Terra Insapiens. Книга первая. Замок

– Мрачный тип. Когда он только прибыл, мы спросили – кто он такой? Он сказал: Никто… Старая история – так ответил Одиссей Полифему.

– Ещё один, Судья, рассказал мне, что собирается судиться с Богом.

– Уже с Богом? Значит, процесс с римским папой из рода Борджиа закончен.

– А другой, похожий на древнего грека, задаёт какие-то странные вопросы.

– Это Сократ Младший. Он считает себя продолжателем греческого философа Сократа и развивает его мысль: «я знаю, что ничего не знаю». Отсюда он выводит, что мудрому человеку неприличны никакие утверждения, а вся мудрость должна заключаться в вопросах. Он говорил мне: «Я не философ. Я называю себя «дофилософ». Философ – это отвечатель, а я вопрошатель. Правильно заданный вопрос является ответом».

Паскаль рассмеялся:

– У нас тут всё, как у людей – всякой твари по паре. У нас тут свои физики и лирики есть. Да! Поэт замечательный, громогласный трибун. Все, правда, над ним посмеиваются, но тайком, чтобы не обидеть. Его у нас любят… Физик есть, ворчун старый. На воле читал лекции: о границах применимости законов Ньютона. И нам пытался читать, но все разбежались. Так его и прозвали – Ньютон. Он пишет «Теорию всего» и учебник Наивысшей математики. Я почти ничего не понял, кроме того, что делить на ноль в его математике разрешается… Нет, здесь не соскучишься. Иногда я даже рад тому, что оказался здесь.

Заметив, лежавшие на столе наушники, Артур кивнул на них и спросил:

– Что слушаете?

– Сыграем в «угадай мелодию»? – предложил Паскаль.

Он протянул наушники Артуру и нажал «play».

Услышав первые же такты, Артур улыбнулся:

– «Sing For Absolution».

– Бинго! – обрадовался Паскаль.

Положив наушники, Артур заметил на столе бумажную птицу. Паскаль перехватил его взгляд.

– Это я Еву учил делать оригами.

Он взял птицу в руки и задумался.

– Меня девушка моя научила.

– У вас была девушка?

– У меня всё было… Кроме смысла… А теперь нет ничего, но есть смысл.

Паскаль помрачнел и посмотрел на ноутбук. Артур понял, что должен уйти. Он попрощался, кивнув, и пошёл на выход. Открывая дверь, он остановился, обернулся и сказал:

– Мне кажется, я в сумасшедшем доме.

– А вы только сейчас это поняли?

Вернувшись к себе, Артур прилёг на кровать, задумчиво разглядывая потолок. Неприятное открытие, о котором он собственно уже подозревал, но теперь оно стало фактом, расстроило его.

– Я нормальный человек, – растерянно думал он. – Как я сюда попал? Что я здесь делаю?

Вдруг послышался тихий стук в дверь. Через некоторое время дверь приоткрылась, и заглянул человек.

– Извините, к вам можно?

– Заходите, – Артур поднялся с кровати.

– Здравствуйте! – слегка поклонился вошедший. – Вы здесь недавно. Я хотел с вами познакомиться, но не решался.

Артур узнал человека, который звал Еву на завтрак.

– Да ради бога. Меня зовут – Артур. Как вас зовут?

– Андрон. Биологический механизм.

– Не понимаю.

– Всё просто, я – робот. И вы – робот. Разница между нами только в том, что я об этом знаю, а вы нет.

– А-а!.. Ну да, ну да.

– Вы думаете – я сумасшедший? – без тени смущения спросил гость.

– Ну что вы! Каждый имеет право понимать себя… называть себя как хочет.

– Да какое право! Это просто факт. Я и не хотел бы быть роботом, но деваться некуда!

Он помолчал, оглянулся вокруг и продолжил.

– Человек состоит из атомов, которые вовсе не атомы. Ну, вы понимаете, – это то ли материя, то ли волны, то ли что-то третье, «материя-волны». Но я из чего-то состою. И главное, там записана программа, там, где-то в ДНК, или РНК, или «хрен-знает-где», записано, что я есть и что я должен делать. Понимаете? Там всё это уже записано, и у меня нет выбора, я робот, я выполняю программу. Моя воля – мой призрак, мои желания – подпрограммы, мои поступки обусловлены и предначертаны моей программой. Всё, что я могу – это признаться себе, что я робот, сделанный кем-то. Но изменить я ничего не могу.

Он удручённо вздохнул.

– Иногда хочется сделать что-то осмысленно-неразумное просто для того, чтобы доказать себе, что ты не робот. Но потом понимаешь, что это самообман. Робот тоже может делать неразумные поступки, робот тоже может хотеть обманываться.

– Тогда чем же он отличается от человека?

– Вот!.. Ничем. Человек – любой – это и есть робот.

– Это спорный вопрос, – замялся Артур.

– А вот давайте поспорим.

Андрон пододвинул стул, уселся на него и положил руки на колени. Артур присел на кровать.

– Вы знаете, как биологи обозначают жизнь? Я вам процитирую. «Процесс сохранения неравновесного состояния органической системы извлечением энергии из среды». Как, по-вашему, это сказано о человеке или о биологическом механизме?

Он гордо посмотрел на Артура.

– Как интересно, – ответил Артур. – Я, правда, не слышал эту формулировку, но подозреваю, что учёные могли сказать нечто подобное. Они любят всё классифицировать и раскладывать на полочки.