Б и С спешат на помощь. Только из этой книги вы во всех подробностях узнаете об умопомрачительных приключениях двух друзей, ведущих популярную программу на радио…

– Конечно, можно, – ответили тетки. – А Вам на какой срок? День? Два? Неделю?

– На неделю, – ответил Виктор.

– Тогда это – мой клиент, – улыбнувшись, произнесла та, что была пониже и полнее своей подруги. – Давайте отойдем вон за те столики и поговорим.

Через полчаса он был уже в съемной квартире на улице Восстания. Риэлторша, если можно так назвать данное создание женского рода, сдала ему комнату ровно на неделю, благоразумно взяв причитающуюся сумму денег вперед и снабдив своего нового постояльца ключом, как говорили классики:

– Утром – деньги, вечером – стулья.

Комната была маленькая. Ее единственное окошко выходило во двор-колодец со специфическими запахами и серым прокисшим видом из-за замкнутого пространства и грязи, привычной глазу обитателей коммунальных квартир. Присутствие нового жильца в комнате никого из постояльцев не удивило. Они привыкли к частым переменам состава проживающих здесь людей, а потому не обращали на эти условности никакого внимания. Виктора это тоже вполне устраивало, потому что лишний раз светиться и кому-то что-либо объяснять ему не хотелось. Он все еще сильно боялся, что московские коллеги его все-таки найдут и выведут на чистую воду, лишив его, соответственно, украденных денег, а заодно и здоровья. Тут Виктор причмокнул губами, вспомнив про выбитые передние зубы.

Через неделю он сдал комнату ее хозяйке, а сам переехал в другую квартиру на Лиговском проспекте. Этот адрес со сдаваемой внаем комнатой он нашел по объявлению в газете «Реклама-шанс», и она понравилась ему гораздо больше, чем та, в которой ему пришлось прожить целую неделю. Комната находилась в коммунальной квартире на втором этаже, а ее окно выходило на Лиговский проспект. И хоть было немного шумно из-за проезжавших машин, зато светлее и веселей. Все-таки двор-колодец со своим монотонным пейзажем был значительно хуже. В этой комнате Виктор прожил целый год. Весь этот год он нигде не работал, потому что денег хватало, тем более тратил он их только на самое необходимое. С соседями Виктор успел неплохо подружиться, но на вопрос, почему он переехал из Москвы в Питер, отвечал уклончиво, неизменно добавляя, что сырой климат ему рекомендован лечащим врачом. Однако вечно в Питере он жить не собирается, а потому все равно рано или поздно снова уедет в Москву.

Соседи, будучи людьми простыми, считали его крутым, как вареное яйцо, а потому разговаривали с новым постояльцем вежливо и тактично. Это Виктору очень понравилось и прибавило в его копилку положительных эмоций и уверенности. Кроме того, со временем он действительно осмелел и стал все чаще выходить на улицу, присматриваясь, чем дышит этот красивый северный город. О своих родных, оставленных им в Москве на произвол судьбы, он практически не задумывался, и вопрос, что будет с ними после его бесславного бегства из столицы, волновал его мало.

А произошло все довольно банально и предсказуемо: за все его художества ответила его жена, которую уже другие бандиты сделали инвалидом. Затем она спилась, что было на руку ее бывшему муженьку, у которого уже давно не было ни стыда, ни совести, а потому слово честь и честность ему были не только не знакомы, но и абсолютно чужды.

Прошло еще немного времени, и украденные деньги стали заканчиваться. Надо было что-то срочно придумывать. Но что? Работать Виктор не любил, а за истекший год безделья и затворничества и вовсе разучился что-либо делать. Он просто был молодым похотливым лоботрясом, некогда настрогавшим с бывшей супругой чисто случайно двоих детей, но забывшим и про них, как только сел в поезд Москва – Санкт-Петербург. Да и немудрено, потому что он никогда не задумывался о последствиях своих действий, и всегда жил сегодняшним днем, а если удавалось заработать или украсть хоть каких-либо денег, Виктор тратил их с бешеной скоростью.

Еще в Москве отличительная особенность его так называемого бизнеса заключалась в том, что он постоянно хватался за очередную новую идею, которую тут же с треском проваливал. Любая, даже очень хорошая идея была тут же им обгажена и загублена на корню, превращаясь на глазах, как по мановению волшебной палочки, в очередной прожект сумасбродного идиота. Зато рот Виктора не закрывался никогда. Он всегда считал себя первоклассным актером, правда, все его актерское мастерство нравилось только малолеткам, и так как он никогда не мог произвести нужное впечатление на настоящих леди, то ему приходилось довольствоваться услугами все тех же недозревших юных дев, которых он сражал наповал своим красноречием и яростным напором. Вот и на новом месте жительства в коммуналке на Лиговке он сошелся с такой же девчонкой, представившись ей этаким русским Джеймсом Бондом, хотя на последнего он не тянул, но девочка из-за недостатка жизненного опыта ему поверила. Она просто растаяла в его словах, приняв вымысел за истинную правду. Виктор же постепенно стал заполнять все ее сознание, практически зомбируя ее еще детское воображение в своих целях, заодно используя и деньги, которыми снабжали любимую дочку ее родители, потому что свои финансы к тому времени уже закончились.

