GROND – III: Добрым Словом И Пистолетом

– Значит, восемнадцать, уже лучше. Сейчас вернусь.

Снаружи вовсю идет обязательная инъекция снотворного, которую проводят те же роботы. Один из них, временно переквалифицировавшись в торговца, обходит ряды беженцев, забирая протянутые деньги и передавая взамен патроны. Процедура проходит не без происшествий, многие пытаются отказаться от укола, но на роботов это не производит впечатления, они мгновенно пакуют несогласных лентой путанкой, делают инъекцию и продолжают свою работу под бесстрастный голос из динамиков, убеждающий, что прием снотворного организован для общего блага. Пара попыток кражи регенерирующего патрона тут же пресечены продавцом, температура опускается к отметке минус семь градусов.

Вот и Луис, он появляется в общем отсеке с кислородной маской на лице, показывает карточку ближайшему роботу и проходит к беженцам, выискивая среди них детей. Так, началась бесплатная раздача патронов. Зря он это затеял, думает Ольга, желающих слишком много, они хотят получить хотя бы половину патрона, не думая о том, что для взрослого половины не хватит, у него только детские дозы. Так, ему пришлось позвать на помощь одного из роботов, вдвоем им удается обеспечить какое-то подобие порядка на раздаче, хотя несколько доз все равно были украдено и исчезли в неизвестном направлении. Все, он разворачивается, больше ничего не осталось.

В обитаемых отсеках устанавливается непривычная тишина, все беженцы погружены в принудительный сон, воздух превращается в почти непригодную для дыхания смесь, температура снижена до возможного предела.

– Все, вас понял, конец связи.

Луис заканчивает переговоры с кем-то из руководства Кокаина, затем делает несколько вызовов своим знакомым с соседних станций, общаясь на малопонятном для Ольги местном жаргоне. Переговорив с последним соседом, он затягивается очередным косяком, зло бросив на стол свою драгоценную самодельную зажигалку. Результат переговоров отрицательный.

– Что-то выяснилось?

– Они недотянут. Частники темнят, но я уверен, что их запасов не хватит, точно не хватит, они врали беженцам, погружая их в сон. До сих пор точно непонятно, когда придет транспорт, с кислородом здесь повсюду туго, а прознав про нашу проблему, окрестные торговцы еще больше накрутили цену. В итоге, содержание СО2 будет только расти, множество беженцев недотянут, они просто не проснуться. Я отдам туда весь наш кислород из отсека, знаю, что это мало поможет, но все-таки возможно выиграем немного времени. Принимайте регенератор, для Измененной кислородное голодание не составит особой проблемы.

– Как скажете, – отвечает Ольга, отдав команду аптечке сделать себе инъекцию малой дозы кислородного регенератора, с расчетом на три часа, в течение которых ей не будет нужен кислород извне, Луис делает то же самое. Воздух внутри обитаемого отсека быстро становится непригодной для дыхания обычного человека смесью, что подтверждает погасший косяк, разжечь который заново уже не удастся. Впрыск имевшегося у коменданта личного кислорода в общую систему на некоторое время улучшает показатели в отсеках беженцев, но надолго малых запасов Луиса не хватит, он же живет здесь один. Ольга делает короткий вдох раз в минуту, и считает про себя оставшееся до прихода Отца Народов время, она хочет как можно скорее навсегда оставить Кокаин за спиной.

Луис делает еще пару звонков, постоянно запрашивая данные о составе атмосферы в обитаемых отсеках, после чего решительно поднимается на ноги.

– Не хватит, моих запасов не хватит!

– Я предупреждала, что это лишь кратковременная мера. Мы бессильны.

– Отнюдь. Решено, вскрываем НЗ. Аварийный кислородный запас Кокаина, пришло его время. Там хватит на всех.

Ольга резко оборачивается.

– Луис, так нельзя! Это же неприкосновенный запас!

