Окраина

– Пращуры наши, вообще-то, в шкурах ходили и в пещерах жили…

– Всё к этому и идёт.

А группа замурзанных пассажиров в вышиванках, привстала с мешков и баулов и гордо выпячивая грудь, запела… старательно вытягивая ноты.

– Опять поют, болезные… – заметила рядом сидящая старушка.

– Видать, отпевают кого-то…

По зданию свободно гуляли сырые февральские ветры, разбрасывая горсти колючих снежинок в лица пассажиров. С завыванием, словно отпевали январскую метелицу или помогая поющим щедровать.

А собеседники, старик и совсем молодой юноша, осматривались. Старик поправил жёсткий манжет, который был установлен вокруг шеи, всем прибывавшим в Окраину. В ошейник был вмонтирован карбонатовый жетон со всеми данными на этого человека; такая вот идентификационная маркировка, по которой можно было отыскать заблудившееся животное или человека. Старика величали Потапом, но это было очень давно, когда ещё судьба не поворачивалась к нему гузном.

Когда-то старика звали Иван Егорович Потапов. Но теперь его так никто не называл. Звали по-разному: Потапом, Потапычем, недоросли называли его дядя Ваня и, даже, Лю Вань… Но это уже в китайских лагерях по перевоспитанию… Откуда он и возвращался по китайской железной дороге через всю китайскую Сибирь. Минуя тысячи километров вырубленной тайги…

Получил Потапыч в своё время двадцать пять лет исправительных лагерей по политической статье, и по истечению этого срока возвращался в родные места своего проживания. А встречал его внук, подросток пятнадцати лет. Страна же изменилась до неузнаваемости. И была это уже не страна, а просто – территория… или Окраина… На которой собирались выращивать сельскохозяйственные культуры: озимые, пшеницу и рожь, крупяные – просо, гречку и рис, зернофуражные – ячмень, кукурузу и овёс, зернобобовые – горох и чечевицу. А на частных огородах чего только не было… А ничего там и не было… кроме замечательной культуры – конопли. Ещё Геродот описывал использование конопли фракийцами вместо льна для изготовления одежды, а скифами для проведения культовых обрядов, в ходе которых сжигаемые на раскалённых камнях семена конопли вызывали опьянение у участников церемонии. Древние греки из семян готовили особый напиток, утоляющий страдания.

А Потапыч настрадался выше некуда… Обживать эти места придётся заново и привыкать к непривычному… Но жизнь не баловала Потапыча, а судьба-злодейка уготовила ему пожизненное скитание…

А всё началось двадцать пять лет назад, в нескольких километрах от Кривогорбского муниципального районного центра, где и находилась его деревенька Непроходимые Грязи, территория, граничащая с Татарстаном.

Там и проживал когда-то Иван Егорович Потапов во времена смуты, когда народные массы усиленно прорывалась в Европу… или просто поближе к западной цивилизации и его культурным и материальным ценностям. И навязчивая идея о сытой буржуйской жизни и безбедном времяпровождении, не давала покоя бесноватым патриотам, которые пытались сунуть туда свой нос, и тупорылым обывателям… Которые уже представляли себя там долгожданными гостями и хозяевами, в стильных джинсах, обязательно с драными коленями, шаркающих по авеню и бродвеям, с импортной жвачкой.

Тогда, двадцать пять лет назад, была обыкновенная пятница, накануне субботы и тайного праздника, который было запрещено отмечать – 9 мая, День Победы, который праздновала когда-то его родня, чествуя очередную годовщину победы в Великой Отечественной войне, унёсшей миллионы жизней. Но именно это день и перевернул жизнь самого Ивана и опустил тело на задницу.

В этот вечер, затарившись замечательным ядрёным самогоном из натурального гуано, Иван поджидал соседа и товарища-собутыльника в своём сарайчике, за самодельным столиком из дармового горбыля, с уже расставленными гранёными стаканами и закуской. Сосед Миха прибыл почти вовремя и уже был навеселе. Пили чокаясь и не чокаясь за победу и павших… поддерживая беседу наполненным стаканом. Потом, Миха предложил совершить так же, что-нибудь героическое или торжественное в честь наступающего праздника.

– Например, выкрасить калитку Потапа в колер знамени Победы! – предложил соседа Иван, снова разливая, и вытянувшись по-солдатски, «отдал честь» забору.

