Библия для всех. Курс 30 уроков. Том II. Новый Завет

).]. Евангелист Лука свидетельствует, что Иисус, «находясь в борении[241 - Здесь употреблено греческое слово ??????, «агония», означающее «тревога», «мучение», «скорбь», «страх».], прилежнее молился; и был пот Его, как капли крови, падающие на землю» (Лк 22:43) – настолько велико было Его душевное напряжение.

В тот момент только от Иисуса Христа зависело спасение человечества от грехов и возрождение к новой жизни. Как любой человек, Он обладал свободой и Сам мог бы отказаться от страшной «Чаши». Но Сын явил истинную верность Отцу и любовь к Нему. В отличие от Адама и Евы, избравших «свой путь» и отвернувшихся от Бога, Христос всей душой принял волю Божию. Полный решимости, Он воскликнул: «Не Моя воля, но Твоя да будет!» (Мф 27:42)[242 - Очень важно отметить, что произнесенные Иисусом слова «Да будет воля Твоя» присутствуют в молитве «Отче наш», данной Христом ученикам. «Эти слова каждый из нас повторяет, читая молитву Господню… Его воля – это наша вечная жизнь, это – спасение, это – Его бесконечная любовь». – Уминский А., прот. Беседы на Евангелие от Марка. «Христос желает, да будет воля Отчая, дабы и мы научились, что хотя бы природа и отвращала нас, но должно более повиноваться Богу, нежели исполнять собственную волю». – Феофилакт Болгарский, блж. Комментарий на Евангелие от Матфея.]. Так Иисус Христос в Себе Самом исцелил человеческую природу, – Он направил ее на служение Богу, даже когда это причиняло Ему непредставимые страдания. Отныне Он становился Новым Адамом[243 - Ср. 1 Кор 15:22,45; Рим 5:15.].

В тот момент, когда Сыну Божию было так нужно человеческое участие, апостолы опять заснули (Мф 26:43,45). Отец не оставил без ответа Его молитву: «Явился же к Нему ангел с небес и укреплял Его» (Лк 22:43). «Не получив поддержку от людей, Он обрел ее в небе»[244 - Мень А., прот. Сын Человеческий.]. И по окончании молитвы Иисус уже знал, что выдержит все, что Его ждет. «Мы видим Его победу: Он вдруг совершенно успокаивается и исполняется сил, спокойствия и той самой волей Божией, о которой молился»[245 - Уминский А., прот. Беседы на Евангелие от Марка.]. Подойдя к ученикам, Христос сказал: «Кончено. Пришел час: вот предается Сын Человеческий в руки грешников. Встаньте, пойдем; вот приблизился предающий Меня» (Мк 14:41–42).

Арест Иисуса Христа и суд Синедриона

Взятие Иисуса под стражу

За деревьями Гефсиманского сада показался Иуда; за ним толпой следовали первосвященники, начальники Храма и старейшины (Лк 22:52) в сопровождении храмовой стражи и римских солдат (Ин 18:3,12). Чтобы стражники по ошибке не схватили в темноте кого-то другого, Иуда предупредил, что подаст знак: он поприветствует Иисуса поцелуем (Мф 26:48–50). Возможно, при этом он хотел, чтобы другие ученики не догадались о его предательстве. Когда Иуда приблизился к Учителю с лицемерным поцелуем, Христос сказал: «Друг, вот для чего ты здесь!» (Мф 26:49–50

). Зная все, Иисус продолжал обращаться к Иуде доброжелательно. Спросив у толпы, за кем они пришли, Христос бесстрашно и открыто сказал: «Это Я»[246 - Стражники в страхе упали на землю, потому что сказанные Иисусом Христом слова «Я есть»/«Я есмь» передавали священное имя Бога, открытое Моисею при неопалимой купине («Я есмь Сущий», Исх 3:14).]. Явленная всем сила Его духа потрясла воинов, и они в страхе отступили назад (Ин 18:4–6).

