Канцелярский клей Августа Мёбиуса. Сборник рассказов

– Пойду дочке подарок куплю к юбилею.

– Леночке уже пятьдесят? Как время идет!

Хорошая бабушка, но время никуда не идет – это мы идем через него.

Приятно шагать, опираясь на новенькую лакированную палочку. Воробьи скачут у самых ног. Опавшие листья шуршат, и ничего, что в них затерялся мой блокнот. Звенят голубые трамваи, урчат автомобили у мигающих светофоров. Солнце неоплодотворенным желтком висит над высокими домами – я не хочу оборачиваться, потому что мне все равно, что там за спиной.

2001 г.

Канцелярский клей Августа Мебиуса

(Финал премии имени Юрия Казакова – 2003)

Будильник – самое дрянное изобретение человечества.

Нестоптанных тапочек не бывает – шлеп, шлеп.

Горячую воду отключили – козлы!

Джинсы, майка, свитер, новые носки из целлофановой упаковки пахнут керосином и далеким Китаем.

Я расчертил яичницу на квадратики и съел, выпил стакан спитого чая и бросил на коренные зубы ириску.

Я взял аккуратный кожаный чемоданчик песочного цвета, вышел из квартиры и пошел на остановку общественного транспорта, откуда ленивый автобус, очень не спеша, довез меня до вокзала.

На вокзале я купил билет до станции «Пионерская» и нырнул в подземный переход к платформе номер четыре. В переходе я стремительно пробежал сквозь запах хлорки и мочи и почти выскочил наружу, но споткнулся о человека в оранжевом жилете и чуть не упал.

– Ты кто?

Человек перевел задумчивый взгляд с размякшего фильтра сигареты «Космос» на меня и неожиданно внятно сказал:

– Сцепщик вагонов пятого разряда Шеленберг Ильгиз Иванович.

– Быть этого не может.

Ильгиз Иванович медленно поднял голову так, чтобы его правая щека полностью освободилась от фиолетовой лужи, и этой же щекой презрительно мне усмехнулся.

– Что же вы тут делаете, Шеленберг Ильгиз Иванович?

– Свистки слушаю.

– Какие свистки?

– Паровозные.

Я надоел Ильгизу Ивановичу, и он опять нежно опустил свою правую щеку в фиолетовую лужу, а я поднялся к электричке с еще свободными местами у окошек.

***

– Далеко ли путь держите?

Шуршащий плащ и мятая слегка, набекрень шляпа.

– Это вы мне?

– Вам, а может быть, и не вам, может быть, вообще.

Похоже, мы будем задушевно беседовать всю дорогу, и время долгого пути пролетит незаметно.

– До «Пионерской».

– Вот ведь, пионеров давно нет, а название осталось.

– Да, осталось.

– Вас как зовут?

– Костя.

Почему Костя? Хотя, Костя так Костя.

– Константин – хорошее имя, а я – Ярослав.

– Тоже неплохо.

– Вы спортом не увлекаетесь?

– Да как-то так.

– А я футбол люблю, за «Спартак» болею. Но ведь сейчас сами понимаете: все куплено.

– Понимаю.

– Причем мафия везде – спорт, политика, искусство. Кстати, вы как к современному искусству относитесь?

– Ну, в некотором смысле…

– А к сексу?

– Да…

– А не кажется вам, что мы уступаем во внешней политике?

– Кажется.

– Ответь мне, Костя, то есть не приходил тебе в голову вопрос: зачем мы живем? В чем смысл, так сказать?

Приехали. Неужели сейчас всех лечат амбулаторно.