Невский пророк

Полковник подозрительно глянул на Стрельцова и угрожающе кашлянул. Максим тут же собрался и стер с лица улыбку:

– Извините, товарищ полковник…

Ксюша приступила к изучению таинственного плана, изображенного на бумаге, и железной печати розенкрейцеров. Уже спустя полминуты Муза вслух поделилась своими умозаключениями:

– Судя по всему, на этой бумаге изображена схема с местоположением секретной алхимической лаборатории графа Безбородко и архитектора Николая Львова. Об этом нам указывают несколько фактов. Во-первых, на плане рядом с обведенным местом прямым текстом указано слово «Лаборатория». Во-вторых, вспомните слова Львова из послания книгоиздателю Новикову: «Хранит теперь в могиле Александр Андреевич надежно свой секрет и выдаст его лишь следующему преемнику. Тому достойнейшему, кто познает суть послания на плите надгробной, которую я сотворил. Достанет преемник ключ из надгробия, а дальше путь его к истине будут стеречь лишь львы с цепями да Архангел Михаил». Обратите внимание, после могилы, на которой мы нашли ларец, идет речь о «львах с цепями». Теперь мне понятно, что Львов имел в виду.

– Львов имел в виду львов, хе-хе, – снова случайно вырвалось у Стрельцова.

Разин обратил на Максима еще более осуждающий взгляд, после чего Стрельцов вновь попытался взять себя в руки.

– Очевидно, здесь идет речь о загородной усадьбе Безбородко в Полюстрово, – продолжила Ксюша. – В реконструкции этого поместья принимал участие лично сам Николай Львов. Именно он создал ограду усадьбы, украшенную скульптурами из 28 львов, держащих в зубах цепь. Вот к чему были эти слова в послании. Кроме того, по проекту Львова под зданием было проложено множество секретных ходов, в том числе тайная подземная пристань, через которую во дворец можно было попасть прямо с Невы на маленьком судне. Если верить преданию, именно в этих секретных подземельях усадьбы и располагалась тайная лаборатория для алхимических опытов ордена.

– Усадьба эта сохранилась до наших дней? – задал первый вопрос полковник.

– Да, дача Безбородко полностью сохранилась.

– Какой у неё действующий статус на данный момент?

– Сейчас в этом здании расположен туберкулезный диспансер №5 Калининского района.

Стрельцов громко кашлянул, чтобы сдержать приступ беспричинного смеха.

– Значит, у нас сейчас есть реальная возможность исследовать подвалы этого здания?

– Да, есть.

– Прекрасно. А насчет круглого предмета с печатью ордена что можешь сказать?

– «Достанет преемник ключ из надгробия». Судя по этой фразе, а также выводам Археолога, это и есть тот самый ключ к лаборатории в подвале. Думаю, вот этот стержень со шляпкой на наконечнике нужно вставить в определенное место…

Ксюша мгновенно прервалась на полуслове, так как в этот момент Стрельцова окончательно разорвал приступ неудержимого гомерического хохота.

Разин недоумевающе выпучил глаза на Максима, а Петя сразу смутился и отвел взгляд куда-то в сторону.

– … Вставить в определенное место в стене и правильно прокрутить, – несмотря на громкий хохот Максима, решила закончить предложение Муза. – Других версий на этот счет у меня нет.

Стрельцов, у которого из глаз уже текли слезы, отвернулся и закрыл рот, пытаясь овладеть своим неконтролируемым приступом смеха.

– Я так понимаю, Археолог, что Пророк уже успел приобщиться к твоему секретному спецпайку, – спокойно, но осуждающе произнес Разин.

– Да не, вы чего, товарищ полковник, – начал неубедительно оправдываться Петя. – Просто у Пророка очень хорошее настроение после того, как нам удалось открыть ларец. Точняк же, да, Максим?

Стрельцов, корчащий от смеха лицо, молча кивнул.

– Рано я тебе, Археолог, устную похвалу выразил. За попытку морального разложения своего коллеги ты теперь лишаешься на три месяца жалования и своего спецпайка, которым посмел поделиться с кем-то еще без моего ведома.

– Но товарищ полковник, я же…

– Всё, наказание обжалованию не подлежит. Считай, ты еще легко сейчас отделался, – Разин перевел взгляд на Стрельцова. – А тебе, пророк, пока что строгое устное замечание. Узнаю, что ты еще раз употребил эту дрянь, лишу жалования обоих и отправлю на жесткое перевоспитание Титову. Это понятно?

– Замётано.

– Я не понял, повтори…

– В смысле, так точно, товарищ полковник, – опустив глаза, виновато ответил Петя, а затем толкнул боком Стрельцова.

– Так… точно. Товарищ… полковник. Извините, – немного успокоившись, отрывисто ответил Максим.

Разин недовольно покрутил головой и снова обратился к Ксюше:

– Вернемся к делу. У нас есть план подземных помещений усадьбы Безбородко с расположением секретной лаборатории, в которой, вероятно, и хранится алмаз храмовников. Есть также предполагаемый ключ, чтобы попасть в эту лабораторию. Текущая задача напрашивается сама собой: проникнуть в нынешний тубдиспансер №5 и, не привлекая лишнего внимания, исследовать местные подвалы.

Разин повернулся к Максиму и Пете:

– Вот вы, двое нарушителей режима, этим и займетесь. К завтрашнему дню сделаем вам очередную легенду, чтобы у персонала диспансера не возникло лишних вопросов. Обыщете там каждый уголок, каждый кирпичик.

– Идти к туберкулезникам? Мало мне было тех стрелков в лавре… – с небольшой иронией в голосе запротестовал Максим.

– Скорее, тебе моего устного предупреждения мало, Пророк. Но я могу и резко ужесточить меры… – внушающим тоном упрекнул его Разин.

Стрельцов сразу смахнул с лица улыбку и промолчал.

– На всякий случай с вами еще пойдет Локатор, его слух может пригодиться в местных неизведанных подвалах. Всё, теперь приводите себя в порядок и завтра за работу. Инструктаж подготовлю лично…

Глава 4

Туберкулезный диспансер №5 (он же бывший загородный особняк графа Безбородко) находился по адресу Свердловская набережная, дом 40. Здание располагалось напротив небольшой пристани-террасы, украшенной фигурами четырех сфинксов, под которой действительно когда-то существовал проход с Невы к подземному причалу усадьбы. Правда, к нынешнему времени этот тайный ход оказался полностью замурованным.

Максим, Петя и Артур стояли в рабочей одежде напротив сохранившейся усадебной ограды со скульптурами более двух десятков львов, держащих в зубах цепь.

Само здание диспансера, несмотря на довольно потрепанный годами вид, выглядело слишком изящным и помпезным для своего нынешнего предназначения. От трехэтажного главного корпуса, выполненного в готическом стиле, по бокам отходили два длинных флигеля в форме дуги. Нет сомнений, что во времена графа Безбородко его усадьба смотрелась невероятно шикарно и богато.

– Такую красоту, и туберкулезникам отдали, – поделился первым впечатлением Артур. – Наш товарищ Безбородко, наверное, в гробу десять раз перевернулся.

– А мы там точно ничем не заразимся? – настороженно спросил Максим.

– Ну, если по всем кабинетам шастать не будешь, тогда риску не больше, чем при езде в переполненном автобусе.

– Да не парься, чувак, – вступил в дискуссию Петя. – У меня бабуля всю жизнь прожила с хроническим тубиком, и ничего… Девятый десяток пошел, а до сих пор бодрячком.

– Ну спасибо, обнадежил, – недовольно ответил Стрельцов. – Ладно, пошли внутрь…

Троица уберов направилась к главному входу. Едва они оказались внутри, как в глаза им сразу бросилась больничная обстановка: стойки регистратуры, врачи в белых халатах и люди, сидящие на скамейках в ожидании приема. Убранство местных помещений было абсолютно стандартным и неброским. В отличие от внешнего облика диспансера, внутри едва ли можно было подумать, что это здание когда-то принадлежало богатейшему и влиятельному государственному деятелю времен Екатерины Великой.

Артур подошел к свободной стойке регистратуры и сразу обратился к сидящей за стеклом крупной женщине лет пятидесяти:

– Здрасьте! Мы водопроводчики. У нас тут это… Плановая проверочка системы водоснабжения. Не подскажете, кто нас тут сопроводить в подвальные этажики сможет?