Убедившись окончательно, что в северной столице его никто не ищет, он опять, как и прежде, начал действовать, правда, на сей раз не от своего имени. Выбитые передние зубы служили прекрасным узелком на память. Найдя в той же коммунальной квартире старого маразматика-пенсионера, Виктор открыл на его имя компанию, очередное смешное частное предприятие, где учредителем и генеральным директором числился некий Луденчук, ничего не подозревавший о происходивших от его имени аферах, а вот закулисным воротилой всех бесславных дел был сам Романовский.

Нельзя сказать, что он не хотел нормально работать, вовсе нет. Напротив, он очень старался, работал, не покладая рук, очень часто не досыпая, и все равно у него ничего не получалось, а заработанные деньги тут же тратились на очередной полоумный прожект или попросту проедались. Виктор остро нуждался в притоке новых денежных средств, а потому старался кредитоваться у всех, у кого только мог. Он с упорством маньяка искал и находил людей или организации, кто по собственной глупости или по незнанию все-таки предоставлял ему либо денежный, либо товарный кредит, о чем впоследствии весьма сожалел. Виктор же снова искал новых кредиторов, снова просил деньги под проценты либо товар с отсрочкой платежа, попутно рассказывая о своих планах на жизнь.

Умные люди были в шоке от его рассказов и от его поведения. Каждый из них видел в Романовском очередного сумасбродного идиота без денег и без здравого смысла, зато с огромным желанием кипучей деятельности. Первое впечатление, как известно, самое правильное, поэтому любой здравомыслящий человек, имевший неосторожность познакомиться с Романовским, жаждал поскорее избавиться от какого-либо общения с ним.

Виктор же был неумолим и неутомим. Он то открывал отделы в магазинах, которые затем бросал из-за накопившихся долгов, то строил идиотские ларьки для торговли пирожками, скрываясь потом от арендодателей все по тем же причинам, то разворачивал на рынках не окупаемые по аренде площади для торговли, а потом опять скрывался от арендодателей, бросив на произвол судьбы полученное в аренду у поставщиков оборудование и проданный ему в кредит товар, за который, в общем-то, и рассчитываться не собирался, но все равно денег катастрофически не хватало.

Потратив все, что в него по легкомыслию кредитовавших его людей было вложено, Виктор стал изыскивать дополнительные ресурсы, втайне мечтая выйти на новый, более высокий уровень бизнеса, чтобы забыть о своем полуголодном существовании. Если бы это случилось, то совершенно спокойно, как он и предполагал, можно было бы плюнуть с высокой башни на мелких кредиторов, отказавшись от их услуг, а заодно и от своих обязательств перед ними.

– Ну что, деятели! – крикнул бы тогда Виктор с высоты своего полета тем, кто его когда-то кредитовал. – Вот он я, и попробуйте теперь меня достать!

Однако грандиозных сделок в тот период не выгорало и не получалось, а потому вместо свободного от всяческих условностей полета на крыльях огромных доходов, ему по-прежнему приходилось передвигаться исключительно по земле. Как показал предыдущий опыт, от тех, с кем он общался на тот напряженный момент времени, можно было получить товар от силы долларов на триста и оборудование – один, максимум два старых и никому не нужных холодильных ларя. В России тех, кто мог дать товара много и надолго, уже не находилось, и Виктор нашел выход на парней из Белоруссии, которые и думать, и гадать не могли, что в скором будущем их нагло и беспардонно проведут, как детей, оставив без товара и без денег.

Виктор же никогда не делил деньги на кредит, который надо отдавать и заработанную прибыль, которую можно расходовать по своему усмотрению. Получив целую фуру товара – курей из Белоруссии, Виктор сначала не поверил собственному счастью, но, взяв себя в руки и немного успокоившись, он стал быстро пристраивать товар по магазинам.

Отдав часть денег, вырученных за проданный товар своим новым кредиторам, он стал просить у них новый товар, и случилось чудо, какое бывает в тех случаях, когда небо падает на землю, и разумный ход событий прекращается из-за сбившейся программы. Виктору прислали очередную фуру потрошеных цыплят, которых он тоже благополучно пристроил в торговые точки.

Появившиеся деньги воодушевили Виктора, вдохнули в него хорошее настроение и чувство уверенности в завтрашнем дне, которого так не хватало. Он вдруг вспомнил то время, когда у него тоже были значительные суммы, и он мог тратить их так, как ему хотелось, не задумываясь над ценами, не ломая голову над тем, что купить. В этот период он даже стал понемногу шиковать, покупая себе и своим девицам различные безделицы, такие, как хорошая одежда и понравившиеся мобильные телефоны, которые в силу собственной рассеянности постоянно терял, наручные часы и много других вещей. Общественный транспорт он стал презирать, а потому передвигался исключительно на нанятых частных автомобилях.

Виктор останавливал на улице первую попавшуюся легковушку и с небрежным видом человека, знающего себе цену, просил подвезти до соседней улицы, с лихвой давая водителю «на чай». И если раньше он питался, как придется, всухомятку давясь продаваемыми пирожками, то теперь мог поесть в нормальном кафе и даже ресторане, демонстрируя всем, какой он крутой. Он даже отдал часть долга своим бывшим мелким кредиторам, незаметно для себя погружаясь в пучину новых больших долгов.

Однако пока из магазинов возвращались деньги за проданных курей, Виктор чувствовал себя неплохо в иллюзорном мире своего достатка, но затем поток денег стал иссякать. И если раньше Виктор хоть понемногу отдавал еще деньги своим белорусским кредиторам, то потом перестал это делать вовсе. Когда кредиторы стали добиваться вразумительного ответа на вполне обоснованный вопрос, где же их деньги за проданный товар, Виктор на них «обиделся» и попросту стал избегать всяческого с ними общения, отключая свой мобильный телефон во время их настойчивых звонков. А так как он был мистером инкогнито, то скрыться от своих преследователей ему ничего не стоило: фирма была зарегистрирована не на него, офиса не было, своих торговых точек тоже. Одним словом, он был фантомом, призраком, привидением, Фигаро, а потому хоть весь Питер перерой в поисках, но его не найдешь, разве что если очень и очень постараться, приложив немало усилий и времени.

– Белоруссия далеко, а я здесь, в России, и попробуйте меня достаньте, – рассуждал Виктор о сложившейся ситуации, и хоть выглядел он в ней не очень хорошо и не вполне этично, зато более или менее спокойно.

А чтобы его вообще было трудно достать, он решил раз и навсегда покончить со старыми формальностями, поэтому ЧП Луденчук было заброшено, и из старой коммуналки Виктор съехал за город, арендовав небольшой частный домик. Свою бывшую возлюбленную Зою он бросил, из-за чего она пыталась покончить жизнь самоубийством, однако бог миловал, и она осталась жива.

Украденных денег ему опять хватило ненадолго, тем более его новая пассия Наташа тоже любила шикануть. Это заставило Виктора судорожно придумывать, где бы ему еще поживиться, и выход был найден. Он был прост, как черенок лопаты. К тому времени появилась новая тема – банковские кредиты. Так как Виктор сам не мог получить кредит, то он сделал это через подставных лиц, и кредитовался он ни где-нибудь, а в Сити-банке, избаловавшем город обилием своих филиалов. На аферу с подставными людьми Романовский, честно говоря, не очень надеялся, но и попыткой такой не пренебрег. Каково же было его удивление, когда из банка пришел положительный ответ на запрос о получении максимальной на ту пору суммы кредита – семисот пятидесяти тысяч рублей, что в долларовом эквиваленте составило около тридцати тысяч «зеленых».

Такой суммы сразу ни он, ни его новая подруга никогда не держали в руках. Виктор на радостях чуть было не лишился рассудка от новой добычи и, потеряв контроль над собой, заделал своей Наташе ребенка, из-за чего ей впоследствии пришлось сделать аборт.

А потом в его жизни появился новый друг Вадик, с которым он познакомился как-то между прочим, невзначай, в ходе маленького банкета в кафе у Финляндского вокзала. Вадик тут же, не отходя от темы, как только узнал про кредит и про деньги, имеющиеся у Виктора, предложил вложить их на паях в предприятие со звучным названием «XXI век», на что Романовский с радостью согласился, почему-то поверив сразу же парню с такими честными глазами.

– Мы с тобой сработаемся, – манерно улыбаясь, произнес тогда Виктор и тут же потребовал у официанта счет.

Действовать новые компаньоны начали уже на следующий день. Удача им улыбалась своей широкой улыбкой, а потому бывшего директора им удалось вытеснить с производства и, по сути, захватить контору, что было крайне удивительно для нового времени.

Виктор вместе с Вадиком гордо осматривал доставшееся им в наследство производство, не на шутку чувствуя себя воротилой мясного бизнеса, и откровенно радуясь удачно разыгранной партии. Однако радость была недолгой, потому что все опять пошло не так, как ему хотелось. Производства он не знал, да и не пытался вникнуть в эти процессы, относясь к категории людей, которые убеждены в том, что на них должен работать кто-то другой, причем за гроши. Виктор никак не ожидал, что его денежки разойдутся и растворятся так быстро и легко, потому как сразу же пришлось платить за аренду помещений, рассчитываться огромными суммами за полученный в кредит товар, выплачивать зарплату рабочим, да вдобавок ко всему – отдавать сам кредит. В общем, полная засада, да и только.

