Лучник. Узник ускользающего времени. Книга шестая

Не ожидал нечестивец от старухи такой прыти: кинжал с пояса Лучника сорвала и в дракона метнула. Для пернатого это – как для слона дробинка, но Талия не на нож и надеялась: главное – дракона опоры душевной лишить.

И лишила-таки: ринулся дракон с небес, в Талию вцепился, и о Строгоре забыл, а у того руку сама к мечу метнулась ….

Тем сон и закончился. Не тем, конечно, а вспышкой огненной и презлющим криком в, валом ринувшейся к Лучнику, темени: «Не понял, значит? А я надеялся, поладим мы. Что ж? Теперь враги мы кровные. Все ворота, все калитки открою, но этому миру недолго жить осталось…».

И следом – слабеющий голос Талии: «Просыпайся, Лучник. Настало время Знание в один кулак собирать…».

Он бы и рад проснуться, да темнота, кажется, еще ядреней становится, хотя и неподходящий этот эпитет к темноте. Мать, точно, не одобрила бы. Впрочем, это не так и важно. Гораздо важнее то, что сейчас вспомнилось. «Как там Талия сказала? Весь мир от той воды вспыхнет? Нет, от той воды так полыхнет, что мир, – нет, время, – дотла выгорит. Что за вода тут такая?».

Лучник остановился и прислушался. А тишина ведь? Не слыхать воды, как ни прислушивайся. Да, и …. А это уже ново! Дно, как бы, вверх на уклон пошло. Лучник – и так и сяк, – точно, вверх. Кабрирование небольшое, но есть-таки. Надо полагать, что, если бы не темень, оно не осталось бы незамеченным. Или бы осталось? Пара десятков шагов назад, – и спуск сменился на подъем. Стало быть, рано возрадовался?

«Так …. Стена была слева. Значит…».

Справа стены не оказалось, – и Лучник, опрометчиво шагнув «к ней», вдруг потерял под ногой опору и рухнул вниз.

Неглубоко, но до крови разодрал колено и ладони.

Впрочем, не так уж и неглубоко, – метра полтора, и …. Хотелось бы в это поверить, но, сколько еще можно ошибаться?!

И, все же, на окровавленных ладонях нашлась… вода. Глупо, конечно, но Лучник не удержался и лизнул ладонь.

Конечно, глупо: язык не слишком остро, но обожгло, и, хоть горечь тут же сменилась на терпкую сладость, но Лучника всего передернуло от отвращения. От? Снедаемый смутными предчувствиями, Лучник неуверенно присел, и дотронулся до дна.

М-да! А мог бы и в эту лужицу попасть! Неглубокую, но теперь уже и лизать не было необходимости: кажется, всю ладонь одним махом обожгла нестерпимая боль. Обожгла, – и… вырвала Лучника из состояния безраздельного пессимизма. От которого всегда остерегал отец. «Еще не самое худшее, когда тебе нечего терять. Именно тогда ты свободен, и ты можешь делать то, что заблагорассудится. Подвиги, например».

Ну, да, могло быть и хуже. Шагни вправо на полшага раньше, и упал бы не вдоль расщелины, а поперек ….

«А могло и не быть», – не пошло, стало быть, на пользу учение отца?

Мог бы, и промахнуться мимо щели, – недлинной (на ощупь) она оказалась, – а теперь надо решать, как из нее выбраться (в темени и по вертикальной, густо обмазанной кислотой, стене).

Но, надо признаться, выбросило его из щели одним махом, когда упал в воду выковырянный из стены камешек. Точнее, когда ударила в ноздри ядовитая струя, и, уже теряя сознание, Лучник вывалился, – не понял, и как? – из щели на поверхность.

И до потери сознания дело не дошло-таки: кое-как отдышался, и пополз, вопреки логике, вверх по склону, ощупывая каждый выступ поверхности.

Разумеется, не было в этом логики. Почему вода сама должна просачиваться наверх, если внизу есть течение? А горные родники? Аргумент весомый, но и ладони – не казенные, – и Лучник, с горем пополам, поднялся на ноги.

Чтобы, сделав шаг, сорваться вниз. В ВОДУ! В БУРЛЯЩИЙ И КЛОКОЧУЩИЙ ПОТОК.

2. Призрак

Он ни разу не попадал в бурлящий поток, – (Аста – не в счет), – и потому не знал, как вести себя в подобных ситуациях. Логика подсказывала, что надо держаться ближе к поверхности, но логика здесь не работала: Лучника крутило и мотало во всех возможных измерениях, и попробуй, пойми, где эта самая поверхность. Его несколько раз пребольно ударило о выступы, но он поступил «неразумно» и не выпустил из переплетения судорожно сжатых рук… Меч.

