Афоризмы. Русские мыслители. От Ломоносова до Герцена

(А. И. Герцен, 8, 5)

ГДЕ ТАЯТСЯ СТРАСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ?

…В прекрасной быть должна прекрасна и душа,
А я скажу то смело,
Что самое прекраснейшее тело
Без разума – посредственное дело.

(А. П. Сумароков, 3)

Пузырь всегда пузырь, хоть пуст, хотя надут.

(А. П. Сумароков, 5)

Человек, предавший себя весь своим беспорядочным хотениям и обожая внутри сердца своего свои стремительные страсти, мало уже помышляет о законе Божьем, а тем меньше еще о узаконениях страны, в которой живет… Может ли тот быть тверд, который всегда трепещет не достигнуть до своего предмета и которого твердость явным образом от оного удаляет.

(М. М. Щербатов, 4)

Ибо за одним качеством души следует другое, и воображение, однажды вперив в голову особливо что-либо странное и необыкновенное, навсегда предает оное памяти, которая при встречающихся подобных прежде бывшим случаях и местах возобновляет все то, что тревожило человека прежде за несколько лет.

(Д. С. Аничков, 1, 2)

Истинно удивления достойно, что те самые качества, которыми смертный превышает прочих животных и уподобляется Вышнему, служат иногда столько же к пагубе, сколько и к совершенству человеческого существа.

(Д. С. Аничков, 1, 2)

Противно натуре человеческой верить тому, чего в мыслях и в воображении представить не можно.

(Д. С. Аничков, 1, Положения)

Итак, чувства… пленив разум наш в послушание, с самого нашего младенчества великое причиняют нам помешательство в точном познании вещей… Ибо мы, положившись на оные, часто не приноравливаем представлений своих к самым вещам, что бы и надлежало делать, но обратным образом обыкновенно в таком случае поступаем, то есть самые вещи сравниваем с своими представлениями.

(Д. С. Аничков, 2)

Многие науку познания самих себя не почитают за нужную и требующую великого прилежания: но яко не приносящую довольной пользы считают за домашнее ремесло и легчайшее ко изучению. Другие отчасти думают, что сей как лучшей науке тогда обучаться должно, когда уже все в их понятие вмещено будет. Иные же – и сколько есть таковых! – подвержены всегдашним непостоянствам, подобно алчным пчелам, летают от одного цвета познания ко другому… Итак, удивительно ли, когда познание самого себя есть наука, между людьми мало еще известная?

(Н. И. Новиков, 4)

Слаба душа, если не умеет управлять прихотливыми стремлениями тела. Несчастно тело, над коим властвует душа безрассудная, которая чувствам, своим истинным министрам, или вовсе вверяется, или ни в чем не доверяет.

(Д. И. Фонвизин, 3)

Огонь, который не раздувают, сам скорее погасает; вот подобие страстей. Сражаясь упорно с ними, пуще их раздражают; не примечай их, они сами укротятся.

(Д. И. Фонвизин, 6, Ответ Стародума Софье)

Мать-родину свою оставишь,
Но от себя не убежишь:
Умолкнуть сердце не заставишь
И мук его не усмиришь!

(И. И. Дмитриев, 1, «Пловец под тучею нависшей…»)

О совесть! добрых душ последняя подруга!
Где уголок земного круга,
Куда бы ни проник твой глас?
Неумолимая! везде найдешь ты нас.

(И. И. Дмитриев, 2)

…Чувства могут охладеть, и тогда почтение, сопряженное со справедливостию, только остается непременным.

(И. А. Крылов, 3)

Загадку жизни разгадав
И все, что от земли, земле отдав,
Душа, как светлый луч, на небо улетает,
Оставя наше нам и горе и добро.
Как птица, оброня от быстрых крыл перо,
В полете силы не теряет.

(Ф. Н. Глинка, 2)

…Менее всего знаем мы то, что от колыбели до могилы всегда с нами, всегда в груди нашей: менее всего знаем мы свое собственное сердце. Если б мы знали, отчего, когда и как и почему оно радуется, грустит, умиляется, наслаждается небесным вдохновением добродетели, или по вихрю страстей стремится в туманную область порока… Если б мы все это знали, то имели бы полное познание о самих себе. Но нет, познание самого себя, говорит древний мудрец всех веков, – опыт, труднее всех знаний на свете.

(Ф. Н. Глинка, 5, 1, Обратный путь из Силезии в Россию, 10 сентября)

Ужели точно непреложна печальная истина, что с изощрением способностей ума тупеют чувства сердца?

(Ф. Н. Глинка, 6, 2, 3)

Страсти стремятся на нас, как бурные воды; плотина добрых нравов удерживает их. Струи искушения подмывают плотину сперва с краю, потом до половины, а там останется один только волосок, и тот удерживает еще набеги бурных потоков – прорвется, и они хлынут прямо в сердце и затопят его. Наставники должны починять ветхие плотины, а еще лучше отводить потоки сторонними каналами.

(Ф. Н. Глинка, 6, 3, Мысли)

Отсутствие некоторых страстей похоже на отъезд коротких знакомцев наших, которые гостили долгое время у нас в доме. После тех и других (в сердце и в доме) приметна какая-то пустота и на хозяина находит томность, как будто у него чего-то недостает.

(Ф. Н. Глинка, 6, 3, Мысли)

Смотреть на волнение бурного моря и страстей человеческих иногда любопытно, но отдавать себя на произвол тому и другому – всегда опасно!

(Ф. Н. Глинка, 6, 3, Мысли)

В страсти глаза наши делаются микроскопами и самые малейшие вещи показывают в увеличенном виде.

(Ф. Н. Глинка, 6, 3, Мысли)

Что есть ангел? Человек без злых страстей.