Метро 2035: Эмбрион. Слияние

– А цель этого всего? – обвел зал рукой сталкер, не отвечая на вопрос. – Ну, Гнезда, вас всех?

– Сфера говорит, что у нас есть шанс завоевать мир. Медленно, но полностью. Вытеснить людей из всех более-менее чистых мест и жить дальше. По-своему. Разумно, в отличие от вас. Великая Сфера требует твоего участия, это поможет нам обрести силы для активной экспансии. Этапа утверждения, как нам говорит разум.

– Почему именно я?

– Не знаем. Никто не знает. Но… Ты – катализатор, и даже если не участвуешь в процессе, он начинается в твоем присутствии. Ты – запал в гранате нашей победы, парень!

Все-таки она в прошлом была военным, это очевидно. Структура речи вызывала ту же оскомину, что и пламенные выступления Зинченко тогда, на Базе-2. Зевоту и икоту. Сейчас про долг перед человечеством и верность присяге еще скажет. Не может не сказать.

– Ты должен гордиться, это высокая честь! – внезапно сказала девушка.

Старуха кивнула ей. Не как начальник, на равных. Они действительно рассматривают друг друга как части целого. Интересная концепция, но какая-то… пугающая.

– Мы – это Гнездо, а Гнездо…

– …это мы! – сказали все трое порчей. Действительно, страшноватая слаженность.

– А чисто технически – что от меня потребуется, кроме согласия? Клятва на крови морта? Поедание летучих мышей? Исполнение гимна?

Старуха снова каркнула. Кат понял наконец-то, что она так смеется.

– Ты уже шутишь… Хорошая адаптивность. Нет, мышей жрать не надо. Мы переведем реактор на полную отдачу, запустим связку из двух трансформаторов, ты зайдешь в ту камеру, – она ткнула пальцем-сосиской, толстым и коротким, в одну из дверей со смотровыми окнами. – И выйдешь через полчаса питомцем Гнезда. Это не больно, если тебе интересно.

– А что там?

– Шары. Стеклянные шарики, изобретение великого Теслы. Он просто не успел сделать следующий шаг в своих изобретениях. А мы вот смогли. Технический проводник жалкого человеческого мозга к Великой Сфере. Включение в единую сеть.

– А что за… У вас здесь реактор? Ядерный реактор, как на АЭС?!

– Ну да. Установке же нужен источник питания, чему ты удивляешься. У Теслы и его тоже не было. Он просто рано умер. Слишком рано.

– То есть под миллионным городом щедрые предки забомбили ядерный реактор просто для нужд лаборатории?

– Да что тебя удивляет, парень? – старуха снова натянуто улыбнулась. На ее лице, слепленном из совиного носа и двух внимательных глаз, эта гримаса смотрелась жутковато. – Правительству нужен был результат. Любой ценой. А реактор… Он надежен, тридцать лет скоро как работает, пока не жалуемся.

– А замена блоков? И этих, как их… Ну, графитовой херни?

– Стержней замедления? Не так уж часто это и требуется. Жертвуем иногда одним из нас, что поделать. Благополучие всего Гнезда превыше всего.

– Бред… – ответил Кат.

Удивить его было сложно, но вот смогли же. Даже острый нож – горечь потери Фили, режущий его изнутри, словно остановился на минуту. Замер, чтобы продолжить с новой силой после.

– Мне нужны сутки на раздумья, – уверенно сказал Кат и поднялся с кресла, держась за край пульта. К сожалению, в движениях такой уверенности, как в голосе, не было.

Шатало его. Штормило.

– Без проблем, – снова неожиданно сказала девушка. – Мы отведем его в камеру.

– Ну не я же поведу, конечно, – откликнулась старуха. – Запускайте потом реактор и S-трансформатор на разогрев. Мы уверены в его согласии.

В лифт он зашел сам, но пришлось опереться на стенку. Девушка контролировала каждое его движение, однако за руки не хватала. Мужчина-порч нажал кнопку – Кат заметил, что сейчас они на минус пятом, ехать предстояло на минус второй.