А ведь нечего считать себя суперменом. Еще бы немного, и …. НО. Но его вынесло… в море света, – и это после стольких дней беспросветной ТЕМНОТЫ!

Его еще несколько раз крутануло на поверхности, и первое, что он почувствовал – горячий ветер.

К счастью, вода оказалась слегка солоноватой, – ее можно даже пить, – и весьма прохладной, но жар, подгоняемый ветром, тут же безжалостно высушивал кожу.

Ему повезло еще раз. Это на Асте Спасатель не сработал, а здесь стоило Лучнику нырнуть на глубину, как вдруг его рвануло за пояс и выбросило на поверхность. Это, конечно, хорошо, но до воды можно достать только кончиками пальцев.

Слава богу, его не отнесло в море, а прибило …. Нет, не к берегу, а к отвесной, – горячей! – скале.

Но Лучник не стал обижать надежду. Совсем не стал. И не по фэншую, а По-«отцую»!

Не стал спорить и с логикой, хотя там были два варианта: плыть по, или от. Разумеется, солнышка. Победил второй, поскольку «куриная слепота» пока и не собиралась проходить, а глаза «молили о передышке».

Возможно, логичное оказалось ошибкой. Во всяком случае, о том Лучник подумал после часа (?) бесполезного барахтанья вдоль, – казалось, – бесконечного переплетения упавших в воду деревьев.

И, возможно, он повернул бы обратно, но солнце, вообще, «озверело». Да, на счастье Лучника, отыскалась-таки узенькая прогалинка в завале.

Он даже пару раз напоролся щекой на острые сучки, но упорно уходил под увиденные в зрительном тумане приметы леса.

И точно, лес «нашелся»: приземистые деревья, чудом цепляющиеся за замшелые камни. Пожалуй, ему надо бы вернуться и запастись водой, но тело ослабло настолько, что он нашел силы только на то, чтобы забиться поглубже под спасительные лапы дерева. И провалился в беспамятство.

***

А ведь мог бы и утонуть!

Лучник очнулся оттого, что его тянула куда-то вертлявая, непрерывно вихляющая хвостом, зверюга.

«САМ-ТО СМОЖЕШЬ ПОДНЯТЬСЯ?».

Ну, все! Если заговорили жи….

«НЕ НАУЧИЛАСЬ ОНА ГОВОРИТЬ. БЕСПОЛЕЗНАЯ ЖИВОТИНА. ТОЛЬКО ОДНО И УМЕЕТ – ДРУЖИТЬ. НО СЕГОДНЯ, ПОВЕРЬ МНЕ, НЕМАЛОВАЖНОЕ УМЕНИЕ. И ТЕБЯ, ВОТ, ОТЫСКАЛА. ПОДЫМАЙСЯ, ДАВАЙ. ВОДА-ТО СЕЙЧАС БЫСТРО В РОСТ ПОЙДЕТ».

И Лучник только после этих слов понял, что лежит, на половину подтопленный в воде.

А над ним возвышается… призрак.

– Ты – Строгор? – Догадался Лучник, и принялся торопливо выбираться из-под укрытия.

«ДОГАДАЛСЯ? ЭТО ХОРОШО, ЧТО ДОГАДАЛСЯ. БЫСТРЕЕ ПОЛАДИМ».

– А мы, кажется, и не ссорились?

«А ЗА ЭТИМ, КАК ЗНАЕШЬ, ДАЛЕКО ХОДИТЬ НЕ НАДО. СПРАШИВАТЬ, КТО ТЕБЯ СЮДА ОТПРАВИЛ, НЕ СТАНУ. У МЕНЯ ИНОЙ ВОПРОС. ЗАЧЕМ Д, АВУРУ ПУТЬ СЮДА УКАЗАЛ?».

– Как это? – Но уже и сам знал ответ: ЧЕРЕЗ СОН.

«И ЭТО ПОНЯЛ? ХВАЛЮ. А ТЕПЕРЬ СКАЖИ, ЧТО ДАЛЬШЕ ДЕЛАТЬ НАМЕРЕН?».

И толи от вечернего ветра, толи от пытливого вопроса призрака стремно стало на душе Лучника.

– Что же я могу сказать, если знаю едва ли больше новорожденного? Проясни чуток, тогда, возможно, и ответ появится.

Строгор заговорил не сразу и без должной уверенности: