Врата ада

Кстати: факторы риска. Что? Не выявлено? Ну да, так и есть. Можно заразиться на окраинах проблемной зоны несмотря на любые средства индивидуальной защиты и остаться незараженным в центре, будь ты там хоть голый и весь покусанный мутантами. От другого бича зоны – гиперинфекций – также нет спасения, и подцепить (или не подцепить) их можно как вблизи хоула, так и вдали от него. Предположительно, это различные штаммы исходного мутагена, которые, однако, не приводят к мутациям, а имитируют деятельность в организме возбудителей обычных инфекций, только в экстремальном режиме.

Следовательно, важна лишь природная устойчивость к мутагену и его производным или восприимчивость к ним? И элементарное везение-невезение?.. Ладно, позже разберемся. Лучше глянем резюме.

Все существа имеют повышенную температуру тела и способность к ускоренной регенерации тканей. Питаются оставшимися в черте города незараженными гражданскими, зазевавшимися бойцами ОСП и друг другом. Чрезвычайно быстро размножаются и активно скрещиваются, производя на свет новые гибриды. Беспилотники не способны распознавать незнакомых тварей как мутантов без помощи системных операторов. А операторы, ясен пень, могут отследить их только случайно, потому что видят лишь через камеры равнодушных к свежим гибридам беспилотников. Поэтому при нахождении в любой части проблемной зоны следует соблюдать предельную осторожность – независимо от того, насколько тщательно она патрулируется с воздуха.

Прослеживается четкая закономерность: чем меньше был мозг у нормального существа, тем охотнее оно увеличивается в размерах вследствие мутаций, если для этого нет внутренних и внешних ограничений.

А что с насекомыми?.. Ну да, тоже мутируют и растут ударными темпами, но серьезной опасности не представляют, поскольку почти подчистую поедаются другими мутантами. Кроме того, их хорошо отпугивают обычные фумигаторы.

Простейшие одноклеточные тоже растут, и в дальнейшем не исключена вероятность появления совершенно новых видов живых существ…

Растения не отстают от прочих организмов. Извращаются как могут.

Впрочем, в настоящее время мутагенез сильно замедлился. Очевидно, это связано с тем, что первичный мутаген и сам мутировал, потеряв свою изначальную поражающую способность. Хотя рецидивы не исключены, скорее ожидаемы…

Особые пометки: в первый период существования проблемной зоны разведка беспилотными техническими средствами бывала затруднена вследствие сбоев в работе интеллектуальных систем. Часто и вовсе невозможна – по трудноопределимым причинам, не связанным с обычными помехами от хоула… А сейчас – возможна? Уже да, но вероятность несовпадения интерактивных карт с действительностью все еще составляет четыре целых и две десятых процента…

Все интересней и интересней. Сбои, не связанные с обычными помехами? «Обычные» – это мощные энергоинформационные вихри, порожденные столкновением общих информпотоков в самом начале взаимодействия двух миров, сразу после рождения хоула. Черт, а какие тогда необычные?..

Я быстро перебрал в памяти самые гиблые места, где довелось побывать нашей группе, и самые плохие события, очевидцами и участниками которых мы стали. Хоул в Серенгети, хоул в Гринфилде, хоул на Ямале, хоул у подножия Казбека… Эпидемия в Индонезии, пандемия в Центральной Америке, катастрофа в Японии… За пять лет интеграции не раз и не два случались нашествия на Землю самых кошмарных существ с такими же кошмарными повадками. Многократно и повсеместно возникали очаги мутагенеза – иногда с ужасающими последствиями. Однако то был обычный мутагенез – или более-менее обычный, механизмы которого поддавались пониманию. Но чтоб собаки превращались в баскеров за полдня? Нет, не бывало такого.

Имплант коротко пиликнул, напоминая, что просмотр вводной предварительный, а не бесконечный. Я открыл глаза. Остальные тоже.

– Занимательно, – сказала Даша.

– Есть хотя бы догадки относительно причин? – спросил Зунг. – Какие-то предположения?

– Нет, – ответил Смит.

– Не кривите душой, – повернулся к нему Гридин. – В итоге нам предстоит сработать именно как скаутам. И ребятам лучше уже сейчас знать, что в городе существовала засекреченная биолаборатория ОСП. Под прикрытием Института красоты и гигиены. Насколько мне известно, она находилась как раз в центре нынешней проблемной зоны. И рождающийся хоул развалил ее к чертям – так?

Смиту потребовалось взять длинную паузу и пару раз глубоко вздохнуть, чтобы сохранить хладнокровие.

– Биоматериалы из лаборатории никак не могли привести к подобным последствиям, – сказал он. – Не забывайте, Гридин, что теперь вы всего лишь командир разведгруппы. И хорошенько подумайте, прежде чем выдвигать обвинения.

– Я никого не обвинял, – возразил Гридин. – И ничего не утверждаю. Я только сказал, что ребятам лучше знать факты. Все факты, – с нажимом добавил он.

– Говорю вам: лаборатория ничем опасным не занималась, – сказал Смит.

– В таком случае зачем ее закамуфлировали под институт?

– Хорошо, если сомневаетесь – запросите полный доступ к информации по лаборатории в Главном управлении. Я поддержу запрос.

– Поймите меня правильно, Смит, – я ни под кого не собираюсь копать, – сказал Гридин. – Как вы справедливо заметили, я всего лишь командир разведгруппы. И, как вы знаете, перешел на эту работу чисто добровольно. Все, чего я хочу, – это делать ее хорошо.

