

Судебная коллегия отменила приговор в части осуждения К. по указанной статье, а дело прекратила в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.