– Да кому он к черту нужен! Баки были заполнены под завязку пять лет назад, задолго до моего сюда прибытия, с тех пор их еще расширили. И ни разу за пять лет их не вскрывали, ни разу не возникло необходимости. Корабли приходят и уходят один за другим, а цистерны как стояли, так и стоят без движения, несмотря на всю эту заваруху с Грондом. Пришло время их открыть.

– Неприкосновенный кислородный запас – собственность флота, его нельзя использовать без приказа старшего офицера или чрезвычайной ситуации.

Между ними раскрывается экран, открывающий широкий обзор на замершие неподвижно обитаемые отсеки.

– А это, по-твоему, не чрезвычайная ситуация?

Старшина медленно качает головой.

– Они не наши люди, товарищ комендант. Подлежащих эвакуации граждан Союза, или других персон, могущих быть полезными флоту, среди них нет, иначе мы уже получили бы приказ об их эвакуации, в диспетчерской знают о происходящем на Кокаине. Следовательно, НЗ не может быть использован для них. Кислород должен остаться в цистернах до того момента, пока он не понадобится флоту, когда бы это ни случилось, завтра или через год. НЗ трогать нельзя. Мне жаль.

– А мне лучше знать, – бросает через плечо Луис, направляясь к выходу. Гаснет свет, через секунду включается снова, но уже в аварийном режиме, музыкальный автомат умолкает, в наступившей тишине отчетливо слышно, как повернулся замок.

– Я не могу санкционировать вашего решения, – спокойно произносит Воронова, глядя в глаза резко обернувшегося коменданта. – НЗ останется нетронутым.

– Значит, ты решила, что можешь распоряжаться здесь, на моей станции?

– Эта станция и все находящееся на ней принадлежит флоту, в том числе и кислород в баках. Флот здесь представляю я и имею полное право взять на себя управление объектом в случае чрезвычайной ситуации, такой вот, как сейчас. Вы принимаете опасные необдуманные решения, потому на оставшееся до прихода транспорта время я беру на себя командование Кокаином и всеми его системами. Я не стану сообщать в диспетчерскую о вашей попытке вскрыть НЗ, так что просто не мешайте мне выполнять свою работу, и ваша карьера не пострадает.

– Моя карьера, говоришь? Сволочь бессердечная, да ты же просто спасаешь свое личное дело, не желая получить строгача от начальства и лишиться премии. И ради прикрытия собственной задницы, ради следования идиотскому правилу ты обрекаешь на смерть сотни людей! Что же такого они делают с вашими мозгами, что вы так тупо следуете любому приказу, а, молодежь?

– Вы можете остаться при своей мнении, меня это вполне устраивает.

Луис сделал шаг вперед, Дженнифер настороженно наблюдает за ними.

– В последний раз говорю – сними блокировку!

– Исключено.

Атака Луиса стремительна и точна: серия коротких, быстрых ударов пробивает защиту Ольги и наносит ей ряд чувствительных попаданий. Гаснет свет, направленный ультразвуковой удар обрушивается на коменданта, тот отшатывается на пару шагов и падает на прорезиненный пол. Высокочастотная оборонительная граната, спрятанная на поясе и потому необнаруженная на входе вместе с пистолетом и осами, не подвела Ольгу.

– Это было очень, очень глупо! – В полной темноте контратакует она оглушенного противника, всадив ему в шею мощный парализующий заряд и тут же сковав руки тонкой лентой. Рывком подняв его на ноги, она усаживает Луиса в кресло, только затем включает свет.

– Босс?!

Дженнифер стоит совсем рядом, большими карими глазами оглядывая своего парализованного начальника.

– Не переживай, с ним все будет в порядке, как только…

Ольга видит этот удар и даже успевает выставить блок, но помогает мало – Дженнифер с разворота бьет ногой в голову с такой силой, что девушку отбрасывает к стене с плакатами Брюса Ли и Чака Норриса. Атака незамедлительно продолжается серией молниеносных ударов в живот и по ногам, старшина падает, едва успевая прикрыть глаза от ковбойских сапог с острыми каблуками, ей надо продержаться еще мгновение.

