Дизайн техносферы. Очерки эволюции

– А сейчас, – извещает нас диктор, – послушайте последние известия.

Представим на минуту, что мы слышим следующее:

– Сегодня в Музее Техносферы состоится экскурсия, посвященная обретению радиоприемными устройствами своего лица. Экскурсантам предстоит познакомятся с экспонатами, которые вот уже более ста лет являются одним из самых важных источников информации.

– Было время, – сообщает хорошо поставленный дикторский голос, – когда XIX и XX столетия называли эпохой пара, электричества, телефона и аэропланов. С изобретением «беспроволочного телеграфа» это время окрестили эрой радиосвязи и радиовещания.

Экскурсанты удивляются, потому что голос радиокомментатора им хорошо знаком. Это Музейный Работник с микрофоном в руках ведет радиорепортаж с места события.

– Мы находимся рядом с первым экспонатом нашей выставки, – продолжается радиопередача. – Вы видите грозоотметчик А. С. Попова 1895 года (рис. 4.1). Его конструкция проста и состоит всего из четырех деталей. Внутреннее устройство экспоната полностью открыто для наших глаз, что характерно для многих экспериментальных устройств, только что покинувших стены лаборатории.

Спустя короткое время после своего изобретения приемник электромагнитных волн не только предупреждал изобретателя о приближении грозы. С его помощью можно было улавливать радиосообщения, излучаемые передатчиком, расположенным на расстоянии в несколько десятков метров. Все секреты устройства, состоящего из антенны, когерера – стеклянной трубки с металлическими опилками, звонка и электрической батареи, выставлены наружу, и не оставляют сомнений, как детали соединены друг с другом. Это сегодня приемник представляет собой загадку для радиослушателя, а здесь все как на ладони: сигнал улавливает антенна, а регистрирует – обычный электрический звонок. Так с помощью заливистой трели звонка радиоприемник Попова впервые сообщил окружающему миру о рождении новой области техносферы.

Рис. 4.1. Радиоприемник А. С. Попова

Независимо от русского изобретателя итальянский инженер Гульельмо Маркони создал свое устройство для приема электромагнитных волн. В 1896 году в Лондонском патентном бюро он получил документ со сложным названием «Способ передачи электрических импульсов и аппарат для этого». Поэтому, несмотря на то, что радио было изобретено одновременно двумя учеными, официальное открытие «радиосферы» все же принадлежит итальянскому инженеру.

Не все сразу оценили возможности нового изобретения. Более того, когда у первооткрывателя электромагнитных волн Генриха Герца спросили, нельзя ли их применить для телеграфирования без проводов, он воскликнул с удивлением: «Ну что вы! Мои опыты имеют чисто теоретический интерес, и я не вижу в них никакой практической ценности». А великий ученый лорд Кельвин заявил еще белее категорично: «У радио нет будущего!» Жизнь показала, что даже знаменитым ученым свойственно заблуждаться.

– Вспомним первые шаги устройств, – говорит в микрофон Радиоведущий, – которые с помощью электромагнитных волн могли принимать сообщения на большом расстоянии от их источника.

Как ни странно, но первые радиоприемники не умели говорить. Они, как немые, общались с людьми с помощью знаков. Для этого использовалась азбука Морзе. Первая в мире радиограмма, состоящая всего из двух слов: «Генрих Герц», была отправлена Поповым в эфир в марте 1896 года. Каждая буква радиопередачи представляла собой различные комбинации точек и тире, как в телеграфных аппаратах. Сообщение регистрировалось на длинной бумажной ленте, наматываемой на катушку. Поэтому первые радиоустройства называли беспроволочным телеграфом.

Впервые беспроволочный телеграф стал издавать звуки в 1898 году, когда к нему подключили телефонные наушники. Но для человека, не знающего азбуки Морзе, звуковые радиосообщения оставались непонятными. Даже опытные радиотелеграфисты допускали ошибки при приеме «на слух».

На первой Международной радиотелеграфной конференции, созванной в Берлине в 1902 году, был поставлен вопрос об упрощении и унификации радиосообщений, посылаемых в эфир. Во избежание ошибок все они должны быть короткими и легко узнаваемыми. Для сообщений о бедствиях предложили использовать сигнал, состоящий всего из трех букв CQD. Он был похож на общий телеграфный вызов «Всем, всем, всем», принятый на железных дорогах. Но из-за конкурентных разногласий сигнал не был утвержден, однако англоитальянская компания «Маркони» все же стала его использовать для судов, оснащенных своей аппаратурой.

В 1906 году был предложен другой сигнал для передачи сообщений о бедствиях – SOE, однако он был не очень-то удобным. В азбуке Морзе его последняя буква передавалась одним коротким звуком – точкой, которую трудно уловить при атмосферных помехах. И тут кого-то осенило: если заменить E на S, то в результате получится симметричная комбинация из трех точек, трех тире и еще трех точек. Она ритмична, «музыкальна», и ее практически невозможно спутать с какой-либо другой. В связи с этим сигнал SOS и был зарегистрирован в качестве международного официального сигнала бедствия. Однако еще шесть лет сигналы CQD и SOS использовались параллельно друг другу, хотя фактически обозначали одно и то же. Понадобилась грандиозная катастрофа – гибель океанского лайнера «Титаник», чтобы остановиться на одном из них. На сигнал SOS, переданный радиотелеграфистом Джеком Филлипсом, сразу же откликнулся плывущий в этом районе пароход. Это событие почти с документальной точностью отражено в кинофильме Роберта Либермана «Титаник». Те из радиослушателей, кто интересуется, как все это происходило, могут еще раз просмотреть полные драматизма эпизоды, снятые в корабельных радиорубках того времени.

Радиокомментатор-экскурсовод подводит группу к следующему экспонату.

– Реконструкция искрового передатчика, с помощью которого был послан сигнал «SOS» с потерпевшего крушение корабля, имеется и в нашей коллекции.

Посетители Музея с интересом рассматривают экспонат, оригинал которого почти столетие покоится на дне Атлантического океана (рис. 4.2).

Рис. 4.2. «Титаник» и реконструкция искрового передатчика Маркони