На крыльях Зари

Ну вот! Свершилось! Я второй день на войне, и уже лечу в свой первый боевой вылет! Со мной в кабине «Зари» славный болгарский лётчик Христо, которого сегодня не пустили в самостоятельный полёт. Но, влюблённый в небо, он полетел со мной простым наблюдателем. Ничего, если у нас всё удастся, а уж я постараюсь, чтобы удалось, командование будет вынуждено допустить к полётам и Христо!

Летим высоко – на глаз выше километра, и с такой высоты отлично виден и город, и наводнённые войсками окрестности. Христо с планшетом в руках наносит на карту расположение вражеских войск, но вскоре просит снизиться, чтобы рассмотреть подробности.

К укреплениям Адрианополя подходим уже совсем низко, и турки начинают реагировать на появление аэроплана: многие солдаты в ужасе бросаются на землю, закрывая голову руками. Дважды облетаем город на самой малой высоте. Христо делает подробнейшие зарисовки на карте, заполняя её всё новыми пометками, а мне просто интересно.

Город разделён реками, и с водой у обороняющихся проблем нет. По слухам, нет сложностей и с продовольствием, как, впрочем, и с боеприпасами. Посреди городских кварталов расположена сильная крепость, а на городских окраинах разместились отлично защищённые и вооружённые мощной артиллерией бастионы, не дающие болгарам возможности даже приблизиться на расстояние уверенного выстрела из дальнобойной пушки. И даже если «братушки» каким-то чудом пробьются к предместьям, расположенные на господствующих высотах турецкие позиции сохранят за собой решающее преимущество. Пожалуй, болгарской армии будет очень непросто взять такие укрепления.

Определив положение турецких войск, направляемся в обратный путь. Нам вновь предстоит пролететь над крепостью, и турки открывают по нам огонь! С форта Карагач стреляют из винтовок залпами, и я с неприятным чувством вижу дыры, образующиеся в крыльях. Если попадут в мотор, придётся садиться, но как-то совсем не хочется попадать в турецкий плен. Набираем высоту 1300 метров, и пули перестают нас доставать, но тут обнаруживается, что к появлению аэропланов янычары подготовились несколько лучше, чем я ожидал.

Сразу с нескольких фортов по «Заре» начинают стрелять из противоаэропланных пушек, и меткость канониров на высоте! После пятого залпа, одна граната разорывается совсем близко, и машина содрогается от попадания града осколков. Хвала Создателю, не было повреждено ни мотора, ни винта, а с дырявыми плоскостями «Заря» ещё вполне способна донести нас до Мустафа-паши. Прибавляю газа до полного, набираю высоту, и выхожу из-под обстрела. Ещё двадцать минут, и мы на земле.

На аэродроме нас уже с нетерпением ждут. Давешний генерал буквально накидывается с расспросами, трижды переспрашивает меня, всё ли верно на карте, заполненной Христо. Я подтверждаю верность наблюдений своего боевого товарища, и генерал разражается потоками брани. На основании вчерашней разведки армия приготовилась наступать на правый фланг турок, но мы видели целых две колонны войск, направлявшихся туда же. Генерал, позже мне сказали, что это начальник железнодорожных войск и авиации болгарской армии генерал Янков, умчался к телеграфу срочно менять план наступления. Ударив во фланг перегруппирующегося неприятеля, болгары в тот день одержали важную победу.

6

Заведующий заграничной агентурой корпуса жандармов Александр Александрович Красильников устало оторвал взгляд от бумаг. Новости не радовали. Он уже не раз докладывал, что из затеи с помощью балканским государствам в их войне против Турции не выйдет ничего хорошего. Не выйдет прежде всего потому, что Россия в любом случае окажется в проигрыше. Вобще, неплохо знающий историю Красильников скептически смотрел на «войны за независимость», периодически вспыхивающие то тут то там на протяжении веков.

