Занимательные истории об истории

Адольф Вильгельм вскоре стал правящим герцогом Люксембургским. По просьбе Мих. Мих. он пожаловал своей племяннице Софье титул наследственной графини де Торби: так брак Мих. Мих. и Софьи перестал быть морганатическим. Тотчас русский царь (к тому времени Николай II) разрешил Мих. Мих. вернуться с семьей в Россию, снова зачислил его в армию, присвоил чин подполковника и даже определил ему место службы (на Кавказе, вблизи родового имения Тори). Но Мих. Мих. предпочел остаться за рубежом.

Мих. Мих. не мог смириться с тем, что в связи с морганатическим (в ту пору) браком возник скандал, стоивший жизни его матери. В то же время, когда в аналогичной ситуации оказался великий князь Кирилл Владимирович, шума было значительно меньше. Когда Кирилл женился на Виктории, отбив ее у герцога Эрнста (брата русской царицы Александры Федоровны), Николай II наказал не самого Кирилла, а его отца, сняв его с должности командующего войсками столичного гарнизона. В тот момент Кирилл был четвертым по счету наследником престола. (После революции именно Кирилл провозгласил себя главным претендентом на российский трон.)

Умер Мих. Мих. в 1929 г. в возрасте 68 лет, всего на два года пережив свою жену, Софью де Торби-Романову.

А родной брат Софьи, Георг Меренберг, женился на дочери Александра II от Екатерины Юрьевской, Ольге. Этот брак вторично связал род Романовых с родом Пушкиных. Надежда Романова, например, по отцу была правнучкой Николая I, а по матери – правнучкой Пушкина.

Верните долг!

Россия и Турция не всегда воевали друг против друга; был период, когда они сражались плечом к плечу. В течение трех последних лет XVIII века совместная русско-турецкая эскадра под командованием адмирала Ф. Ф. Ушакова освободила от французов Ионические острова в Средиземном море. На острове Корфу (Керкира) к русским морякам попал 54-пушечный линейный корабль «Леандр».

Этот корабль участвовал в знаменитом морском сражении при Абукире, когда английский флот под командованием адмирала Г. Нельсона разгромил французский флот, и армия Наполеона Бонапарта в Египте оказалась отрезанной от Франции. Адмирал Нельсон отправил один из своих линкоров, «Леандр», в Англию с известием о славной победе. Но корабль был перехвачен французами и так попал на о. Корфу. По традиции того времени захваченное судно становилось призом победителя. Адмирал Ушаков назначил капитана первого ранга Н. Г. Литвинова командиром линкора и велел ему поднять на мачте Андреевский флаг.

Но Павел I решил проявить по отношению к Англии благородство и вернуть ей «Леандр». Повинуясь высочайшему повелению, русский капитан Литвинов передал линкор английскому капитану Стефенну.

Английский король Георг III тоже решил проявить благородство и направил в Петербург 10 000 фунтов стерлингов (120 000 рублей) в качестве приза тому, кто первым овладел кораблем. Эти деньги получил английский посол в Петербурге Ч. Уитворт.

Но неожиданно Павел I рассорился с англичанами. В начале 1800 г. Уитворт покинул Петербург. Военная кампания против Франции была завершена, Павел I начал готовить новую кампанию – против Англии.

В связи с завершением русско-турецкой экспедиции против французов капитан Литвинов вернулся в Россию. Тут ему сообщили не совсем ясные слухи о том, что его ожидает огромная сумма за захват «Леандра». Литвинов прибыл в Петербург, добился аудиенции у царя в феврале 1801 г. и попросил его выдать ему причитающиеся деньги, присланные англичанами. Павел I подтвердил, что денежный приз принадлежит капитану Литвинову и обещал ускорить прохождение нужных документов, которые застопорились из-за отбытия английского посла.

Как известно, Павел I резко сократил число чиновников, ведавших делопроизводством, все пытался делать сам, для чего начинал свой рабочий день в 6 часов утра. Документами относительно приза капитана Литвинова Павел I не успел распорядиться: через пару недель царя убили.

Потом в Петербург прибыл новый английский посол Б. Уоррен. Через 2 года он перевел хранившиеся в посольстве деньги на счет российского Министерства морских сил. Министр П. В. Чичагов не знал об устном обещании Павла I капитану Литвинову. До министра дошли только не совсем ясные слухи о назначении этой суммы. Чичагов распорядился разделить деньги между всеми адмиралами и офицерами, отличившимися при штурме о. Корфу.

