Terra Insapiens. Книга первая. Замок

– Паскаль тащит в будущее своё прошлое, – думал он. – Он уносит с собой «Крик» и «Отчаяние». Он не может оставить их здесь. Ведь они не висят на стене, они в его душе. Даже если бы он оставил здесь картины, свой крик и своё отчаяние он всё равно унесёт с собой.

Решив идти в комнату, он встал, обернулся и вздрогнул. За спиной у него стоял Никто в своём чёрном плаще. Но он не смотрел на Артура, он смотрел куда-то в сторону.

– Вы его видите? – наконец он спросил Артура. – Видите – вон там! – он протянул правую руку. Артур проследил, куда он указывает, но не заметил ничего необычного.

– Кого? – обернулся он вновь к Никто. – Кого я должен увидеть?

– Призрак, – мрачно произнёс Никто. – Призрак старого графа… Он стоит там, смотрит на нас и ухмыляется.

Артур снова посмотрел в ту сторону, но, как ни силился, ничего не смог увидеть.

– Это тени падают от мраморных статуй, – сказал он. – Игра теней.

– Это тень, – согласился Никто. – Но не статуй, а человека, бывшего человека. От него осталась только тень.

– Привидения – это неприкаянные души, – объяснил он Артуру. – Они лишились телесной оболочки, но не могут уйти туда, куда уходят все души. Они застряли меж двух миров.

– А почему его видите вы и не вижу я? – недоверчиво спросил Артур.

– Потому что я в него верю, а вы нет. Трудно увидеть то, во что не веришь.

Вернувшись в комнату, Артур посмотрел на часы, потом на небо за окном. «Ещё есть время, подожду Паскаля» – решил он, и взял с полки книгу.

«Человек состоит из души и тела. Едины они или разделены? Смертна душа вместе с телом или бессмертна? Об этом спорили, и Платон с Аристотелем, и фарисеи с саддукеями, и Тертуллиан с Августином – спор этот бесконечен. Анимизм насчитывает до девяти разновидностей души, буддизм отрицает вовсе её существование. Учёные люди, с присущим им цинизмом, решили взвешивать умирающих и таким образом выяснить – сколько весит душа? Впоследствии, впрочем, результаты этих «научных экспериментов» были признаны недостоверными, и вопрос остался без ответа.

Что есть человек? Если он, как считают материалисты, простой механизм, материальное тело, то с очевидным распадом этого тела распадается и он. Это первое заблуждение.

Если он – душа, воплощённая в тело, то смерть его есть обрушение тюремных стен; и душа свободная, освобождённая, устремляется в путь к иной обители. Это светлая мечта, но она превращает наш мир в тюрьму. Она превращает человека в несчастного узника, который с тоской глядит на тюремные стены вокруг него, не в силах понять: кто и за что наказал его этим бренным миром? Это второе заблуждение.

Хотя буддисты отрицают душу, но, в сущности, это не так. Они просто понимают её по-иному. Кому, как не ей, своей душе, они ищут успокоения? Не зря они, как и христиане, говорят о спасении. Именно её, свою душу, они хотят спасти от тревог и страданий этого мира. А рай или нирвана – это дело вкуса».

Ровно в полночь, Артур отложил книгу, глубоко вдохнул и встал с кровати.

– Паскаль не пришёл, – подумал он. – Значит, что-то случилось. Возможно, он передумал. Но тогда он сказал бы мне.

Он снова посмотрел на часы. Было три минуты первого.

– Дальше ждать нельзя.

Оглядев комнату, как он надеялся, в последний раз, Артур толкнул дверь и вышел во двор. Он прошёл к комнате Паскаля. Дверь была заперта. Артур попробовал поднести электронный ключ – никакой реакции. Постояв немного, двинулся к лестнице. Ключом открыл дверь и осторожно начал спускаться по ступенькам. Дойдя до входной двери, он кинул взгляд ниже – дверь в подвал была закрыта. Он поднёс ключ к входной двери. Замок щёлкнул предательски громко. Артур осторожно открыл дверь, но шагнуть вперёд не успел. Кто-то сильный схватил его за руку и потащил вниз – в подвал. Это был Демон.