Рано или поздно почти каждое этническое образование начинает воображать, что без собственной территории, армии, императора, или парламента (нужное подчеркнуть в зависимости от мировой политической моды), и прочих глупостей – жизнь не в жизнь. И начинается! Причём, как правило, в итоге они теряют до половины населения и те жалкие блага цивилизации, которые имели до начала войны. Вырвавшись же из кровавой каши, оставшиеся в живых в равной мере проклинают своих несостоятельных вождей и более сильных соседей.

Бывают и исключения. Мировая ситуация порой складывается так, что та или иная великая держава вмешивается в одну из таких ничтожных войн на стороне «националистов», и обеспечивает им победу. Что ж, тем печальнее участь победителей. Растеряв поддержку патрона, вообразив себя «великими», мелкопоместные князьки новорожденной державы почти неизбежно ведут её к катастрофе.

По мнению Красильникова с Болгарией происходило именно это. Возникшая в результате не слишком продуманной политики России держава возомнила себя центром европейского равновесия, и возмечтала превратиться в самостоятельного игрока. Созданный болгарами из подобных им, хотя и не столь амбициозных, Сербии с Черногорией Балканский союз объявил войну ослабленной, но всё ещё великой Турецкой империи, и не имел шансов на победу без мощной поддержки извне.

Братья славяне активно вели переговоры с Австро-Венгрией и Германией, с Францией, Англией, и даже с Италией, обещая державам любые преференции за помощь в борьбе. Нетрудно было заметить, что удовлетворить требования всех у Балканского союза не получится никак. Столь же очевидно Красильникову было и то, что главным обманутым союзником по обыкновению окажется его родина. Ведь, в отличие от других стран, Россия именно «помогала братским народам», не требуя твёрдых векселей и оплаты вперёд за каждую проданную винтовку.

Но указ из Петербурга получен, и надо работать. Но как тут работать, если кроме пустой говорильни реальных полномочий, да хотя бы просто и денег Красильников не получил. Предотвратить сделку турецкого правительства с фирмой Робера Эно-Пельтри не удалось, и семь новеньких аэропланов отправились в Стамбул. Аналогичная история повторилась на заводе Блерио. Французские коммерсанты предлагали перепродать турецкий заказ хоть России, хоть Гондурасу с наценкой всего в 20%, и, с учётом времени на перезаключение контракта и изготовление аэропланов, Турция осталась бы без воздушной разведки, но… Но министерство финансов средств не выделило.

Вскоре абсолютно аналогичная история повторилась в Германии, где туркам удалось подписать контракт на постройку десятка самолётов. Не прошло и трёх месяцев, и первая пара «Харлан айндеккер» направилась в Стамбул.

Красильников сделал всё от него зависящее. Он разузнал подробнейший маршрут и расписание следования составов с аэропланами и заблаговременно передал эти сведения болгарским пограничникам. Но Болгары сумели перехватить лишь пару из десятка следующих по их территории самолётов! Причём, по сведениям уже от болгарской агентуры, остальные самолёты были банально пропущены за весьма незначительную взятку.

Но даже и от захваченных самолётов толку не оказалось ровно никакого. Немецкие машины «братушки» элементарно не сумели собрать, и поломали хрупкий груз настолько, что к моменту прибытия русского механика аэроплан годился разве что на дрова! Француз оказался прочнее, да и сербы грамотнее болгар. Перехваченный в Белграде РЕП-милитер собрали и подготовили к полётам.

Заблаговременно посланные в Сербию лётчик Агафонов с механиком Савельевым привели трофей в лётное состояние. Теперь, имея два самолёта, учитывая привезённый из России «Дукс», они поступили в распоряжение командующего сербской армией.

Ну что ж. Хорошо уже то, что на этот раз Россия не стала сама вступать в войну, оплачивая жизнями своих солдат чужие амбиции, подумал Красильников, дочитав шифровки. Он поднялся из-за стола, набросил на плечи пальто, и направился на встречу с представителем «Форж э шантье». Нужно было договориться о поставках в армию Балканского союза авиабомб, которые мог изготовить знаменитый французский концерн по чертежам, недавно доставленным из России.