Литвинова в России в ту пору не было – он принимал участие в очередной антифранцузской коалиции, находясь в Неаполитанском королевстве. Вернувшись в Россию, он обратился к Александру I с просьбой о выдаче принадлежавших ему денег. А что выдавать, когда деньги уже потрачены? Но и отказать храброму капитану нельзя: штурм о. Корфу еще не изгладился в памяти. Александр I распорядился выдать Литвинову из причитавшегося приза 25 000 рублей, а остальные записать в долг.

Долг – так долг, капитан Литвинов стал терпеливо ждать. Прошли годы. Литвинов сменил морскую форму на общеармейскую, а чин остался прежний – полковник. Деньги пока что из царской канцелярии не поступали. Напоминать о себе было как-то неудобно.

Началась Отечественная война 1812 г. Уходя на фронт, полковник Литвинов оставил своей жене, Авдотье, доверенность на получение причитавшейся ему суммы 95 000 рублей. Для жены, на руках у которой оставалось пятеро малолетних детей, эти деньги были бы очень кстати. Поэтому она обратилась с письмом к канцлеру Н. П. Румянцеву. Тот переслал письмо военному министру С. К. Вязмитинову. Бумага три года ходила по разным учреждениям, а денег Литвинова не получила.

В 1815 г., по завершении войны с Наполеоном, вернулся домой полковник Литвинов, больной и израненный. Через три месяца он умер. Вдова, отчаявшись получить деньги сама, переуступила права на получение призовых денег купцу первой гильдии Ф. И. Юдину. Но и расторопный купец не мог преодолеть бюрократических барьеров. Дело осложнялось тем, что виновный в израсходовании суммы не по назначению адмирал Чичагов сразу после завершения Отечественной войны (где он оскандалился, «выпустив» Наполеона) покинул пределы России.

Через 10 лет (!) к борьбе за возвращение долга подключился старший сын Литвинова, отставной подпоручик лейб-гвардии Семеновского полка П. Н. Литвинов. Года два ушло у него на тяжбу с Юдиным, который долго не хотел переуступать свою доверенность. Наконец, получив от купца требуемую бумагу, отставной подпоручик сам стал ходить по инстанциям, но с тем же результатом. В 1830 г. он в сердцах бросил эту канитель после того, как с него самого затребовали 8 рублей за предоставление копии какой-то справки.

Вернуть долг всегда было большой проблемой, получить долг от государства – безнадежной затеей.

Обман во спасение

2 декабря 1805 г. произошла битва под Аустерлицем. В этом сражении участвовали с одной стороны – французские войска (73 тысячи человек) под водительством Наполеона Бонапарта, с другой стороны – объединенные силы Австрии (15 тысяч) и России (60 тысяч).

В войсках союзников находились одновременно оба монарха: австрийский император Франц II и российский император Александр I. Оба они не считали себя достаточно опытными полководцами и поэтому решили пригласить в качестве главнокомандующего настоящего военного специалиста, который (как они надеялись) мог бы противостоять военному искусству Наполеона. Выбор пал на французского генерала Ж. Моро, который из-за разногласий с Наполеоном сбежал в Америку. Александр I послал в Америку за Моро одного из своих придворных, а пока – до его приезда – назначил главнокомандующим русского генерала М. И. Кутузова.

Французы и союзники долго маневрировали, прежде чем остановились на поле близ Аустерлица (ныне г. Славков, Чехия). Александр I и Франц II вознамерились, не откладывая, дать сражение Наполеону на этом поле, тем более, что союзникам удалось занять господствующие высоты. Осторожный Кутузов возражал, доказывая, что благоразумнее подождать резервов (около 200 тысяч человек), которые вскоре должны были подойти. Но Франц II рвался в бой: три недели тому назад французы заняли столицу Австрии, Вену, захватив много пленных. Франц II жаждал реванша. Александр I отстранил Кутузова и взял на себя командование войсками.

Александр I поручил австрийскому квартирмейстеру полковнику Ф. Вейротеру составить план сражения. План обоим императорам понравился: союзные войска должны были спуститься с господствующих высот в долину, обхватить французские войска с флангов и, окружив, принудить их к сдаче. Составитель плана предполагал, что французы будут спокойно ждать, пока их окружат враги. План Вейротера был явно плохим, но оба императора его утвердили. Мнения отстраненного Кутузова никто не спрашивал.

Когда началось сражение и союзные войска начали медленно спускаться с холмов в долину, французы стремительно ринулись вперед. Они прорвались через походные порядки противника и стали их громить и с фронта, и с тыла. Потеряв много убитых, и австрийцы, и русские отступили.

Австрийский император Франц II в тот же день послал к Наполеону парламентера, предлагая заключить сепаратный (отдельный от России) мир. Наполеон на это, конечно, согласился. И через несколько дней мирный договор между Австрией и Францией был подписан. Австрия потеряла шестую часть принадлежавших ей территорий, зато французы вернули Вену, и Франц II туда уехал.

