Аллегро с Дьяволом – II. Казань

Аркадий вновь повторил процедуру, лоб был практически комнатной температуры.

– Что, может катафалк сразу вызовешь? Поверь, это не гипноз, жрецы действительно научили меня при желании менять температуру тела, в известном диапазоне, конечно. Достаточно тебе этого или нужны еще какие-то доказательства? – спросил Иван Аркадия, провожавшего взглядом бутылку, которая медленно вылезла из сумки и теперь плыла в воздухе мимо него к Ивану.

– То, что у тебя за время отсутствия появились необычные способности, я уже понял, – ответил он наконец, сделав резкий выдох. – Но! Одно дело гипноз, телепатия, телекинез и прочая хренотень, другое – инопланетяне, а Дьявол – это уже вообще… из третьей сказки! – не сразу подыскал нужное определение Аркадий. – Не вяжется у меня все это в одну кучу, хоть тресни. Вот если бы я предварительно пару бутылок водки скушал, то может быть… А так…

– Еще как вяжется! Маги-медиумы… Можешь все эти способности называть магией, так будет проще. Так вот, у чамран изучением всей этой «хренотени» занимаются физики. Не поверишь! У них это такой же раздел физики, как, например, механика. Вот только не помню, как называется, уж больно слово мудреное. Они конечно еще не все понимают, так как у них на планете магии тоже практически, как и у нас, нет, и впервые с ней они столкнулись при изучении вселенной не так уж давно. Есть планеты, где маги правят миром, есть – где технический прогресс и магия идут рука об руку. А у нас с магией трудно, большие проблемы с применением, а также пополнением Силы. Но кто знает, как пошел бы прогресс у нас, если бы не средневековая «охота на ведьм»? Чамране считают, что тогда на кострах инквизиции сгорели все сколь-нибудь заметные медиумы. Сложись все по-другому, может они и смогли бы развить свои способности владения Силой до серьезных размеров. Хотя, конечно, даже мне, пусть сейчас и не сильному магу, но все-таки опытному, и то очень трудно. Что говорить о тех, кого некому было учить, и кто даже не знает, как это делать?

– Может у нас законы магии другие? – усмехнулся Аркадий.

– Да нет, законы магии везде одинаковы, как и законы физики. Просто, как говорит Комар, «местные условия неподходящие».

– То есть?

– Вот например, ты сколько в высоту прыгнешь?

– С известной долей оптимизма допускаю, что сантиметров семьдесят прыгну.

– А на Луне?

– Больше, там сила тяготения в шесть раз меньше, если не ошибаюсь.

– Правильно, а законы гравитации едины. Просто масса Луны меньше массы Земли. Это и есть местные условия. По какой причине на Земле такие трудности с пополнением и применением Силы, чамране так и не смогли понять. Некоторые чамране смогли овладеть Силой не хуже жрецов на Ас'околоке, как Комар, например. Они также научились фиксировать и измерять ее. Потому они и смогли зафиксировать Вызов, что Сила Дьявола той же природы. Только он очень, очень силен.

Иван грустно усмехнулся:

– Я бы даже сказал – дьявольски силен!

Вот, вроде, в общих чертах и все. Чамране улетают. Знаешь, я их конечно плохо знаю, но мне показалось, что они испугались. Резко засобирались. Вроде как закрываются там какие-то коридоры, и если они сейчас не улетят, то в следующий раз смогут только через 70 лет. Комар решил остаться и помочь нам. Он сказал, что уговорил своих задержать отлет и оставить на орбите три спутника, которые будут фиксировать любые проявления Силы. И я все-таки надеюсь, что ты не откажешься помочь нам.

Аркадий давно уже понял, что помогать Ивану придется, но влезать куда бы то ни было очень не хотелось. Вдруг впервые за много лет заболели разом все шрамы, и Аркадий почувствовал себя очень больным и старым. Старым-старым евреем, которого никак не хотят оставить в покое.