– Внимание, взлом системы!

Очередной удар останавливается, не достигнув цели: Дженнифер замирает на секунду, перезагружая операционку, дав возможность Вороновой вскочить на ноги, размахнуться металлическим бочонком с кофейной плантацией и обрушить его на покрытую стетсоном голову. Дженнифер летит на пол, Ольга валится на нее сверху с универсальным ножом в руке. Короткий порез вскрывает синтетическую кожу, дав возможность добраться до ближайшего нервного узла и пройтись по нему разрядником. Тело сексароида застывает неподвижно, Ольга переворачивает ее, нацелившись на затылочный порт для финального удара.

– Стой, не убивай ее, не убивай! Я дам тебе код отключения, только не убивай ее, кроме нее у меня никого нет! Не убивай!

***

Кислородный заправщик пришел через шесть часов, Отец Народов причаливает двенадцать минут спустя, к тому моменту Ольга уже давно сняла наручники с Луиса, предварительно вернув себе из вскрытого оружейного шкафа АПС и осиный браслет. Температура и содержание кислорода в обитаемых отсеках повышаются, атмосфера возвращается к нормальному состоянию. Пара роботов временно переквалифицировалась в санитаров и теперь откачивают тех, кто пережил многочасовое кислородное голодание, пакуя в черные мешки тех, кто не пережил. Ее работа закончена, можно ехать.

– Почему ты совершенно не удивилась, – догоняет ее у самых дверей вопрос молчавшего много часов коменданта, – почему ты совершенно не удивилась тому, что Дженнифер напала на тебя?

Ольга замирает на секунду, только сейчас осознав свою ошибку. Глупо получилось.

– У каждого своя жизнь и свои секреты, мистер Луис, я не исключение. Я удалила ей память о случившемся, после того как вы разблокируете Дженнифер, она не будет помнить о том, что я вообще здесь была. А вы ей ничего не скажете, равно как и любому другому, все останется между нами. Просто цените то, что она готова для вас сделать и берегите ее. Прощайте…

– Ну, как поездка? – Семь часов спустя приветствует старшину Вольф.

– Ничего запоминающегося, – отвечает она своим фирменным скучающим голосом, – разве что Елене подарок прихватила при случае.

Голос по-прежнему скучающий, на лице ни следа от недавнего столкновения с Луисом и его боевой подругой – весь обратный полет Ольга потратила на курс интенсивной терапии, израсходовав большую часть заряда аптечки и приводя в порядок свой изрядно потрепанный внешний вид. Благодаря этому ей удается не вызвать никаких подозрений у каптри Петерса, с каптри Черновой получается значительно слабее. Елене окидывает Ольгу долгим оценивающим взглядом после ее появления на пороге медицинского отсека, затем осторожно принимает контейнер и придирчиво осматривает, пройдясь пальцами по характерной вмятине, которую старшине так и не удалось выправить, несмотря на все приложенные усилия.

– Кто так изукрасил тебе мордочку, Оленька и как ты умудрилась посадить вмятину на контейнере?

Ольга знает, что отпираться будет глупо и выкладывает заранее заготовленную версию событий, согласно которой у нее произошел конфликт с беженцами на Кокаине.

– Значит, восставшие гражданские напали на мою ученицу, большевика с почти двухлетним стажем, и чуть не сломали ей носик? Как говорил товарищ Швондер – это какой-то позор, и я решительно не понимаю, куда пошли мои уроки. Ну ладно, сделаю вид, что я тебе поверила, – Елена протягивает ей деньги за кофейную плантацию. – Спасибо за покупку. Сходи перекуси чего-нибудь, пока очередная тревога не нарисовалась.