Оценить:
 Рейтинг: 4.67

Классициум

Год написания книги
2012
<< 1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 21 >>
На страницу:
13 из 21
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Иногда такое соседство приносило пользу. Например, какая-нибудь зоркая лисичка первой замечала появление большеклювого оннта и оповещала всё сообщество. Ведь всем известно, что оннт не прочь полакомиться любым мясом, даже мясом зерд. Но всё же степным зердам давно было тесно в столь плотной колонии. Это стало совершенно ясно, когда семье Мисо почти полторы недели пришлось жестоко голодать, и самый младший братик умер, получив за это время лишь несколько капель материнского молока и ни одной птичьей косточки из старых запасов, – всё отобрали другие. Его смерть тем не менее помогла семье продержаться еще два дня.

Охота у оранжевого зерда проходила с переменным успехом, и мать спешила научить детей всем своим навыкам. Принеся полузадушенного птенца или ящерку, она с удовольствием следила, как ее детки подкрадываются к добыче, наскакивают, пока еще неуклюже, на нее обеими передними лапами и хватают мелкими зубками за шею. Мисо узнала, что жуки, обитающие под корнями кустарника, очень вкусны, не менее, чем личинки и червяки, выкопанные из-под трухлявого дерева. И что нет ничего аппетитнее крылышка исиго и крохотных яиц в его гнезде.

Еды по-прежнему не хватало. Наконец отец Мисо решил, что так дальше продолжаться не может и однажды исчез на целых пять дней. Появился он в сумерках, запыленный, уставший, но, по-видимому, довольный. Он обменялся с палевой лисичкой серией коротких потрескиваний, что означало интенсивные переговоры. Мать семейства, напротив, довольна не была и даже разок куснула своего супруга, однако в конце концов они пришли к соглашению. На следующий день, ближе к закату, вся семья Мисо отправилась в путь.

Зерды-малыши держались очень хорошо, почти не отставали от взрослых, лишь ненадолго отвлекались на интересные с их точки зрения вещи вроде сброшенной ящерицей кожи или хищных ночных стрекоз. От последних, впрочем, пришлось прятаться в расщелине скал. Съесть стрекозы их, конечно, не сумели бы, но повредить нежную детскую шкурку могли запросто.

Ночь была светлой, Деймос и Фобос оба находились на небе, освещая плато. Отец и мать были еще полны энергии, когда малыши начали отставать. Пришлось сделать привал. Семейство расположилось в кустарнике рядом с узенькой речкой, пересекавшей плато, оранжевый зерд немедленно отправился на охоту. Мисо со своими братьями и сестрами улеглась подремать. К тому времени как они вновь заворочали своими ушками и носиками, просыпаясь, отец уже вернулся, неся в зубах половину шелзи (зверек вроде нашего суслика, только меньше ростом), бросил ее и тут же умчался за второй половиной.

Пообедав, они продолжили путь и бежали до рассвета. Затем снова передышка в безопасном месте и снова дорога. Большую часть дня зерды проспали в небольшой пещерке, а ночью их лапки уже скользили по степи. Лишь к следующему вечеру они достигли каньонов Танатина. Именно тогда их и заметил Бен-Нори.

Но это еще не было конечной точкой пути. Оранжевый зерд вел семью дальше, к прекрасной большой норе, брошенной когда-то их сородичами. Нора под корнями старого огромного дерева была совершенно пустой и совершенно подходящей, со множеством боковых отнорков и удобными круглыми котловинами для лежбища. Первой в нее вошла зерда-мама, она тщательно всё обнюхала, выгребла из норы колкие ветки и плохо зарытые сухие косточки. Затем она натаскала в главную котловину травы. Перья дохлой птицы, найденной в ближайшем каньоне, тоже пошли в дело, и спустя несколько часов нора была полностью приготовлена.

Семейство зерд ожидала спокойная, сытая жизнь в новом месте с новыми друзьями и новыми, вовсе не многочисленными, врагами. Так и было некоторое время. Пока в судьбу Мисо не вмешалось одно тревожное обстоятельство в лице Майка Даумана.

3

Я познакомился с Беляшкой через пару месяцев после ее появления в каньонах. К тому времени я уже год жил в поселке колонистов, в том, что на окраине Долины Вотана, или, как эту местность называют сами марсиане, – Великие равнины. Поселок возвели всего лишь за полгода до моего прилета, но я нашел его уже вполне обжитым и даже с двумя фермами: для земного скота – коз, овец, коров, и для эндемичных животных этой планеты.

Раньше я не видывал столь разнообразных ландшафтов, будто специально соединившихся в одной точке. С одной стороны – равнины, простиравшиеся на много миль, значительная их часть была занята лесами, одними из последних, сохранившихся на этой планете, с другой – каменистые каньоны, с третьей – степи, похожие скорее на саванны с деревьями и кустарником. А если хорошенько приглядеться, можно было заметить голубеющие вдали снежные шапки гор.