В итоге Романовский плюнул на всех своих кредиторов, не обойдя своим пренебрежением и банк, и теперь его разыскивали и мелкие кредиторы, и курятники, и представители службы безопасности банка. И каждый из них мечтал разделаться с этой сволочью по-настоящему, потому что все они пострадали каждый по-своему от действий этого бессовестного недоумка.

Особенно злы на него были курятники, потому что именно им у себя на родине пришлось рассчитаться за нечестную игру со стороны Виктора всем своим имуществом. Их было двое, и они поклялись убить Виктора, как только его достанут. Они, забросив все свои другие дела, посменно находились в Питере, занимаясь поисками Романовского, и вскоре им это удалось. За старание и терпение судьба подарила им эту встречу. Они, подобно милицейским ищейкам, упорно шли по следу, тщательно проверяя каждый адрес, где можно было столкнуться с Виктором.

Первой их весомой находкой на своем нелегком поисковом пути был пенсионер Луденчук, с которым они беседовали около двух или трех часов, но добиться так ничего и не смогли, потому что бедняга на самом деле не знал, где искать того, кто его так подставил. Не знала этого и бывшая подруга Виктора Зоя, которая несколько дней назад вышла из больницы и всеми силами пыталась его забыть, выкинуть из памяти окончательно.

– Ты только скажи, где его искать, а мы уж сами все сделаем, как надо, – убеждали девушку кредиторы.

– Ну не знаю я! – плакала Зоя, по-детски всхлипывая.

Она еще не научилась сдерживать слезы, которые от обиды и недавних переживаний обильно текли по ее щекам.

– Ты скажи нам, а мы уж и за тебя посчитаемся, – уверяли ее парни. – Он за все ответит.

Но девушка только разрыдалась в ответ. Убедившись, что эти двое действительно ничего не знают о местонахождении Романовского, кредиторы оставили их в покое.

Белорусским парням срочно надо было что-то придумывать, чтобы разыскать должника. Они уже выходили из коммунальной квартиры, где только что имели возможность побеседовать с теми, кто, по их мнению, мог навести их на след неуловимого беглеца, уходили ни с чем, попутно теряясь в догадках, где искать Романовского, как уже на самом выходе их практически нагнала еще одна жительница коммуналки.

– А вы, я слышала, Виктором интересуетесь? – спросила женщина, глядя в упор на двух расстроенных парней. – Это так?

– Да, это так, – ответил один из них. – Но никто в этом мире почему-то не желает или не может нам помочь. Никто не знает, где он.

– Так вы не у тех интересуетесь, – улыбнувшись загадочно, произнесла женщина. – Василий Семенович действительно ничего не знает. У него вообще трудно чего-либо добиться. С его дырявой головой это немудрено. Он даже порой забывает, как его самого зовут, а вы у него спрашиваете, как найти другого человека. Старый он, да со склерозом.

Женщина придвинулась к ним ближе и произнесла заговорщицким тоном:

– А вообще он – старый маразматик. Гадит только везде, а мы за ним убираем. А Зоя с ума сдвинулась после всей истории, так что тоже вряд ли чем сможет вам помочь.

Парни от удивления, заставившего их обоих на время потерять дар речи и способность трезво рассуждать, нерешительно остановились в дверях. Женщина, отметив, что ее слова произвели на молодых людей должное воздействие, продолжила:

– Меня зовут Маргарита Семеновна. А вы, я так поняла, из органов. Ну что же, тем лучше. Я сразу же заподозрила его, как только он вселился в квартиру. Нигде не работал, а деньги были. Вот как это так может быть? Я так сразу и поняла, что тут дело нечисто. За город он съехал, в Ольгино, а вот адреса я точного не знаю. Но найти его там будет нетрудно. Поселок небольшой, остановки автобуса и электрички совсем рядом друг с другом. Сыщете, я не сомневаюсь. И еще, он как-то приезжал сюда, уговаривал Зою поехать с ним, а она не захотела. Визитку свою оставил.

– А где визитка? – спросили парни в один голос.

– Да вот она, – Маргарита Семеновна протянула ее кредиторам.

Парни не верили своему счастью, не могли поверить ни ушам, ни глазам. Это был действительно подарок судьбы. Старший из них взял в руки визитку. Да, действительно, это была визитка их клиента, и на ней витиевато был изображен логотип компании «XXI век», а самое главное, после вытесненных слов «Романовский Виктор Александрович» были написаны телефоны и адрес предприятия.