Русский император Александр I не запросил мира, он торопился вывести свои войска со столь несчастливого для него поля под Аустерлицем. Наперерез русским устремился французский корпус под командованием генерала Л. Даву. Создалась реальная угроза полного разгрома и пленения. Тогда Александр I решил обмануть Даву.

Он выслал к французам парламентера.

– Нам не следует сражаться, ибо уже начались мирные переговоры между императорами, – заявил русский парламентер французскому генералу.

Даву об этом ничего не знал, он потребовал письменных подтверждений. Парламентер отправился обратно в русский стан и вскоре вернулся, привезя с собой письмо самого царя. Александр I в письме, написанном по-французски, подтверждал то, что сказал парламентер, и просил беспрепятственно пропустить русскую армию. Текст письма был скреплен личной печатью российского императора.

Даву не посмел усомниться в правдивости письма. Русские войска ушли беспрепятственно. Наполеон, узнав, как русский царь обманул Даву, очень возмущался, но было уже поздно.

В Петербурге Дума Георгиевских кавалеров подготовила постановление о награждении орденом св. Георгия Победоносца первой степени императора Александра I. Царь от такой чести отказался, но не полностью: он подписал указ о награждении себя этим орденом, но только четвертой, низшей степени.

Через 8 лет после описываемых событий произошло сражение, которое вошло в историю как «битва народов». В этой битве снова противостояли друг другу французы и австрийцы вместе с русскими. В союзе с французами выступали поляки, баварцы, итальянцы, а в союзе с австро-русскими войсками воевали прусские, английские и шведские части. Всего в этом сражении (которое происходило в течение трех дней вблизи Лейпцига) участвовало полмиллиона человек.

По сравнению с Аустерлицким сражением тут многое изменилось. Наполеон успел совершить свой «русский поход», закончившийся потерей почти всех его войск. Теперь под Лейпцигом Наполеон располагал не очень сильными и ненадежными войсками (саксонцы на третий день битвы изменили французам). Противник Наполеона, генерал Моро, вернулся из-за океана и стал советником при штабе войск антифранцузской коалиции. Моро в этой битве погиб.

Смелый маневр в «битве народов» совершила шведская армия под командованием своего короля Карла XIV Бернадота. Восхищенный Александр I наградил шведского короля орденом Георгия Победоносца первой степени. А в битве при Аустерлице Бернадот был французским генералом и сражался под командованием Наполеона против русских.

Известный нам Даву в «битве народов» не участвовал. Он (по приказу Наполеона) стоял со своим корпусом в Гамбурге. Когда к нему явились парламентеры и предложили сдаться, ибо Наполеон разбит и отрекся от престола, Даву парламентерам не поверил. Он вспомнил, как его обманул русский царь Александр I, и теперь потребовал письменного уведомления от французского высшего командования. Через две недели Даву доставили из Парижа письмо от нового короля, Людовика XVIII Бурбона. Только после этого Даву приказал вывесить белые флаги.

Русскими войсками в «битве народов» командовал генерал Л. Л. Беннигсен (Кутузов к тому времени умер). Рядом со штабом Беннигсена находилась ставка царя. Александр I с волнением наблюдал за сражением, где русские войска, вдохновляемые присутствием своего обожаемого монарха, громили французов.

Наверное, Александр I вспомнил и Аустерлиц. Возможно, он думал, что тогда поступил правильно, обманув французов, ибо теперь может насладиться реваншем за былое поражение. Тогда, под Аустерлицем, он прибег не к обману, а к военной хитрости.

Браки в царской семье

Русский царь Петр I хотел выдать свою дочь Елизавету замуж за французского короля Людовика XV, но тот отказался из-за низкого происхождения ее матери (которая была простой крестьянкой). Отвергнув Елизавету, Людовик XV женился на Марии Лещинской, дочери бывшего польского короля Станислава (свергнутого с польского трона усилиями Петра I). Ясно, что эта коллизия не укрепила русско-французские отношения.

Зато в душе у Елизаветы Петровны на всю жизнь сохранилось чувство неуемной тоски по отношению к Франции. Вероятно, поэтому она приняла помощь французского правительства при организации дворцового переворота, приведшего ее к власти. И по той же причине вступила в Семилетнюю войну, послав русскую армию сражаться за чуждые ей интересы. Война та была странной: русские войска выигрывали отдельные сражения, но никак не могли завершить кампанию в свою пользу. Елизавета отправила под суд одного за другим двух главнокомандующих – фельдмаршалов С. Ф. Апраксина А. Б. Бутурлина. Но виновата была не армия, а сама царица, совершившая дипломатическую ошибку.