Жизнь в поселке кипела ключом. Получив разрешение марсианского правительства, колонисты активно строились, используя и местные, и привезенные с Земли материалы. Доставка привычных и родных для каждого человека вещей была затруднена в связи с дальней расположенностью этого фермерского поселка от космодрома, однако, как я говорил, к моему приезду тут сложились вполне сносные условия существования. Здесь был даже свой трактир, в который вечерами заглядывали не только американцы, канадцы, германцы и русские, но и аборигены.

Одним из постоянных посетителей трактира стал Бен-Нори, пожилой марсианин с характерной для его племени красноватой кожей и крупным, слегка загнутым книзу носом. Также Бен-Нори имел великолепную шевелюру черного, несмотря на возраст, цвета и питал слабость ко всему новому и необычному. Подозреваю, именно по последней причине он и проводил столько времени среди нас, землян, без обид приняв прозвище Старый Бен.

Он был одним из тех, кто помогал поселенцам обустроиться, часто давал толковые советы по обращению с туземными животными и подрабатывал проводником у тех, кто искал пастбища для стад, разведывал ту или иную область или просто желал осмотреть окрестности.

В тот вечер Бен-Нори по своему обыкновению сидел в трактире и рассказывал каким-то заезжим колонистам о встрече с маленькой белой зердой. Большинству из них предмет россказней Бена казался не стоящим внимания, но Майк Дауман заинтересовался.

– Так ты говоришь, совсем белая? И уже не вылиняет? – спросил он со снисходительностью опытного зверопромышленника.

– Линять – да, но белая станет быть. Всегда теперь, – отвечал Бен. К тому времени он уже навострился бегло говорить по-английски и знал с сотню немецких слов.

– И ты знаешь, как ее найти? Покажешь?

– Я знаю, где зерды иногда. Там можно смотреть. Но трудно увидеть, не каждый раз.

– Отведешь меня завтра? Я заплачу, – предложил Майк.

– Утром, – кивнул Бен-Нори. – Покажу, да, если будет.

Я и сам хотел посмотреть на это чудо с тех пор, как впервые услышал о нем, но мешали другие дела. Тут же я решил далее не откладывать, а присоединиться назавтра к Бен-Нори.

Надо сказать, еще на Земле фотоаппарат всё чаще стал заменять мне ружье, так что я был скорее натуралистом, чем охотником. Однако в глазах у Даумана светился тот самый, знакомый мне охотничий азарт, и это не сулило ничего доброго для белоснежной любимицы Старого Бена.

Затемно мы выехали к границе каньонов. Передвигались на гиппарионах – здесь этот лошадиный род не вымер, как на Земле, а жил вполне счастливо и был одомашнен давным-давно, из-за чего тонконогие кони обзавелись костями пошире и покрепче, став похожими на привычных нам домашних лошадей. Едва мы достигли какой-то одному Бен-Нори ведомой точки, он велел нам спешиться, и остальное расстояние до наблюдательного пункта мы прошли пешком.

– Зерды слушают очень хорошо, – объяснил он.

Мы засели на холме, укрывшись в зарослях низеньких деревьев. Бен-Нори приказал сидеть тихо и по возможности не дышать вовсе. В скрюченном положении мы провели около часа, за это время мимо нас проскользнуло несколько представителей туземной фауны, но зерды не появлялись. Майк начал шептать, что, видимо, мы уже никого не встретим и пора возвращаться. Но тут Бен дернул его за рукав, заставляя замолчать. В полутора сотне ярдов от нас в рассветных сумерках двигались пять лисьих силуэтов: один покрупнее и четверо помельче. Тот, что покрупнее, тащил в зубах какую-то поноску, остальные бежали следом. Один из младших, играя, пытался вырвать у старшего предмет из пасти. И этот младший был изумительного молочно-белого цвета.

Наконец старший, палевая самочка, очевидно, мать подросших детенышей, выпустила поноску и раздраженно затявкала на озорницу. Лай у зерд похож на потрескивание, звучит очень смешно, и я не удержался от улыбки. Мисо отскочила, волоча за собой честно украденную добычу, мать побежала за ней. С минуту зерды гонялись друг за дружкой, совершая уморительные прыжки, затем мать все-таки «победила» Беляшку, и семейство, восстановив порядок, направилось дальше.

Я невольно залюбовался грацией этих миниатюрных лисичек и хотел было последовать за ними, чтобы сделать серию фотографий, но Бен-Нори покачал головой.

– Они идут в нору. Если будут слышать, будут прятаться. Не надо.

Выждав немного, мы отправились домой.

– Я хочу ее поймать, – заявил Дауман по дороге. – Эту белую зерду. Покажешь, где их нора? – обратился он к Бен-Нори.

Старый Бен повернул к нему свое морщинистое лицо. Лицо марсианина явно выражало неодобрение.

– Я не знаю нору, – отвечал он. – Не надо ловить Мисо. Так лучше. Она одна. А если будут дети, будут еще белые зерды. Возможно.

Майк замолчал и, пока мы ехали, не проронил ни слова, но, как оказалось, это не означало, что он перестал думать о поимке Беляшки.