– Согласись, трудно поверить в реальность твоего рассказа, – ответил он, чтобы просто потянуть время.

– Мне тоже не верилось, – сказал Иван, уставившись на бокал с пивом.

Продолжил он лишь после долгого молчания.

– Мы вошли в Белый Город через две недели после того, как он рухнул под напором Роя.

– Какого роя?

– Так на Ас'околоке называли армию нечисти. Мы вошли пешком, потому что кони не хотели идти из-за царившего там смрада, впрочем, возможно не только поэтому. Город продолжал испускать пусть и слабые, но весьма ощутимые волны ужаса, сопровождающего Рой. Белый Город был столицей одного из крупнейших западных королевств. Прекрасный и хорошо укрепленный город с тремя крепостными стенами и замком в центре. Сколько в нем было жителей – 40, 50 тысяч? Не знаю. Но к моменту прихода Роя там было минимум раза в три-четыре больше. Беженцы стекались, очевидно, со всей округи. К тому времени, когда мы там были, город уже покинули обожравшиеся падальщики. Разорванные и обглоданные тела людей висели везде, где только можно. Мертвые тела лежали на земле, торчали из окон, висели на деревьях и флюгерах. В большинстве, конечно, не тела, а отдельные куски да кости, хотя попадались и почти нетронутые. Сам понимаешь, что они представляли собой после двух недель лежания на солнце. И все черно кругом. Черные от дыма развалины, черные от крови мостовые… Белый Город… А еще там были мухи – их там, наверное, были миллионы. Огромные зеленые жирные твари и мошкара, лезущая в нос, в глаза, в рот. Они летали и копошились на обглоданных и разлагающихся трупах. А еще там были белые черви на лицах…

Иван опять замолчал. Через некоторое время он сделал пару глотков пива и продолжил:

– Выворачивать при виде таких картин меня к тому времени уже перестало. Идя вслед за Роем, мы много чего уже повидали, но в таком количестве – впервые! Осознание того, что я во всем этом виноват, просто сводило с ума. До этого мы проехали сотни верст по разоренной земле, и мне тоже не верилось. Не верилось в то, что где-то на Земле есть нормальная жизнь. Не верилось, что она вообще есть, эта жизнь. Мне стало уже казаться: вот он – мой Персональный Ад! И я буду вечно ехать и ехать по разоренной земле среди обглоданных, разлагающихся трупов людей, погибших по моей вине, и не смогу уже ничего изменить.

Иван в очередной раз замолчал, рассматривая край стола, потом осушил стакан и продолжил.

– Я готов опять полезть в преисподнюю и гореть там вечно, только чтобы мои дети, так же как и ты, никогда не поверили в реальность разоренного Белого Города, в реальность Роя, катящегося по Земле. А идти, Викторыч, придется – тебе и мне, потому что деваться некуда. Ну кого я возьму? Кто мне поверит и поможет, если даже ты – мой друг, мне не веришь? В конце концов, я ведь не бесплатно тебе предлагаю рисковать жизнью. Если у нас все получится, заботиться о хлебе насущном тебе больше не придется. Скажем так, три миллиона баксов тебе хватит? Хочешь, могу десять дать.

– А на том свете твои баксы мне по какому курсу поменяют? Не хочу я, Ваня, никуда влезать, ни в какие истории! Спасать мир! Не слишком ли много для больного и старого еврея? – последние слова Аркадий проговорил как-то устало, даже чуточку печально.

«Отказаться не сможешь, дело того стоит, поверь», – всплыли в голове в очередной раз слова старой ведьмы. И уже сдаваясь, он добавил:

– По-любому мне нужно время подумать. Кстати, почему мир должен спасть ты, а как же остальные участники турнира?