7

Христо выпустили в самостоятельный полёт! Я так рад за него. Это отличный лётчик и настоящий патриот своей страны. Впрочем, не только своей. За неделю достаточно тесного общения мы стали друзьями, и Христо рассказал мне о своих убеждениях. Он, как и я, социалист. Благо человечества для нас выше национальностей, которые скоро неизбежно станут не более чем анахронизмом. С развитием науки и техники люди перестанут поколениями сидеть на одном месте, они получат, наконец, свободу передвижения, и скоро никого не удивят негр или китаец на улицах Одессы, как и молдованин в Пекине. И будут это не заезжие богачи путешественники, а рабочие, приехавшие на открывающуюся новую фабрику, управлять которой станут такие же рабочие!

Да, до полной победы социализма далеко, но она неизбежна. Капитализм сам роет себе могилу, загоняя пролетариат в невыносимые условия существования и подчиняя себя лишь получению прибыли. Слепцы! Они ещё могли бы отсрочить свою гибель, если бы немедленно позаботились о своих рабочих, но жажда денег перевешивает здравый смысл. Ужасные события начала этого года на Лене, когда жандармы расстреляли сотни отчаявшихся от совершенно невыносимых условий жизни рабочих, ясно показали, что царизму жить осталось недолго!

Волна народного гнева поднялась после обнародования событий и отчёта думской комиссии, в котором честно были описаны условия труда рабочих. Английская фирма, в концессию которой были отданы золотые прииски, эксплуатировала русских тружеников так, что они могли завидовать неграм на американских плантациях! Сперва человеку предлагалась достойная зарплата, и он подписывал контракт, а вот дальше начиналось самое интересное. Пересылка в Сибирь под конвоем полиции не оканчивала нарушений. Зарплату, в нарушение российского законодательства, выдавали не деньгами, а чеками в лавку компании, цены в которой впятеро выше, чем в соседней частной. Рабочие селились в сырых заплесневелых бараках, температура в которых редко поднималась выше десяти градусов, и это после 12 часового рабочего дня по колено в ледяной воде!

Смертность среди шахтёров доходила до тридцати процентов! Порвать кабальный контракт реальной возможности не было: высокая по меркам европейской Росси зарплата едва обеспечивала питание да крошечные сбережения. За разрыв контракта – большие штрафы. Цена билета на поезд – полугодовой оклад! Даже депутаты думы, участвовавшие в расследовании, признали правоту взбунтовавшихся рабочих! Признали…но ничего не изменилось. Капиталисты всё вернули на круги своя.

Что ж, недолго вам осталось, господа! Скоро, уже совсем скоро взрыв пролетарского гнева сметёт вас с тронов и бесследно сотрёт с лица земли. Здесь, в Болгарии я лишний раз убеждаюсь в этом, наблюдая за жизнью простых людей.

8

Мустафа Чавоглу, неформальный лидер турецкой диаспоры в Одессе, пребывал в бешенстве! Эти мерзкие гяуры опять его обманули! Ну как можно вести дело с такими ненадёжными партнёрами по бизнесу? Он всегда, ну, пускай почти всегда, честно выполняет свои обязательства! По крайней мере, ни у кого ни разу не возникало претензий к качеству поставляемого им опиума, и прочих интересных товаров. А в ответ? «Товарищи» социалисты постоянно задерживают платежи, пытаются всучить ему вместо денег никому не нужное барахло, а то и вовсе обманывают!

Вот и сейчас! Мало того, что вместо обещанного динамита привезли страшно опасный полуфабрикат, из которого неизвестно где и когда этот динамит делать, так ещё и вместо честного нитроглицерина всучили невесть что! А на претензию, мол, динамит из вашего сырья не взрывается, отвечают, что это мы неправильно его делаем! Проклятые гяуры! Да и сам он дурак! Купился на посылы этих горе террористов! Но армии до зарезу нужна взрывчатка и оружие, и его долг – наладить поставки первосортного русского динамита в Стамбул!