4

Спустя неделю, закончив свои дела в поселке, Дауман всерьез взялся за подготовку к охоте. Ему хотелось захватить свой ценный экземпляр живым, так что он намеревался отыскать жилище зерд и, разрыв нору, забрать детенышей. Поначалу он думал воспользоваться помощью кого-нибудь из колонистов или аборигенов, но к его удивлению, никто не пожелал пойти с ним. Выгода от доставки зерды редкого вида Союзу американских биологических обществ представлялась минимальной, а марсиане, настроенные Старым Беном, и вовсе не желали в этом участвовать, питая скрытый мистический страх перед необычным окрасом Мисо. Обращался Майк и ко мне, но я отказал, невольно симпатизируя милой марсианской лисичке.

И всё же дней через десять Майку удалось отыскать нору. Может, он проехал бы мимо, не обратив внимания на очередную дыру в почве, тем более что расстояние было сравнительно далеким, но чистая случайность заставила оранжевого зерда именно в этот момент выглянуть из своего жилища. Майк заметил движение, подъехал ближе и по следам вокруг корней дерева, остаткам от семейных пиршеств и клочкам шерсти вокруг догадался, что это жилая нора.

Бедные испуганные зерды! По злосчастному стечению обстоятельств они все были в своем логовище в этот час. Услышав топот копыт гиппариона, а затем шаги и сопение большого человека, они затаились, но поздно. Человек уже знал, что они здесь, ведь он заметил острую оранжевую мордочку в отверстии норы.

Пару раз посодействовав в отлове животных и добыче шкур для зоологов, Майк Дауман мнил себя знатным охотником, однако на деле он был не слишком опытен. На подобный промысел лучше ходить с напарником или, по крайней мере, с собакой. Пока он затыкал отнорки, чтобы зерды ненароком не выскочили, главный лаз, наскоро заваленный землей, остался без должного внимания.

Степные зерды недаром пользуются славой заправских землекопов. Всего лишь за день этот зверек в состоянии вырыть нору длиной до двадцати футов. А как они умеют маскироваться, за считаные секунды исчезая под слоем земли или песка!

Как только отец семейства услышал, что враг отошел достаточно далеко, он кинулся к основному лазу и принялся изо всех сил раскапывать небрежно заваленный проход. Минут через десять он уже выскочил на свободу. Увидев зерда, Майк выругался и бросился наперерез, но помешать не успел. Вслед за отцом из норы выбрался старший сын, и оба они успели отбежать на значительное расстояние, прежде чем Майк опять загородил вход.

Но увы! Палевая самочка и три ее детеныша всё еще оставались внутри. В том числе и Мисо.

Разозленный Майк подхватил кирку, лопату и, не желая тратить время на установление какой-нибудь хитроумной западни, взялся раскапывать нору. Он видел, как два сбежавших зерда остановились в стороне, не в силах покинуть свою семью, но подойти близко они не решались.

А в глубине норы трое детенышей, прижавшись к матери, дрожали от страха. По мере приближения стука и грохота, они отползали всё глубже и глубже. Мать Беляшки, обычно такая деятельная и самостоятельная, пребывала в странном оцепенении. Их дом, их прекрасная безопасная крепость, она защищала их всегда, почему же не может защитить сейчас? Сунувшись в один, второй, третий отнорок и найдя их все забитыми деревяшками и землей, она залегла в проходе, время от времени негромко рыча на надвигающуюся неведомую опасность.

Но Бен-Нори и впрямь недаром считал Мисо необычной зердой. Именно она первой очнулась от испуга и отделившись от матери, полезла исследовать ответвления главного лаза. Обнаружив самый дальний, пусть и перекрытый выход, Беляшка начала рыть рядом. Рыть было сложно: в том месте земля давно слежалась, то и дело попадались камни и корни кустарника. Когти скользили, застревали в переплетении растений, ломались, но Мисо рыла и рыла, ибо больше всего на свете ценила свободу и, конечно, свою семью.

Наконец ее мать, вдохновленная столь активным примером дочери, пришла в себя и кинулась помогать ей. Две лисички работали по очереди, так что скоро их носики почуяли свежий воздух. Собрав последние силы, они разрыли дыру до конца и осторожным тявканием позвали остальных.

Самым аккуратнейшим образом осмотревшись и убедившись, что страшный враг не близко, более того, как раз повернулся к ним спиной, Мисо, ее мать и младший братик выбрались из норы. Стелясь по земле, они добежали до ближайших кустов и замерли. Но что это? Почему рыжая сестричка Беляшки не с ними? Она осталась в логовище!

Они звали ее едва слышным потрескиванием, но, вот беда, рыженькая зерда была слишком напугана. Она лежала, припав к земле и закрыв глазки, словно надеясь, что так ее не заметят. Юная и неопытная, она не сознавала, что бегство – ее последний шанс на спасение.

Какая мать решится оставить своего ребенка в опасности? Можно называть это инстинктом сохранения рода, можно говорить о безусловности материнской любви, однако редки случаи, когда мать бросает дитя. Убедившись, что дочь не сдвинется с места, палевая самочка привстала, чтобы бежать к ней и, если понадобится, вытаскивать оттуда за шкирку.

В этот момент заступ Майка обрушил тоннель.
<< 1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 21 >>
На страницу:
13 из 21

Другие электронные книги автора Юстина Южная