– Не знаю, – честно признался Иван, глядя на могучую фигуру «больного и старого». – Я как-то не задумывался. Скорее всего потому, что из всех участников турнира я единственный, кто после пробуждения сохранил способность владеть Силой. К тому же, какой-никакой, а победитель турнира – я. Короче, жребий пал на меня, а значит и на тебя, как самого моего близкого друга. Так что думай не думай, а идти все равно придется. Потому что даже за свой маленький мир, каким ты его видишь, – с матерью, Нурией и друзьями – все равно придется драться.

– И еще потому, что «Никто, кроме нас!», сержант, – сказал Иван, использовав девиз ВДВ как последний козырь.

Впрочем, в нем уже не было нужды. Аркадий понял, что «отбрыкаться» не удастся и снова придется лезть в пекло. Ради Нурии и будущих детей – дай Бог, чтобы они действительно появились на свет. Хотелось надеяться, что и в этом Графиня не ошиблась. Но насколько легче было бы ему согласиться на это без ее предсказания.

– Никто, кроме нас, рядовой, – ответил Аркадий, – Что ты там про деньги-то говорил?

– Даю три «лимона» баксов и живи не в чем себе не отказывая, – доложил Иван.

– Кому они нужны, эти баксы, – усмехнулся Аркадий, по-прежнему смотря в окно.

«Вот ведь ведьма старая, все точно предсказала», – мысленно, неизвестно за что, в очередной раз обругал он Графиню.

– Как патриоту могу дать в рублях, – с готовностью согласился враз повеселевший Иван.

– Ага, щас! Четыре миллиона евро, и я подумаю, зачем мне все это нужно, – ответил Аркадий. – Но учти, деньги мне нужны минимум за неделю до того, как придется рисковать головой.

– Оторваться хочешь? – улыбнулся Иван.

Вопрос был решен, и хмель вновь брал свое.

– Графиня предсказала, что у меня будет трое детей. Учитывая, что все остальное сбылось, надеюсь, сбудется и это. Три ребенка и Нурик – четыре человека, по «лимону» на каждого. У Нурии, как ты знаешь, проблемы – на операцию она ляжет только осенью и неделя мне нужна чтобы подготовить все необходимое для искусственного оплодотворения, на случай моей смерти.

– Зачем операция? У тебя, между прочим, друг! – Иван стукнул себя кулаком в грудь и поднял вверх указательный палец. – Жрец! Правда, не девятого круга пока, но надеюсь, на небольшое лечение Силы хватит. Насколько я помню, у нее какие-то проблемы с трубами. Она когда у тебя возвращается?

– Да должна уже подойти, – ответил Аркадий, взглянув на часы. – Но… может, в следующий раз?

– Ты мне не веришь?! – уже совсем пьяно обиделся Иван.

– Верю, верю, не переживай, – успокоил его Аркадий, обнял за плечи и с доверительной улыбкой сказал: – Но ты же пьян как сапожник, сволочь!

– Не бойся! – махнул успокаивающе Иван. – Если надо, протрезвею за полминуты, елы-палы, я же в конце концов жрец-чародей! Впрочем, ты уже знаешь…

– Слушай, Иван, все хочу спросить: ты случаем мои мысли не читал сегодня?

– Читал с утра. А ты молодец, почувствовал. Когда я появился в монастыре, я не чувствовал. Так что, друг мой Аркадий, ты потенциально более сильный жрец, чем я.

– Да не хрена я не почувствовал! Догадался просто, – раздраженно ответил Аркадий. – И я очень прошу тебя, жрец ты хренов, не копайся больше в моей голове!

– Нет, ты почувствовал! Каждый раз, когда я «читал» тебя, ты проводил рукой по волосам, словно смахивал паутину. Я больше не буду этого делать, обещаю. Да я вообще только чуть-чуть, чтобы в обстановке разобраться, ты же ничего не говорил. К тому же я читал только те мысли, которые крутились у тебя в голове непосредственно в тот момент. В твою память я не лез, и не собираюсь этого делать, пока ты меня не попросишь.