Сестру Елизаветы, Анну, взял замуж Карл Фридрих, герцог маленького княжества Шлезвиг-Гольштейн, не погнушавшись низким происхождением ее матери. Сын Карла и Анны сделался впоследствии русским царем Петром III, а его жена, принцесса Ангальт-Цербстская, Софья, стала после него царицей Екатериной II. Новые члены российской императорской семьи, принимая православие, изменяли имя, этими новыми именами мы их и будем называть далее.

Сын Петра III и Екатерины II, Павел, был женат дважды: на принцессе Гессен-Дармштадтской Наталье Алексеевне, затем на принцессе Вюртембергской Марии Федоровне. От второго брака родилось десять детей. Старший из них – Александр – был женат на принцессе Баден-Баденской Елизавете Алексеевне, Константин – на герцогине Саксен-Кобургской Анне Федоровне, Николай – на принцессе Прусской Александре Федоровне, Михаил – на принцессе Вюртембергской Елене Павловне. Александра была выдана замуж за эрцгерцога Австрийского Иосифа, Елена – за герцога Мекленбург-Шверинского Фридриха Людвига, Мария – за герцога Веймарского Карла Фридриха, Екатерина – за принца Ольденбургского Георга Петра, Анна – за короля Нидерландов Вильгельма II.

Существенное значение для судьбы страны имел только брак Николая, будущего царя, который пытался воздействовать на своего шурина, прусского короля Фридриха Вильгельма IV, в своих дипломатических играх. Этим он только озлобил шурина, который в решающий момент (во время Крымской кампании) предал Николая.

Своим детям Николай I выбрал следующих супругов: Александр был женат на принцессе Гессен-Дармштадтской Марии Александровне, Константин – на принцессе Саксен-Альтенбургской Александре Иосифовне, Николай – на принцессе Ольденбургской Александре Петровне, Михаил – на принцессе Баденской Ольге Федоровне, Мария была выдана замуж за герцога Лейхтенбергского Максимилиана, Ольга – за короля Вюртембергского Фридриха Карла, Александра – за принца Гессенского Фридриха Вильгельма.

Александр II выбрал для своих детей таких супругов: Александр был женат на принцессе Датской Марии Федоровне, Владимир – на принцессе Мекленбург-Шверинской Марии Павловне, Сергей – на принцессе Гессенской Елизавете Федоровне, Павел – на принцессе Греческой Александре Георгиевне. Алексей остался холостяком, а Мария была выдана замуж за герцога Саксен-Кобургского Альфреда.

Существенное значение тут имели два брака. Муж Марии, Альфред, был сыном английской королевы Виктории, а его родная племянница, тоже Виктория, была женой германского императора Фридриха III и матерью следующего императора Вильгельма II. А жена Александра (будущего царя Александра III), тоже Мария, была родной сестрой жены английского короля Эдуарда VII. Сын последнего, английский король Георг V, был по отцовской линии кузеном германского императора Вильгельма II, а по материнской линии – кузеном русского императора Николая II. Перед Первой мировой войной и Германия, и Россия, используя родственные связи между монархами, старались перетянуть Англию на свою сторону. Но в Англии политику осуществляет не монарх, а правительство (выбираемое парламентом), и именно оно решило, что Англия будет воевать с Россией против Германии.

Родственные связи русского царя с германским императорским домом были не только через англичан. Николай II приходился прусскому королю Фридриху Вильгельму III праправнуком, а Вильгельм II – правнуком. Вильгельм II неоднократно предпринимал энергичные попытки вовлечь своего внучатого племянника Николая II (а значит, и его страну) в фарватер своей внешней политики, но все закончилось безрезультатно. Родство между монархами не гарантировало их союза во время войны.

Следует отметить еще два брака членов семьи Романовых. Черногорский князь Николай смог выдать своих дочерей Милицу и Анастасию за двух братьев – великих князей Петра и Николая Николаевичей (внуков Николая I). Обе женщины составили в Петербурге сильную партию в поддержку братьев-славян на Балканах. Против них пыталась плести интриги императрица Александра Федоровна, бывшая Гессенская принцесса. Черногорки возобладали, в Первую мировую войну Россия вступила под лозунгом защиты православных братьев-славян от притеснений католиков-австрийцев. На самом деле религиозные вопросы имели едва ли не последнее значение: вместе с католической Австрией против России сражались в той войне протестантская Германия, православная Болгария и мусульманская Турция.

Русские имена цариц, принимавших православие, выбирались из очень узкого круга имен. В результате оказалось, что у Николая II мать звали Марией Федоровной, как и у Николая I. А жену Николая II звали Александрой Федоровной, так же как жену Николая I. (До перехода в православие этих четверых женщин звали соответственно Дагмара, Софья Доротея, Алиса Виктория и Шарлотта Каролина.)