Ну ничего! Он им покажет, как обманывать турок! Убивать всех Мустафа не собирался – всё же торговые партнёры ему были нужны, и представители социалистов-революционеров были далеко не худшими из них. Более того, они были именно той силой, которая согласилась обеспечить его большими партиями взрывчатки, производство которой, как точно знал Мустафа, у социалистов отлично налажено и поставлено на поток.

А взрывчатка была нужна! Война с Италией поглотила больше половины запасов, и в начавшемся противостоянии с Балканским союзом турецкая армия испытывала острый дефицит динамита и ручных бомб. Всё это, конечно, можно было закупить и в Европе, да там и покупалось, но… Но отчего не разжиться тем же самым втрое дешевле в России? Тем более, если партнёры по бизнесу сами предлагают расплатиться за гашиш динамитом!

И Мустафа вышел на представителей турецкой армии, обещая им поставки. Теперь эти поставки предстояло обеспечить, а для этого открутить кое-кому из социалистов-революционеров голову, чтобы остальным неповадно было обманывать своих торговых партнёров!

Встреча с руководством подпольщиков у турок была назначена на следующей неделе, и Мустафа на всякий случай решил подтянуть в Одессу побольше своих людей. Вот уже третий день в город пребывали представители диаспоры из Николаева, Севастополя, и других городов юга России. Всех их надо было вооружить, и на чёрном рынке Одессы возник ажиотажный спрос на ружья и пистолеты, что с удовольствием отметил наблюдающий за событиями полковник Заварзин. Его план осуществлялся как нельзя лучше.

9

Пошла вторая неделя моего пребывания на фронте. Вызывает огромное удивление, что лётчики вовсе не рвутся в небо, да и сухопутным генералам наши сведения, похоже, не слишком нужны. Согласно звериным законам капитализма, оплачиваются только и исключительно «боевые» вылеты, а засчитывают ими только те из полётов, информация от которых была использована войсками на фронте. Хорошо хоть бензин и масло лётчики не вынуждены приобретать из своих средств!

Такая позиция болгарского начальства приводит к парадоксальной ситуации – на аэродроме есть и самолёты и лётчики, но летаем почти исключительно мы с Христо! Остальные пилоты долго торгуются с сухопутным начальством, договариваясь, чтобы каждый их полёт был оплачен по высшей ставке. Откаты, по слухам, доходят до половины выплат лётчика.

Не хотел верить в саму возможность столь вопиющего положения, но вчера столкнулся с ним лично: сел в расположении армейского корпуса болгар, на который готовилось турецкое контрнаступление, и имел занятную беседу с командующим «братушками» генералом.

Эта лоснящаяся жиром скотина с мерзкой улыбкой на вывернутых наружу ярко-алых губах приветствовала меня с видом снисходящего к просителю большого начальника. Генерал аж замахал на меня своими коротенькими ручонками при малейшей попытке рассказать ему о положении турок! Без малейшего стеснения на ломанном русском этот откормленный индюк запросил сто долларов наличными, после чего он согласится меня выслушать, но никак не ранее! Генерала совершенно не смущало присутствие тут же офицеров, смотревших на меня с невыразимым превосходством аристократов, вынужденных общаться с попрошайкой!

Я, естественно, сел в самолёт и покинул расположение этой части болгарской армии. Вечером, после ужина, ко мне подошёл заместитель начальника штаба нашего авиаотряда Продан Трандычиев, вернее «господин барон Трандычиев» с мерзкой улыбочкой заявил, что наслышан о моей несговорчивости. Мол, зря я отказался от щедрого предложения генерала, и он, Продан, не удовлетворится сотней.

Для того, чтобы вылет был засчитан как боевой, мне устанавливается такса в сто десять долларов из двухсот причитающихся лётчику. Но в наказание за попытку продать информацию напрямую в войска этот вылет не будет засчитан в любом случае. И информация о положении противника «господина барона» не интересует ни в малейшей степени! Ну как можно воевать в таких условиях?!

