Мангазея

– Привыкай, не все же тебе в десятниках ходить. Ведь если мне мое дворянство досталось просто так, как бы само собой, по рождению, то тебе придется достигать чего-то стоящего в жизни уже своими заслугами. Другого, как только что сказал ты, не дано!

Афанасий улыбнулся:

– Под руководством таких умных и деятельных людей, как вы, Давыд Васильевич, можно действительно достичь многого.

– А почему бы и нет? – саркастически усмехнулся тот. – И в шахматы играть научат, и девку гладкую, глядишь, под бок подсунут…

– Да ну вас, Давыд Васильевич! Я же серьезно, а вы все в шуточки обращаете…

– Не обижайся, Афанасий, будет и на твоей улице праздник! С твоими-то способностями! Верь мне.

– Дай-то Бог! А я как-то и не буду против, – рассмеялся тот.

– Ну ладно, пошутили – и будет. А пока тебе подбирают комнату, надо решить еще один волнующий меня вопрос.

Афанасий насторожился.

– Проследи, чтобы твои казаки не увлеклись игрой в зернь[33 - Зернь – азартная игра в кости.]. А то некоторые наши стрельцы умудряются проигрываться чуть ли не до подштанников, – усмехнулся воевода. – А после этого кто-то ссужает им деньги в рост и они повторяют все сначала. Поэтому если заметишь что-то неладное, то сразу же докладывай мне. А я уж с этими людишками-доброхотами как-нибудь разберусь!

– Спасибо, что предупредили, Давыд Васильевич! Только этого нам перед походом еще и не хватало.

«Вроде как азартные игры очень волнуют воеводу, – призадумался Афанасий. – Что-то здесь, наверное, действительно не так. Ну да ладно – со временем разберусь, что к чему», – решил он.

Раздался негромкий стук в дверь.

– Входи, Кузьма! – разрешил воевода.

«Как через дверь видит! – усмехнулся Афанасий. – А чему, собственно говоря, удивляюсь? Уж сколько лет тот прислуживает барину, судя по его возрасту».

Тот вошел, но остался стоять у двери.

– Комната для вашего гостя подобрана, однако надобно прибраться в ней да постель застелить.

– Комната-то хоть добрая? А то для тебя и чулан – чуть ли не хоромы, – усмехнулся воевода.

– Как можно, барин?!

– Ну ладно, верю тебе. – И посмотрел на Афанасия: – Мы с тобой вроде как все оговорили. Во всяком случае, самое главное. А что не успели, так оговорим потом – времени еще будет хоть отбавляй. Главное же сейчас – отписать просьбу Роману Федоровичу, пока коч не ушел обратно в Тобольск. Этим-то и займусь. Ну что, пойдешь, однако, осматривать хоромы, которые подобрал тебе Кузьма?

– Это само собой. А затем схожу на пристань, дабы забрать своих казаков. Истомились небось, меня ожидаючи, – усмехнулся он. – Размещу их в стрелецких сторожках, как вы и велели, да вернусь со своими пожитками уже в свои хоромы.

– Тогда с Богом, Афанасий!

Следуя за дворецким, подошел к двери в свою комнату. «Да, дверь-то, однако, не так высока, как у воеводы, – с усмешкой отметил он. – Стало быть, по Сеньке и шапка».

Тот распахнул дверь:

– Вот это ваша комната.

Афанасий вошел в нее и огляделся. Стол, два стула, двухстворчатый шкаф и, конечно, кровать. На противоположной стене небольшое окошко с занавеской. «А что еще надо холостому десятнику? – подумал он. – Одним словом, спасибо тебе, воевода, за приют! Это тебе не каморка в какой-нибудь сторожке. И это в лучшем случае. Да ведь и о моем пропитании воевода ведь не зря же упомянул…» Затем повернулся к дворецкому, который напряженно наблюдал за ним.

– Спасибо за заботу!

– Называйте меня Кузьмой, как и барин. Что-нибудь еще надобно?

– Письменные принадлежности, писчую бумагу, а также, ежели, конечно, возможно, тумбочку какую для бумаг. Это, как я надеюсь, в барском доме найдется?

– Непременно. А сейчас я покажу вам девиц, из коих, как повелел барин, – подчеркнул он, – вы выберете одну из них себе в услужение.

– С превеликим удовольствием, Кузьма!

И Афанасий впервые увидел промелькнувшую на лице дворецкого мимолетную улыбку.

«Вот старый черт! А ведь тоже мужик!.. – усмехнулся он. – Все понимает с полуслова».

Когда они вошли в комнату, расположенную рядом с прихожей, то сразу же встали с длинной лавки четыре девицы, находившиеся в ней.

«Именно из этой комнаты они и зыркали на меня, когда я вошел в прихожую с большой люстрой и отдавал саблю слуге. Видимо, это и есть комната для прислуги», – решил он.

Девицы же с видимым интересом и волнением: кого же из них выберет этот статный казак? – выжидающе смотрели на него. «Да они же все красавицы, как на подбор! – растерялся Афанасий. – Как же тут можно выбирать?»

И все же одна из них пришлась ему почему-то больше по душе.

– Как тебя зовут, красавица? – обратился он к ней.

Та, засветившись радостью и порозовев, ответила:

– Марией…

И Афанасий молча посмотрел на дворецкого.

– Я покажу тебе комнату твоего нового господина, – обратился тот к выбранной им девице. – Приберись в ней и застели постель. Все как положено! Пошли со мной!

– Постой, Кузьма! – остановил его Афанасий. – А где же моя сабля? – напомнил он.

Тот приостановился, видимо, коря себя за это упущение, а затем быстро вышел из комнаты и тут же вернулся, держа на вытянутых руках саблю, и протянул ее хозяину.

– Извините за предосторожность, но у нас так принято поступать с незнакомыми людьми.

– Я не в претензии к тебе, Кузьма! Порядок есть порядок, тем более что не ты его устанавливаешь.

Тот же поманил Марию и ушел вместе с ней. За ними вышел и Афанасий и пока в прихожей прилаживал к поясу свою саблю, то услышал из комнаты для прислуги девичий шепот:

– Вот уж повезло Машке! – прошептала одна.

– И не говори, Дуня! – вторила ей другая.

– Ой, девоньки, а мужик-то какой справный! – чуть ли не простонала третья.