Повторив свои слова, Иисус призвал не забирать вместе с Ним Его учеников, – Он до последнего момента заботился о них (Ин 18:8–9). Апостолы, видя, что Учителя связывают, попытались вступиться за Него: энергичный Петр ударил одного из рабов первосвященника мечом и отсек ему ухо (Ин 18:10–11; Мф 26:51). Однако Христос повелел прекратить вооруженное сопротивление: «Возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут»[247 - «Это, конечно, не пророчество, а только закон Божественной правды общего характера: кто нападает на другого с намерением лишить его жизни или нанести ему рану, тот сам достоин того же. Это та же мысль, которая заключена в заповеди, данной после потопа: “Кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукой человека” (Быт 9:6)». – Аверкий (Таушев), арх. Четвероевангелие.] (Мф 26:52). Если бы Христос только пожелал, в тот же миг Отец послал бы Ему «двенадцать легионов ангелов»[248 - Легион – основная единица в армии Древнего Рима, насчитывавший пять-шесть тысяч воинов. Двенадцать легионов ангелов Иисус Христос как бы соотнес со своими двенадцатью апостолами.] – весь ангельский мир встал бы на Его защиту. Но, продолжил Иисус, «как же сбудутся Писания, что так должно быть?» (Мф 26:53-54), «Неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?» (Ин 18:11). Приложив отсеченное ухо, Иисус исцелил раба (Лк 22:51) – это было последнее чудо в Его земной жизни.

Иисус обратился к иудейским начальникам, указывая, что ночной тайный арест явно свидетельствует о несправедливости их обвинений и преступности намерений: «Как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями, чтобы взять Меня? Каждый день бывал Я с вами в храме, и вы не поднимали на Меня рук, но теперь – ваше время и власть тьмы» (Лк 22:52-53; Мф 26:55). Учеников охватил страх; в панике они бросились бежать. Так исполнилось предсказание Христа (Мф 26:31) и пророчество Захарии: «Порази пастыря, и разбегутся овцы» (Зах 13:7

).

Суд у Анны (Ханана) – зятя первосвященника Каиафы

Однако возлюбленный ученик – Иоанн Зеведеев, а вслед за ним и Петр последовали за толпой, уводившей Христа[249 - Евангелист Марк добавляет к этому описанию эпизод с нагим юношей: «Один юноша, завернувшись по нагому телу в покрывало, следовал за Ним; и воины схватили его. Но он, оставив покрывало, нагой убежал от них» (Мк 14:51). Интересно в этой связи привести слова пророка Амоса: «И самый отважный из храбрых убежит нагой в тот день, говорит Господь» (имеется в виду День Господень – Ам 2:16). Согласно древнему преданию, этот юноша был сам евангелист Марк. Из книги Деяний известно, что Иоанн Марк действительно жил в Иерусалиме – в доме его матери Марии собирались христиане (Деян 12:12). Можно сравнить этот уникальный эпизод с подписью художника в углу картины.]. Сначала те направились к почитаемому главе священнического рода – престарелому Анне (Ханану), тестю первосвященника Каиафы[250 - «Роль Анны (Ханана) в жизни Иудейства I века нашей эры достаточно засвидетельствована иудейскими источниками (Иосиф Флавий, Иудейские древности, 18). Хотя сам он и занимал должность первосвященника сравнительно недолго (от 6 или 7 до 15 г. по Р.Х.), но после него первосвященниками были его пять сыновей и его зять Каиафа, что сообщало Анне, как главе первосвященнической семьи, значение признанного главы иудейской теократии. На это значение ясно намекает и Иоанн (Ин 18:13), тем показывая свою осведомленность в иудейских делах евангельской эпохи». – Кассиан (Безобразов), еп. Христос и первое христианское поколение.]. Хитроумный Анна спросил Иисуса «об учениках Его и об учении Его» (Ин 18: 19). «Этим он намеренно дал опасный тон всему дальнейшему ходу дела, набросив подозрения на Иисуса, как на главу какого-то тайного заговора, с тайным учением и тайными целями»[251 - Аверкий (Таушев), арх. Четвероевангелие.]. Христос ответил, что никогда ничего не делал втайне – Он всегда проповедовал открыто, учил в людных местах, и есть множество свидетелей, слышавших, что Он говорил. Было понятно, что это правда, и от бессильной злобы один слуга ударил Иисуса по щеке[252 - «Если бы Иисус молча перенес это, могли бы подумать, что он признает этот удар, нанесенный Ему, справедливым, и не в меру ревностный слуга еще возгордился бы таким молчаливым одобрением его поступка. – Поэтому, чтобы пресечь зло в самом начале и вразумить слугу, Господь возразил: “Если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня?” – то есть если ты можешь доказать, что Я учил народ чему-нибудь худому, то изобличи Меня в этом, докажи это, а не бей без всяких оснований». – Аверкий (Таушев), арх. Четвероевангелие.].

Заседание Синедриона – суд над Иисусом Христом в доме первосвященника Каиафы

Затем Иисуса привели в дом первосвященника Каиафы. Там уже собрались члены верховного иудейского суда – Синедриона, и спешно состоялось ночное заседание (Мф 26:59-68; Мк 14:53-65). Предвзятым судьям нужно было найти формальный, но веский предлог для обвинения Иисуса. Собрание выслушало множество пришедших лжесвидетелей – но того, что они говорили о Нем, было недостаточно, причем свидетельские показания не полностью совпадали[253 - «По закону Втор 17:6, показания двух свидетелей могли служить основанием для вынесения смертного приговора только тогда, когда они абсолютно совпадали между собой. В данном случае, показание лжесвидетелей не было ? ?? (ст. 59): в русском переводе стоит “достаточно”. Но ? ??? значит буквально “равный”, как оно и передано в славянском переводе. Оба свидетеля говорили не одно и то же». – Кассиан (Безобразов), еп. Христос и первое христианское поколение.]. Внимание привлекли люди, слышавшие, как Иисус говорил: «Я разрушу храм сей рукотворенный, и через три дня воздвигну другой, нерукотворенный» (Мк 14:58; Мф 26:61). Из Евангелия от Иоанна становится ясно, что они превратно поняли пророческое слово Иисуса Христа о разрушении и восстании «храма» Его тела (Ин 2:19–22)[254 - Ср. «На это Иудеи сказали: каким знамением докажешь Ты нам, что имеешь власть так поступать? Иисус сказал им в ответ: разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его. На это сказали Иудеи: сей храм строился сорок шесть лет, и Ты в три дня воздвигнешь его? А Он говорил о храме тела Своего. Когда же воскрес Он из мертвых, то ученики Его вспомнили, что Он говорил это, и поверили Писанию и слову, которое сказал Иисус» (Ин 2:18–22).]. Но и вменяемое Иисусу намерение разрушить Храм не было достаточным основанием для смертного приговора.

Наконец, первосвященник Каиафа прямо обратился к Иисусу, употребив торжественную клятву именем Божиим: «Заклинаю Тебя Богом Живым – Ты ли Христос, Сын Божий?» Отвечая на этот прямой вопрос иудейского первосвященника, Иисус применил к Себе мессианское пророчество Книги Даниила: «Ты сказал; даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных» (Мф 26:64; Мк 14:62; ср. Дан 7:14)[255 - Ср. другой возможный перевод этих слов: «Ты сам это сказал! И говорю вам всем: отныне будете видеть Сына Человеческого, сидящего по правую руку Всемогущего, и увидите, как явится Он на землю на облаках небесных» (Мф 26:64

).]. Итак, ответ Иисуса был утвердительным – да, Он есть обетованный Мессия, Который будет прославлен Богом. Как бы от крайнего возмущения, Каиафа разодрал первосвященнические одежды[256 - Разрывать первосвященнические одежды было запрещено Законом (Лев 10:6, 21:10). Каиафа сделал так, желая показать свой «праведный гнев»: он как бы стал свидетелем крайней формы богохульства.] и воскликнул, что услышал страшное богохульство. Собрание согласилось, что за это Иисус «повинен смерти». Приговор был вынесен. Злорадные слуги насмехались над Иисусом и ударяли Его, Он же не проронил ни единого слова (ср. Ис 53:7).

Отречение апостола Петра

Иоанну и Петру удалось войти во двор дома, где жили первосвященники (вероятно, дома Анны и Каиафы имели общий двор) и где в этот момент допрашивали их Учителя. В ожидании, что же будет со Христом, Петр стоял у разведенного во дворе огня и грелся. Его заметила одна служанка, привратница, – она громко сказала, что видела его с Иисусом Назарянином. Петр уверил ее, что не знает этого человека. По прошествии времени та же служанка, а с ней и другая подошли и опять высказали убеждение, что Петр точно был с обвиняемым. Петр и на этот раз стал отрицать, что знаком с Ним. В третий раз, когда уже приближался рассвет, на Петра обратили внимание некоторые люди, среди которых был родственник раба, которому Петр отсек ухо. Галилейский говор выдавал его происхождение, и один слуга спросил: «Не тебя ли я видел с Ним в саду?» Петр начал «клясться и божиться» перед ними, что не понимает, о чем они говорят. И тотчас вслед за этими словами он услышал, как запел петух.

Все евангелисты, каждый со своими особенностями, описывают троекратное отречение Петра (Мф 26:69–75; Мк 14:66–72; Лк 22:55–62; Ин 18:16–18,25–27)[257 - В Евангелии от Марка приведена особая подробность: петух пропел дважды. В первый раз петух запел после первого отречения Петра (Мк 14:68).]. Евангелист Лука добавляет, что Иисус, когда стражники вели Его мимо, взглянул на Петра (Лк 22:60) – и словно пораженный молнией, тот сразу же вспомнил, как Христос на пасхальной трапезе предсказывал его скорое отречение (Мф 26:31–34; Мк 14:27–31; Лк 22:31–34; Ин 13:38).

Раньше Петр был убежден, что сможет все перенести ради Учителя и будет верным Ему всегда, пойдет с Ним даже в тюрьму и на смерть. Но когда Иисуса внезапно арестовали как преступника, Петр крайне растерялся. Хотя вопросы присутствующих еще не означали прямой угрозы для его жизни, Петра охватил иррациональный страх; он спешно принялся отрицать знакомство с Иисусом, до конца не осознавая значения своих слов. Но после взгляда Иисуса Петр понял, что он трижды отрекся от любимого Учителя. В эту ночь самый ревностный ученик Христа ясно увидел всю свою человеческую немощь. В искренней глубокой скорби Петр ушел, проливая жгучие слезы раскаяния.

Конец Иуды

Получивший свою плату Иуда услышал, что Синедрион вынес Иисусу смертный приговор. Вероятно, до этого момента он не предполагал, что его услуга иудейским священникам приведет к такому исходу. Некоторые христианские авторы высказывают мнение, что Иуда рассчитывал на то, что Иисус чудесным образом спасется от врагов и заставит первосвященников поверить в Него как Мессию[258 - «Некоторые говорят… будто Иуда, будучи сребролюбивым, думал, что и серебро он приобретет, продав Христа, и Христос не будет умерщвлен, но избегнет иудеев, как часто избегал. Теперь же, увидев, что Он осужден и приговорен к смерти, раскаялся, потому что дело вышло не так, как он предполагал». – Феофилакт Болгарский, блж. Толкование на Евангелие от Матфея.]. Но произошло совсем другое – сбывалось предсказание Иисуса об осуждении Его на смерть. Иуда понял, что сам содействовал смертному приговору своему прежнему Учителю, Который не сделал ему ничего плохого, и осознал весь ужас своего поступка. В нем проснулось запоздалое раскаяние; он пришел к иудейским священникам со словами «Согрешил я, предав кровь неповинную» (Мф 27:4). Но иудейским начальникам теперь не было никакого дела до Иуды с его чувствами – он уже исполнил взятую на себя роль и больше их не интересовал. В глубокой горечи Иуда бросил перед ними свои 30 сребреников; его охватило крайнее отчаяние, и, выйдя, он повесился (Мф 27:5).

В отличие от Петра, который и после отречения продолжал горячо любить Учителя, Иуда, находившийся под воздействием сатаны, разорвал внутреннюю связь со Христом. Иуда, раздавленный сознанием своего греха, не сделал попытку увидеть Иисуса и покаяться перед Ним. Иуда опять действовал по собственному разумению и не вспомнил слова Учителя о прощении, даруемом Богом грешникам[259 - Ср. комментарий митрополита Антония (Сурожского): «При одном только безнадежном видении наших проступков раскаяние остается бесплодным; оно исполнено угрызений совести и может привести к отчаянию. Иуда понял, что совершил; увидел, что его предательство непоправимо: Христос был осужден и умер. Но он не вспомнил, что Господь открыл о Себе и Своем Небесном Отце; он не понял, что Бог не предаст его, как он предал своего Бога. Он потерял всякую надежду, пошел и удавился. Мысль его сосредоточилась только на его грехе, на нем самом, а не на Боге, Отце Иисуса – и его Отце…» – Антоний (Сурожский), митр. Проповедь на притчу о блудном сыне.]. Господь мог бы простить Иуду, но тот поддался внушению диавола-человекоубийцы и счел свое положение безнадежным. Таким образом, замкнувшись в своем отчаянии, Иуда сам обрек себя на гибель.

Первосвященники не решились положить 30 сребреников в храмовую казну – это была «цена крови», плата за предательство – и приобрели на них поле с глинистой землей («землю горшечника»), для погребения странников. Так исполнилось таинственные пророческие слова Захарии: пророка, слугу Божьего, а в его лице и Самого Бога, оценили в 30 серебряных монет – цену раба. «И сказал мне Господь: …высокая цена, в какую они оценили Меня! И взял Я тридцать сребреников и бросил их в дом Господень для горшечника» (Зах 11:11–13; Мф 27:10).

Второе заседание Синедриона

Рано утром состоялось второе заседание Синедриона (Лк 22:66–23:1). Иисусу еще раз задали вопрос: «Ты ли Христос?» Он ответил, что не имеет никакого смысла что-либо сейчас говорить, – ничего не изменится, ведь они все уже решили заранее. И затем Он опять предсказал грядущее явление Сына Человеческого во славе (Лк 22:69). Итак, формальное требование было выполнено – Иисусу вынесли приговор по итогам двух заседаний (ср. Мф 27:1). Но чтобы привести смертный приговор в исполнение, необходимо было утвердить его у римского наместника. Поэтому Синедрион почти в полном составе (Лк 23:1) препроводил Иисуса к римскому прокуратору Понтию Пилату.

Суд Пилата: попытки освободить Иисуса и вынесение смертного приговора

Суд Пилата[260 - Понтий Пилат (лат. Pontius Pilatus) был пятым прокуратором/префектом Иудеи (26–36 гг. по Р. Х.). Иудейский историк Иосиф Флавий упоминает жестокие действия Пилата, его высокомерное отношение к святыням иудеев (Иудейские древности XVIII. 3. 1–3; Иудейская вой на II. 9. 2–4; ср. также Лк 13:1). Имя Понтия Пилата – одно из трех имен (кроме имен Иисуса и Пресвятой Девы Марии), упоминающихся в христианском Символе веры.] описан во всех Евангелиях, с наибольшей обстоятельностью – в Евангелии от Иоанна (Ин 18: 28–19:16). Зная, что Пилат неохотно брал на себя роль судьи в иудейских религиозных спорах (ср. Ин 18:31), первосвященники представили дело так, как будто речь идет о политическом преступлении. Они сформулировали обвинение следующим образом: «Он развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю, называя Себя Христом Царем» (Лк 23:2). Очевидно, что все это было ложью. Когда Пилат спросил Обвиняемого, действительно ли Он признает Себя царем, Иисус ответил: «Царство Мое не от мира сего…[261 - «Господь подтверждает, что Он действительно Царь – Царь духовного Царства Истины и пришел на землю для того, чтобы свидетельствовать об Истине, разумея под “Истиной”, конечно, религиозную истину Своего Божественного учения. Его подданные те, кто способны внимать этой Истине. Пилат, конечно, как грубый язычник, не мог понять этих слов Господа и пренебрежительно сказал: “Что есть истина?”, но он понял, что Царство Иисуса не политическое и ничем не угрожает римскому владычеству». – Аверкий (Таушев), арх. Четвероевангелие.] Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать о истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего» (Ин 18:36–37). Из этого ответа Пилат понял, что перед ним – не воинственный мятежник, а просто религиозный проповедник.

Быстро разобравшись в ситуации, Пилат произнес слова, ставшие впоследствии знаменитыми: «Что есть истина?» Как образованный римлянин, человек своего времени, он не верил, что может существовать единая для всех, объективная истина – ведь у каждого имеется «своя правда» и свои представления. Задав этот риторический вопрос и не захотев ничего больше слушать, Пилат тотчас вышел и высказал иудеям свое мнение: такой безобидный мечтатель не заслуживает смертной казни. Тогда первосвященники стали наперебой обвинять Иисуса во многих преступлениях, но Он не оправдывался и не защищался (Мф 27:14).

Пилат догадывался, что иудейские начальники хотели погубить Иисуса «из зависти» (Мк 15:10). Узнав, что родиной Иисуса является Галилея, Пилат отправил Его к правителю Галилеи Ироду Антипе[262 - Ирод Антипа был виновен в смерти Иоанна Крестителя. Иоанн обличал связь Ирода Антипы с Иродиадой, которая была женой его брата Филиппа и приходилась Ироду племянницей. За это обличение Ирод заключил Иоанна под стражу. На праздновании дня рождения Ирода дочь Иродиады Саломея танцевала перед гостями, и Ирод пообещал ей исполнить любую ее просьбу. По наущению своей матери Саломея попросила принести ей голову Иоанна. Ирод был опечален, однако не захотел нарушить свое обещание – Иоанн Креститель был обезглавлен (Мк 6:17–29). О казни Иоанна Крестителя Иродом говорит также иудейский историк Иосиф Флавий (Иудейские древности XVIII. 5. 2). Впоследствии, при императоре Калигуле, Ирод Антипа впал в немилость и в 39 г. по Р.Х. был сослан в Галлию, где через два года скончался.], также находившемуся в тот момент в Иерусалиме (Лк 23:8–12); тем самым Пилат рассчитывал получить дополнительные сведения от компетентного человека.

Ирод был рад личной встрече с Иисусом: ему давно хотелось посмотреть на этого известного чудотворца. Ирод начал с любопытством расспрашивать Иисуса, ожидая стать свидетелем чего-то необыкновенного, но Тот хранил молчание. Разочаровавшись, Ирод отослал Иисуса обратно к Пилату, предварительно надев на Него «блестящую» (светлую) одежду[263 - «В белую (светлую) одежду облекались у римлян кандидаты на какую-либо начальственную или почетную должность (самое слово “кандидат” происходит от лат. “кандидус”, что значит белый, светлый). Одев в такую одежду Господа, Ирод тем самым хотел выразить, что он смотрит на Иисуса только как на забавного претендента на иудейский царский престол и не считает Его серьезным и опасным преступником. Так это понял и Пилат». – Аверкий (Таушев), арх. Четвероевангелие. Согласно другим толкованиям, светлая одежда представляла собой пародию на царскую одежду – в белую одежду одевались восточные цари. «Ирод желал этим показать Пилату, что такой царь не может быть им страшен». – Кассиан (Безобразов), еп. Христос и первое христианское поколение.].

Поняв, что Ирод не считает Иисуса опасным, Пилат объявил собравшейся толпе, что желает отпустить Иисуса. Он вспомнил про обычай амнистировать одного из преступников накануне праздника Пасхи, и решил воспользоваться этим правом. Но толпа, разгоряченная призывами первосвященников и старейшин, стала громко протестовать, требуя отправить Иисуса на смерть, а отпустить другого – Варавву (по-арамейски «варавва» означает «сын отца»; согласно древним свидетельствам, его имя также было Иисус). Варавва являлся одним из националистов, поднявших в городе мятеж и совершивших убийство[264 - «Для евангелиста Иоанна противоположение Иисуса и Вараввы было, как нам может казаться, противоположение Праведного, Человека в идеальном значении этого слова (ср. Ин 19:5), и злодея: “Варавва же был разбойник” (Ин 18:40)». – Кассиан (Безобразов), еп. Христос и первое христианское поколение.].

Уступив всеобщему напору и освободив Варавву, Пилат решил попробовать другое «средство»: он велел подвергнуть Иисуса бичеванию (Ин 19:1). Это было 39 ударов плетьми с острыми металлическими палочками на концах; бичевание являлось отдельным суровым наказанием, после которого все тело покрывали кровоточащие раны. Вероятно, таким способом Пилат рассчитывал утолить кровожадность бушевавшей толпы и сохранить Обвиняемому жизнь.

После бичевания Иисус претерпел много насмешек и издевательств от грубых римских солдат. Им казалось очень забавным потешаться над претендентом в «цари». Они одели на Христа красную, пурпурную одежду[265 - Пурпурные одеяния в Риме носили только высшие должностные лица.] и сделали Ему «корону», сплетя венок из терновника. Так они приветствовали «царя», а потом били Его по голове и по лицу. Христос все переносил в молчании, – подобно тому, как говорил пророк Исайя: «Я предал хребет Мой биющим и ланиты Мои поражающим; лица Моего не закрывал от поруганий и оплевания» (Ис 50:5–7).