Два дня назад пробовал применять по туркам ручные гранаты. Договорились с Христо, вновь занявшим место наблюдателя на «Заре», что он будет кидать гранаты с разных высот и наблюдать эффект. Увы, опыт не оправдал наших ожиданий. Гранаты часто рвались в воздухе, их относило ветром, а на малой высоте по нам открывали такой плотный огонь из винтовок, что дырки в обшивке «Зари» пришлось латать весь вечер, радуясь, что силовой набор и двигатель милостью Божьей остались целыми.

Сегодня на аэродром привезли вагон шимозы. По всем документам это французский мелинит, но маркировка на ящиках иероглифами говорит сама за себя. Болгарские сапёры даже близко не хотят подходить к этому грузу, да и наши, русские приближаются к нему с опаской. Шимоза старая, времён русско-японской войны. Говорят, что она производилась по упрощённой технологии, и имеет скверное свойство взрываться сама собой. Тем не менее, ждать, пока из России и Франции подвезут настоящие авиационные бомбы, я не собираюсь.

Мне удалось договориться с русским военным сапёром Степаном Акимовичем Черняевым, чтобы он сделал нам с Христо несколько «македонских» бомб. Собственно, «македонская» бомба очень проста. Берётся обычная гильза от снаряда, и заполняется взрывчаткой вместо порохового заряда. Снаряд ставится штатный, а ударник заменяется чувствительным капсюлем из гремучей ртути. Болгарские лётчики с такими бомбами летать отказываются, ведь есть вероятность, что они взорвутся от случайного сотрясения прямо в полёте, но мы с Христо рискнём!

10

Конец октября 1912 года выдался на юге России на удивление холодным и ветреным. Из то и дело наползающих с северо-запада туч на землю проливались мутные потоки дождя. Совсем это не походило на южный октябрь. Полковник Заварзин отлично помнил, как оно бывало: и в море купались, и на солнышке грелись, пили вино и пиво на открытых верандах кафе, обнимались с девушками на далёких пляжах.

А сейчас сыро, ветрено, холодно. На берег накатывает мутно-серая волна, а на термометре едва восемь по Реомюру. Но если одет в длинный непромокаемый плащ, морские сапоги, фуражку с широким козырьком, а во фляге ещё плещется довольно коньяка, то и ничего.

Сидишь с мощным цейсовским биноклем за стогом сена на оставленной хозяевами до весны даче и наблюдаешь, как осуществляется твой план. Главное, не упустить момент и вовремя выбросить на стол припрятанного в рукаве туза в виде надёжно укрытого под завалом сена на обычной расхлябанной телеге пулемёта.

Эсэры прибыли на соседнюю дачу уже с час назад. Добирались они сюда на извозчиках. Десять человек уже прошли в заброшенное здание, неся с собой большие свёртки, в которых могло быть что угодно, но скорее всего новая, на этот раз проверенная партия взрывчатки для турок.

Полковник ещё раз осмотрел окрестности, теперь уже без бинокля. Близился вечер. На горизонте, там, где недалёкое море плавно сливалось с небом, от самой воды громоздились тучи. Многослойные, серо-сизые, подёрнутые какой-то больничной желтизной с чернью, они делали пейзаж этого дня особо мрачным.

Наконец, вдали послышался стук копыт, и вскоре к соседнему участку подкатила целая кавалькада. Из шедшей впереди двуколки выпрыгнул чернявый молодой человек и заозирался вокруг. Не заметив ничего подозрительного, чернявый сделал жест рукой, и из повозок посыпались вооруженные люди. У многих турок были с собой не только пистолеты, но и винтовки, что говорило о серьёзности их намерений.

Два десятка южан с хмурыми лицами быстро окружили дачу, после чего к воротам направились трое очень хорошо одетых господ.