– Верно! Это последняя героическая память о нашем Отечестве… которого не стало…

Стали искать краску. Перерывая старую рухлядь обнаружили много чего ещё: ворох рваного тряпья, дохлую крысу, порванный ботинок и поломанные грабли, ржавые лопаты, бабушкин серп с тупыми зазубринами…

Миха поднял над головой серп, а Иван тут же отыскал поломанный молоток и завершил композицию советского соцреализма, приколачивая к горбылям калитки советскую геральдику серпа и молота обухом старого топора. Затем, сосед сгонял в свой сарайчик и появился с банками старой краски, которую всё же, удалось разбавить бензином и разболтать. И они с усердием принялись за покраску калитки, намотав ветошь на палки, отвлекаясь на перекуры и пополняя стаканы. В завершение, сосед остатками грязно-жёлтого цвета из другой банки прошёлся по композиции и она засияла. Оба остались довольны и продолжили празднование, переходящее уже на дощатые половицы сарая.

Здесь их поверженные тела и взяли на следующее утро, в тот самый День Победы.

Иван Потапов и его сосед Миха были признаны виновными в разжигании коммунистической идеологии во всех сферах жизни общества Непроходимые Грязи. Попутно, они были объявлены диверсантами и обвинены в шпионаже в пользу, то ли Запада, то ли соседней Украины, остатки которой ещё существовали на карте…

Иван Потапов с похмелья плохо соображал, но уши уловили, а башка запомнила лишь одну зловещую фразу: «вражеская рука». Иван стал «левой вражеской рукой», а Миха, как идейный вдохновитель – «правой рукой». И оба схлопотали пожизненное заключение. В принципе, пожизненное лишение свободы означает, что заключённый проведёт остаток своей жизни в тюрьме. Однако, после 25 лет лишения свободы может быть дана амнистия. Но Иван на это уже и не рассчитывал…

И не жизнь у него пошла, а сплошная… песня… Да, именно песня, которая ему помогала по жизни. Стал Иван мытарить, как бедняга каторжанин в жалостливом куплете…

По диким степям Забайкалья, где золото роют в горах…

Бродяга, судьбу проклиная, тащился с сумой на плечах…

Или как в другом, слегка бодрящем куплете…

Лесоповал! Этап идет до тупика и до упора!

Лесоповал! Кругом – тайга, она у нас за прокурора!

Трудовой лагерь по перевоспитанию в патриота, имени Александра Исаевича Солженицына – российского писателя, драматурга, общественного и политического деятеля, где отбывал своё наказание Иван Потапов или просто, Потап, ошеломлял своей политической грандиозностью, патриотическим порывом и, тоже, задушевным песнопением…

По выходным дням все одевали чистые белые сорочки и пели новый официальный государственный гимн Российской империи: «Боже, Царя храни!». А лагерный священнослужитель давал наставления подзатыльниками, мощным басом вытягивая:

Боже, Царя храни!

Сильный, державный,

Царствуй на славу, на славу нам!

А строевая отрядная песня, вообще, запала в душу Потапа. Двигаться нужно было не очень быстро, без суеты, и не очень медленно, но уверенно. Очень было по душе сидеть в таком заведении…

Как упоительны в России вечера!

Балы, красавицы, лакеи, юнкера!

И вальсы Шуберта, и хруст французской булки.

Любовь, шампанское, закаты, переулки,

Как упоительны в России вечера!

Потап усердно горланил до хрипоты, начальство его признало истинным патриотом с духовными скрепами. И зауважало.

А на свободных просторах, некогда великого государства, отображалась иная правда жизни убогим разрушительным реализмом… Сообщалось, что страна никак не может восстановиться после разрушительного нашествия несметных орд татаро-монголов… Освободиться от их ига не представлялось никакой возможности.

Закрывались заводы и фабрики. Опустошались огромные территории… Страна превращалась в целину… и, даже, срывался асфальт с магистралей и тротуаров, дабы высвободить землю под пахоту. Вот так и становилась, некогда индустриальная держава, аграрной Окраиной Европы…

А в трудовом лагере по перевоспитанию, имени Александра Исаевича Солженицына бодро шагали к светлому будущему, разучивая новые патриотические речёвки и девизы. А отличников трудовой и политической лагерной дисциплины обещали даже свозить на экскурсию в Особый центр духовного развития, который по праву считался общественным, культурным и образовательным центром Российской Федерации, открытый в Екатеринбурге. Говорят, посетителей там встречают и провожают обаятельные грудастые девушки с бокалом с пива… и с весёлой песней!

Мы вам песенку споем про алкоголь!

И какую он играет в жизни роль.

Он приятель приключений

И животных развлечений!

И вреда от алкоголя – ноль…

И Потап решил усиленно перевоспитываться и просвещаться.

Как-то в тюремной библиотеке он наткнулся на одну интересную книжецу, «Мифы и легенды Древней Греции», где в сказочном повествовании раскрывались сидельцам байки про героев и гопников тех времён, возвеличивая древнюю державу, за счёт всякой ахинеи: кентавров и минотавров… и прочей байды…

Для начала, Потап решил растолковать для братвы поход мифологических аргонавтов, пацанов, что направились за рыжьём в Грузию, подломить казну забуревшего местного царька.