Улыбнёмся!

Улыбнёмся!
Юрий Шорохов

Весёлые и забавные случаи из жизни, которых немало бывает в предпраздничные и праздничные дни. А также забавные ситуации, связанные с домашними животными, чьё поведение иногда бывает просто непредсказуемым!

Юрий Шорохов

Улыбнёмся!

И у вас пельмени…

– Намёрзнешься тут! Не заболеть бы только перед Новым-то годом – торопилась домой Люся по знакомой с детства поселковой улице. Стылый ветер раскачивал голые ветви деревьев у заборов нахохлившихся как зимние воробьи домишек, да все пытался распахнуть старенькое Люсино пальтишко. И минус-то вроде бы небольшой, а с ветерком – пробирает до самых косточек. Пока до дому добежала, уж зуб на зуб не попадал. Родная изба встретила дурманящим теплом только что заботливо скрытой мужем Василием русской печки. Сам благоверный встречать жену не вышел, смотрел телевизор в комнате, только парой слов и перекинулись:

– Слышь, мать! Сын звонил, завтра с невесткой в гости придут.

– Ладно, пельменей налепим, будет чем борониться!

И вот Люся чайком на кухне греется, а Вася телик смотрит – покой и уют. Почти идиллия. Только чаек что-то не шибко согревает, озноб не уймется никак. На печку бы залезть в самый раз, но раз уж сказано, придется пельмени делать. И взялась Люся за работу, а чтобы дело веселее шло и для профилактики простудной, открыла потихоньку от своего Васи бутылочку беленькой. Хотя в обычное время она водку особо не жаловала, почти даже презирала, но в процессе "созидательного труда" пошло хорошо. Даже очень. Примет Люся глоточек-другой, водку в шкаф, и снова за пельмени берется. И этот "цикл" к тому времени, когда фильм у Василия кончился, успел сделать несколько изящных, но полновесных оборотов. Ничего не подозревающий о коварстве супруги Вася на кухню правится – давай, мол, помогу с пельменями. Вдвоем все податнее будет! Но, к его немалому удивлению, на свою благую инициативу он получил от жены самый твердый от ворот поворот:

– Иди лучше снег у крыльца разгреби, да за водой на колонку сходи! Чего зря на кухне вилькаться!

Пошел мужик на улицу. А у Люси душа уже поет вовсю, и работа к концу подходит. И вдруг ее посетила мысль о том, чем же в такой внезапно ставший чудесным вечер занимаются их дорогие соседи. С соседями у них были вечные мир и дружба. Справа жила одинокая бабка, старая и глухая, которой уже много лет они с Васей по хозяйству помогали, да за ней самой присматривали. Не дай бог чего случится. А слева жила близкая им по возрасту семейная пара. Ну, тут и говорить особо нечего – родство душ и общность интересов, состоящая, как правило, из разного рода огородно-хозяйственных забот и проблем, была, как говорится, на лицо… Вышла Люся на улицу, душа у нее по-прежнему поет (только почему-то уже слегка заплетаясь). Видит, что справа в окошках свету нет, медленно повела взор налево. Там в стремительно густеющих вечерних сумерках маняще – ярко светились окна соседской кухни с веселенькими в горошек занавесками. Повернувшись как солдат на плацу, всем корпусом, Люся двинулась к забору, разгораживавшему соседский участок с их собственным. Калитку на улицу где же в потемках найдешь, лучше уж сразу через забор – и вся недолга! Как Люся штурмовала это препятствие, об этом история умалчивает. А вот насколько успешным оказался этот "штурм", у нее, как у бывалого альпиниста, никаких сомнений не возникло. Сделав энное количество попыток и отчаянно путаясь в полах пальто, она на какие-то секунды сумела покорить эту славную вершину импровизированного Эвереста. И в мгновенье ока очутилась в снежном сугробе у его "подножия". Поднявшись на ноги, Люся продолжила свой путь. Соседское крыльцо показалось ей как две капли воды похожим на их собственное. И половик в коридоре такой же. Открыла дверь, прошла на кухню, а там везде на столе и на табуретках разложены фанерки со стройными рядами… пельменей.

– Ой! И у вас пельмени! – воскликнула удивленная Люся.

У Василия, выглянувшего из комнаты, челюсть, что называется, упала. Перед ним стоял, слегка покачиваясь, снежный ком с блаженной улыбкой на румяном лице и голосом его благоверной:

– А мы тоже сегодня пельменей наделали!

– Ты что, с дуба рухнула? (в смысле, ум потеряла) – едва ворочающимся от неожиданности языком загнул Василий. А Люся, даже не делая попытки узнать мужа, задорно поддакнула:

– Рухнула! С вашего забора!

Бывает же…

Новогодние праздники издавна принято считать временем чудес. И не только детки малые верят в доброго Дедушку Мороза, но и что скрывать, некоторые из нас, взрослых, с началом Нового года где-то в самой глубине души лелеют малую искорку надежды на возможные перемены к лучшему. А вдруг повезёт?! И ведь действительно, некоторым везёт. Вот как-то в не столь давние времена случай был. Сам не пойму, чего там больше, смеху или слез, но что повезло мужику – это точно. А дело было так: Тот Новый год Василий начал отмечать еще с декабрьского аванса. А, взяв столь солидный разбег, вовремя остановиться трудновато (некоторые слишком хорошо об этом знают). Поэтому Васькина жена, как женщина строгая, принимала со своей стороны самые действенные меры для наставления его на путь истинный. И перед Васей замаячила не слишком радостная, но вполне реальная перспектива отметить сам приход Нового года лишь крепким чаем. В домашней, так сказать, обстановке, в тёплой компании супруги, кота и старенького телевизора (новый и большой, не проработав и полутора лет, затребовал ремонт, и еще в начале зимы Василий на попутке отвёз его в мастерскую). В поисках выхода Васин разум заполошно метался пойманной птицей. И в конце концов, умственные усилия не пропали зря. Нужный вариант был найден. 31 декабря он выпросил женино позволение быстренько сбегать к тестю. Наждак забрать. Благо жили деревнями рядом. Ну, пробежал через магазин, все честь по чести. Под тёщины пироги как-то незаметно Вася тестем "усидели" Васино поздравление. Тесть из подпола достал – и то усидели следом. Мало! Тесть хотя и в годах, но мужик удалой – прыг в свой трактор, и газанул к Тоньке – продавщице домой. А к трактору сани были прицеплены. Ну, не возиться же с ними, отцеплять, когда душенька горит! Полетел, как на крыльях. В потёмках-то не заметил, как прицепом своим отодвинул в сторону сруб деревенского колодца… Когда Василий домой засобирался, до Нового года оставалось всего ничего. На улицу вышел – темень непроглядная. Такая только ночью в деревне бывает. Кое – как определившись по тракторному следу, Вася двинулся в сторону большой дороги. Брёл, пока внезапно земля из-под ног не ушла. Очухался. Руки – ноги вроде целы. Поднялся. Что за дела?! В тесных четырёх стенах, как в конуре собачьей. Под ногами ледовая твердь с чёрным оконцем воды по середине, а высоко в верху – лишь лоскуток ночного звёздного неба. Попробовал по стенкам карабкаться на верх – куда там! Кричал, кричал, а что толку? Все, кто спать не лёг, за столом праздничным сидят. На улицу носа не кажут. Тут Ваську начал холод одолевать. И он, как в знаменитом фильме, приплясывать начал: