Жизнь – радость короткая

В эти минуты я тоже думал о снеге, что он теплый…

Устроиться в гостиницу удалось удивительно легко, без всяких передряг и ожидания. Я поселился в двухместном номере на седьмом этаже, откуда открывался вид на окраину города.

После дороги хотелось отдохнуть, выпить стакан чая, но всё нарастающая в душе волна подмывала скорее, не откладывая ни на минуту, позвонить ей, и сдержать себя было просто невозможно. В фойе гостиницы телефонного автомата не было. Я отправился на улицу.

Снег ещё не прошел, по-прежнему валил густо, на асфальте он таял, а на газонах, на прошлогодней пожухлой траве лепился мягким бархатом, белея свежо и пушисто. Телефонная будка оказалась совсем рядом, в двух минутах ходьбы, около кинотеатра. Войдя в неё, я плотно прикрыл за собой дверь и почувствовал, как слабеют руки, а сердце ухнуло куда-то вниз, полетело в неведомую пропасть так стремительно, что перехватило дыхание.

Как много в дороге я думал об этом разговоре и о нашей предстоящей встрече, отыскивал нужные слова, готовился, а оказалось, что не смог предусмотреть обидной мелочи: у меня не оказалось ни одной двухкопеечной монеты.

– Черт побери, – выругался я, – если не повезло с самого начала, то дальше добра ждать нечего…

В ближайшем киоске «Союзпечать» молодая девушка в ответ на мою просьбу разменять деньги недовольно поджала крашеные помадой губки, словно у неё просили десять рублей в долг. Не отрываясь от журнала, который она читала, неприязнью бросила мне:

– Если каждому буду разменивать, то где я наберусь сдачи покупателям!

На мои робкие объяснения категорично заявила:

– Здесь киоск, а не разменный аппарат, – и опустила стекло.

Город встречал меня не очень дружелюбно.

Пришлось идти в ближайший магазин…

После первого же гудка на другом конце провода трубку, ответил незнакомый голос:

– Слушаю.

– Добрый день. Пригласите, пожалуйста, к телефону…

У меня никак не повернулся язык назвать её по фамилии мужа. Я назвал по имени-отчеству.

В трубке замолчали, верно, что-то выясняли, через несколько томительных секунд сообщили:

– Её сейчас нет на месте. Перезвоните через час-полтора. Она будет.

Мне снова не повезло. Даже здесь судьба решила испытать меня ожиданием. Что ж! Нужно было заняться делами командировки. Я зашел в гостиницу. В номере, пока я ходил звонить, поселился сосед, молодой человек, рыжеволосый, элегантно одетый.

– Кальо, – представился он, протягивая руку, – из Эстонии.

Я назвался, что-то буркнул ему о погоде, взял портфель и отправился в город. Смог позвонить ей лишь в три часа. Она ждала моего звонка и сама взяла трубку. Я с радостью выдохнул:

– Здравствуй! Это я!

– Здравствуй!..

Мы договорились встретиться в шесть часов возле речного вокзала. Она работала недалеко от него. По дороге я зашел на базар и купил цветы. Почти у самого выхода кто-то окликнул меня. Услышав своё имя в незнакомом городе, я нерешительно остановился, всё ещё думая, что окликнули не меня, но рядом в торговом ряду, мой сосед по номеру в гостинице Кальо из Эстонии приветливо размахивал тюльпанами. Я подошел к нему.

– Послушай, зачем ты покупал цветы? – сказал он со своим прибалтийским акцентом. – Да разве это цветы? Одно название. Веники. Бери у меня. Бери, сколько надо. Вот, выбирай!

Он широко развел руками, показывая свой товар, но я отрицательно покачал головой. Тогда он нагнулся над прилавком, без слов забрал у меня тюльпаны, которые, думаю, были нисколько не хуже, чем у него, и небрежно бросил их в ящик позади себя. Из стоящих в стеклянных банках с водой гвоздик придирчиво отобрал несколько штук и протянул мне:

– Возьми! Вот теперь порядок. Такие цветы не стыдно дарить.

– Спасибо, Кальо! – поблагодарил я эстонца.

– Не стоит, – отмахнулся он. – Может быть, где-нибудь вместе поужинаем?

– Не могу. Мне надо встретиться с одним человеком.

– Ну, и прекрасно, – воскликнул Кальо, – тогда поужинаем втроем.

– Думаю, это у нас не получится.

– А-а, – заговорщически подмигнул он, – подозреваю, что этот человек – женщина.

– Ты правильно подозреваешь, – улыбнулся я.

– Что ж! Желаю удачи! Вечером увидимся!

– Обязательно…

Теперь я пытаюсь вспомнить, какие мысли и чувства наполняли меня в минуты ожидания её у речного вокзала, обращаюсь к памяти, прислушиваюсь к сердцу, что оно скажет. Думаю о том, почему я решился на эту поездку. Чего ждал от неё? На что надеялся? Оборвать последнюю нить к прошлому, встретившись, вместе, по обоюдному согласию, отречься от минувшего, похоронить в общей могиле её и мою боль? Но что там ни было, многие наивные помыслы и даже мечты мгновенно разбились вдребезги, когда я ступил на перрон её города. Осталось лишь одно-единственное желание – увидеть её, а там будь, что будет.

Её я заметил еще вдалеке, хотя и не знал, с какой стороны она должна подойти. В белом расстегнутом плаще, с распущенными волосами она торопливо пересекала площадь, с беспокойством поглядывая по сторонам. Я шагнул навстречу и в волнении не заметил её протянутой руки. Мы долго молча смотрели друг на друга, словно пытались понять, что изменилось в нас за прошедшие годы. Глаза её лучились потаенной радостью, в них играли такие знакомые мне огоньки. Она была всё та же, дорогая и единственная, но теперь отчаянно далёкая от меня.

– Я рада, что мы опять вместе, – тихо произнесла она, перебирая в руках гвоздики.

Она отпросилась с работы всего на несколько минут и потому очень спешила. Может быть, для нас это было и лучше: пусть уляжется волнение, надо было успокоиться. Я проводил её до работы, и мы условились в семь часов вечера встретиться на том же месте у речного вокзала.

Никогда за последние годы я не чувствовал себя таким счастливым, как тогда. Несмотря на то, что небо обложили темные свинцовые тучи, крепчал ветер, и волны, бегущие к набережной, отливали металлическим блеском, мне казалось, что вокруг необыкновенно светло, радостно, даже дома смотрели по-другому, будто улыбались большими окнами.

Я думал о том, как сегодня вечером мы придем с ней вдвоем на эту набережную. Тогда я обязательно скажу ей, что буду любить всю жизнь, ничего от неё не требуя, и буду счастлив, если она в своей жизни будет счастлива. Я отдам ей всю нежность, на которую способно моё сердце.

Но вечером всё оказалось совсем не так, как мне думалось.

Она пришла, и я сразу заметил на её лице растерянность.

– Что-нибудь случилось? – обеспокоенно спросил я.

– Нет, ничего. Пойдем к нам.

– К вам? – удивился я.

– Да, к нам в гости. Я уже и мужу позвонила, что ты придешь.

Она пыталась говорить спокойно, но это у неё не получалось. Я впервые до конца осознал, как ей было трудно. Гораздо труднее, чем мне, ничем не связанному человеку. Что мы могли сделать?

Я отказался идти к ней домой. Мы недолго погуляли по набережной, разговора не получалось и скоро расстались…