– Собрался бежать, мальчик? Ой, как нехорошо! Так ты отблагодарил Хозяина!

– Я хотел… погулять по берегу, – задыхаясь, произнёс Артур.

– Погулять по берегу! Ночью! Да ты случайно не лунатик?

Он толкнул Артура к стене.

– Хватит врать, мальчишка! Признавайся, это Адам подговорил тебя на побег!

– Я не собирался никуда бежать, мне надоело в комнате, и я решил посидеть на берегу.

– Откуда у тебя ключ от двери?

– Мне Хозяин дал! Он разрешил мне гулять по острову.

– Врёшь! – Демон снова швырнул его в стенку. – Ну да ладно! Сейчас разберёмся – кто, чего и зачем?

Он схватил Артура за руку и потащил по подвалу. Возле одной двери он остановился, поднял засов и открыл дверь. Артур увидел тесную комнатку, больше похожую на встроенный шкаф.

– Наверно, это и есть – Ад, – мелькнуло в его голове.

Мощный толчок Демона швырнул его внутрь, и дверь захлопнулась.

Четырнадцатый день.

Побег.

Артур прислонился к стене и закрыл глаза, хоть в этом и не было смысла – вокруг была абсолютная темнота.

Какое-то время он просто сидел, не о чём не думая. Тишину нарушал тихий мерный гул работающего дизель-генератора. Постепенно он успокоился и стал размышлять.

– Андрон! Андрон мог выдать нас, он наверняка подслушал наш разговор в саду.

– Ах, я дурак! Всё испортил. Это моя вина.

– Адам, наверное, не дождавшись меня, отправится один. И, значит, я теперь навсегда останусь в Замке. Хозяин мне не простит побега.

Он прислонился лбом к холодной стене.

– Смогу ли я выдержать здесь десять дней? Не сойду ли я с ума? Лучше смерть, чем безумие… Нет, умирать я тоже не хочу. Не хочу уйти из жизни, так и не узнав, – кто я такой и зачем приходил в этот мир?

Попробовал встать, ощупывая стены. Под ногой что-то загремело. Это был пустой ночной горшок. Поставил его в угол и снова стал руками ощупывать стены. «Как слепой», – подумал он, – «мир на ощупь». Поднёс левую руку к голове, часы тикали, но узнать время было невозможно.

– Теперь я знаю, что такое кромешная тьма… Странное слово – «кромешная». Бывает ли что-нибудь ещё кромешным, кроме темноты?

Прислонился к двери – металлическая дверь была ещё холоднее, чем стены. Он отодвинулся от неё и попробовал выпрямиться, но стукнулся макушкой в потолок.

– Кажется, у меня начинается клаустрофобия… Как там, у классика: «тюрьма – недостаток пространства, возмещаемый избытком времени».

Не понимая – зачем он это делает? – Артур нащупал на полу мелкий обломок кирпича и стал корябать им на кирпичной стене своё имя. Результат ему был не виден, может быть, его и не было.

– Сколько раз за всю историю человечества, – подумал он, – это делали узники бесчисленных тюрем. То ли чтобы занять себя чем-то, то ли чтобы обрести зримое бессмертие, заявить миру – я был!.. Это конечно так себе бессмертие. Но хоть какое-то, если другого нет. «Сохрани мою тень. Эту надпись не нужно стирать».

Закончив работу, словно выполнив давнюю, не им заведённую традицию, он снова опустился на пол.

– Кто же я такой? Что я здесь делаю?.. Ведь где-то есть большой мир… Там сейчас по улицам торопятся по своим делам люди, проносятся автомобили, звучит говор, смех, ругань. Город шумит, как встревоженный улей. Все при делах, все в заботах, все крутятся, как белка в колесе. Почему я не там, почему я здесь?