Камера? Да и хрен с вами. Пусть будет камера. Хоть подумать и отоспаться: организм по-прежнему был крепко не в порядке, несмотря на залитые внутрь лекарства.

– Пожрать бы… – сообщил Кат обоим порчам сразу. – И выпить, если есть.

– Алкоголь строго воспрещен. А ужин я принесу, – для разнообразия теперь заговорил мужчина. – Скоро.

– А что не так с выпивкой? Поверь, мне надо. Очень надо. И побольше.

– Общее правило Гнезда. Алкоголь и наркотики строго запрещены. Курение тоже.

– Да и хрен с вами, я не курю. Кстати, а мои вещи? Мой рюкзак?

– Уже в камере.

Кат кивнул и дальнейшую дорогу до закрывавшейся на тугие засовы двери в свою временную тюрьму проковылял молча. С трудом, но сам.

Камера как камера, без изысков, но сухая и довольно теплая. Мелкие пытки преступников были, похоже, у сверхразума не в чести.

Рюкзак, как и обещали, сдутым шариком валялся возле узкой, коротковатой для Ката, лежанки. Он зацепил его пальцем за лямку и бросил на тощий матрас. До постельного белья доброта питомцев Гнезда не дошла, а вот подушка имела место быть.

Можно и полежать. Нужно, если он не хочет свалиться опять в беспамятство. И крепко обдумать все, чему стал свидетелем.

Снова стало больно. Кат бы сам не поверил, но при мысли, что жена погибла, пока он безвольным тюком ехал в санях в сторону города, на глазах выступили слезы. Сталкер коротко зарычал и вытер их рукавом.

Не расслабляться. Не сдаваться. Жить и мстить.

Он высыпал все из рюкзака прямо на постель в поисках хоть чего-то полезного. Тетрадь Книжника, уже крепко потертая, с огрызком карандаша между страниц. Тонкий свитер. Ложка. Нож куда-то делся, забрали, гады. Не тот, что на поясе, – его отняли еще у реки, разоружили на совесть, но ведь даже маленький, перочинный швейцарец как испарился.

Носки. Трусы. Пустая фляжка.

Все это не представляло никакого интереса сейчас. Кат и сам не знал, что именно он ищет. Оружие? Против этих ребят нужен шестиствольный пулемет, не меньше, при их-то резвости. С ножом идти на порчей бессмысленно. Да и нет его, ножа.

Надо подумать, что вообще делать, а от этого плясать дальше. В этих их трансформаторах мозг вывернут, потом думать поздно будет.

Развернул сверток с пустым холодным шаром. Теперь хотя бы понятно, откуда они взялись. Отсюда, из Гнезда. Но как применить имеющийся?

Да никак. Сунуть обратно и забыть.

Порывшись в карманах, Кат нашел обрывок веревки, настолько короткий, что только мышонку повеситься. Ни на что более не годен. Так, а это? А, ключ из берлоги того самого боевого медведя на турбазе. Прямоугольник с выбитыми буквами ВСЛБЭ и одним неровным, зубчатым краем. Тоже отсюда штуковина, но куда ее и зачем…

Дюкер. Если он выжил и нашел оставшихся бойцов, он может попытаться отбить Ката. Надежда призрачная, но лучше, чем ничего. Больше никаких идей – к военным соваться глупо, а дети дракона… Да кто он им без Фили. Никто. Кат вывернул ладонь ребром к себе и посмотрел на половинку гексаграммы. Без Филиной части она не имела смысла. И он сам, хотя и привыкший за свою жизнь к одиночеству и пути воина, тоже не имел сейчас смысла. Вообще.

Порч, занесший поднос со скудным ужином, увидел, что пленник сидел на лежанке и смотрел в стену. Пристально смотрел, видимо, не замечая, как по небритой щеке сползала медленная слезинка. Капля в море всеобщего людского горя от начала времен.

Ничего. Скоро он станет питомцем Гнезда, и все эти нелепые человеческие чувства его покинут. А пока пусть ест, калории необходимы для поддержания энергетической сетки организма.