Когда Иисус вышел к народу в терновом венце, Пилат воскликнул: «Се Человек»[266 - «Этим восклицанием Пилат обращался к суду их совести: смотрите, как бы говорил он им, – вот Человек одинокий, униженный, истерзанный: неужели Он похож на какого-то опасного бунтовщика; не возбуждает ли Он одним Своим видом больше сожаления, чем опасений? Вместе с тем Пилат, не думая, вероятно, о том, сказал подлинную правду: Господь и в унижении Своем больше, чем во славе и царственном блеске, проявил все духовное величие и нравственную красоту истинного Человека, каким он должен быть по замыслу Творца. Для христиан слова Пилата означают: вот образец Человека, к которому должны стремиться христиане». – Аверкий (Таушев), арх. Четвероевангелие.] (Ин 19:5), побуждая проявить снисхождение к претерпевшему бичевание страдальцу. Но первосвященники и старейшины продолжали обвинять Его, говоря: «Мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим» (Ин 19:7). Эти слова вселили суеверный страх в язычника Пилата. Подобное настроение усугубилось тем, что жена Пилата просила его ничего не делать подсудимому Праведнику: ей снился о Нем особенный сон (Мф 27:19).

Подумав, что Иисус может быть одним из «воплощений» языческих богов, Пилат спросил: «Откуда Ты?» Не получив ответа, он раздраженно напомнил о своей власти решить Его судьбу. Христос сказал: «Ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе» (Ин 19: 9–11). Безусловно, на фоне невольной симпатии Пилата к Иисусу непримиримая ненависть членов Синедриона была видна еще ярче[267 - В эпоху начавшегося широкого распространения христианства в Римской империи авторам Евангелий было очень важно подчеркнуть, что официальное римское должностное лицо – Понтий Пилат – был убежден в невиновности и лояльности Иисуса.].

Пилат уже намеревался освободить Узника, но иудейские первосвященники пустили в ход последний аргумент: «Если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю» (Ин 19:12). Таким образом они намекали, что донесут на Пилата, если тот даст уйти от суда политическому преступнику, покусившемуся на царский престол. Нужно понимать, что римские чиновники больше всего боялись именно обвинения в нелояльности императору. «Кесарем» в то время был мрачный и подозрительный Тиберий, сурово каравший даже малейшие проявления стремления к независимости от Рима.

Этот довод оказал решающее влияние на прагматичного Пилата. Он, не верящий в объективную истину, не был готов отстаивать интересы Невиновного, если это чем-то грозило ему самому[268 - «Пилат более слаб и боязлив, чем злостен. “Се”, говорит, “Царь ваш”… Так говорит Пилат, но без настойчивости и твердости, и без борьбы за истину”». – Феофилакт Болгарский, блж. Толкование на Евангелие от Матфея. «…Чувство права не покоилось у Пилата на твердом моральном основании. В глубине своего существа, он был скептик и оппортунист. Этим ответом он показал, что для него не существовало абсолютной истины. Его согласие – против совести – послать Иисуса на смерть выражало то же отношение к объективным ценностям. При этом необходимо иметь в виду, что своим положением Пилат был обязан покровительству Сеяна, фаворита императора Тиверия. Но к тому времени, когда на суд Пилата привели Иисуса, Сеян подвергся опале. В случае поступления доноса на Пилата, ему не на кого было опереться». – Кассиан (Безобразов), еп. Христос и первое христианское поколение.]. В последний раз он спросил иудеев: «Царя ли вашего распну?» Ответом был крик иудейских начальников: «…нет у нас царя кроме кесаря» (Ин 19:15). Они словно сами отреклись от своих мессианских надежд и приняли на себя вину в смерти Иисуса, когда Пилат демонстративно омыл руки, давая понять, что его решение стало вынужденным (Мф 27:24–25). Первосвященники пошли на риск испортить отношения с римским чиновником, но в результате добились своего – их смертный приговор получил утверждение прокуратора.

Распятие Иисуса Христа

Казнь через распятие: исполнение ветхозаветных пророчеств

Несение креста

Когда все уже было решено, на Иисуса возложили Его крест – скорее всего, деревянную перекладину, которую потом прибивали к вкопанному в землю столбу. Согласно обычаю, преступники должны были нести орудия своей казни. Вначале Христос Сам нес Свой крест (Ин 19:17) – подобно Исааку, несшему на себе дрова для жертвоприношения (Быт 22:6). Но через некоторое время Он, обессиленный ранами от бичевания и изможденный усталостью, не смог идти дальше. Тогда римские солдаты заставили оказавшегося поблизости чужестранца Симона Киринеянина (прибывшего из Кирены – города в Северной Африке) нести крест вместо Иисуса (Мф 27:32; Мк 15:21). Из иудеев никто бы не пожелал прикоснуться к «нечистому» дереву казни. Так ничего не подозревающий Симон оказал помощь Спасителю мира в тяжелейший для Него момент[269 - В Евангелии от Марка указано, что Симон Киринейский был отцом Александра и Руфа (Мк 15:21) – вероятно, дети Симона впоследствии стали христианами (ср. также упоминание Руфа в Рим 16:13). «…Должно быть, в этот ужасный день Иисус заполнил сердце Симона. То, что сперва показалось Симону днем позора, стало днем его славы». – Баркли У. Комментарий на Евангелие от Матфея.].

