Не ходи служить в пехоту! Книга 2. Война по законам мирного времени

– Точно. Сейчас схожу к проводнице, спрошу.

Через несколько минут Игорь вернулся с пахучей, еще теплой буханкой серого хлеба.

– Проводница специально покупает, потом подороже продает. Спасибо ей, – с порога рассказал Игорь.

Все (включая мои личные) продукты распланировали на всю дорогу до Тбилиси. Впрочем, решили, что консервы должны быть НЗ.

– Если на станциях бабки будут продавать вареную картошку и еще что-нибудь, у них будем покупать. В ресторане паршиво кормят, – произнес я.

– Согласен. Ну, с чего начнем?

– Давай рыбу копченую сначала съедим, с хлебом, – предложил я.

– Давай. Коньяк, лимон, рыба, хлеб. Что еще нужно!

– Спасибо комдиву. Настоящий офицер оказался. А как его в дивизии все боятся! Я думал, он чмо и зверь.

– Я тоже считал, что он дерьмо. Как же я ошибался! Потому что дерет всех. Все боятся. А то, что он настоящий офицер, за этой всей повседневщиной и не видно.

Мы распечатали коньяк, выпили и с аппетитом начали кушать. В дверь постучали, открылась, на пороге стояла проводница:

– Ой, мальчики, у вас такой вкусный запах рыбы, что устоять невозможно!

– Садитесь, угощайтесь, – сказал Игорь.

– Нет, мне нельзя. А вот если дадите мне маленький кусочек с собой, я не откажусь.

Мы отрезали нормальный кусок, завернули его в кусок этой же бумаги и отдали проводнице.

– Спасибо, ребята. Ну, я потом, может быть, к вам все же загляну, если не возражаете.

– Конечно. Будем ждать, – заспешил опять с ответом Игорь.

Дверь закрылась.

– Ты что, на нее глаз положил? – спросил я.

– Точно. Что-то сразу, когда в вагон входили, подумал. Ты не возражаешь? – спросил меня Игорь.

– Нормальный вариант. Не возражаю. Я как-то не в настроении.

– Что так?

– Да у меня была в Бийске девушка, уже не молодая, с ребенком, разведенка. Очень хороший человек. И мне немного грустно.

– Сколько ей лет?

– Двадцать восемь.

– Получается, на семь лет старше тебя.

– У тебя проводница еще лучше, думаю, ей лет тридцать пять.

– Нет, тридцать пять – это уже слишком. Но на безрыбье…

Мы засмеялись, чокнулись и принялись закусывать.

– Юра, а что твоя женщина тебе на прощание сказала?

– Все правильно сказала. Сказала, что я очень хороший, но для нее слишком молод, что у нас нет и не могло быть будущего, что даже так лучше, что я уезжаю.

– Вот дает! Что, все так прямо откровенно?

– Да, мы сразу все понимали, прямо говорили. Я женщин не обманываю. Мне их жалко. Вот и Анну жалко. Она ко мне хорошо относилась, вон в дорогу сколько собрала. Добрая душа.

– А почему она со своим бывшим мужем развелась?

– Пить начал, каждый день, сильно. Говорит: «Я с алкашом жить не буду». А был нормальный парень. Что случилось с ним? Я не знаю.

– А я вот пытался все познакомиться. Все как-то не получалось. Потом познакомился с одной очень-очень красивой, ухаживал много, но ничего не вышло. Я так понял, только через загс можно. Но в загс я не хочу.

Мы рассмеялись.

Выяснилось, что мы оба с удовольствием уехали из нашей дивизии. Ни Игоря, ни меня служба в ней не устраивала. Разговор тек медленно, обстоятельно. Игорь успел все, что можно, узнать про Карабах, про республики Закавказья. Было уже поздно, мы выпили бутылку конька, доели рыбу, убрались, проветрили и взяли чай. Было уже совсем поздно.

Зашла проводница. Выглядела она очень свежей и ухоженной в нормальной одежде, без формы.

– Все, я освободилась, напарница сменила.

Игорь полез в пакет и достал вторую бутылку коньяка. У Игоря заблестели глаза. Я посидел с ними минут двадцать и сказал с нажимом:

– Я пойду в коридоре подышу минут двадцать пять – тридцать.

– Юра, да посиди еще. Успеется, – ответила проводница.

– Лучше потом еще рюмочку, после того как приду.

Я вышел из купе и встал в коридоре у окна. Через несколько минут дверь раскрылась, из нее выглянул растрепанный Игорь, закрыл дверь и шепотом произнес:

– Юра, у тебя есть презервативы?

– А что, у нее нет, что ли?

– Говорит, что нет, а без них не соглашается. Я тоже с собой не ношу. Что делать?!

– Сейчас дам тебе. Четырех хватит?

– Хватит, конечно.