– А я всего лишь хочу, чтоб вы не тратили время на разработку ложных версий, – повысил голос Смит. – Лаборатория тестировала улучшенные вакцины от давным-давно известных экзоинфекций. Закамуфлировали ее, как вы выразились, просто для того, чтобы не было ненужных разговоров. И будьте спокойны, мы первым делом отработали сценарии, по которым в случившемся повинна именно она. Но ни одна из построенных моделей даже близко не дала того варианта развития событий, который имеет место в действительности. Мутаген занесен с той стороны – и как только позволит обстановка, вам надо идти на ту сторону.

– Естественно, пойдем, – пообещал Гридин. – Однако попробуйте взглянуть на ситуацию с моей точки зрения: вы никак не могли построить модель, по которой неизвестный пока, и, возможно, не слишком опасный чужеродный мутаген приобрел свои нынешние свойства, вступив во взаимодействие с вашими улучшенными вакцинами.

Смиту пришлось взять паузу еще длиннее.

– Они не мои, – сказал он наконец и примирительно улыбнулся, позаботившись о том, чтобы улыбка выглядела не слишком искусственной. – И лаборатория была не моею. Поступайте так, как считаете нужным. Повторяю: я поддержу ваш запрос.

– Ладно, ребята, – обратился к нам Гридин. – Полный просмотр – и спать.

– После такой вводной, пожалуй, заснешь, – пессимистично заметила Даша.

И оказалась не права. Через двадцать минут все уже спали, включая ее и Гридина. Смит тоже развалился в кресле и закрыл глаза. Я отрубился последним, мысленно пожелав ему плохих сновидений.

Глава 2

Мой внутренний будильник сработал отменно – проснулся я за несколько секунд до того, как в голове прозвучал сперва сигнал импланта, а затем голос Гридина: «Ребята, подъем». Я это давно осваивал – и вот освоил. Терпеть не могу, когда меня будит кто-то или что-то; уж лучше самому. Самолет заходил на посадку. Под крылом плыли пригороды Киева с дымными пятнами пожарищ. Импланты на протяжении всего полета прокручивали вводную в фоновом режиме, без устали вдалбливая нам в память мышаков, иглуру, гутангеров, и как с ними бороться, а освобожденный от мирских забот разум добросовестно генерировал из поставляемой ему информации красочные кошмары. Как следует выспаться, естественно, никто не успел. За исключением, может быть, Смита. И это несмотря на мои дружеские пожелания ему.

– Поднимите мне веки! – простонала Даша.

– Будь я командиром, – сказал Пашич, – будил бы тебя исключительно поцелуями.

– Будь ты таким командиром, давно лежал бы в гробу, – заметил я.

– Ревнивец. Ревность давно не в моде. Это жуть какой архаичный инстинкт.

– А мне плевать.

На аэродроме уже ждали вертолеты.

– Эй, элита! – окликнул нас на бегу командир второй группы поддержки Грицай. – Вы че такие квелые?

– Это потому, что тебе только стрелять, а нам еще и думать надо, – откликнулся Артем. – Нагрузка больше.

– Ой, мыслитель! Надумаешь что – сразу скажи, а то пропадем!

– Ты пропадешь… С тебя дождешься. Хохол пронырливый.

– От москаля слышу!

Наши подразделения четыре года вместе на операциях – и четыре года Артем с Грицаем переругиваются. Им это до того нравится, что непонятно даже, как они раньше вообще могли жить друг без друга. Думаю, если один из них погибнет, второй зачахнет с тоски.

Смит, хоть и налегке, поотстал и залез в вертолет последним. Вроде, подтянутый, молодой и наверняка тренированный – да, видно, отвык бегать по-настоящему в своем отделе планирования.

Как только вертолеты поднялись в воздух, пришли обновления вводной и баз данных по мутантам. Я вызвал на импланте интерактивную карту города и активировал систему распознавания «свой-чужой-гражданский». В глазах на миг потемнело, но наложение прошло нормально, и я посмотрел в иллюминатор. Город внизу запестрел зелеными, синими и красными точками. Зеленые, обозначавшие бойцов ОСП, тяготели друг к другу, к бронетехнике, передвигались небольшими сплоченными группами или рассредоточено, в хорошо знакомых боевых порядках. Бледно-зеленые пунктирные стрелки показывали направления движения подразделений, патрулей и конвоев. Синие точки в основном заполняли изолированные анклавы размером от двух – трех до нескольких десятков кварталов. Там оборонялись от мутантов сохранившие человеческий облик киевляне, которых еще не успели эвакуировать. Вертолетчики перебрасывали им оружие, боеприпасы и продовольствие, забирая обратными рейсами всех, кого могли; однако транспорта, судя по всему, не хватало катастрофически. Красные точки отмечали мутантов, и их было много, очень много. И это ведь только те, которых сумели засечь большие беспилотники-наблюдатели наверху и их маленькие юркие собратья внизу. А сколько еще в домах и развалинах? Под ними в подвалах? В метро? В коллекторах?

Так, а почему справок нет? Ни названий улиц, ни номеров домов, ни характеристик воинских частей…

– У меня детализация не работает, – сообщил Даго. – Командир – ты, что ли, не включил? Даже в соседних вертолетах «какие-то там о-эс-пэшники», а вовсе не наш спецназ.

– И у меня не работает, – сказал Зунг.

– И у меня…