Видя Иисуса на крестном пути, иерусалимские женщины не могли сдержать слез – они выражали сочувствие осужденному на страшную казнь. Во время остановки Христос с теплотой обратился к ним, предупреждая о времени бедствий, которое скоро придется пережить Иерусалиму: «Дочери Иерусалимские, не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших» (Лк 23:27–31)[270 - Говоря об ожидающем Иерусалим бедствии, Христос цитирует слова пророка Осии: «…и скажут они горам: “покройте нас”, и холмам: “падите на нас”». (Ос 10:8; ср. Откр 6:16).]. Как бы забыв о предстоящих Ему страданиях, Христос опять выразил Свою глубокую печаль о столь дорогом Ему грешном Иерусалиме.

Место казни – Голгофа

Место казни находилось за стенами Иерусалима, но совсем недалеко от города. Невысокая гора, на которой стояли кресты, называлась Голгофа (Мф 27:31–44; Мк 15:20–32; Лк 23:26–43; Ин 19:16–27). В переводе это означает «череп», или, по-славянски, «лобное место». Есть несколько объяснений, почему гора называлась так: по форме она представляла собой кругообразное возвышение наподобие человеческого черепа, и на ней также можно было увидеть останки казненных, кости и черепа. Существовало также предание, что на этом месте был погребен первый человек – Адам.

Толкователи раскрывали глубокую символичность того, что крест Христа был водружен на месте вхождения смерти в человеческий мир. Значимо также, что казнь Иисуса должна была совершиться вне Иерусалима – в этом проявлялось сходство с важным обрядом дня Очищения. Священник, выйдя из стана, сжигал принесенных в жертву тельца и козла, затем исповедовал грехи народа и символическим образом возлагал их на другого козла («козла отпущения»), который «уносил» их прочь в пустыню (Лев 16:21–22,27; ср. также Евр 13:11[271 - Ср. «Так как тела животных, которых кровь для очищения греха вносится первосвященником во святилище, сжигаются вне стана, – то и Иисус, дабы освятить людей Кровию Своею, пострадал вне врат» (Евр 13:11). Ср. также деталь притчи о злых виноградарях: «И, схватив его, вывели вон из виноградника и убили» (Мф 21:39).]).

Казнь через распятие

«И распяли Его…» Евангелисты говорят об этом очень кратко, потому что в то время каждый мог сразу представить себе эту мучительную казнь, широко применявшуюся в Римской империи. Руки и ноги человека прибивали гвоздями к перекладинам креста, который был водружен вертикально; в таком неестественном положении основной вес тела приходился на межреберные мышцы, кровь поступала преимущественно в нижнюю часть тела. Дыхание было сильно затруднено: воздух с трудом проникал в легкие, и чтобы сделать вдох, нужно было опереться на пронзенные ноги. Поэтому причиной смерти распятых, как правило, становилось удушье.

Эта казнь поистине являлась пыткой; она применялась только к тяжким законопреступникам и мятежникам. Казнь на кресте считалась самой постыдной и позорной; невыносимые человеческие страдания становились «зрелищем» для всех любопытных. При этом казнь могла длиться очень долго – иногда распятые висели на крестах по несколько дней, будучи уже едва живыми. Чтобы сократить продолжительность казни, солдаты ломали распятым голени: потеряв точку опоры в ногах, человек быстро умирал от удушья. Евангелист Марк указывает время Распятия Христа: Иисус был распят в «третий час», то есть в девять часов утра (Мк 15:25), и находился на кресте до «девятого» часа – до трех часов дня (Мк 15:34)[272 - «До сих пор утреннее богослужение включает в себя третий и шестой часы, а перед наступлением вечера совершается девятый час. Евангелие от Марка навсегда связало Крест и смерть Иисуса с молитвенным распорядком дня». – Чистяков Г., иер. Над строками Нового Завета.].

Истолкование смысла казни Иисуса Христа через распятие